Мрак. Сотня смертей

Глава 13. Среди могил

Страшно было до одури. Будто входишь в клетку с диким кроглом после того, как один раз он тебя уже растерзал. Но ты понимаешь, что его сила, его бешенство, его дикая ярость никуда не делись с момента последней встречи. Сознание с упорством неутомимого рудокопа вгрызается в темные шахты памяти, извлекая на поверхность яркие вспышки болезненных воспоминаний о битве с двумя кминами. Мозгу-то по-прежнему невдомек, что все это игра, иллюзия.

На кладбище стояла прежняя обманчивая тишина, а ворота были гостеприимно распахнуты. От закатного солнца розовел горизонт, и думалось, что, может, разумнее вернуться в лагерь, спокойно переждать в нем ночь и прийти сюда на рассвете. Посидеть у теплого костра, понежиться на шкуре, поболтать с Одо. Да кого я обманываю? Никуда я уже не уйду. С детства упрямый как осел. Иногда это полезно, иногда — не очень.

Взгляд блуждал среди могил, отмечая места, где оживали надгробия. Вон они, врытые в землю: одно у склепа, второе почти у самого входа. Серые, высокие, поросшие сорняками, с размытыми очертаниями букв и сеткой трещин. С виду — никакой угрозы, а не деле — смертельная опасность. Коварный свирепый враг, от которого не спрячешься и не убежишь.

Интересно, если я начну резать их мечом еще до того, как они проснутся, это поможет? Но мечом ли? Я посмотрел на лезвие Аиолор. Теперь, после схватки с длиннорукими кминами, оно казалось очень коротким. Поэтому пришлось вытащить копье и несколько раз ткнуть им в направлении кладбища. Держать его вместе с арбалетом было несподручно, и копье вернулось в сумку.

Почесал щеку, погладил лепесток спускового крючка, зарядил первый болт и взял арбалет обеими руками, поводив им по воздуху. Если задумка прострелить кмину глаз сработает, то у меня появится призрачный шанс на успех. А если нет, то я даже не знаю, что делать дальше. Только топить горе в бутылке и отчаиваться. А так как бутылки, в которой можно было бы утопить горе, в Нвалии не найти, то останется лишь отчаиваться.

Взяв арбалет в левую руку, а меч в правую, переступил кладбищенский порог. За время, пока стоял у ворот, тело до предела напиталось страхом. Но при виде неуязвимых надгробий, которые проломили мне череп, страху пришлось потесниться, уступив место ненависти и злобе.

Несколько осторожных шагов. И я с размаха рубанул мечом по кмину, вышибая искры из надгробного камня. По руке от удара пробежала дрожь, меч звонко отскочил от затаившегося противника, который в тот же миг шевельнулся, сотрясая землю.

Тугой поток воздуха неожиданно ударил снизу, поднимая тучу пыли и отбрасывая меня в сторону, а надгробие наконец-то распахнуло свое черное око. Я вскочил на ноги, прыгнул и сунул лезвие в огромный, лишенный зрачка глаз, умывшись черной зловонной влагой. К счастью, смрадный фонтан, прыснувший из каменной плиты, оказался не ядовитым, и поэтому я ударил снова, едва успев отбежать от вылезшего из могильной земли кмина. От его длинной, ветвеобразной руки.

Раненый, ослепленный кмин, беспорядочно размахивая руками, с грохотом налетел на ограду и отскочил от нее, шлепнувшись на землю. Плетеные руки лихорадочно засучили в воздухе, словно лапки опрокинутого жука. Я уже было ринулся в новую атаку, но в этот момент кладбищенская земля, словно серая спина огромной черепахи, вновь шевельнулась. И надежда на то, что мне удастся убить кминов по одиночке, растаяла, как погребальный дым. У склепа вылез второй циклоп и попер на меня, широко расставив свои ручищи. Несмотря на свою силу и мощь, он был предсказуем.

Первый кмин вырвал надгробную плиту и в бешенстве метнул ее — в противоположную от меня сторону. Второй спешил к нему на помощь, бухая своими ножищами. Меч скользнул в петлю на поясе, руки крепко сжали арбалет и навели на бегущего противника. Двадцать шагов… Пятнадцать шагов… Пора. Тетива, как басовая струна, издала грубый звук, отправляя болт в полет.

Точно в цель! Буду честен, в реале я бы никогда не попал. Но в Нвалии мне позволили ощущать себя не только матерым альпинистом, но еще и опытным снайпером.

От попадания второй кмин дернулся, схватившись за пробитое око, откуда щедро выплескивалась черная кровь, но продолжил топать в мою сторону. Не опуская арбалет, я спешно отбежал в сторону, стараясь не терять взбешенные надгробия из виду, а потом ринулся к склепу, чтобы видеть обоих противников и при этом не вертеть головой.

Кмин со стрелой в глазу тоже ударился об ограду. Но, в отличие от собрата, не плюхнулся на могильную землю, а удержался на своих кривых ногах и ну махать руками. Шел он не разбирая дороги, то и дело со страшным скрежетом елозя краем плиты о прутья решетки.

Оба надгробия медленно, но верно двигались друг к другу, пока я преспокойно стоял у склепа, обдумывая следующую атаку. Кмины были ослеплены, но все еще опасны. Двигались хаотично — то назад, то вперед, то влево, то вправо, поэтому прицелиться из арбалета было нереально. А подходить ближе, когда руки врага без остановки взбивают воздух двумя молотилками, тоже не очень-то хотелось. Проще было подождать, пока они истекут кровью, которая продолжала брызгать из раненых глаз и раскрашивать пепельно-серую могильную землю черными кляксами и дорожками. Конечно, я прекрасно понимал, что никто из них ничем не истечет, потому что это было бы слишком просто. Но мечтать, как известно, совсем не вредно.

Ну, Одо. Ну, уязвимости. Всего-то нужно было выстрелить в глаз, чтобы превратить двух грозных и непобедимых врагов в парочку безвольных болванов. Когда я об этом подумал, противники опасно, на расстояние своих длиннющих рук, сблизились у кладбищенских ворот, продолжая лихорадочно и напрасно баламутить воздух. И тут кмин, ставший мишенью для моего арбалета, заехал своему соплеменнику в край надгробной плиты. Тот пошатнулся и сразу ответил, совершенно не понимая, кого на самом деле мутузит.

Супер! Не хватает только ведра попкорна.

У ворот неожиданно разыгрался поединок двух гигантов. Следить за ним было одно удовольствие. Хотя бы потому, что я в нем не участвовал. Удары летели один за другим. Надгробия падали и поднимались, бились об ограду, возились в пыли, но не сдавались, пятная друг друга черной кровью. Если бы на кладбище принимали ставки, то я бы, без сомнения, поставил все на кмина с болтом в глазу. Он почти не падал, да и его удары выглядели тяжелее и чаще попадали в цель. Не знаю, засчитывала ли Гремука урон надгробию от надгробия, но разнимать их я точно не собирался, решив поглядеть, чем закончится схватка. Агни определенно нравилось то, что творится снаружи, у ворот. Ее красные искорки глаз не отлипали от кминов, которые бились не на жизнь, а на смерть, вышибая и вышибая друг их друга мелкие каменные осколки. Да, такое представление в кузнице точно не увидишь.

Солнце коснулось краем диска линии горизонта, когда кмин, обожающий метать камни и надгробные плиты, ухнулся в последний раз наземь и расплылся густым облаком эфира.

Янма потекла от ворот в мою сторону тремя струйками, наполняя шкалу. Ого! За одно мертвое надгробие эфира больше, чем за полдюжины миджитов. Здравствуй, мой дорогой пятый уровень. Приятно познакомиться. Теперь Борода может не переживать о том, что я пойду в подземелье недостаточно подготовленным. А вот мне, увы, пока расслабляться рано. Оставшийся кмин ослеплен и измотан, но все еще твердо стоит на ногах и колотит пустоту своими ручищами.

Я зарядил арбалет и начал тихо подкрадываться ко второму надгробию. Остановился, когда нас разделяло примерно тридцать футов. Дальше подходить было опасно. Ну, покажи свой глазик. Свой огромный черный глазик, куда мне так хочется всадить еще один арбалетный болт.

Кмин крутанулся, открываясь для атаки, и я выстрелил. Но промахнулся. Болт звякнул в пяти дюймах от истекающего кровью ока и, вращаясь в воздухе, шлепнулся на могильную землю. Надгробие двинулось в мою сторону, не то уловив шум, не то поняв, откуда прилетел снаряд.

Я ощутил, как вздыхает земля, как стонет под тяжелой поступью каменного истукана, когда вновь вдавил крючок спускового механизма. Без вариантов. Болт, словно шмель, прогудел в воздухе и пронзил подраненное око. Могильная земля оросилась черной кровью, а поверженный кмин зашатался и грохнулся на спину, широко раскинув свои опасные руки и подняв облако пыли.

Много эфира. И приятный блеск возле кладбищенских ворот. Каждый из кминов оставил после себя подарочек, и я очень надеялся, что это не очередная гнилая крышка, которой когда-то накрывали котел или отхожее место. В конце концов, я столько с ними провозился, что рассчитывал на достойную награду. Прикончить два огромных оживших надгробия — это вам, знаете ли, не дубиной мелких вучи-вучи колошматить.

Я опустил свое грозное оружие, упиваясь сладко-звенящей тишиной победы. Стрелять из арбалета мне понравилось. Из трех болтов в цель не попал лишь один, и я серьезно задумался над тем, чтобы выбрать путь охотника. Тем более снаряды стоили дешево — пуляй, сколько влезет, а игра удачно скрашивала мою криворукость. Но сперва надо позаботиться о добыче.

Самая приятная часть игры. Я наклонился, чтобы подобрать нечто, смахивающее на черный биллиардный шар с коротким изогнутым хвостиком. Око, оставленное надгробием, выглядело совершенно не так, как должно выглядеть око, куда всадили два арбалетных болта. Круглое, цельное, плотное, без единого кровоподтека.

Глаз кмина — редкий предмет. Говорят, из этого глаза варят самые могущественные зелья в Нвалии. Стоит дорого, но не спешите его продавать, лучше отнесите скорбящим мастерам, чтобы они нашли для него поистине достойное применение.

Какие скорбящие мастера? Лол. Вы о чем вообще? Никому я его не понесу, кроме Акпати. Уж она-то знает, что с ним делать. Получше этих ваших мастеров.

Кмин оставил после себя не только око, но и еще кое-что.

Гранитное кольцо — кольцо, вытесанное из куска могильной плиты. Как и другие кольца, созданные скорбящими мастерами, выглядит простовато и грубовато, но хранит в себе каплю их магии. Наденьте его, чтобы немного увеличить атаку против нежити.

Нежить. То есть живые мертвецы здесь все-таки есть, если я ничего не путаю. Просто пока, видимо, я до них не добрался или… они до меня. Я сунул указательный палец левой руки в кольцо и пошел к месту гибели второго кмина, чтобы подобрать последний ништяк.

Второй кмин оказался не таким щедрым, как его каменный собрат, и оставил после себя лишь малый кошелек. Тоже неплохо, но могло быть и лучше. Я подобрал кожаный мешочек и лишь тогда понял, что ошибся, потому что в воздухе, на черном полотне, проступило пояснение, а это значило, что такой предмет я прежде не находил.

Могильная пыль — пыль, собранная на кладбище. Можно найти или купить, чтобы потом сварить зелье или добавить в металл. Отнесите ее скорбящим мастерам или кузнецу. Они найдут ей применение.

Я присмотрелся к мешочку. По форме он был копией кошелька, отличаясь от него лишь слегка сероватым оттенком. Теперь понятно, почему мне показалось, что второй кмин не оставил после себя ничего интересного.

Собрав добычу, я повернулся и сразу увидел незнакомца. Его было сложно не заметить, как сложно не заметить мерцающего голубого призрака на фоне серого склепа и могил. За время, проведенное в Нвалии, я уже навидался столько всего, что впечатлений хватило бы на пару жизней, поэтому вид местного пухлого Каспера не дернул ни один мой нерв. Несколько минут назад, не вспотев, я уложил два оживших надгробия, с чего бы мне бояться какого-то там привидения? Особенно когда выглядит оно безобидно и висит себе спокойно на одном месте, как тонкий плащ на вешалке, без какого-либо намека на враждебность.

Призрак парил над землей — в лучах заходящего солнца, поглядывая в мою сторону. Я сделал несколько шагов и остановился с взведенным арбалетом. Не знаю, насколько болты были эффективны против бесплотных тварей, но само ощущение тяжести оружия в руках придавало уверенности. Если Каспер окажется не очень-то добрым привидением, то придется признать, что я ничего не понимаю в этой жизни, будь она реальная или виртуальная. Я притопал на кладбище? Притопал. Отделал два надгробия? Отделал. И нечто пухло-бесплотное появилось у древнего склепа. Все строго по инструкции. Все, как описывал советник Одо.

Призрак глазел на меня, я на него. Так продолжалось некоторое время, пока я не проиграл в гляделки и не помахал ему ладонью — дескать, пришел с миром и тому подобное. Призрак помахал в ответ, оставаясь рядом со склепом, словно прикованный невидимой цепью.

У Каспера была прорва времени, а я, увы, был смертным, да еще и торопился на встречу с вестником, потому что очень хотел установить связь с внешним миром и вырваться из цифровой клетки. Поэтому своим упорным молчанием и апатией ко всему на свете призрак вынудил меня подойти поближе.

— Здравствуй, Bobo1978134, — поприветствовал он меня, как показалось, совершенно равнодушно. — Позволь представиться. Муо-Озузу, к твоим услугам.

Нет, ты будешь Каспером — добрым привидением, подумалось мне. Так проще запомнить, а то язык сломаешь, пока выговариваешь твое имечко. Мое, впрочем, тоже не лучше. Черт, когда я уже наконец сменю ник! Всякий раз как ножом по сердцу. Хорошо, что он висит где-то там, между рогами, и не мозолит мне глаза. Как и мой длинный хвост с пышной кисточкой.

— Прими мои искренние благодарности за избавление этого чудесного кладбища от порождений скверны, — после короткой паузы добавил призрак.

— Я бы не стал называть это кладбище чудесным. Но благодарности принимаю. Ты — мой проводник?

— Да, — кивнул Каспер. — Хочешь отправиться в подземелье?

— Ага, всю жизнь мечтал, — с иронией произнес я. — Но мне нужен плод… В общем, штука, способная изменить мой путь. А еще надо обязательно найти вестника. И… кучу всего, чтобы сварить зелье, подавляющее боль. Так что спуска в ваше замечательное подземелье, видимо, не избежать. — Я загнул три пальца. — Вроде ничего не забыл.

— Иди за мной, Bobo1978134.

Мы обогнули склеп. Призрак указал на его заднюю стенку, где была выдолблена огромная карта.

— Подземелье?

— Да.

Подробная карта подземелья, которым меня пугал советник Одо, все это время находилась здесь, покоилась на каменной плите, покрытой густым слоем пыли. И сдается мне, что мучиться с надгробиями было совсем не обязательно для того, чтобы его облазить вдоль и поперек.

Я протер каменную плиту от пыли и стал изучать лабиринт, лежащий под землей, попутно размышляя об интеллекте Каспера. Над ИИ всех неписей, встреченных в Нвалии. Советник Одо, кузнец Инвил и богиня смерти Акпати болтали, да и вообще вели себя как живые люди. Навыки общения желтых халатов на площади были сведены к минимуму. Каспер представляя собой нечто среднее между Одо и жрецами. Впрочем, возможно, ему просто прописали такой характер. Из нашего Свэна тоже вот слова не вытянешь. Но если глянет сурово, да еще и под градусом, то лучше сразу убежать и спрятаться в надежном месте. Желательно за железной дверью с тяжелым замком. Ох, Свэн…

Количество и протяженность тоннелей пугала. Запомнить все повороты и навороты мог разве что искусственный интеллект, который сейчас плавал чуть позади и не мешал мне изучать карту.

— Вопросики… — Я ткнул пальцем в один из них. — Что они означают? Клад? Ловушки?

— В Нвалии их называют местами интереса. То, что в центре, — место, где растет Пепельное древо. Внизу — алхимическая лаборатория. Вверху — выход к храму вестника. Справа — тайник, — подробно объяснил Каспер.

— Понятно, — покивал я, пытаясь запомнить расположение тоннелей. — Неужели есть те, кто без твоей помощи прошел подземелье?

— Есть даже те, кто не пользовался картой. Одни любят настоящие испытания, другие хотят поскорее встретиться с вестником. С моей помощью это, конечно, будет значительно проще.

Каспер ненавязчиво так обозвал меня слабаком. Не то чтобы это меня задело… Хотя нет, все-таки задело, несмотря на полное осознание того, где я нахожусь. Чего так переживать? Я только что развалил два оживших надгробия, между прочим. Поэтому к черту призрака!

— И как это будет происходить?

— Ты говоришь, в какое из мест интереса хочешь попасть, а я указываю путь.

— Звучит просто.

Я бросил взгляд на запад: небо было кроваво-красным. Скоро стемнеет. Надо вернуться в лагерь и переждать ночь. Так хочется рвануть сразу в подземелье, но лучше отдохнуть и продумать маршрут. Да и Одо, может, чего подскажет.

— Когда я вернусь, ты будешь здесь?

— Я всегда здесь.

— Хорошо.

Достал колокольчик, позвонил, ткнул в сферу «Руины Осиси» и шагнул в портал, оставляя одинокого призрака среди могил. Сердце екнуло, когда я вдруг осознал, что своим необдуманным перемещение только что возродил надгробия, на которых пришлось убить уйму времени.

Рука-лицо. Ну и дебил! Ну… и ну-у-уб!