Где я?

Глава 15

Черов всегда удивлялся, когда сравнивал два важных этапа в жизни: подготовку и реализацию. Давно эту разницу подметил, ещё со школы. Готовишься бывало к экзаменам, корпеешь над задачниками, зубришь даты и события, штудируешь вспомогательную литературу и всё, вроде, знаешь, понимаешь, ко всему готов. Потом ложишься спать с чувством выполненного долга и уверенностью в собственных силах, а на самой аттестации вдруг теряешься и всё вылетает из головы. Почему так происходит?

У психологов много версий, но ни одна, по большому счёту, ничего не объясняет. Наиболее близким вариантом, по мнению Черова, являлось предположение о когнитивном диссонансе между местом подготовки и сдачи. Устранить этот психологический момент можно только одним способом: готовиться там, где придётся сдавать.

Вот и в случае скафандра произошло нечто подобное. На полигоне, в бывшем песчаном карьере, десятки раз приходилось напяливать и снимать эту, на первый взгляд, неудобную амуницию. Сначала в спокойной обстановке, потом на время, под улюлюканье зрителей. И вроде бы всё в норме. Всё отработано до автоматизма, голова, тело, руки наизусть помнят последовательность движений и очерёдность проводимых манипуляций. Даже внешние помехи присутствовали, главной из которых было движение стрелки на секундомере инструктора и передёргивание затвора наблюдателями, а едва дошло до дела, пальцы предательски задрожали.

Во всяком случае, так Черову хотелось думать. Так он объяснял Сафоновой своё волнение, матюкаясь и бормоча о разнице между спокойным полигоном и нынешней тревожной обстановкой.

Не мог же он признаться девушке, что откровенно трусит. Одно дело строить героические планы, захваченный своей же собственной идеей, другое понять, что любая идея требует воплощения. Вот тут-то многие пасуют.

Задумки, как известно, бывают разные. Можно пригласить даму на ужин. Самому выбрать ресторан, заказать столик и оплатить счёт. Другое — предположить частичную материальность червей и решиться проверить на себе.

Чего боялся Черов больше? Ощутить незащищённым телом колебания воздуха от пролетающих мимо призраков или показать Марии свой страх?

Сафонова не отговаривала, не спорила. Лишь сдержанно поддакивала, помогая расстёгивать зажимы и фиксаторы. Ловко отсоединяла трубки жизнеобеспечения и перехватывала язычки бегунков, когда от резких движений Дениса, слайдер стопорился, зажёвывая зубцы на разъёмных молниях.

Наконец, прочная, герметичная оболочка упала к ногам и Черов, подобно выбравшейся из личинки стрекозе, блаженно расправил руки. Теперь только термобельё отделяло его от контакта с атмосферой Зоны. И то не всё. Манжеты рукавов и штанин оставляли полностью открытыми кисти и стопы до щиколотки.

— Ну, как, мотылёк, готов лететь к свету? — словно прочитав мысли сослуживца о стадиях развития насекомых, спросила Мария.

— Я слышал от Сахраба, что ночью в пустынях холодно, но не думал, что перепад настолько ощутим, — поёжился Черов, пробуя песок босыми ступнями.

— Успокойся, это психосоматика, — ласково проворковала Сафонова, приобнимая парня за плечи, — Нервное. Ещё есть такое понятие как гиперостезия — повышенная чувствительность к внешним раздражителям. Если объединить два термина, то получится, что ты сам себя настраиваешь на мнимую угрозу собственному здоровью. Перестань себя накручивать и думать, будто сняв скафандр, покинул зону комфорта. Ничего страшного не произошло. Просто тело привыкло к нахождению в искусственной среде внутреннего климатконтроля, а теперь мозг внушает панические мысли на основе страхов и предположений.

— Я не боюсь, — стиснув зубы, процедил Денис и, наклонившись к разгрузке, достал портсигар.

— Травись, если хочешь, — поморщилась Мария, смотря как нервно прикуривает товарищ, — Но пойми — это нормальная реакция мозга на стрессовую ситуацию. Если хочешь знать моё мнение, то ты просто герой. Я знаю многих, кто умеет генерировать идеи, но никого, кто способен испытать их на себе. Ты смог. Молодец. Вспомни дыхательную гимнастику, которой я тебя учила. Дыши.

Черов глубоко вдохнул, но тут же закашлялся и, согнувшись пополам, принялся сплёвывать внезапно набежавшую слюну.

— Отвали, Маш, я как-нибудь по-свойски разберусь.

Он ещё пару раз затянулся и замер, запрокинув голову. Затем, сложив губы трубочкой, принялся медленно выпускать дым в нависшую над головой звёздную пропасть.

— Ну, как? — всё ещё тревожась, спросила Сафонова, — Мой термометр показывает вполне приемлемую температуру. И вспомни слова Сахраба, что это не пустыня. Здесь нет дневной жары как в тропиках. Климат вполне умеренный, а песок всего лишь следствие малого количества влаги и постоянных ветров. Поэтому и перепады, между дневной температурой и ночной, небольшие. Ты выбрался из скафандра и чувствуешь себя лишённым защиты. Тебя никто не принуждал — ты сам захотел. Поэтому бери себя в руки и продолжай начатое. Времени у нас мало. Пешня скоро заинтересуется нашим молчанием и придёт с проверкой. Поверь, он не позволит экспериментировать с собственной тенью и загонит обратно в панцирь. Ты же не хочешь, потом выглядеть идиотом и оправдываться перед ним. Делай, что собирался, пока его нет.

— Умеешь ты стимулировать, — хмыкнул Черов и, наклонившись, вогнал окурок глубоко в песок, — Хорошо вас на курсах психоанализа учат.

— Молодой ты ещё. Потому дурачок. Какая же это стимуляция? Обычная манипуляция мужским эго. Такому любая девочка с рождения приучена. В садике у тебя была подружка? Кормила тебя куличиками из песка?

— Было дело, — впервые, за всё время рейда, улыбнулся Денис, — И жрал их с превеликим удовольствием! Счастливое было время! Так-то куличик можно было купить за десять берёзовых листочков или за два кленовых. А Лидочка для меня бесплатно лепила. Мне все завидовали! За фантики и вкладыши можно было что-то реальное приобрести. Бутылочные крышки шли вместо фишек в казино. Эх!

— Да ты барыга был, — притворно ужаснулась Мария, — Или катран держал?

— Да иди ты лесом, — Денис глубоко вздохнул, выдохнул и добавил, — Вроде попустило. Тут слушок меж призоров ходит, будто профессиональных медиков в группе нет, потому что их и цыплят в качестве смертников используют. Мы, вроде как, всех на заклание ведём, а выжившие получат долю погибших. Но теперь я понимаю, что ты и перелом вправишь, и рану зашьёшь.

— Я и пулю достану, и ногу ампутирую. А про слух ты давно знаешь?

— Случайно подслушал. Дня за два до рейда.

— Почему остальных не предупредил?

Черов сначала махнул рукой, потом цензурно выругался и поскрёб затылок.

— Чёрт! Не подумал. Посчитал, что пустой трёп. А теперь понимаю, что если хтонь влияет на эмоции, то может раздуть эту тему и посеять панику в группе… Когда цыплята истерят… Их угомонить легко. А у призоров есть оружие и они умеют им пользоваться.

— Ладно. Проехали. Об этом завтра подумаем. Я наверх залезу и буду держать тени на мушке. Не уверена, что пули их испугают, но тебе будет спокойнее.

— Тоже психосоматика? Я нож с собой возьму.

— Свою легендарную финку НКВД от кизлярских мастеров из интернета? — прыснув от смеха, подколола Мария.

— Нет. Легендарный боуи ЦРУ от детройских кузнецов, — парировал Денис, вытаскивая из ножен разгрузки обычный нож российского спецназа.

— Куда засунешь? В термобелье карманов нет.

— За пояс заткну, — Черов покрутил в воздухе руками, словно разминая предплечья, — Чтобы доказать присутствие призраков, мне важно почувствовать вибрацию воздуха от их колебаний. В шкуре такое не сработает.

Разогрев мышцы, стянул через голову майку, будто змеиную кожу, и остался по пояс голый. Нож действительно засунул за пояс кальсон. Горизонтально, чтобы не отрезать себе чего.

— Пошёл, — предупредил Денис, поворачиваясь спиной и делая первый пробный шаг. Он опасался, что в реголите полно острых обломков и есть опасность порезать ступни.

Сзади раздался едва сдерживаемый смех напарницы.

— Что ещё?! — недовольно прорычал Черов, оглядываясь.

— Ты с этих памперсах как жопастые девицы из клана Кардашьян. Один в один.

Денис шмыгнул носом и подтянул кальсоны. Нож выпал, а когда он нагнулся подобрать, Мария уже не пыталась сдерживать смех.

— А сейчас вылитый павиан!

— У них задницы красные.

— Так темно же.

Расстояние до лампы составляло всего шагов сто. Пожалуй, это были самые тяжёлые шаги для Дениса. Верхний, остывший слой реголита, неприятно холодил ступни и вызывал желание погрузить стопы глубже, где ещё сохранилось тепло.

Сейчас это был не страх. Что-то подобное он испытывал только однажды, когда брали банду Сафьяна. Черова тогда отрядили в группу прикрытия и поставили задачу перекрыть все пути отхода бандитов. Когда в доме, где отдыхали подельники главаря, началась перестрелка, старший приказал выдвинуться к балке и перекрыть тропинку к ручью. Бой только начался и проходил достаточно далеко, так что появление кого-то из злодеев ожидать не приходилось. Только желторотого лейтенанта это нисколько не успокаивало. Странная оторопь сделала ноги ватными и только боязнь насмешек со стороны коллег, помогла выполнить приказ. И ещё чувство, что его прикрывают надёжные товарищи.

Сейчас же никакого прикрытия не было. Сафонова не в счёт. Даже зная меткость капитана и возможности бесшумного АМБ, Денис понимал, что максимальный вред от пуль получит только стена. Призрачные тени от них не пострадают. Тут бы не нож при себе иметь, а былинный меч-кладенец, способный, по свидетельству авторов сказок, легко рассекал не только сущее, но и иррациональные порождения хтонической силы.

Зажав волю в кулак, он медленно, но довольно уверенно приблизился к обзорному фонарю. Во всяком случае так должно казаться со стороны. Короткие заминки и подёргивания Мария должна списать на прохладу и реакцию на насекомых. Вот о них то никто не подумал! Едва Черов скинул майку, голодная мошкара и прочие кровососущие, мгновенно начали пировать. Здесь не тайга и не тундра, где гнус с кулак, но некоторые кусали достаточно больно.

Вокруг лампы вился целый рой этой ненасытной нечисти, однако Денис заметил его только подойдя в плотную. С сотни метров тот был практически неразличим, напоминая облачко пара, возникшего от нагрев пластика.

— Самое трудное позади, — прошептал Черов, исключительно в целях самоуспокоения, — Вплотную к фонарю становиться нельзя. Тень будет бесформенная. Три… нет ещё полшага… Не слишком ли близко к стене? Нормально… Я должен что-то почувствовать кожей, даже если они ползают по штукатурке…

В момент, когда он чётко различил свою тень, пришло успокоение. Скорее всего это было разочарование, вызванное несоответствием своих эмоциональных затрат и нулевого результата, полученного в итоге, но разбираться Денису не хотелось. Он сделал, что хотел и ничего фатального не произошло. Ничего, что можно было зафиксировать своими органами чувств.

Только реакция щупалец и одиночных червей в какой-то мере компенсировала все усилия. Во-первых, они отпрянули в стороны, едва на стене сформировалась клякса человеческой фигуры. Во-вторых, освободив пространство для гостя, они, продолжая извиваться, начали… Как описать этот процесс? Обнюхивать? Но есть ли у них обонятельные рецепторы? Может они получают информацию по типу летучих мышей, испуская волны и принимая отражённый сигнал? Чёрт их знает, но они явно изучали новый объект, вторгшийся на их территорию.

Несмотря на явное внимание к своему отражению, Черов не ощущал телом ничего. Только холод, укусы, зуд от них и дикое желание почесаться. Это крайне расстроило Дениса. Вызвало ревность к тому, что хтонь предпочла его тень, а не тело. Настолько расстроило, что от досады он поднял руки и попытался разогнать призраков, которые по его версии должны летать совсем близко. Сначала дубасил воздух вокруг себя, а когда это не принесло желаемого эффекта, принялся тыкать пальцем своего отражения в тени вибрирующих существ. Примерно так же, какой-нибудь юный садист-натуралист, взятый батей на рыбалку, тычет веточкой в червей, копошащихся в банке.

В этом случае что-то изменилось. Нет, хтонь не шарахалась от его пальцев, скорее доверчиво подставляла бока, позволяя касаться, гладить, даже хватать за извивающиеся окончания лениво колышущихся отростков. Почему-то вспомнилось определение, данное щупальцам Сафоновой.

— Надеюсь, это всё-таки руки, а не то, что фантазируют девчонки, — хмыкнул Денис, — Не хотелось бы прослыть извращенцем, который гладил половые органы какой-то балдеющей хтони.

Основная проблема была в том, что происходящее Денис фиксировал только визуально. Все остальные органы не воспринимали призраков. Он чувствовал комара, готовящегося совершить посадку на его щёку, слышал его писк, но это было присутствие реальной твари. Хтонь не проявляла себя абсолютно.

— Время! — донёсся из-за спины сдавленный выкрик Сафоновой и Черов, понурив голову, подбрёл обратно.

Досада, недовольство собой, разочарование — вот неполный список эмоций, которые могла бы прочитать Мария в глазах товарища, если бы обстановка располагала.

Заблаговременно спустившись с НП, она, вместо подтирания соплей и сюсюканья, бросила верхнюю часть термобелья и услужливо приподняла комбинезон, раскрыв для удобства куртку.

Черов понял, что жалобы выслушивать никто не собирается. Быстро надел майку и, тщательно отряхнув ступни от песка, сунул ноги в штаны скафандра.

Процесс облачения прошёл значительно быстрее. Когда все контакты были подсоединены, Черов активировал блок питания и включил рацию.

— Спасибо за заботу, всё было вкусно, — произнёс он в микрофон и для подтверждения погремел ложкой о корпус термоса.

— Через полтора часа смена, так что не усни, — заботливо, будто кошка, приглядывающая за неразумными котятами, напомнила Мария, — Я пошла.

Сказав это, девушка выключила связь и быстро спросила:

— Как прошло?

— Хуже, чем я думал. Ощущений ноль. Только визуальный контакт.

— Зато, теперь мы знаем, что атмосфера Зоны безопасна для незащищённого тела. Не переживай. На самом деле, полученный результат очень ценен. Просто пока мы не можем осмыслить его в полной мере. К тому же ты подтвердил гипотезу одного безумца из отдела нейропсихологии.

— Какую?

— Это потом. Сейчас нет времени. Бди дальше.

Когда Сафонова удалилась на несколько шагов в динамике раздался голос Ли Шаня:

— Кто-нибудь смотрел старый американский фильм «Я знаю, что вы делали прошлым летом»?

— Молчи, дурак, — со смехом ответила Сафонова и, скорее всего, показала язык в сторону «Лестницы в небо», чей силуэт чётко вырисовывался на фоне звёздного неба.

С верхней площадки, находящейся примерно в полукилометре от наблюдательного пункта Черова, пару раз мигнул фонарик и в ответ, Денис погрозил кулаком.

Правильно говорят в народе: то, что знают двое, знает и свинья.

Вернувшись в скафандр, Денис почувствовал себя гораздо увереннее. Даже наличие свидетеля, внимательно наблюдавшего за перипетиями небольшого стриптиза перед призрачной аудиторией, не заботила слишком сильно. Лишай прекрасно понимал, о чём можно говорить при посторонних, а что является информацией для служебного пользования. Более того, скорее всего он правильно понял задумку коллег и не поднял тревогу, выдав в эфир сакральную фразу, будто ему «прикольно» наблюдать за действиями сослуживцев.

Значит, либо эксперимент был согласован заранее и Мария виртуозно сыграла на струнах его мужского самолюбия, либо у заместителей командира есть право проводить собственные изыскания, не согласуя их с начальством.

Заняв место на сохранившейся угловой планке, Черов внимательно оглядел в бинокль подсвеченную фонарём стену. Место, где прежде располагалась его тень, аккуратно прощупывало одно из конечностей невидимого призрака. Денису показалось, что щупальце не просто шарит по пустому месту, а изучает следы, оставшиеся после ухода отражения. Это показалось странным. Хотя, это могло указывать на определённую профдеформацию. Вряд ли кто-то другой сравнил движения щупальца с работой криминалиста на месте преступления.

Ещё он пересчитал количество отростков и пришёл к выводу, что оно уменьшилось. Не хватало одного из червей, ползающего между более массивных собратьев. Устал? Улетел докладывать хозяину? Ну, не присосался же он, как пиявка, к его тени.