Мрак. Сотня смертей

Глава 20. Там, где боль

Заполучив таинственный манускрипт, я вернулся в главный зал и по совету призрака посетил безумного алхимика.

В лаборатории будто клубился туман — скручивался в замысловатые спирали, стелился по полу и плавал облаками под потолком. Резкие неизвестные запахи вышибали слезы из глаз.

Меньше всего сейчас хотелось обращаться за помощью к алхимику, который положил глаз на мой фонарь и желал разобрать его на части, чтобы познать магию Агни. Но иного выбора, к сожалению, не было. Кто еще в Нвалии мог расшифровать древний свиток?.. А по Игвакоте сразу видно, что он в таких делах стаю собак съел.

Алхимик смешивал жидкости, с тихим шорохом вспыхивающие в пробирках разноцветным салютом, и, как обычно, делал вид, что не замечает усталого гостя.

— Я тут нашел кое-что. Похоже, по твоей части.

Игвакота с подозрением оглядел меня, словно видел в первый раз, и ожидаемо опустил разгорающийся взгляд на мой пояс, где висел фонарь с флэймингом. Чтобы не терзать ни себя, ни алхимика, я вытащил свиток и помахал им, словно сахарной косточкой перед голодным псом.

— У-мм, — протянул Игвакота.

Впервые на моей памяти, алхимика заинтересовало что-то, кроме фонаря с флэймингом. Игвакота оживился так, будто его в жаркий душный день окатили ведром ледяной воды. Длинные пальцы нервно зашелестели манускриптом, внимательные глаза забегали по тексту.

— Ты присаживайся, присаживайся, — пробормотал алхимик, прилипнув взглядом к развернутому манускрипту.

Я огляделся, не представляя, куда тут сесть. И сесть так, чтобы ничего не разбить и не пролить. Повсюду громоздились склянки с жидкостями неопределенного цвета и предметы, среди которых я опознал только весы и песочные часы.

Сперва я решил, что немного расчищу место на койке. Однако при виде высокой горы хлама понял, что на разбор этого грандиозного бардака придется потратить прорву времени. И поэтому потревожил склянки с маринованными мозгами и клетку с крысой, освобождая кресло, находящееся неподалеку от двери.

Даже это кресло, с облезлыми подлокотниками и просиженное сто лет назад, начало стремительно забирать усталость. Я откинулся, ощущая, как измученное бесконечными смертями тело покидает тяжесть. Казалось, с того момента, как я вошел в Ирейское подземелье, в его восточную часть, минула вечность. И если бы над ухом неустанно не булькала жидкость в пробирках… Я зевнул.

— Ну что там? Сможешь прочесть?

— У-мм, — опять заинтересованно протянул Игвакота, околдованный манускриптом.

На глазах алхимика блестели круглые и толстые… Язык не поворачивался назвать это очками. Одна линза была огромной, другая — поменьше. Но обе находились внутри ободков, которые раздвигались, подобно подзорной трубе.

— Скажи мне, что я нашел что-то по-настоящему ценное.

— У-мм… Без сомнения, — пробурчал Игвакота, уткнув свои телескопы в свиток.

Я положил фонарь на живот, чувствуя его теплоту даже сквозь темное оперение, и на мгновение прикрыл усталые глаза, слушая, как шуршит манускрипт и бурлит душистая жидкость в пробирке.

— Ты понял, что в нем написано? — спросил я.

— О, да-а, — ответил алхимик с таким нездоровым блеском во взгляде, что мне стало не по себе. — Я перевел текст и знаю, что нам необходимо и где это найти, чтобы построить… портал.

— Портал? И куда он ведет?

— К Сердцу Пустоты.

— И что, по-твоему, это означает?

— Не знаю. Тут что-то еще говорится про ключ.

— Сердце Пустоты — это ключ?

— Наверное.

— А это не тот ключ, который отпирает двери, ведущие к Пепельному дереву?

— Очень может быть.

— Ты сможешь построить этот портал?

— Безусловно.

— И что требуется конкретно от меня?

— Два куска хрусталита. Три обсидиановых ножа. И четыре линзы тьмы.

— Это все?

— Другие необходимые материалы у меня есть. Думаю, я быстро управлюсь с основой для портала, — уверенно изрек Игвакота и бросил на меня прогоняющий взгляд.

— Знаешь, где достать весь этот хлам?

— Нет. Но призрак должен знать.

Я вышел в главный зал и направился в сторону Каспера, который скучал у фонтана. Сперва призрак указал путь к спрятанной шкатулке, в шкатулке оказался древний свиток, в свитке — инструкция по сборке портала, и вот я вновь топал к призраку, чтобы узнать, где достать материалы, необходимые для постройки портала, совсем забыв… прикупить пару склянок с успокоительной настойкой. Да и фиг с ними.

— Игвакоте удалось прочесть текст в свитке? — с любопытством спросил Каспер.

— Ага, — ответил я, перебирая журчащие струйки фонтана, словно струны.

— И что там?

Ох, только и подумал я. К чему тебе знать содержание древнего манускрипта? Ты же все равно непись, как и Игвакота, как и Инвил, как и Акпати. Кто-то просто наделил тебя любопытством, вложил этот вопрос в твой цифровой разум и заставил его задать. И ты, сам не зная того, выполнил чужую команду, как покорный раб по приказу незримого господина.

Я с сочувствием посмотрел на призрака. По сути Каспер тоже был пленником Нвалии. С той лишь разницей, что, в отличие от меня, он не мог покинуть стены своей темницы. Никогда. Мне не хотелось его огорчать, и я решил ответить честно. Хотя бы в благодарность за то, что именно он указал мне путь к тайнику и посоветовал отнести свиток алхимику.

— Схема портала. Теперь мне нужно собрать всякий хлам, чтобы его построить и достать Сердце Пустоты, которое вроде как открывает дверь к Пепельному древу. Алхимик сказал, что ты знаешь, где найти хрусталит, обсидиановые ножи и линзы тьмы.

— Западное подземелье, — ответил Каспер. — Хочешь, чтобы я указал тебе путь?

— Это все находится в очередном тайном месте, как шкатулка Млита?

Каспер покачал головой, подтверждая мои опасения. Видимо, опять придется укладывать монстров пачками, чтобы разжиться недостающими материалами.

— Сделаем так, — начал я, вытащив руку из фонтана. — Ты укажешь мне путь ко второму рычагу, а я по пути постараюсь собрать все необходимое для постройки портала. Вперед!

Прозвучало бодро и оптимистично. Словно я собирался на прогулку и хотел по пути заскочить в магазинчик, чтобы купить сладостей или какую-нибудь безделушку. Но на самом деле я устал. Очень устал. И при одной мысли о том, что мне вновь придется шастать во тьме, хотелось сесть прямо здесь, на каменном полу, и разрыдаться, как маленькой девочке.

Исполнительный Каспер поплыл в малый зал с тремя дверьми, оставляя за собой путеводную ниточку, и я лениво пошагал по призрачному следу, окруженный голубыми отблесками фонтана.

На ходу сверился с часами. Времени до полудня было предостаточно, и довод свалить из подземелья, чтобы накормить жертвенный алтарь горстью монет, выглядел неубедительным. Оружие — и славное Лезвие богини Аилор, и простое копье, и верный меткий арбалет — как назло, не нуждались в ремонте, да и в сумке лежали инструменты, поэтому в том, чтобы посетить кузницу Инвила, тоже не было никакой надобности. А фонтан, способный наполнить флягу целебной влагой, журчал и брызгал за спиной. Так что у меня не имелось ни одной веской причины подниматься на поверхность.

Когда я добрался до малого зала, о присутствии в нем Каспера напоминала лишь путеводная ниточка, бегущая в западное подземелье. Часть прутьев мощной решетки, лежащих поверх красивых каменных дверей, исчезла. Я прикинул, что, если изловчусь, сброшу с себя пояс и темное оперение, то смогу пролезть. Но вспомнил, как пытался поджечь трухлявую дверь при помощи Агни и как из этой затеи ничего не вышло, и одумался, понимая, что все равно придется искать второй рычаг. Дурацкие игровые условности, будь они неладны.

Скрип. Я потянул дверь, ведущую в западное подземелье, и вошел, разгоняя привычный мрак светом флэйминга. Сделал несколько робких шагов и опустил взгляд, чтобы прочесть надпись на полу.

«Это невыносимо!!!» — белели крупные буквы и три восклицательных знака у моих ног.

Веселенькое начало. Я прислушался, втянул носом воздух. Пока было тихо, но пахло хуже, чем в восточном подземелье. Пахло гнилью, страхом и, конечно, смертью. Ну что за мразота решила уронить мой и без того опущенный боевой дух?

Я переступил неприятное послание, от которого откровенно несло болью, страданием и отчаянием, немного прошагал вперед и вновь остановился, ощущая чье-то присутствие. Очередной тоннель выглядел шире любого из тех, что находились в восточном подземелье. Свет не доставал до стен и едва дотягивался до сводчатого потолка. Ну хоть рога не обломаю, попытался утешить я себя, поймав незнакомые звуки. Ни наквы, ни крысы, ни пауки, ни хищная лестница таких точно не издавали. Что-то новенькое.

Тьма впереди тихо шуршала и будто облизывалась перед сытной трапезой. Но сколько я ни прогонял мрачную мысль о том, что этой сытной трапезой должен стать бродяга по имении Bobo1978134, так и не сумел от нее избавиться. От страха судорогой сводило внутренности.

Я сделал пару шагов и вновь остановился. Свет, слово огромный мутно-желтый пузырь, прокатился немного вперед, но никто в его пределах так и не появился. А тьма — проклятая тьма! — продолжала облизываться и причмокивать. Стало казаться, что здесь она гораздо гуще, чем в восточном подземелье.

Сложно сказать, что бесило меня больше: неизвестность или собственная трусость. Я вытащил из сумки флакон с очищающим огнем и почувствовал себя немного увереннее. Покрепче сжал рукоять лезвия и, помолившись, пошел в темноту, стреляя взглядом по сторонам в ожидании боя.

Монстры западного подземелья пугали до чертиков, но все еще не показывались, предпочитая скрываться во мраке. Я прошел еще футов двадцать и вдруг уловил движение в темноте. Как быстро! — только и мелькнула шальная мысль, когда с потолка сорвалась темно-зеленая тварь, похожая на… жабу.

В панике я метнул склянку. Зря! Красно-желтый вулкан взорвался далеко от противника, а тот быстро и ловко взгромоздился мне на плечи, а потом и на голову. Я ткнул мечом наугад, попытался схватить мерзавца свободной рукой. Однако тварь извернулась и оказалась на моей спине, вонзив в нее свои острые когти.

Я зашипел от боли. В этот момент перед глазами мелькнул короткий, будто созданный из темного стекла, нож. Я не успел стряхнуть с себя подлого лягушонка, лишь ощутил, как вспыхнула шея. Руки моментально ослабли, глухо звякнуло лезвие, ноги налились свинцом, а на камнях растекалась огромная лужа, в которую я и рухнул, как в черно-красную бездну.

Тьма поражения. Тьма, наполненная моей предсмертной болью, снова вернула меня к фонтану, бросив под его брызги. Я сел, подтянул ноги, обхватил их руками. В горле будто все еще булькала и клокотала собственная кровь, а во рту ощущался привкус металла. Несмотря на мою маниакальную осторожность, мелкому и юркому паршивцу, прыгнувшему с потолка, удалось перерезать мне глотку.

Я хрипло кашлянул, пощупал горло, которое несколько минут назад вспороли, словно рыбье брюхо, и покрутил головой, вытряхивая жуткие воспоминания о встрече с первым противником западного подземелья.

Внешне я выглядел здоровым, но внутри меня будто ширилась черная дыра, втягивая в себя теплоту моего тела, мои эмоции и мои чувства. Каждая смерть, каждая рана оставляла в душе рубец — фантомную боль, которую было никак не прогнать. Она сидела в голове, в сердце, будто паразит, сосущий кровь.

Первое, что я решил сделать перед тем, как отправиться в подземелье, — обязательно купить успокоительную настойку. К счастью, крысиных хвостов было достаточно. А вот что делать с новым врагом, пока не придумал, с теплотой вспоминая мумий и даже откормленных крыс из восточной части подземелья.

Лягушонок размером чуть меньше миджита был вооружен острым, как бритва, ножом, ползал по потолку, ловко уворачивался от колющих атак, умело резал чужие глотки и чувствовал себя на моей голове как дома. Очаровательное создание, вставшее между мной и вторым рычагом.

Как ни печально признавать, но в честном бою с лягушонком я бы поставил против себя. Верткий, как мой хвост с кисточкой: уклонился и от склянки с огнем, и от лезвия Аиолор, и от моей руки, когда я пытался его стащить со спины.

Такого нельзя подпускать к себе ближе, чем на десять шагов. Вон как скачет — дальше крыс. Только бить из арбалета на подступах, иначе порежет, как в прошлый раз. И не забывать поглядывать на потолок, откуда мерзкий лягушонок может свалиться прямо на голову.

Я поднялся и зашел к Игвакоте, где вовсю кипела работа над порталом. Постамент в лаборатории уже начал обрастать вычурными деталями. Алхимик зря времени не терял, а вот мне, кроме очередной смерти, пока похвастаться было нечем.

— Принес? — спросил Игвакота, в своей привычной манере придирчиво меня оглядев.

— Еще нет, — уклончиво ответил я, решив не уточнять, что из всех необходимых материалов мне пока удалось найти… ничего. — Два успокоительных, — попросил я, выгребая из сумки крысиные хвосты.

Бросив один флакон в бездонную сумку, а второй оставив в руке, я вернулся в зал и тут же заправился успокоительным. Настойка действовала не сразу, поэтому я предполагал, что к тому моменту, когда доплетусь до места собственной гибели, стану спокойным, как… удав. Так любили говорить в Сильвернесте.

Я вновь сверился с часами и, убедившись, что подниматься все еще не имеет смысла, сменил лезвие на арбалет. Колчан был забит болтами под завязку, и я вернулся в западное крыло подземелья, чувствуя приятный холодок в груди от успокоительного зелья алхимика.

Арбалет в руках и темнота вокруг, разбавленная светом приглушенного фонаря. Мое желание оставаться незаметным в прошлый раз сыграло со мной злую шутку, поэтому сейчас я широко раздвинул шторки на стеклянном колпаке, чтобы увеличить обзор и заметить дьявольского лягушонка прежде, чем он коварно плюхнется с потолка.

Не знаю, что придало мне сил: алхимическое зелье или заметно выросший круг света. Однако на поединок с подземной жабой я вышел с полной уверенностью в грядущей победе.

Неприятные звуки, плывущие из густого мрака, больше меня не пугали. Я медленно двигался навстречу ловкому, быстрому и пока непобежденному противнику, а мой внимательный взгляд ровно скользил по потолку. И как только мрак шевельнулся, дернулся у размытой кромки света, я выстрелил — хладнокровно и метко.

Страшно запахло серой, словно внутри лягушонка протухла дюжина яиц. Он с оглушительным визгом шмякнулся на пол. Однако не сдох. Поднялся и, раздраженно чавкая, храбро ринулся на меня, размахивая ножом и шлепая перепончатыми ступнями по гладким черным камням.

К счастью, я успел зарядить второй болт и, когда нас с упрямым противником разделяла пара шагов, прострелил ему башку. Болт опрокинул врага, и тот больше не поднялся, расплываясь радужным облаком эфира.

Мелкий паршивец оставил мне после смерти свой острый ножичек. Я подобрал добычу, ожидая пояснения.

Обсидиановый нож — очень легкий и острый нож, созданный из вулканического стекла. Любимое оружие подземных нуси, которые любят неожиданно нападать из темноты. Можно найти в Ирейском подземелье и заброшенных шахтах, а также купить у некоторых торговцев. Отнесите нож алхимику, чтобы получить за него достойную награду.

Один из трех есть! Нож незамедлительно отправился в сумку, а я, загнав болт в желобок арбалета, пошел вдоль путеводной нити, покуда не уперся в решетку, перегородившую путь.

Слева и справа от нее темнели два входа, а на стене, поблескивая привычным серебристым светом, торчал рычаг, похожий на тот, что находился в мастерской Млита и вызывал старый лифт.

Я дернул рычаг и тут же услышал, как позади засвистела тьма. Обернулся на звук и содрогнулся от стрел, ударивших меня в грудь. Истекая кровью у поднимающейся решетки, вспомнил про надпись на полу.

Это действительно было невыносимо…