Ковальский в тылу врага

Глава 51. План Вишневского

— Время пришло. Пойдём, пойдём проводить обряд. И эльфов этих тоже с собой прихватите. — сказал Баринов, и подчинённые Семеновича быстро повиновались главному волхву.

Вишну-Дакшу торжественно шел по коридору в глубокое подземное помещение, все мужички быстро нарядились в рубахи из домотканого льна, и следовали за ним. Адептов у Вишну Дакшу было несметное множество. Они заполонили огромный особняк так, что негде было яблоку упасть, но вместо шума от такой толпы, в комнатах стояла жуткая, практически сатанинская тишина. Все как один адепты были одеты в домотканое рубище, расшитое неизменной мешаниной эзотерических и новодельных символов, все они беспрекословно повиновались волхву, а судя по их дисциплине, и походке, почти все они были дисциплинированы. Все они были полицейскими.

Но сам Вишну-Дакшу всё еще оставался загадкой. Но совсем не в том ключе в котором я воспринимал его раньше. Его походка, моторика, движения манеры, и даже некоторые мелкие особенности речи были мне знакомы. Слишком знакомы.

— "Думаешь это дядюшка Микуш?" — спросил меня Авель по радио. — " По росту и движениям очень похож"

— "Тебе удалось его обнюхать?"

— "Точно. Нюх не обманешь. Получается это однозначно не он. Что дальше делать будем"

Но я не ответил. Я подошел к Вишну Дакшу поближе, чтобы унюхать на его одежде хотя бы следы контакта с Вишневским. Вишневский однозначно должен был подарить своему адепту какую-нибудь мистическую безделушку, но пока я принюхивался вдруг Авель чуть не запрыгал от радости.

— "Кошкин!" — радостно сказал он мне по радио.

— "Где?"

— "Не знаю, но я отчётливо чую его запах"

Вскоре запах Кошкина почуял и я. И не только запах. Я ощутил тот самый коннект, который я испытал тогда в деревне, когда ретранслировал спутниковый сигнал на глазной фотоаппарат Кошкина. Он на миг подключился к моей биодеке, и отправил едва уловимое сообщение.

— "Не делай резких движений. Хочу посмотреть чем всё закончится (смайлик)"

Шкирка был в своём репертуаре. Вероятно он заменил одного из адептов, и незаметно толпился где-то поблизости. Всё менялось быстрее чем я смог адаптироваться, но на этот раз меня это радовало.

Вся толпа с верховным волхвом во главе спустилась в мрачное подземелье. Нет скорее даже не так. Подземелье было мрачным не внешне, внешне оно было вполне изысканно оформлено под древнерусские хоромы, и ярко освещено, но некая сырость, которая возникает когда не воцерковлённый человек сталкивается со звериной серьёзностью в глазах верующих, так вот именно эта мрачная сырость пронизала меня изнутри.

Но лучше бы она оставалась сырой. Когда верховный волхв занял своё место под деревянным идолом Перуна, и окружающие его адепты заулыбались, я увидел в их глазах нечто мистическое. Не могу описать. Я как будто увидел тех самых бесов, которые прятались в темноте вокруг моей детской кровати. Эти глаза были не агрессивны, в них не было ни звериной жажды, ни могильной пустоты, в них была некая первобытная, почти детская жестокость и радость, возведённая в степень фактом наличия человеческого интеллекта. Вишну-Дакшу разделся до гола, и адепты в особых одеяниях передали ему белоснежную рубаху, с маленькими капельками запекшейся крови на животе.

— Витязи и смерды. — торжественно начал волхв — Сегодня мы приносим в жертву богам волю первого среди равных. Волю одного из нас, дабы благословили они нас единством в имя Триглава, одарили нас многочисленностью во имя Живы, мудростью Ворона, и да будет воля их.

— Витязь Хлебослав, готов ли ты принять жреческий постриг во имя Шивы-Перуна….

— "Во заливает, хитрец" — перебил волхва Кошкин. — "главное в подземелье спрятались, шизики…" — веселился Кошкин.

— "Чтобы молния не бахнула" — усмехнулся я и чуть не прервал священнодействие.

Вдруг на меня уставились десятки жестоких бесовских глаз. Меня охватил такой ужас, что мой мозг буквально замерз, лишь моя биодека отчаянно старалась быть полезной, она рефлекторно направила сигнал на Авеля и Кошкина и отправила им координаты и трёхмерный скан комнаты с сейфом.

— "Отвлеки их" — строго сказал мне Авель — "Мы попробуем добраться до сейфа".

Мороз по коже стал ещё сильнее. Но когда Авель затерялся в толпе вместе с Кошкиным, этот же самый мороз придал мне сил. Я глубоко вдохнул и опустил и покорно опустил глаза. Волхв на мгновение посмотрел на меня, и продолжил свой обряд.

Он говорил много всяких глупостей, несколько раз обходил прихожан кругом, и прикладывал свои ладони ко лбам адептов. Затем он достал деревянный кубок, произнёс не менее пафосную речь, и дал выпить из него Семеновичу. Когда Семенович торжественно выпил содержимое, атмосфера стала мрачной но куда более комфортной.

Волхв выгнал из зала вех остальных адептов и оставил лишь тех, с кем трапезничал в сауне, и меня. Они погасили свет, и я заметил маленькое окошко, через которое попадал тонки лучик лунного света. несмотря на то, что адепты зажгли факелы, и атмосфера стала совсем уж банальной, я всё же обрадовался. С двенадцатью людьми я вполне мог справиться. Но лишь только я напряг руки чтобы расправиться с сектантами и сбежать, Кошкин прислал сообщение: "сейф не поддаётся. Тяни время"

Я отпустил расслабил руки и продолжал ждать. Точно не знаю чего, но вероятно чего-то, за что власти могли бы посадить этих шизиков. И я дождался.

— А теперь, жрец должен продемонстрировать свое смирение перед богами. Ты должен будешь принять в себя обе ипостаси, и мужскую — воинскую, и женскую — материнскую. Всё таинство происходит в кругу верных посвященных, и если кто нарушит обет своего молчания, да будет изгнан из нашего храма и из жизни. Его дух будет проклят вечно скитаться в пустынном мире мёртвых. — Сказал волхв.

Адепты торжественно подошли к жрецу, и стали превращать его одеяния в смирительную рубашку.

Честно говоря, я был одновременно удивлён и разочарован. Я ждал жертвоприношения хотя бы козлёнка, но это… Если честно именно так я себе и представлял тайные общества, когда мало что знал о них. Во многих странах полицейских не любят, и сочиняют про них всякие непристойные небылицы. Но чтобы вся эта сектантская дичь закончилась обыкновенно содомией? Сложно передать мои чувства в этот момент. Но как только я стал об этом задумываться, я вдруг понял:

Содомия — это идеальное прикрытие для по-настоящему тёмных делишек. Общая тайна создаёт что-то вроде круговой поруки, хотя официально никакой вид личной жизни и не был запрещен, по факту подобный компромат держал адептов волхва на очень коротком поводке. Вероятно именно на эту удочку и попытался поймать меня Вишну-Дакшу. Он подошел ко мне, и протянул мне тот самый лингам к которому были прикреплены ремешки.

— Нет, вы этого не сделаете! — взвизгнул Семенович.

Но Вишну-Дакшу только усмехнулся, приказал снять с меня одежду и обратившись ко мне сказал:

— Ты думал что я и есть Вишневский?

— Ну да. — сказал я, и взял из его рук золотой лигнам.

Вишну-Дакшу подошел ко мне ещё ближе и тихо сказал:

— После того, как ты обратишь моего послушника в жрецы, я отвечу на все твои вопросы. А пока что, скажу только что я знаю всё то же, что и Вишневский. И про твоих Драконов, и про Карну, и про все остальные ваши совместные эксперименты. Но, в отличие от Николая, я знаю о тебе больше. А теперь приступай. И помни, я не враг ни тебе ни другим эльфам, так же как и он.

Адепты скрутили Фёдора Викторовича так, что тот не смог сопротивляться. Они ласково шептали ему успокаивающие фразы, но при этом стягивали его смирительную рубашку всё сильнее и сильнее. Я окончательно сбросил всю свою одежду, и как только я закончил с ремешками импровизированного "лингама", уже готов был безжалостно провести ритуал в обмен на информацию.

Я вдруг задумался. Кто среди всех этих сектантов был злее и опаснее? Кто опаснее, циничный манипулятор, или взрослие, обличенные немалой властью люди, готовые подставить задницу? Обнаженная задница Семеновича была прямо пере-до мной, это лоснящаяся кожа вызывала у меня не столько отвращение, сколько жалость. Этот человек был обличен властью, тысячи людей доверили ему определённыеполномочия, и как же он ею воспользовался? Он просто предал простых русских людей, и передал свою власть не пойми кому из не пойми откуда. Вначале я сомневался, что символическое унижение это наказание которое Семенович заслужил, я сомневался, что именно я вправе наказывать его за это.

Но передо мной стоял целостный мужчина, не самодостаточный индивид, передом ной стояла жадная до еды и внимания жопа. Этот человек не был человеком, он просто не потянул тягот власти. Предав свою совесть, он сам обрёк себя на подобное наказание. Не знаю как объяснить. Это был не человек, это была обычная обычная задница. Да. В России я мечтал увидеть царь-колокол, царь-пушку, но довелось мне увидеть лишь царь-жопу.

И как только я уже был готов привести приговор к исполнению, я заметил что всё ещё надеюсь что мне этого делать не придётся. Но увы. Авель вышел со мной на связь через коммуникатор Кошкина и прислал сообщение:

— "Сейф вскрыли. Сматываемся. Ты где?"

— "Ковальский в тылу врага." — ответил я, и дал себе слово сделать то же самое с Вишну-Дакшу, но он вновь прервал меня.

— Не робей эльф, как ты думаешь, почему КГБ меня до сих пор не арестовало? Когда закончишь, я всё тебе расскажу.

Я взглянул на небольшое количество пухлых подвыпивших мужичков, оглядел свои смертоносные когти, и пришел к выводу: "я ничего не теряю". Лишь только Фёдор Викторович Семенович всем своим нутром ощутил мою решимость, он окончательно понял, что больше ничего не сможет сделать, и изо всех сил отчаянно заорал:

— АСТАНАВИТЕСЬ!