Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ)

Глава 15. Побег

(наши дни)

Что чувствует человек, вспомнивший в подробностях свою смерть? Что чувствует богиня, пробудившись спустя тысячелетия?

Страх? Боль? Сожаления?

Лина не чувствовала ни того, ни другого. Первое слово, которое пришло ей в голову после ледяного забвения, было — «покой». Покой и умиротворение — вот, что ощущала Персефона в последний миг жизни, вручая любимому мужчине своё бессмертие. Воспоминания Лины и Персефоны тесно переплелись, их души соединились, но ещё не слились воедино — будто две разлученные на многие годы сестры встретились и обнялись. Все обиды и разочарования померкли, оставляя лишь твёрдую решимость и уверенность в собственном пути. Теперь Лине, наученной опытом прошлой жизни, предстояло разомкнуть круг многовековой ненависти и освободиться, взять в руки свою судьбу.

Солнечный луч скользнул из окна на подоконник, пробежал по кровати и нырнул в разбросанные по подушке каштановые локоны, замерцал на ресницах. Лина глубоко вздохнула. Реальность вторгалась в сознание, вступила в борьбу со сном и победила, дополнив свой триумф далеко не самыми приятными ощущениями. Сначала появилась обида: Аид мог бы сказать о Макарии до того, как она всё вспомнит, но он, почему-то, решил подождать. С чего он вообще взял, что может скрывать такое? Однако обида быстро ушла на второй план, сменившись недавними воспоминаниями. Дельфы, Максим, руна, проступившая на пустом бокале…

«Проклятье»!

Лина распахнула глаза и тут же закрыла их — всё тело вспыхнуло огнём, будто под кожу залили расплавленное золото. Сделав усилие, она заставила себя осмотреться. Над ней нависал деревянный потолок с косыми подпорками, скопившейся в углах паутиной и тусклой плоской лампой, напротив стояла потрёпанная книжная полка, а в старом кресле у окна сидел Максим. Он ещё не понял, что Лина очнулась, и не смотрел на неё.

— Где я? — прохрипела она и с трудом спустила ноги на пол.

Макс обернулся и сразу пересел к ней.

— Наконец-то! Ты не просыпалась три дня, я уже начал бояться, что…

— Где я? — повторила она. Голос приходил в норму и, то ли от нахлынувших чувств, то ли от гнева, на этот раз прозвучал звонко.

Он тепло улыбнулся непривычной для себя улыбкой, будто собирался рассказывать больному ребёнку сказку.

— Это заброшенный лесничий домик в поселении кентавров на востоке материка. Здесь безопасно.

Лина подождала, когда пройдёт внезапно возникшее головокружение, и медленно подняла на него взгляд. У неё всё ещё не укладывалось в голове, как он мог так безрассудно поступить, как мог украсть её у Аида таким способом?

— Макс, зачем ты это сделал? Что было в том бокале?

Он даже не смутился. Напротив, Лина почувствовала, что Макс уверен в правильности своих поступков на все сто процентов.

— Напиток Перемен, — сказал он. — То, что ты говорила, было полным бредом… ты собиралась вернуться, Лин. Я не мог стоять в стороне, я должен был помочь.

— Помочь? Мне не нужна была помощь, я сразу сказала тебе!.. А даже если и так… ты подумал, какую цену все заплатят за твоё безрассудство? Ты хоть представляешь себе, что случится… если уже не случилось? — Лина выдохнула. — Проклятье, Макс, ты что, не понимаешь, что станешь первым, кого он… — её взгляд застыл в одной точке, и она испуганно ощупала себя. — Постой, ты сказал, прошло три дня? Напиток Перемен?

— Да, иначе было нельзя. Нужно было обмануть его, отправить к нему обученного человека, не тебя… Мы всё сможем, мы завершим миссию.

Лина сглотнула.

— Кто? — один взгляд на Макса, и она поняла за мгновение до того, как он сказал.

— Твоя сестра. Я не хочу тебе лгать, но её готовили годами, и она больше подходит на эту роль.

— Ты в своём уме? — серьёзно спросила Лина после долгой паузы, а затем схватила его за ворот рубашки. — Ты в своём уме отправлять туда восемнадцатилетнюю девушку? Она не Персефона! Он раскроет обман и убьёт её раньше, чем мы успеем это понять! Если уже не…

Максим аккуратно снял её руки.

— Успокойся. Она не спрашивала моего мнения, только дала выбор, забрать тебя или выдать «Протекту», — он поднялся с кровати и встал в шаге от Лины, глядя на неё сверху вниз. Воздействие божественной силы Ланы рассеивалось, но оставшийся эффект ещё держал Максима в прежнем состоянии. — Лана работала с Деймосом. Предполагаю, что ей вручили найденный недавно Серп Кроноса. Я уверен, у неё всё получится.

— Серп Кроноса? Они убьют его! — Лина вскочила на ноги, но силы тут же оставили её, и она упала прямо на Макса, снова хватаясь за его рубашку. — Нельзя его убивать… Зевс отменил приказ… Нельзя верить Деймосу… Он сын Ареса, он убил моих родителей, Макс, он убил моих родителей!

Максим действительно испугался, взял её за плечи и легко встряхнул.

— Ты бредишь? — спросил он и ответил сам себе. — Да, Деймос говорил, что так будет… Послушай, ты сбита с толку, как только в Дельфах ты сказала о смерти Арианы и Марка, я сразу отправил запрос в «Протект». Аид убил твоих родителей, не Деймос.

— Нет! — Лина покачала головой, — нет! Из нас двоих бредишь ты. Арес хочет уничтожить мир, Аид здесь не при чём, Макс! С каких пор ты веришь «Протекту», а не мне?

— С тех пор, как ты поверила богу, которого едва знаешь, а не защитникам, веками хранившим безопасность твоей семьи. Почему я должен верить, что хранители ни с того ни с сего решили уничтожить тех, кого защищают? — он недовольно вздохнул. — Мне жаль это признавать, но ты под властью царства Теней, Лин. Мне очень жаль…

— Ты не понимаешь! — воскликнула она и оттолкнула его, но сама потеряла равновесие и снова оказалась в его руках, подхваченная за секунду до удара об угол кровати. — Какого чёрта ты несёшь? Деймос обманывает тебя, никому нельзя верить…

— Кроме Аида, да? — Макс ревновал и не скрывал этого. Помимо всего прочего, он не мог допустить мысли, что Лина успела проникнуться тёплым чувством к брату Зевса, потому что в глубине души понимал — он ему неровня. — Я должен поговорить с Деймосом о твоём освобождении, а ты останешься здесь и дождёшься меня. Кентавры присмотрят.

— Нельзя его убивать, Макс! — повторила Лина. — Нельзя разрушать триединство верховных богов!

— Элина!

— Я ухожу, — она скинула с себя его руки и пошла в сторону двери, краем глаза приметив в той же стороне собственные ботинки. Её одолевала злоба и ярость, какая уже случалась с ней в царстве Теней, но Лина помнила, как именно действует напиток Перемен, и не питала напрасных иллюзий на пробудившуюся силу. Нужно было делать всё по старинке, как раньше — никаких сил, никакого божественного могущества.

Она обулась и коснулась ручки двери, не замечая, как Макс переместился к ней за спину. Только когда лёгкий холодок пробежал по позвоночнику, Лина поняла, что случилось: её тело обмякло, и она, словно тряпичная кукла, рухнула ему в руки.

— Прости, — он отнёс её на кровать. — Это пройдёт к вечеру, я как раз успею вернуться. Я не могу тебя отпустить, правда…

— За что? — прошептала она, не в состоянии нормально двигать губами. С ресниц упала слеза и потекла по щеке, когда Макс поцеловал её в лоб. — Почему ты? Самый близкий мне человек? Почему именно ты?

Лина ждала паники, страха, чувства безысходности, но в ней зрела лишь уверенность, она не желала сдаваться, она не собиралась сдаваться, только действовать любой ценой.

— Лина, пожалуйста… — лицо Макса от её слов исказилось гримасой боли. — Всё, что я делаю, во благо, ради тебя и только. Верь мне и дождись моего возвращения. Пожалуйста, — он склонился и нежно коснулся губами уголка её губ, а затем развернулся и вышел, не оглядываясь.

***

С ухода Макса минуло много часов. Солнце стало клониться к закату, когда Лина, нарыдавшись вволю, наконец, почувствовала себя лучше. Она думала, что может рассчитывать на Макса, верить ему, но он предал её так же, как «Протект» предал её родителей — Лина не знала, сможет ли когда-то простить ему этот поступок. Игнорируя головокружение и слабость, она встала, негнущимися пальцами перешнуровала ботинки и завязала волосы в хвост. Прислушалась. В доме стояла тишина, из приоткрытого окна доносился тихий шёпот накрапывающего дождя и шелест деревьев. Что ж, тем лучше, в дожде проще затеряться.

Лина прокралась к двери, выглянула в коридор и, стараясь не издавать ни звука, направилась к выходу. Определить, куда идти, оказалось не сложно — в доме, кроме двух комнат, не было иных помещений — Лина выскользнула на улицу, остановилась на крыльце и вгляделась во тьму двора. Освещения не было, над высокими деревьями густого леса плыли серые облака, подсвеченные луной, слабый ветер приносил капли дождя, за забором ясно поблёскивал божественный барьер. Лина глубоко вздохнула — какими бы ни были свойства этого барьера, она обязана пройти через него — собралась с силами и вышла во двор. Один шаг, два, три, на четвёртый ей показалось, что ничего не случится, что Макс обманул её или распустил кентавров, но она ошиблась. Стоило ей выйти за ворота, как над её головой прозвучал гулкий голос.

— Стой!

Сердце ухнуло вниз. Словно раненый заяц, услышавший охотника, Лина на одном лишь желании спастись сорвалась с места и бросилась прямо в лес, не разбирая дороги. Кентавры помчались за ней. Дождь усилился. В стуке копыт Лина разобрала четыре пары, она слишком хорошо знала, как кентавры ориентируются во тьме и в лесу, особенно в местах своего обитания, но хранила последнюю крупицу надежды, что успеет, что дождь защитит её от них, скроет следы и запахи.

Утопая в грязи, поскальзываясь на сухих листьях, обдирая руки в кровь о торчащие ветви деревьев, Лина думала только о том, кто сзади, и не заметила тех, кто ждал её впереди. Она врезалась в мощную грудь кентавра и распласталась в луже на небольшой лесной поляне. Кентавры обступили её — их было не меньше дюжины, рослые и статные, они являли собой лучших представителей своей расы. Луна мелькнула в просвете туч и осветила их силуэты.

— Преступница, — сказал самый высокий из кентавров, — мы не желаем тебе вреда, но у нас есть приказ. Нам нельзя тебя отпускать.

— Я не могу остаться, — Лина стояла на четвереньках, не в силах подняться на ноги.

— Тогда, нам придётся применить силу, но преступнице должно быть известно, что это нежелательно. Здесь стоит барьер, нет смысла думать, что кого-то из нас можно обмануть.

— Я не могу остаться, — повторила она.

Вода струями стекала по волосам и лицу, ботинки промокли, а руки утонули в жидкой грязи — Лина судорожно соображала, что делать дальше, когда её ладонь внезапно наткнулась на что-то маленькое и круглое. Она сжала пальцы и вместе с грязью достала это из лужи.

— Вставай! — кто-то схватил её за плечи и поставил на ноги, но Лине уже было не важно, как именно с ней обращаются.

Свет луны упал на её ладонь и отразился огоньком надежды в маленькой жемчужине. Жемчужине, которую дал ей Аид. В Дельфах Лина не поняла, зачем она нужна, но сейчас её назначение казалось таким же очевидным, как этот ливень и кентавры. Происки богинь Судьбы или невероятное везение сохранило для неё эту вещь. Лина вскинула подбородок — она обладала всем, что было необходимо: жемчужина, вода, «волшебное слово».

— Идём! — другой кентавр небрежно толкнул её в спину, когда Лина упрямо повела плечами и подула на жемчужину.

— Амфитрита…

И мир замер. Шелест деревьев исчез, капли дождя застыли в воздухе, так и не долетев до земли, кентавры синхронно посмотрели на небо.

— Амфитрита, — прошептал ветер.

— Амфитрита, — заговорил лес.

— Амфитрита, — запели капли дождя, а в следующее мгновение волна, гребнем задевая верхушки деревьев, смыла кентавров на край поляны.

Время вернулось в прежний ритм, дождь пошёл снова, формируя перед Линой из капель царицу Морей. Амфитрита выглядела странно: зелёно-золотые доспехи, похожие на блестящую чешую, простая корона на завитках чёрных волос, а в руках копьё столь изящной работы, что невозможно было не угадать руку Гефеста.

— Вообще-то я заня… — начала Амфитрита и тут же, оценив ситуацию, изменилась в лице. Глаза её засияли цветами моря, и большой воздушный купол накрыл поляну по кругу. Амфитрита царственно повернула голову, устремляя взор на одного из кентавров, сплёвывающего солёную воду.

— Ты, — её властный голос заставил его попятиться. Кентавры только теперь разглядели, кто перед ними, и покорно склонили головы, — отвечай, кто перед тобой?

Как псы под строгим взором хозяина они стали пятиться от неё.

— Богиня Амфитрита, супруга великого создателя и Владыки Морей, — отчитался один из них.

— Кто ещё?

Тот же кентавр стукнул копытом, брызнув грязью, и покосился на Лину.

— Полубогиня-преступница, скрывающаяся от могущественной организации по защите наследных семей.

— Кто? — в голосе Амфитриты прозвучала ясная угроза, и кентавр сделал ещё один шаг назад.

— Богиня Персефона, супруга Владыки Мёртвых, царица Теней.

Хотя Амфитрита казалась маленькой и хрупкой на фоне кентавра, она смотрела на него сверху вниз, будто могла раздавить его кончиком мизинца.

— Так вот как вы служите своему создателю? Пока он защищает ваш мир, сражаясь с пробудившимися монстрами, вы крадёте девиц, берётесь за наёмную работу, пируете и служите «Протекту»?

— Мы недостойны… недостойны… — забормотали Кентавры

— Не мне решать, достойны вы или нет. Я не вижу большинства кентавров восточного племени среди вас, но мои слова адресованы всем. На рассвете отправляйтесь в храм Посейдона и просите о милости его лично, я не смогу скрыть от него подобный поступок, я и так веками прикрывала вас! — сияние её взгляда померкло, и она добавила спокойнее. — Вы рождены войнами! В том, чтобы служить «Протекту», нет чести. Свободны.

Кентавры стали исчезать в темноте, и только когда последний из них скрылся за деревьями, Амфитрита повернулась к Лине. Весь её облик мгновенно переменился: из грозной богини она превратилась в прежнюю милую девушку.

— Зевс Всемогущий! — воскликнула Амфитрита и бросилась к Лине, чтобы осмотреть её на предмет ран. — Я так и знала, что праздник Аполлона добром не кончится. Что случилось? Ты здесь без сил… Одна?!

Лина с облегчением выдохнула и, наконец, позволила себе разрыдаться. Слёзы хлынули из глаз и намочили едва начавшее высыхать лицо.

— Амфитрита…

Та обняла её и прижала к себе — к гладкой и холодной чешуе своего костюма.

— Аид успел передать жемчужину… мать Гея услышала меня и помогла тебе. Я будто знала…

— Успел, да… — Лина шмыгнула носом, вытерла слёзы и отстранилась. — Мне нужно вернуться, предупредить его. Ты сможешь перенести меня в царство Теней? Потому что сама я… — она развела руками.

— Боюсь, я не могу попасть в царство Теней без призыва оттуда, и не могу оставить тебя у Врат в таком состоянии. Да и к себе домой забирать тебя не лучшая идея… Древние монстры пробудились, Посейдон с армией вступил в битву, которой пока не видно ни конца, ни края.

— Значит началось. Снова.

— Что началось? Ты что-то вспомнила?

Лина кивнула

— Это слишком долгая история, чтобы рассказывать её сейчас. Аид в опасности, я… — она встретилась взглядом с Амфитритой. — Я почти уверена, что у Врат меня уже караулит стража «Протекта»… что мне делать?

— Так! — Амфитрита встала в позу, уперев руки в бока. — Без паники. Мы найдём выход.

— Меня преследует «Протект», какой выход тут может быть? Они везде найдут меня.

— Нет, не везде. Вспомни, есть ли какое-нибудь место, где тебя точно не будут искать? Не в первую очередь. Там ты сможешь восстановить силы и вернуться к Аиду самостоятельно, — Амфитрита коснулась волос Лины и ахнула. — Напиток Перемен? Кто-то спустился в царство Теней вместо тебя?

— Моя сестра, — Лина попыталась выжать кофту на себе. Получилось плохо. — То есть, Элана, девушка, которая проходила Посвящение, как Персефона.

— Это отвратительно. «Протект» раскрыл своё истинное лицо! Быстро думай, куда тебя перенести, здесь лучше не задерживаться.

Лина подняла взгляд вверх, где по прозрачному куполу Амфитриты стекали капли дождя, и решилась.

— В дом Марка и Арианы, там самое безопасное место.

***

Дом Арианы и Марка действительно казался самым безопасным укрытием. Деймос понимал, что Максим не дурак и не станет прятать Лину в известном «Протекту» месте, тем более там, где она выросла — перепроверив всё несколько раз, он оставил у дома пару охранников, а основной отряд отправил на поиски по материку, не забыв и про Тёмные Врата. Охранники не заметили, как в окнах спальни Лины мелькнул зеленоватый блик — будто луч, просочившийся сквозь толщу вод.

Амфитрита, выяснив всё, что нужно, отправилась к Посейдону, а Лина, не зажигая свет, проверила замок на двери, осмотрела комнаты и ушла в ванную. Там, в пушистой пене и горячей воде, наблюдая, как заживают раны, она успокоилась, разложила все мысли по полочкам, прислушалась к себе. Её божественная сущность оказалась сильнее, чем думали многие, и к этому моменту почти полностью восстановилась — Лина чувствовала её внутри, как её тепло переливается под кожей, обволакивает сердце, пробуждается и зреет как первый весенний цветок.

После ванны, посвежевшая и почти счастливая, Лина надела чистые джинсы, толстовку и вышла в коридор, чтобы выглянуть в окно на внутренний двор. Она заметила двух охотников «Протекта», затаила дыхание и вдруг дёрнулась от испуга, больно ударившись локтем об стену, когда в гостиной что-то произошло — звук, похожий на пробежавшую мышь или шорох карандаша по бумаге, ей точно не послышался. На цыпочках, с забивающимся в приступе ужаса сердцем, Лина пробралась в гостиную и потянулась к выключателю, но так и замерла в неоконченном движении — что-то холодное и тяжёлое коснулось её виска.

— Без лишних движений, сестрёнка, — приказал тихий мужской голос. — Чтобы быть убедительным, сообщу, моё оружие может ранить тебя очень сильно, так, что трудно будет оправиться даже при условии твоей божественной силы.

Лина не узнавала голос, но не верить ему не могла. Рука незнакомца схватила её за плечо и заставила сесть в кресло у камина — тёмный силуэт возник напротив, щёлкнул напольный светильник, и яркий свет на мгновение затмил всё вокруг. Затем из темноты проступило суровое лицо молодого мужчины: каштановые волосы, ярко-зелёный взгляд, пронизывающий насквозь, и расстёгнутая толстовка с капюшоном, поверх белой футболки. Он прислонился к камину и сказал:

— Сестрёнка, какая удача видеть тебя.

Лина откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди. Странно, но в этот момент она словно утратила способность бояться — могла злиться, ненавидеть, грустить, но не бояться.

— Ты кто? — к её собственному удивлению голос прозвучал спокойно и уверенно.

Он вскинул брови и манерно поклонился.

— Прости, нас ведь так и не представили друг другу. Я твой родной брат, Амфитеус. Будем знакомы.

— Да-а? — протянула Лина. — Странно, я не помню никаких братьев, тем более родных. Так, кто ты? — она посмотрела ему в глаза. Он ухмыльнулся.

— Я Амфитеус, сын Деметры.

— Сын Деметры… ага… — Лина покивала своим мыслям и добавила. — То есть, я просто должна поверить мужчине, возникшему в моей гостиной посреди ночи с оружием в руках? Ладно, — она небрежно взмахнула рукой, — ты сын Деметры, а я дочь царицы Амазонок.

Амфитеус недовольно скривился.

— Не смешно. Хочешь доказательств? Вот они, — он действовал молниеносно. Казалось, его рука ещё мгновение назад спокойно лежала в кармане длинного ассиметричного плаща, а вот сейчас уже выхватила пистолет и взвела курок. Прозвучал выстрел.

Лина только и успела, что запоздало вскрикнуть, вскинув руки к лицу, когда золотая пуля прошибла спинку кресла рядом с ней.

— Ты больной! — крикнула она, осознав, что её не задело.

Амфитеус отбросил пистолет в сторону, шагнул вперёд и, поставив руки по обе стороны от Лины, наклонился к ней.

— Это золотые пули, отлитые Гефестом из зёрен Деметры. Да, они не смогут убить тебя, но поверь, тебе будет очень, очень и очень больно, — он толкнул кресло и выпрямился. — Знаешь, сколько раз я мечтал о нашей встрече, дорогая сестра? Сначала, когда был ещё маленьким, я видел, как сильно привязана к тебе мать, и заочно любил тебя, надеясь, что научусь у тебя чему-нибудь, подружусь с тобой… Потом, со временем, я стал понимать больше. До меня дошло, что мать тебе не нужна, что ты издеваешься над ней, мучаешь и изводишь непослушанием. Что ты выбрала того, на кого ни одна другая не взглянула, предпочла гнить в царстве Теней, пожалела самого ненужного и отвратительного бога, но предала мать.

От несправедливости этих обвинений, Лина разозлилась и забыла, что находится в невыгодном положении. Она поднялась ему навстречу и прошипела прямо в лицо.

— Как ты смеешь?

— А что, правда глаза колет?

— Я понятия не имею, кто ты, и мне плевать, откуда у тебя взялись зёрна моей матери, но ты…

— Сядь! — он толкнул её обратно. — Я был утешением, заменой великой тебя. Я был ненужным сыном, скрываемым даже от родной сестры, чтобы она, упаси небеса, не обиделась на мать, не стала ревновать. Я вынужден был оставаться вдали от матери на весь тёплый период года, чтобы ты полностью почувствовала её любовь. Какая ирония, ведь убил её не я, а ты.

— Деметра пожертвовала собой!

— Какая разница, как она умерла. Она умерла. Всё. И умерла по твоей вине!

— Виноват в её смерти Арес… и в моей, и во множестве других. Это из-за него ей пришлось отдать свою жизнь.

— Арес вырастил меня! — выкрикнул Амфитеус. — Не надо обвинять всех вокруг, ведь это не они предпочли мужчину своей семье, это не они пожертвовали благополучием смертных, чтобы тешить своё сексуальное влечение!

— Это не влечение! — гнев и ярость от его слов пробудили в ней нечто древнее, опасное и неуправляемое, нечто такое, чего могла бы испугаться она сама, если бы Амфитеус не подливал масла в огонь.

— Клянусь… — он тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки, — я убил бы тебя на месте, как этих беспомощных Марка и Ариану, если бы не Деймос. Ты нужна ему, а я не могу отказать названному брату.

— Так это был ты? Вот оно что… — тихо произнесла Лина.

— Ты даже не представляешь, как гадко думать, что ты отдалась богу царства Теней только из жалости к нему. Только потому, что на такого больше никто не позарится… Бросила мать, и ради кого? Ради того, кто не то, что любви, даже погребения не заслуживает! — у Деймоса сложилось ложное впечатление, что Лина беспомощна, пуглива, слаба, он решил, с ней легко можно справиться одними угрозами. Он ошибся.

В этот момент лампа в напольном светильнике затрещала и, кратко мигнув, погасла. Амфитеус отвлёкся на неё и поспешил за вторым пистолетом, но остановился на полпути — в отражении его глаз, раскрываясь лепестками и лианами, в зелёно-золотом сиянии своего могущества появилась живая богиня, истинное воплощение Персефоны. И она была готова на всё.