Хранитель миров. Книга 1

Глава 15

Дилль дописал очередной абзац в толстенный конспект, устало выпрямил спину, а потом потянулся так, что хрустнули все суставы. Ну какого рожна ему сдалась эта магия иллюзий? Он же боевой маг, а не иллюзионист. Зачем ему все эти ужасающей величины пересчёты реальности, коэффициенты непрозрачности, зачем он должен выводить трёхэтажные уравнения с кучей переменных? Да он и половины написанного не понимает, не говоря уже о том, чтобы применить это в деле!

Дилль выругался себе под нос, костеря на чём свет стоит желчного мастера Хилка — главу факультета оптической магии, и двух старых маразматиков, по недоразумению являющимися гроссмейстерами Академии. Хилк-то ладно, ему по должности положено свирепствовать и зверствовать над адептами, что вкупе с несносным характером наставника превращало жизнь адептов на занятиях по оптической магии в сущий кошмар. Но от Адельядо и Дево Дилль подобной подлости не ожидал. А как ещё назвать их решение, что все, абсолютно все адепты, независимо от степени владения стихиями и принадлежности к роду деятельности должны изучать кроме обязательных счисления, риторики и физической подготовки ещё и оптическую магию? Наверное, мастер Хилк каким-то хитрым способом приплатил гроссмейстерам за вынесение подобного решения… Хотя Дилль искренне не понимал, чем можно подкупить двух самых могущественных магов цивилизованного мира.

Ну ладно, врачевателям ещё можно придумать применение иллюзорного искусства — родинку или некрасивый шрам замаскировать. Но ему — боевому магу, вся задача которого запустить во врага как можно больший шар огня, зачем ломать мозги над созданием искусственной внешности? И тут же предательская мысль просочилась в негодующие размышления: а если некий огненный маг наложит на себя иллюзию, показывающую врагу чахлый кустик вместо человека? А если этот «кустик» незаметно подберётся к стану врага и неожиданно устроит там огненный шторм? А если эта иллюзия позволит не просто избежать ответного огня, но даже скрыться по окончанию боевой операции в целости и сохранности? Ну да, если так, то магия иллюзий — штука совершенно необходимая даже для боевого мага и дающая шанс выжить в смертельной ситуации.

Однако даже такое размышление о полезности изучаемого предмета не отменяло ни невероятной сложности расчётов, ни дурного настроения Дилля. Особенно злило его то, что Тео, получивший ступень магистра и переставший быть адептом, благополучно избежал обязательного изучения магии иллюзий. Впрочем, для Тео, обожавшего счисление и всё, что с ним связано, эти мозгодробительные задачки были бы только в удовольствие.

— Вовремя он сдриснул, — вздохнул Дилль, сердито разглядывая получившееся уравнение. — А ведь теперь эту ерунду нужно ещё и воплотить, так сказать, в натуре, иначе зачёта у мастера Хилка не видать. Хорошо Илонке — её-то никто ничем не достаёт.

Дилль сердито пометался по читальному залу библиотеки, парочка адептов проводила его равнодушными взглядами и уткнулась в свои фолианты. А Дилль чувствовал, как в нём просыпается драконья ярость. Он устал вести двойственную жизнь. Быть главой боевого клана и одновременно адептом магической Академии — это только на первый взгляд просто. Один мастер Фиррис чего стоит! Он ведь для Дилля был один в четырёх лицах: для главы клана — подчинённый, готовый выполнить любой приказ, для адепта Академии — жёсткий наставник по физической подготовке, для воина — суровый учитель фехтования и рукопашного боя, а для обычного человека — тесть. Последнее, пожалуй, было единственным, что Дилля не напрягало. А всё остальное… у-у, разорвал бы! Всех, кто под руку попадётся!

Бесконечная зубрёжка магических конструктов сделала своё дело — Дилль чувствовал, что не может унять ярость. Это грозило неприятностями, и прежде всего библиотеке. Поэтому, пока дело не дошло до беды, Дилль быстро собрал писчие принадлежности, сунул объёмистый конспект в полотняную сумку и поспешил убраться из библиотеки. А по пути пытался унять загоревшийся в груди драконий огонь, чувствуя, что битву с ним проигрывает. Поневоле в память пришли слова покойного Адогорда, что драконья магия — это не только дар, но и проклятье, постепенно сводящее мага с ума.

В попытках успокоить самого себя Дилль не сразу обратил внимание на хор тоненьких голосов, слышать который мог только он.

— Мастер, что случилось? Где враг? Кого порвать?

— Привет, муары! — он невольно усмехнулся, обнаружив невидимых собеседников. Муары — наследие Адогорда и магическая нежить, поселившаяся в нём с той поры, как он впервые побывал в тирогисской канализации. Сотни и тысячи крохотных созданий, спящих в нём до тех пор, пока их не разбудит всплеск драконьей ярости. Не паразиты, подглядывающие за ним, как думал поначалу Дилль. Симбионты — так назвал их гроссмейстер Адельядо, узнав про «сожителей» Дилля. Помогающие быстрее заращивать раны и научившие его своему неведомому искусству уничтожать магию. Вполне себе разумные существа, хотя, конечно, моралью от человека отличающиеся — во всяком случае убивали они людей мгновенно и безо всяких душевных терзаний. — Нет никакого врага. Во всяком случае, которого стоило бы тотчас сжечь. Просто меня взбесила магия иллюзий.

— Разве простые иллюзии могут вызвать такую ярость? — искренне удивились муары. — Это ведь не боевая магия, там всё просчитано, спокойно и логично.

— Спокойно? Просчитано? — снова взвился Дилль, чувствуя, как кончики пальцев начинает покалывать — верный признак появления настоящего драконьего огня. Ой-ей, надо поскорее уйти из коридоров Академии, не то после пожара мастер Харнор его живьём сожрёт. — Именно, что просчитано! От этих расчётов у меня голова сейчас взорвётся.

— Мастер, позволь помочь тебе успокоиться, — прошелестели муары и, не дожидаясь разрешения, начали что-то делать с организмом Дилля.

Он тут же почувствовал себя так, словно его окатила прохладная волна, не уничтожившая, но пригасившая драконью ярость.

— Уф, спасибо, друзья! — облегчённо выдохнул он. — Ещё чуть-чуть, и я устроил бы отличный пожар в Академии.

— Было бы интересно посмотреть на людишек, бегающих, словно муравьи, — тоненько захихикали муары.

— Вот как у меня дойдёт до зачёта у мастера Хилка, так и увидите, — мрачно пообещал Дилль. — От этих иллюзорных расчётов у меня уже мозги набекрень.

— Тебе помочь, мастер?

— Чем? Разве что каждый раз будете гасить драконью ярость…

— Мы можем помочь тебе с расчётами. Это поможет тебе, а нам доставит удовольствие.

Дилль замер на полшаге, словно цапля, увидевшая добычу.

— Вы умеете считать? В смысле, рассчитывать?

— Этот процесс нам нравится, — повторили муары. — Если расчёты несложные, мы справимся сами.

— Сложные и муторные. А что значит, «сами»?

— Если не справимся, тебе придётся спуститься в наш дом. Тогда общими усилиями мы просчитаем всё, что тебе нужно. Даже предпочтительнее, чтобы ты наведался вниз — тогда в дальнейшем мы сможем обходиться без помощи остальных. Научимся и поумнеем.

— То есть, вы утверждаете, что сумеете верно просчитать, например, иллюзию летящего дракона? Нет, это уж слишком. Ладно, хотя бы статичную иллюзию. К примеру, заменить вот эту статую на… ну, допустим, ведро и швабру с тряпкой. Ну-ка, смотрите в конспект.

Он уселся прямо на пол около статуи многомудрого старца, опёршись спиной на каменную стену, полистал конспект в поисках нужного уравнения и ткнул пальцем в страницу.

— Вот. Заклинание-заготовка вот оно. Нужно в него подставить переменные — ведро, швабру и тряпку. Давайте, пробуйте.

Муары что-то невнятно побулькали, а потом выдали:

— Мастер, дай нам контроль над рукой.

Дилль без тени сомнения выполнил их просьбу — муары уже не раз доказали свою полезность и подозревать их в попытках захвата своего тела у него не было ни малейшего повода. С интересом Дилль принялся смотреть, как его правая рука начала жить собственной жизнью: схватила стило и вывела требуемое уравнение-заклинание. Правда, почерк у муаров оказался таким, что курица лапой и то аккуратнее написала бы. С трудом разбирая нацарапанное, Дилль трижды сбивался, но в конце концов сумел довести заклинание до конца. Теперь остался завершающий штрих — влить в заклинание энергию. Он уже приготовился это сделать, когда его остановили муары.

— Мастер, стой! Нельзя использовать обычную магическую силу — она просто не сработает. Разве ты не видишь, что мы использовали в заклятье «ЭДЭ»?

— ЭДЭ? Ага, вижу. И что это значит?

— Эрги драконьей энергии, — пояснили муары. — Так заклятье стало намного компактнее и экономичнее. Используй драконью магию.

Вот же кругляши хитромудрые, не могли сразу сказать? А если бы он сейчас был на зачёте? Уж мастер Хилк оторвался бы на нём за искажение стандартного заклятья и невозможность воплотить его. Ладно, хорошо хоть предупредили. Дилль только плечами пожал. Драконью, так драконью — ему без разницы. Он неспешно принялся вливать в заклятье эрги драконьей магии.

Магическая сила наполнила заклятье, но пару секунд ничего не происходило. А потом в мгновение ока статуя исчезла, а на её месте оказалось всё, что Дилль и заказывал в качестве примера. Вполне себе обычное ведро, набранное из деревянных плашек, с ушками и продетой в них верёвкой. Швабра — тоже обычная, деревянная, с блестящей от тысяч прикосновений рукоятью. И половая тряпка — драная и рваная, в которой дыр было больше, чем материи. Всё было таким обычным, привычным и настоящим… Если бы не одно «но»: размер. Ведро было высотой с Дилля, швабра же упиралась ручкой в потолок, а он в Академии высоченный. Не веря себе, Дилль потрогал громадную швабру. Глаза видели дерево, но рука ощущала холодный камень статуи.

— Обалдеть! — он поражённо рассматривал дело своих рук и муаров. — Парни, а чего всё такое большое?

— Прости, мастер, забыли коэффициент уменьшения применить, — покаялись кругляши. — Статуя была высокой, мы и иллюзию сделали такой же величины. Не подумали. Сейчас уберём и заменим на нормальный размер. Ой, что-то не получается.

— Ничего, так даже забавнее, — хмыкнул Дилль, обходя экспозицию по кругу. — А, знаете, пусть остаётся. Мне так больше нравится. Уж очень этот старец был надутым, как индюк важный. Всегда раздражал. О-о, так я ведь могу представить это, как зачётную работу!

— Мастер, тебе влетит, — сочли нужным предупредить муары.

— Ну и пусть, главное, чтобы Хилк зачёт поставил.

— Мастер, тебе точно влетит, — повторили муары. — Мы не можем убрать иллюзию.

— А? — интеллектуально спросил Дилль. — В смысле, не можете? А я смогу?

— Вряд ли, — послышался коллективный вздох. — Мы слегка напутали: вместо временной переменной использовали константу. Теперь статуя будет в таком виде, пока не закончится энергия.

— А если откачать энергию?

— Мы зациклили её. Это защита от срыва иллюзии.

— Защита? Ну и ладно, ничего страшного.

— Поскольку на энергию ты не поскупился, иллюзия спадёт лет эдак через пять, — коллективно хмыкнули муары. — Или шесть.

— Во попал, — Дилль поскрёб в затылке. — Не знал, что ваше модифицированное заклятье такое устойчивое.

— Заклятье хоть и изменённое, но вполне обычное. Дело в драконьей магии.

— М-да, помогли, так помогли, — проворчал Дилль. — Ладно, сам виноват. Но к мастеру Хилку всё же наведаюсь. Если уж эта красота его не устроит, тогда вообще не знаю, как сдавать эти клятые иллюзии.

Не откладывая дела в долгий ящик, он сразу же отправился к факультету оптической магии, коим и заведовал желчный мастер. Хилк, услышав о проделанной зачётной работе адепта, который доселе никаких успехов в обожаемом им искусстве не выказывал, немедленно возжелал взглянуть на результат.

— Показывай, — кивнул он и выжидательно уставился на Дилля.

— Понимаете, мастер, иллюзия не здесь. Она, можно сказать, стационарная.

— Привязка в пространстве? Хм. Неплохо для такого бездаря, как ты. Ну, пойдём, посмотрим.

Ведомый Диллем мастер Хилк всю дорогу молчал, а когда увидел шедевр уборочной реалистики на месте статуи, надолго замер с открытым ртом. Затем опомнился и сказал:

— Знаешь, а неплохо выглядит. Дерево такое… натуральное. И даже видны отблески от магического светильника на ручке швабры. А вода в ведре есть?

— Оно слишком высокое, заглянуть невозможно.

— Кстати, а почему всё такое большое? Гигантоманией страдаешь?

— Никак нет, ваша мудрость, — Дилль счёл, что стиль тупоумного служаки сейчас подойдёт как нельзя лучше. — Виноват. Забыл применить коэффициент уменьшения, использовал параметры один к одному. А так как статуя была немаленькая…

— Ну так измени, — потребовал старый иллюзионист.

— Невозможно, ваша мудрость. Пробовал уже.

— Нет ничего невозможного в магии иллюзий, юноша, — важно изрёк мастер Хилк и сделал несколько пассов руками.

Ничего не произошло. Маг повторил жесты, бормоча себе что-то под нос, но результат остался прежним. Мастер Хилк повернулся к Диллю, состроившему самую честную и туповатую физиономию, на какую только был способен, и спросил:

— Не изменяется. И, самое главное, удалению не поддаётся.

— Так точно, ваша мудрость! — гаркнул Дилль, поедая глазами преподавателя.

— Ну-ка, показывай мне использованное заклятье.

Дилль показал — благо, никаких трудностей это не составляло, гадая, как отнесётся к модицифированному заклятью замшелый ретроград. К его удивлению «замшелый ретроград» вовсе не рассердился на столь вольное обращение с одним из основных заклятий магии иллюзий. Мастер вперился взглядом в каракули, которые в конспекте вывели муары, долго бормотал что-то себе под нос и наконец поинтересовался:

— Ну, в принципе, понятно. Остроумное решение о защите — цикличность обновления закольцована сама на себя и при наличии энергии неразрушима. Вот только что такое ЭДЭ?

— Эрги драконьей энергии, — пояснил Дилль.

— А-а, теперь понятно, почему использована столь малая величина энергетической составляющей. Драконья магия намного эффективнее человеческой. А я-то поначалу усомнился… Так… угу… Подожди…

Дилль послушно ждал, откровенно не понимая, о чём там толкует мастер Хилк. Ему бы с муарами пообщаться — может, тогда бы собеседники друг друга и поняли.

— Если я правильно понял — а я понял правильно, твоя защита иллюзии при помощи драконьей магии будет работать до тех пор, пока энергия не иссякнет. И каков временной резерв?

— Лет пять, — промямлил Дилль. — Или шесть, точнее сказать нельзя.

Он ожидал, что на его голову сейчас посыплются обвинения в безголовости и тупости, но мастер Хилк сумел его удивить. Он подпрыгнул, услышав про пять лет и заявил:

— Великолепно, адепт! Это просто великолепно! Отличная разработка! Даже если не применять драконью магию — а применять её, сам понимаешь, я не могу, при использовании обычной магической энергии в твоём решении можно увеличить срок существования иллюзии вчетверо. Или даже впятеро. Правда, придётся переработать энергетическую составляющую…

Дилль, видя, что мастер Хилк готов с головой погрузиться в столь любимые им расчёты, поспешил поинтересоваться делом низменным, но абсолютно необходимым:

— Ваша мудрость, так вы зачёт мне ставите?

— Естественно. Зайдёшь завтра ко мне, подпишу. И если есть ещё подобные разработки, приноси. Обсудим.

Дилль тут же расслабился — как гора с плеч. Проклятые иллюзии у него уже поперёк горла стояли, а без них его не допускали до экзамена на звание магистра. Не то чтобы Дилль стремился к карьерному росту, но отставать от Тео, который уже успешно преодолел эту планку, как-то не хотелось. Он ни в коем случае не завидовал другу, но ведь и здоровой конкуренции никто не отменял. Занятый радостными мыслями, Дилль пропустил приближение грозы.

— Та-ак, это ещё что такое? — послышался сварливый голос гроссмейстера Адельядо, по своему обыкновению подошедшего совершенно незаметно и неслышно.

Дилль так и не распознал секрет этой способности гроссмейстера и подозревал, что тот выработал её долгими годами, подкрадываясь к зазевавшимся адептам и преподавателям, чтобы послушать, о чём те говорят.

— Где, ваша премудрость? — «включил» тупого служаку Дилль.

— Вот это? — ткнул пальцем в композицию гроссмейстер. — Если мне не изменяет память, тут стояла статуя гроссмейстера Вильноха — величайшего мага прошлых веков.

Адельядо прищурился, глядя на честную физиономию адепта и прорычал:

— Куда статую дел, лишенец?

— Дык, она там… под иллюзией.

— Тьфу, перестань «дыкать», у меня сразу изжога начинается. Иллюзия? Ты сумел сделать настоящую иллюзию? И как ты докатился до… — Адельядо повёл рукой, словно обводя контуры композиции. — Вот этого?

Дилль отметил, что гроссмейстер даже не сомневается, чьих рук это дело. А также был уверен, что многомудрый и хитрейший руководитель Академии ни на грош ему не поверит, что он всё сделал сам. В отличие от мастера Хилка, хотя и помешанного на любимом занятии, но не слишком проницательного.

— С помощью муаров, ваша премудрость. Это они помогли мне, изменили стандартное заклятье и переработали его под драконью магию.

— Ах вот оно что. Значит, это твои сожители… — увидев, как скривилось лицо адепта, Адельядо поправился: — это твои симбионты постарались. То-то мастер Хилк, которого я встретил, летел по коридору, как на крыльях. Видимо, интересная разработка?

— Он сказал, великолепно. Зачёт поставил.

— Угу, теперь давай о минусах, — буркнул Адельядо, прекрасно знавший, что у Дилля никогда не бывало «хорошо» без «плохо».

— Снять и изменить иллюзию невозможно, даже муарам. Они пробовали. Сама исчезнет… лет через пять.

Лицо гроссмейстера окаменело. Он уже новым взглядом осмотрел ведро и швабру и с тихим бешенством в голосе сказал:

— То есть, ты утверждаешь, что в галерее славы посетители будут пять лет лицезреть инструмент уборщика вместо статуи величайшего мага?

— Можно занавесить, ваша премудрость. Ширмочкой отгородить.

— Я тебе сейчас такую ширмочку отгорожу! — прорычал гроссмейстер, но Дилль уже сбежал. — Стой на месте, пакостник, я тебя сейчас в статую уборщика превращать буду! Это же надо! Придётся закрывать галерею — не хватало ещё, чтобы гости Академии увидели ВОТ ЭТО! Или в самом деле превратить его в статую? Пусть постоит недельку-другую, подумает, как вредно пакостить в родной Академии. Но каков всё-таки потенциал у муаров! То-то Хилк подпрыгивал, как умалишённый. Попозже надо будет дать Диллю задание — пусть со своими кругляшами пообщается на предмет создания новых заклинаний. Может, что дельное и для нас, магов, не обладающих драконьим даром, придумают.

Но планы гроссмейстера по поводу использования подземных монстров изменились буквально через час, когда по магической связи было получено сообщение из Эрмелека.