Царство бури и безумия

Глава 42

Кайра

Сейчас не время отдаваться поцелую Теоса. Мы должны покинуть северную башню и отправиться на боевую арену, чтобы выяснить, зачем Боги призвали всех. И все же… когда губы Теоса касаются моих, я не отталкиваю его.

Нет. Вместо этого я прижимаюсь к нему. Я разжимаю кулаки и обвиваю руками его шею, прижимаясь к его телу, когда приоткрываю губы, чтобы его язык проник внутрь. Желание. Это была причина, по которой я отдалась ему в нашу первую ночь. Это правда. Я никогда не желала быть для него чем то важным, как в ту ночь. Ему нужен был кто-то, кто понял бы его, отвлек от горя и потерь, кто-то, кто просто был бы рядом, несмотря на его злобный язык, стремящийся прогнать всех остальных, и мне нужно было быть этим человеком.

В уголках моих глаз собираются слезы, но я сжимаю их, когда руки Теоса хватают меня за бедра. Он прижимает меня спиной к каменной стене, его грудь прижимается к моей, когда он пожирает мой рот. Из моего горла вырывается стон, и он проглатывает его, когда мои пальцы ныряют вверх, в пряди бело-золотистых волос на его макушке. Его бедра прижимаются к моим, когда он трется доказательством своего возбуждения, запертым в пределах его брюк, о мой живот. Затем, словно не в силах ничего с собой поделать, Теос смещается и прижимается коленом мне между ног.

— Я все еще зол, — шепчет он мне в губы, — чертовски зол на тебя, Деа, но я понимаю, почему ты хранила свои секреты.

Я действительно не хочу сейчас говорить обо всех секретах, которые я хранила. Что я хочу сделать, так это снять с нас обоих одежду, швырнуть его обратно на мою койку, забраться на него сверху и опуститься на твердую эрекцию, напрягающуюся между нами. Но я не могу. Мы не можем.

— Мы должны идти, — выдыхаю я, ненавидя эти слова, хотя знаю, насколько они важны.

Однако не мои слова останавливают Теоса. Вместо этого быстрый стук в мою дверь заставляет его остановиться. Черные глаза с яростью устремляются на дверь. Я делаю вдох за вдохом, пытаясь наполнить легкие, пока вытряхиваю из головы странное ощущение, вызванное Теосом.

Он отступает, и меня обдает холодом. Его черные глаза снова становятся тускло-желтыми. — Заканчивай одеваться, — Теос выдавливает слова, практически вибрируя от нерастраченной энергии.

Я не спорю. Я хватаю свои ботинки, засовываю ноги внутрь и завязываю их в рекордно короткие сроки. Затем мы оба выходим из комнаты и встречаем Руэна и Каликса в коридоре, когда я хватаю свой пиджак от формы и натягиваю его. Губы Каликса кривятся от удовольствия. Я даже не утруждаю себя комментариями по поводу того факта, что Теос был прекрасно осведомлен о том, что произошло между Каликсом и мной. То небольшое дополнительное время, которое у нас было, теперь ушло.

Мы втроем спускаемся с северной башни и направляемся к арене. Чем ближе мы подходим, тем больше тел видим. Смертные Боги толпятся у входов на арену, за ними следуют их гораздо более невзрачные Терры.

К тому времени, как Даркхейвены занимают свои места, я наполовину убеждена, что Руэн и Каликс ошибаются и что битвы вот-вот начнутся. Ситуация кажется слишком похожей на ту, что была в первый раз. Боги Академии собраны в своей отдельной секции, отдельно от секции их детей, в дальнем конце арены, прямо над входом в туннель, который ведет в покрытый песком и грязью круг внизу. Мое сердце учащенно бьется в груди, когда я оглядываю толпу в поисках Найла.

Несмотря на холодный зимний воздух, солнце палит нещадно, и под тканью моей одежды начинает скапливаться пот. Мои ладони стали липкими от этого, когда Даркхейвены заняли свои мягкие места и напустили на свои лица незаинтересованное и скучающее выражение. Я занимаю свою позицию в конце их скамейки и сцепляю руки за спиной, крепко обхватив пальцами запястье.

Мой взгляд скользит поверх голов учеников, когда они тоже занимают свои места, собираясь вместе перед Богами. Что-то тяжелое давит мне на плечи, и я медленно, чтобы не вызвать подозрений, поворачиваюсь лицом вперед. Долос там. Закутанный в свою обычную тьму, он сидит далеко в тени, когда кто-то наклоняется к нему и говорит что-то, чего я не могу расслышать с такого расстояния. С тенями того, что он использует, чтобы ослабить свои способности, цепляющиеся за него, я ненавижу то, что не могу видеть его лица, не могу прочитать его выражение. Способность читать его мысли могла бы дать нам какой-то намек на то, зачем нас всех сюда привели.

Красный цвет привлекает мое внимание, и я отдергиваю его от того места, где сидит Долос, чтобы увидеть Мейрин, пробирающуюся сквозь толпу, одетую, к моему удивлению, в узкие брюки и свободную тунику с коричневым жилетом, зашнурованным спереди. Я видела ее в брюках только на тренировках, поэтому поразительно видеть ее столь небрежно одетой, когда она проходит сквозь окружающих ее людей к секции Второго Уровня, в которой она сидела во время сражений.

Я бросаю взгляд ей за спину и по сторонам, но Найла нигде нет. Мой взгляд возвращается к Мейрин, когда она плюхается на свое место, отмахиваясь от другой Терры, которая несет поднос и предлагает ей стакан воды. Выражение ее лица сморщенное и мрачное. В моем животе появляется яма беспокойства.

Наконец, когда кажется, что все собрались и заняли свои места, а Терры выстроились вдоль задних стен или встали рядом с местами своих хозяев, Долос поднимается со своего места и подходит к краю балкона, выходящего на арену. Мурашки осознания пробегают по моему позвоночнику. Когда он приближается, все затаивают дыхание и делают паузу, позволяя всем хорошенько рассмотреть его, прежде чем он заговорит, как будто это какая-то забытая драматическая пьеса, в которой он главный злодей.

Нет, Боги не считают себя злодеями. Именно это делает их такими опасными. Для них они герои. Спасающие маленьких смертных созданий от их собственных опасений. Я закрываю глаза и сжимаю пальцы на запястье. Я мысленно считаю в обратном порядке от десяти, умоляя о терпении.

Медленно я возвращаюсь в то место, которое так хорошо знаю. То самое место, куда я ускользаю, когда Офелия дает мне один из своих уроков. Это маленькая частичка меня, которую я держала подальше от нее, подальше от всех. Мое безопасное место. Как только я прочно устраиваюсь в нем, я открываю глаза, тупо смотрю на арену и жду.

— Добро пожаловать, ученики, — выкрикивает Долос, его голос эхом разносится по небу, громкий и раскатистый. — Я уверен, вы все задаетесь вопросом, почему вас вызвали на арену. К сожалению, мы не собираемся так скоро снова проводить наши бои. — Напряжение внутри меня спадает, но лишь незначительно. Если это не битва, это не означает, что не может быть чего-то гораздо худшего. Зная Богов так, как знаю их я, лучше не возлагать на них больших надежд. Доброта в этом месте такая же редкость, как и надежда.

Моя кожа зудит и становится натянутой, пока Долос продолжает говорить. — Наша прославленная Академия скоро примет Совет Богов. Таким образом, любые разрешения на запрошенные поездки за пределы наших стен были отклонены и аннулированы.

Рядом со мной Руэн напрягается при упоминании Совета Богов. Я хочу повернуть голову и потребовать ответов. Что такое Совет Богов? Почему Академия находится в изоляции? Что это значит? Однако я не говорю ни слова. Я даже не смотрю в его сторону. Я продолжаю пристально смотреть вперед.

— Сам Трифон, наш Царь, прибудет в течение следующих нескольких дней. — Слова Долоса пронзают меня насквозь в одно мгновение. Трифон, Царь Богов.

О… Боги. Возможно, мне и удалось обмануть Даркхейвенов, даже Богов здесь, в Академии, но Трифон, Царь Богов, самый могущественный из них. Конечно, даже с серой, гасящей мою Божественность и силу, он был бы способен увидеть меня насквозь. Паника сжимает мне горло. Безопасное место в моем сознании зовет меня.

Почему-то у меня возникает странное ощущение, что Долос смотрит на меня из-за окружающих его теней. Темная завеса тумана, которая не дает ему быть полностью видимым и не дает его силе разрушать умы всех вокруг, находящихся в его ментальном заточении, слегка наклоняется в сторону, как будто он наклоняет голову, когда снова говорит.

— Ваш долг — доказать Совету Богов, что вы самые могущественные из их отпрысков и, следовательно, наиболее достойные их присутствия, — заявляет он. — Милосердие, которое я проявлял в последние месяцы, закончилось. На неопределенный срок. Если кто-либо из вас — как ученики, так и Терры — нарушит установленные нами правила, ваша казнь будет быстрой. Занятия будут приостановлены на следующие две недели, поскольку мы готовимся приветствовать нашего Царя и его свиту. Любые вопросы о заданиях можно направлять вашим преподавателям. Вы свободны.

Звучат все эти фанфары, и Долос объявляет окончание своего призыва с такой скоростью, что у меня возникает ощущение, будто меня сбросили с лошади и толкнули с края обрыва. Вой ревущего ветра и вода наполняют мои уши. Трифон приближается. Царь Богов идет сюда.

Долос исчезает с балкона, а затем полностью покидает секцию Богов. Другие Боги и наставники встают, переговариваясь между собой, некоторые кажутся взволнованными, а другим, похоже, скучно от этого заявления. Им все равно. Конечно, им все равно. Их жизни не подвергаются риску. Я вглядываюсь в их лица, в каждое из них, замечая Нарелль, Маладезию и даже Акслана.

Где Кэдмон? Я нигде его не вижу. Его фигура отсутствует на трибунах… Точно так же, как и фигура Найла.

Найл. Напоминание заставляет мою голову повернуться туда, где раньше сидела Мейрин. Но сейчас ее нет. Это занимает у меня мгновение, но мой взгляд зацепляется за ее удаляющуюся спину, когда она взбегает по ступенькам трибун, двигаясь грациозно и быстро. Я должна догнать ее. Я удостоверюсь, что с Найлом все в порядке, а потом… потом я разберусь с остальным.

Возможно, мне пора покинуть эту Академию. Покинуть Даркхейвенов.

— Кайра? — Паника и притворное спокойствие борются внутри меня, и, несмотря на мои попытки скрыть это, паника побеждает. Я поворачиваюсь лицом к Руэну, который встает со своего места и смотрит на меня, нахмурив брови. — Что случилось?

— Мне нужно идти, — говорю я. Мой голос звучит так тихо, что я думаю, сначала он меня не слышит, потому что теперь, когда объявление Долоса закончилось, все говорят. Рев голосов учеников усиливается по мере того, как они начинают выходить.

— Ты… — Он тянется ко мне, но я отступаю на шаг, качая головой.

— Я должна найти своего друга, — говорю я ему.

Он прищуривается, глядя на меня, и Каликс с любопытством выглядывает из-за него. — Мальчик Терра? — спрашивает он.

Я киваю, судорожно сглатывая.

— Ты можешь найти его позже, — настаивает Руэн. Он снова тянется ко мне, и я снова выхожу за пределы его досягаемости. Облако тьмы опускается на его черты. — Кайра…

Я не жду его отказа. Мое сердце бешено колотится в груди. — Я вернусь, — клянусь я перед тем, как развернуться и убежать.

Проклятие, преследующее меня, низкое и порочное. Я игнорирую его, перепрыгивая через две ступеньки за раз, огибая Смертных Богов и Терр. Куда ушла Мейрин? Она искала Найла или знает, где он? Она казалась расстроенной, ее лицо превратилось в маску разочарования, когда она слушала объявления.

Я поворачиваю направо и проскальзываю мимо знакомого лица — Малахии, но он не замечает меня, поскольку хвастается, что Совет Богов когда-либо приезжал в Ривьер только потому, что они лучшие Смертные Боги в царстве. Даже его нелепой напыщенности недостаточно, чтобы дать мне повод фыркнуть. Я слишком сосредоточена на поисках рыжеволосой целительницы.

Проходят минуты, каждая длиннее следующей, пока я обыскиваю толпу, которая хлынула с арены, в поисках каких-либо признаков Мейрин или Найла. Найл никогда бы не стал пропускать объявление Богов. Во всяком случае, он был бы здесь одним из первых, помогая наводить порядок, если это было необходимо, или предлагая воду Смертным Богам и Божественным Существам.

Я резко останавливаюсь, когда мое внимание привлекает рыжий хвостик Мейрин. Подняв руку над головой, я машу ей, надеясь, что она меня видит. Она поворачивает голову и останавливается, глаза сузились. Когда она замечает меня, часть напряжения сходит с ее лица. Явное облегчение проступает на ее чертах. Она пробивается ко мне сквозь ряды Смертных Богов и Терр, и я делаю то же самое.

— Где Найл?

— Ты видела Найла?

Мой вопрос и ее пересекаются, и, к сожалению, они отвечают друг на друга. — Ты не знаешь, где он? — Спрашиваю я, вглядываясь в нее, когда выражение ее лица снова искажается.

Мейрин качает головой, конский хвост колышется у нее на спине. Маленькие пряди рыжих кудряшек выбились на свободу и обрамляют ее округлые, веснушчатые щеки. — Я не видела его с сегодняшнего утра, — говорит она. — Он должен был быть здесь, но его не было.

Черт. Проклятие вертится у меня на кончике языка. К сожалению, в настоящее время мы окружены другими Смертными Богами и Террами, так что я должна взять себя в руки. Мейрин, кажется, понимает проблему, и прежде чем я успеваю что-либо сказать, она протягивает руку и сжимает мое запястье.

— Давай сюда, — приказывает она.

Мейрин тянет меня за собой и ныряет в массу тел. Несколько человек проклинают — Смертные Боги, конечно, — некоторые даже угрожают содрать с меня шкуру, когда мои бока соприкоснутся с их. Мейрин не останавливается. Она игнорирует их всех, и я тоже.

Мы вдвоем выходим с арены на заросший травой двор рядом с классным корпусом. — Найл никогда бы не проигнорировал призыв Богов, — говорит Мейрин.

Я киваю, соглашаясь. — Где он был, когда ты видела его в последний раз?

Мейрин приоткрывает губы, чтобы ответить, но как только она это делает, я замечаю знакомую фигуру, бегущую по внешнему коридору. Я хмурюсь, когда волосы Ларии развеваются у нее за головой, темно-серая форменная юбка цепляется за бедра, когда она, игнорируя все вокруг, и бежит к своей цели.

Мейрин поднимает голову и поворачивается, проследив за моим взглядом. Ее глаза сужаются. — Это одна из Терр, которые донимали Найла? — Ее голос холоден, когда она задает этот вопрос.

— Да, но…

Она не ждет, пока я закончу. Как только она получает ответ, она срывается с места. На этот раз я выругалась, стиснув зубы, и последовала за ней.