Баронесса. Эхо забытой цивилизации

Глава 34. Ревность

— Не сдержался. Думаю, все меня поймут и простят. Мы же семья.

— Я здесь не как баронесса д'Арлейн. Я здесь в первую очередь как хозяйка Синей Трясины — земли, которая уже несколько десятков лет не имеет к баронству никакого отношения.

Мой ответ вызвал смущённое молчание. Тишина висела в воздухе, но я, как и прежде, не собиралась её разряжать. Ни мягкой женской улыбкой, ни шутками, ни сменой темы. Пусть считают меня законченной стервой, если хотят.

Убедившись, что никто не собирается давать дополнительных комментариев, я кивнула, и мы направились в сторону поместья. Иду первой, как и положено хозяйке дома при официальной встрече, но после того как мы выпьем Зоряного Вина, необходимость в таких формальностях отпадёт.

Чем больше я отдалялась от основной группы, тем бледнее становился мой браслет. Видимо, агрессивный, опасный для меня человек немного успокоился или просто находился на расстоянии, на котором браслет не улавливал угрозу.

Порыв ветра справа заставил меня оглянуться — совершенно незаметно ко мне приблизился Эмиль Джеро. Он шагал бесшумно, почти скользил, двигаясь с ветром. Его лицо сохраняло безразличное, холодное выражение, но в глазах прятался целый мир — казалось, он подмечал мельчайшие детали.

— Расскажите, как вы просчитали высоту свай для ваших домов? Почему решили строить именно на этом уровне? — спросил он словно между делом, продолжая оглядываться.

По тихому шепоту за спиной я поняла, что его вопрос вызвал немалое удивление. Вроде как помощники короля упоминали, что Эмиль Джеро почти ни с кем не общается.

Лорд Тугрим шёл на небольшом отдалении, строго следя за тем, чтобы Кайрос не влезал туда, куда не следует. В его глазах горела тревога — он явно не знал, чего ожидать от меня. И конечно, он вслушивался в каждое слово, произнесённое мной и Эмилем Джеро.

— Я взяла за основу консервативную примерную оценку, — ответила я прямо, без лишних прикрас.

Люди за спиной не поняли, о чём речь, а лорд Тугрим едва слышно выдохнул. С разочарованием. Видимо, он ожидал, что мой ответ будет более основательным и сложным, основанным на расчетах.

— И как же вы можете быть уверены, что вас не затопит при сильных дождях? — Эмиль Джеро не позволил ни единой эмоции отразиться на своём лице.

— Я не могу, — так же спокойно ответила я.

— Вот так просто?

— Конечно. У меня нет данных за сто или даже десять лет по осадкам. У меня нет знаний о том, где лежат твёрдые слои грунта. У меня нет информации о размере площади водосбора. Когда-нибудь всё это у меня будет, но это не значит, что я не должна хотя бы пытаться. Вы так не считаете?

Все ждали реакции терезийца, уверенные, что я только что подвела Его Величество и тур своими ответами. Лишь две Ксин'терки тихо перешёптывались — о чём-то своём.

Я же не волновалась. Я решила быть честной, держать при себе свои секреты, но не видела смысла притворяться, изображать того, кем не являюсь. Умный человек всегда признаёт, что многого не знает, и в этом нет ничего постыдного.

— Вы совершенно правы. В подобной ситуации консервативная примерная оценка — лучшее, что можно сделать, — безэмоционально похвалил меня Эмиль Джеро. — И как же вы вбивали такие сваи в землю?

— О, я могу показать нашу треногу, если интересно, и если не боитесь, что камень упадёт вам на голову, — я расцвела в улыбке.

Меня похвалили! И судя по тому, что доверенный советник короля Терезии не отходил от меня, он желал продолжить разговор. Но я не знала, что именно удерживало его: мои достижения или…

То, что, как и я, Эмиль Джеро был потомком землян. Он видел мой браслет и явно принадлежал к другой генетической линии.

Знал ли он о ковчегах? О скрытых поселениях, спрятанных за минными полями? А может, в Терезии потомки землян уже давно ассимилировались, и он даже не подозревал о своём отличии?

Как мне спросить его?

И что если в его голове проносились те же вопросы?

***

В течение дня я встретила ещё четыре группы представителей делегации и с каждой группой я отслеживала реакцию браслета.

Очевидно, многие меня недолюбливали — каждая группа имела свой оттенок синего. Но одновременно я встречала и взгляды без агрессии — удивлённые, непонимающие и даже полные жадного интереса и восхищения. Такие взгляды принадлежали, как правило, незнакомым мужчинам, с которыми я раньше не сталкивалась. Эти незнакомцы были чрезвычайно вежливы со мной и даже… делали комплименты.

Я знала, что во второй группе были мой отец и брат, которых я не видела более полутора лет. Но они не вышли ко мне — слишком много вокруг было посторонних, включая терезийцев, разбрёдшихся по поселению. Слуги и стражники вельмож хаотично носились вокруг, пытаясь найти место для проживания или докупить что-то необходимое.

С последней группой прибыли дамы делегации, «свет нашего королевского двора», и я честно оставила их на лорда Тугрима. Он сопровождал меня почти на каждой стадии приёма гостей — следил за тем, чтобы терезийцы не скучали, и контролировал действия Кайроса и остальных помощников короля.

Мой муж, как оказывается, тоже не был бездельником. Он отвечал, в том числе, за документацию, связанную с предприятиями, которые посещали терезийцы. Кратко описывал методы их работы, фиксировал только то, что демонстрировалось, и записывал вопросы терезийцев, чтобы поднять их позже на совещании. На нём наверняка будут присутствовать только лорд Тугрим, Эмиль Джеро и сам король Эдельгард.

Наконец, вечером этого дня все впервые собрались вместе в главном зале центрального поместья — того самого, с парадной лестницей и внутренними балконами. Это был своего рода бал, небольшой, но торжественный, с арфистом, дудочником и барабанщиком, которых мне порекомендовали люди короля.

А со второго этажа, с балконов, открывался вид на другой пир — проходящий на мощёной площади. Там уличные менестрели бесконечно сменяли друг друга, а пиво лилось рекой. Хотелось быть там, среди своих людей, но вместо этого я без устали занималась организацией в поместье, пока Яра подслушивала разговоры вельмож в потайных комнатах.

— Приветствую вас ещё раз в Синей Трясине, — начала я, появляясь наверху лестницы. Как я и ожидала, всеобщее внимание сразу устремилось ко мне. Внизу послышались шёпотки: настороженные, восторженные, агрессивные. — Эта независимая земля недавно была благословлена самим Орденом Первородной Велирии. Именно её милостью нам даровано процветание, которое вы видите вокруг. Почти всё, что окружает вас в этом зале, — от мебели, вырезанной искусными руками наших плотников, до гобеленов, сотканных на местных станках, — создано здесь, моими людьми.

Делаю лёгкий жест рукой, указывая на стены и украшения, а после вновь улыбаюсь присутствующим.

— Я глубоко горжусь этими благословенными землями и доблестным трудом моего народа и искренне желаю вам приятного пребывания на моих землях.

У подножия лестницы меня встречал муж. Он широко улыбался, протягивая мне руку. Как всегда, выглядел он великолепно и сегодня оставался совершенно невозмутимым — словно моя речь о независимости земли никак его не задела.

— Прекрасная речь, Талира, — произнёс он, наклоняясь ко мне и улыбаясь, как кот, укравший сливки. — Но тебе не нужно настолько защищаться. Я не собираюсь отнимать у тебя эту землю. Я хочу, чтобы у моей жены всё получилось, чтобы ты была счастлива — сейчас и в будущем. Чтобы наша семья и наши дети были счастливы. Ведь Синюю Трясину унаследует один из них.

Я буду счастлива только после развода. Но не стоит говорить об этом вслух. Пока не состоится моя аудиенция у короля, нужно вести себя смиренно.

— Не похоже, чтобы моё счастье вас действительно заботило. Оз Десай рассказал мне о слухах, которые распускают ваша мать и любовница. Буквально в это самое время. И вы ничего с этим не сделали.

— Я даже не слышал об этих слухах… Я мужчина, Талира, я не влезаю в такие разговоры. Посмотри на меня, — он сжал мою руку. Я подняла лицо, увидев, как торжеством вспыхнули его глаза, когда я подчинилась. — Ты такая красивая… Я смотрю на тебя и не могу поверить своим глазам. Я не прикасался к Лилеане с тех пор, как мы виделись в последний раз. И не прикоснусь. С такой женой я не могу даже думать о любовнице.

— Значит, вы не отрицаете, что изменяли мне с миледи Муради всё это время, пока я, как вы выражаетесь, не была «такой» женой, — я хмыкнула, заметив, как он мучительно закрыл глаза, осознав, что впервые признался в измене, пусть и невольно.

— Я…

— Миледи д'Арлейн! Эмиль Джеро желает поговорить с вами. Он находится в столовой. Помните, что именно он решает судьбу этой делегации, — помощник короля схватил меня за локоть и подтолкнул в сторону выхода, но я вырвала руку и опалила его взглядом.

— Не трогайте меня, милорд! И уж тем более не хватайте и не толкайте. Достаточно просто передать просьбу словами.

— Извините, — пробормотал нервный лорд Тугрим. — Это первый раз, когда он проявил столько интереса, и ваши ответы явно пришлись ему по душе. Пожалуйста, миледи, Его Величество не поскупится на награду.

Надеюсь, так и будет. Иначе никаких секретов и никакой торговли.

— Я запомню это, — с лёгкой ехидцей улыбнулась я, но направилась в указанную сторону. — Отведайте вина и расслабьтесь. Такие нервы вам точно не на пользу.

Браслет не отреагировал на выпад лорда Тугрима, и я заключила, что он не задумывал зла, просто не справился с напряжением.

— Богиня, ты видела её? Лилеана, поди, локти себе сгрызёт! Не иначе дикарка продала душу Тёмному Урго, чтобы так выглядеть. И сколько денег сюда вложил барон?!

Я застыла, услышав голоса за приоткрытой дверью соседней гостиной.

— Неудивительно, что Кайрос даже не смотрел на Лилеану после возвращения. А ты видела терезийцев? Они глаз не сводили с дикарки. Кто бы мог подумать, что за такой сладкой внешностью скрывается столько злобы. Помнишь её письмо? Столько ярости и ревности!

Решив, что прятаться глупо, я вышла вперёд и облокотилась на косяк двери. Улыбнулась трём девушкам, приехавшим с последней группой, и они тут же замерли, испуганно выпрямившись на своих местах.

— Сплетничаете? — спросила я, мельком взглянув на браслет. Он молчал. Похоже, это я пугала девушек.

Две из них ничего не сказали, но третья, самая смелая, неожиданно встала.

— Говорим правду! Все видели ваше безумное письмо Лилеане. Вы готовы оскорбить благородную девушку из ревности, прилюдно! Хотя она просто выполняла свою работу с делегацией.

— Как вас зовут?

— Миллия Янкэ! — сразу же ответила она.

— Ну что же… миледи Янкэ. Я вижу, вы очень гордая и смелая девушка.

Она напряглась, услышав такой комплимент, но потом кивнула, не сводя с меня настороженного взгляда. В её глазах мелькнуло едва заметное удовольствие от похвалы.

— Скажите, вы бы приняли на своих землях ту, кто прилюдно оскорбляла и унижала вас? Как девушка, знающая себе цену?

В комнате воцарилось долгое молчание и только лёгкий треск огня от свечей разбавлял тишину. Миллия Янкэ растерянно смотрела на подруг, понимая, что отрицательный ответ подтвердил бы мою правоту в отправке письма Лилеане.

— Я бы не приняла такую женщину! Особенно если она любовница моего мужа! — вдруг заявила другая девушка, бросая испытующий взгляд в мою сторону. Ей, видимо, тоже хотелось, чтобы я похвалила её гордость и смелость.

Очевидно, их дружба с Лилеаной не была настолько доброй и всеподдерживающей.

— И вы в своём праве. Если миледи Муради решила проводить время с Кайросом, это её выбор. Она свободная девушка, которая мне ничего не обещала, в отличие от Кайроса. То, что он не способен сдержать свои обеты перед Первородной, — это его вина, а не её. Однако оскорблять меня тогда прилюдно было её решением, до того момента я даже не обращала на неё внимания. И те её действия будут иметь последствия.

Я мягко улыбнулась, замечая, как глаза девушек расширялись с каждым моим словом.

— Вам что-нибудь нужно? Я могу позвать слуг… — спросила я, видя, что они молчали.

— Нет… спасибо, — пробормотала Миллия Янкэ, слегка покраснев. Видимо, моя доброжелательность смутила её. Трудно плохо относиться к тому, кто делает комплименты и не причиняет тебе вреда.

— Тогда всего доброго. Наслаждайтесь вечером, — я тихо прикрыла дверь, прислушиваясь к тому, как тишина в комнате взорвалась шёпотом.

— Она совсем не такая, как я думала.

— Не похоже, чтобы она любила Его Милость. Вообще не похоже. Да и то, как она держится, когда он трогает её, — я сразу заметила. Похоже, она не может простить ему измену.

— Я бы тоже не простила, — голоса становились всё громче, вероятно, они думали, что я ушла. — А можно попросить отца объявить миледи Седено врагом наших земель? Она тоже постоянно распускает слухи обо мне!

Девушки рассмеялись, и я тоже улыбнулась, уже собираясь уходить. Но их последующие слова заставили меня замереть.

— Видели, у неё в косе две ленты? Я никогда не видела женщин с лентами! Но думаю, скоро ей придётся забыть про независимость.

— Почему?

— Забеременеет, осядет с ребёнком, времени не будет, придётся всё отдать мужу. — Мне показалось, или она вздохнула с тоской? — В любом случае д’Арлейны и так скоро разбогатеют. Ариадна выйдет замуж за герцога…

— Кстати, о Теодене Дрейгорне! Моя служанка — невеста одного из его стражников. Я слышала, что герцог приезжает сюда завтра!

***

Мысли о Теодене Дрейгорне не покидали меня ни на день, особенно часто возвращаясь ночами. Я вспоминала его прикосновения, поцелуи, бесстыдные слова. Как он просил называть его «Тео». И почему-то эти воспоминания часто были пропитаны обидой. Он говорил, что между нами всё изменилось, злился на моё поведение, а потом надолго исчезал. И хотя именно я была той, кто отталкивал его, кто убеждала, что между нами ничего не может быть, сердцем я, кажется, не могла этого принять.

Ургов герцог!

Это он отравил меня собой, а не я его.

Он не предупредил, что приедет в Синюю Трясину, но, будучи одним из главных членов сопровождения делегации, место для него найдётся всегда. Наверняка лорд Тугрим включил его в список сорока и выделил покои из тех, что я предоставила.

С Эмилем Джеро в тот вечер я разговаривала почти до трёх утра. Он задавал вопросы обо всём: какие ещё производства я вижу на этой земле, какова здесь продолжительность жизни и как её можно улучшить. Он даже спрашивал у меня советы. При этом на его лице не отражалось почти никаких эмоций, что, думаю, многих пугало.

Он казался почти неестественным, равнодушным, холодным существом — машиной.

Но я видела и другое: отдаленный страх. Страх, что кто-то узнает о том, кем он на самом деле является, откуда пришёл. Наверное, это значило, что в Терезии ситуация с «детьми гор» и религиозными гонениями была не лучше.

Мы оба так и не решились задать друг другу прямых вопросов. Боялись лишних ушей, боялись услышать отказ второго.

Потому что ошибка могла стоить жизни.

А наутро, едва первые лучи рассвета коснулись пушистых верхушек деревьев Синей Трясины, на заставе появился Теоден Дрейгорн вместе со своими людьми. Я впервые видела его в официальной процессии: каждый конь был украшен попоной с гербом, а сам герцог был в парадной кольчуге, которая невероятно ему шла.

Не могла оторвать взгляда от его массивной фигуры, небритого лица, хмурых глаз, которые... не смотрели на меня.

— Приветствую вас на землях Синей Трясины, милостью Первородной Велирии, — смиренно произношу я, впившись в его лицо суженными глазами.

— Благодарю, миледи д'Арлейн, — ответил он низким, насыщенным, таким мужским голосом. — Я бы хотел поговорить с лордом Тугримом, если возможно. Мои люди сами смогут найти себе жильё.

Он кивнул Морту, находящемуся рядом, на породистом жеребце. В отличие от Его Светлости, Морт улыбался мне тепло, как хорошей старой знакомой, тогда как герцог просто… прошёл мимо, словно почти не знал меня.

У меня же сердце билось так, что, казалось, его можно было услышать даже в столице. Что между нами случилось? Всего несколько недель назад мы были в одной постели, я горела в его руках, а сегодня он даже не смотрит на меня.

Яростно встряхиваю головой, прогоняя эти мысли.

К Урго!

Мы и так не можем быть вместе из-за моего статуса. Именно я его отталкивала.

Не время злиться, беситься и сожалеть сейчас, когда случилось именно то, чего я добивалась: герцог Дрейгорн начал относиться ко мне так, как и полагается относиться к благородной замужней соседке.

С вежливым равнодушием.

***

До самого вечера я была занята терезийцами, показывая им кирпичное производство, а завтра мы планировали отправиться на солеварню.

Кайрос постоянно был рядом, записывал все вопросы терезийцев. Оказалось, он даже немного знал их язык и позволял себе неловкие шутки. Однако отвечать на вопросы о производстве кирпича он не мог, да и не хотел. Этот вопрос его не интересовал, и он даже не пытался изображать, что предприятие было совместным.

А во второй половине дня гостей ждало новое развлечение. Охота на наших землях была невозможна, поэтому я придумала альтернативу — охоту за «сокровищем», в которой аристократам предстояло разделиться на группы.

— Это позволит вам не только провести время с интересом, продемонстрировать собственную силу и знания, но и лучше узнать друг друга и наших восточных гостей. Вы сможете увидеть эту землю моими глазами — её красоту, скрытую в каждом кусте, в каждом камне. В дополнение к «сокровищу», победитель получит три бесплатных стеклянных окна из Синей Трясины.

Окна вызвали живой интерес у большинства присутствующих. Конечно, богатые феодалы вроде герцога Юстариона или даже графа ан Дорна могли заказать стекло самостоятельно, но очередь на него растягивалась на месяцы вперёд, и даже они были вынуждены ждать.

— Всё моё платье испачкается! Я не собираюсь участвовать в этой дикости! — заявила внезапно незнакомая мне девушка. Я лишь равнодушно пожала плечами.

Не думаю, что она участвовала бы и в охоте.

— Для тех, кто не хочет участвовать, подготовлен участок рядом с главной площадью, — спокойно ответила я, указав на него рукой. — Там вы сможете расслабиться в тени, под звуки арфы, и наслаждаться вином и закусками.

Достаточно большая группа, в которую входили многие девушки, прибывшие в Синюю Трясину в числе последних, сразу отошла под навес. За ними последовали несколько хорошо одетых мужчин и многие старики.

К моему удивлению, терезийцы проявили неподдельный интерес — почему-то они свято верили, что я смогу их удивить. На деле же я организовала лишь несколько шарад и испытаний: на силу, смекалку, знание местных обычаев, флоры и фауны. Для терезийцев тоже были подготовлены задания, адаптированные людьми Его Величества, знавшими восточные традиции. Поскольку гости из Терезии решили участвовать, к игре присоединились и главные сопровождающие делегации.

— Вы будете помогать, если что-то случится? И не только в случае неприятностей, но и если понадобится подсказка? — лорду Тугриму моя затея явно не нравилась.

— Конечно! Более того, слуги будут постоянно подносить еду и напитки всем участникам. Думаю, вскоре все расслабятся и повеселеют — вино течёт рекой.

Я оказалась права. Не прошло и получаса, как со всех концов территории, выбранной для поисков, доносились смех и весёлые возгласы. Лорд Тугрим распределил группы заранее: в каждую входили мужчины и женщины разных возрастов, чтобы возможности были примерно равными.

Мой взгляд невольно искал герцога Дрейгорна, который оказался в одной группе с Эмилем Джеро. Их команда, конечно же, лидировала. Наверное, стоило сделать задания сложнее, но я рассчитывала, что их преимущество закончится на одном из этапов — задании, которое, на мой взгляд, могла выполнить только женщина. Однако дамы в их группе, похоже, больше интересовались герцогом, чем сокровищем.

— Нет! Не может быть! — донёсся до меня чей-то возмущённый крик, сменившийся взрывом смеха.

Те, кто изначально отказался участвовать, слушали эти возгласы с лёгкой завистью, особенно когда очередная группа, выбравшая ложный путь, возвращалась. Они взахлёб рассказывали о своей неудаче, обсуждали, кто за что отвечал в их команде и как именно они проиграли.

— Команда его светлости и Эмиля Джеро по-прежнему лидирует! — время от времени громко объявляла я, наблюдая, как участники, уже закончившие поиски, наслаждаются закусками и общением.

Вечер клонился к концу, хотя солнечные лучи всё ещё цеплялись за горизонт, окрашивая небо мягкими золотистыми оттенками.

На широкой площадке, где собрались участники и зрители, царила оживлённая атмосфера. Вечерний воздух наполняли смех и оживлённые беседы, слуги сновали туда-сюда, разнося блюда и напитки. Эта зона, украшенная резными скамьями и столами из темного дерева, была освещена десятками факелов, пламя которых отбрасывало причудливые тени на яркие ткани шатров и развевающиеся флаги с гербами знатных семейств. Всё пространство дышало тонкой смесью роскоши и уюта, а мягкий аромат розмарина и горячего вина обволакивал, вызывая желание забыть обо всём и насладиться мгновением.

Внезапно браслет на моём плече заметно посинел, его свет озарил моё лицо, заставив меня растерянно оглядываться в поисках причины.

Я даже привстала, вглядываясь в ряды аристократов, когда заметила служанку, которая приближалась ко мне с кубком вина. С каждым её шагом браслет не только становился ярче, но и начал буквально жечь кожу.

— Откуда у тебя это? — спросила я.

Служанка указала на толпу:

— Вам просили передать.

Она улыбалась безмятежно, явно не понимая, что происходит.

— Кто? — Почему-то я сразу подумала на отца или брата, которых всё ещё не видела, словно они не решались подойти ко мне.

— Я не уверена, миледи… женщина в тёмно-красном наряде.

Как только она это сказала, в голове мелькнуло неясное воспоминание, и я уже готовилась искать эту женщину...

Но ко мне подскочил мистер Ривас, помогавший с организацией поиска сокровищ.

— Миледи, нужна ваша помощь в секторе три, под поместьем.

Проклятье! Я вновь посмотрела на толпу около площади.

Люди вряд ли поторопятся уходить — всем было интересно, кто выиграет. У меня ещё будет шанс найти женщину в тёмно-красном. Поэтому, я взяла кубок вина, вылила его и последовала за мистером Ривасом.

Проблемы возникли, как ни странно, в группе Теодена Дрейгорна. Миллия Янкэ оказалась здесь, поменявшись местами с подругой — находчивая девушка. И именно она стала причиной беспокойства.

Это было второе задание, в котором, как я верила, женщина будет иметь куда больше шансов ответить. Я составляла его сама, вместе с Ярой, и считала достаточно простым.

«Ищи подсказку там, где природа щедро делится красками жизни. Он молчит, но живёт, питаясь землёй, и щёки красит своим даром.»

Я искренне верила, что загадка приведёт девушек к солевому источнику, у которого рос сиртель, известный своими красительными свойствами. Однако я не учла, что многие могли не знать, из чего изготовлены их румяна, хотя другое название — сиртелевый порошок — было очень распространено. Мисс Янкэ достаточно было просто вспомнить это название, а затем, попросив подсказку, узнать, где растёт растение.

Но вместо этого они всем своим отрядом как-то оказались у стен поместья, где мисс Янкэ умудрилась сильно обжечься крапивой. Несмотря на это, она была полна решимости продолжить, лишь просила подсказку.

— Застряли? А вот мы уже нашли следующую подсказку, — раздался насмешливый голос Кайроса. С ним была одна из подруг миледи Янкэ, которая оказалась куда более прозорливой — в её руках уже была их коробочка со следующей подсказкой. Ключ к коробочке они добыли еще раньше.

Оказывается, группы не упускали случая подшучивать друг над другом.

— Нет, я почти уверен, что мы скоро найдём ответ, — холодно произнёс герцог, снова не удостоив меня взглядом. Даже на эту… Миллию Янкэ он смотрел с куда большими эмоциями. — Думаю, у вас много дел, милорд д’Арлейн. Не смею задерживать.

— Дела моей жены — мои дела, — неожиданно агрессивно парировал мой муж. Ему явно не нравилось, что я помогаю другой группе, даже если это входило в мои обязанности.

Ах да, у них же конфликт из-за того, что герцог подставил Кайроса с добычей жемчуга.

— Разве? Насколько мне известно, Синяя Трясина независима, — герцог продолжал смотреть только на Кайроса, холодно, слегка нагловато, пренебрежительно, давая понять, что считает его никем.

Барон, услышав это, не выдержал.

Всё напускное добродушие, которое он демонстрировал последние два дня, мигом исчезло. Кайрос быстро приблизился ко мне, нахмурившись, и резко обхватил меня за талию, прижав к себе.

— Попробуете и тут меня подставить? Какого Урго вам нужно? Надеетесь хитростью и наглостью прибрать к рукам эти земли? Не выйдет. Возможно, Тали уже сейчас беременна, — глаза Теодена Дрейгорна при этом расширились, черный взгляд упал на руку, которая меня сжимала. — Скоро у нас будут наследники, и один из них унаследует Синюю Трясину. А вы держитесь подальше. Мне доложили о том, сколько раз вы «случайно» здесь оказывались.

***

Я с трудом подавила желание резко оттолкнуть Кайроса, хотя, будь мы одни, это бы наверняка произошло. Я же говорила ему не прикасаться ко мне!

А он не только делает это, но и утверждает, что я могу уже носить его ребенка, что было попросту невозможно — кроме первой брачной ночи между нами никогда ничего не было.

Повисла гнетущая тишина. Теоден Дрейгорн смотрел на нас с непроницаемым выражением лица. Лишь жилка на шее, пульсируя, выдавала его реакцию.

И в глазах... Мне показалось, или там мелькнула боль? Тщательно скрываемая, неожиданно острая.

Хотелось крикнуть, что с Кайросом я не спала уже полтора года и беременной от него быть не могу, что Синей Трясины мужу не видать, как собственных ушей. Хотелось сорваться на грязные ругательства.

— Я уже повторяла: сейчас не место обсуждать наши отношения, милорд. Я попрошу вас не касаться этой темы — мне нужно сосредоточиться на принятии восточных гостей, — вместо этого холодно сказала я, сглотнув, и боль в глазах Теодена Дрейгорна стала ещё темнее.

Вывернувшись из объятий Кайроса, которые ощущались так, словно в меня вцепился огромный паук, я подошла к миледи Янкэ, решив проверить её ожог от крапивы.

— Вы уверены, что сможете продолжить? — Я надеялась, что внимание переключится на Миллию, что Кайрос и Теоден оставят этот разговор.

Но я ошиблась.

— Я действительно бывал здесь нередко, глупо игнорировать такое производство, — хрипло отозвался герцог, не глядя на меня. — А вот вас, Ваша Милость, за весь год ни разу не видел. Так что сомневаюсь, что миледи д'Арлейн могла забеременеть от вас.

Миллия Янкэ даже не ответила на мой вопрос, ошеломленно следя за разговором. Она, как и я, явно не понимала, что на них нашло. Тем временем мои уши уловили приближающиеся шаги — сухие листья хрустели под ногами группы, среди которой я заметила Белизара ан Дорна и нескольких незнакомых вельмож.

— Это не ваше дело. Моя жена не остается без внимания, уж поверьте. В отличие от вас, я помогал Его Величеству, а не выдумывал схемы, чтобы обмануть соседей с покупкой бесполезного участка. Я уже говорил вам — держитесь подальше! Теперь, когда задание короля Эделгарда близится к завершению, я буду здесь. И я не могу позволить вам приближаться к этим землям, особенно после того, что вы сделали. Думаю, все это понимают, — Кайрос обвел взглядом собравшихся, надеясь на поддержку.

Да что с ними обоими?

Не знаю как реагировали остальные, а во мне сразу же проснулась ярость — густая, темная, душащая.

— Синяя Трясина — независимая территория, и вам не указывать, кто здесь может находиться, а кто нет! — громко сказала я и тут же пожалела. Нельзя было выносить сор из избы.

Но на меня и так почти не обращали внимания, словно для герцога и барона куда важнее было разобраться между собой. Черты лица Теодена Дрейгорна исказились в усмешке, которой мне никогда не доводилось видеть — полной презрения, превосходства и тщательно скрываемой ненависти.

— Вот видите. Вы не имеете здесь власти, да и свои заслуги перед Его Величеством явно преувеличиваете. Насколько мне известно, ваше время отдали вашей же жене, потому что она оказалась гораздо талантливее вас.

— Да как вы смеете? Вы подставили меня и многих других, а теперь приходите на земли моей жены, пытаясь украсть её производство? — Кайрос подошёл вплотную к герцогу, сжав кулаки.

— Разве не вы постоянно пытаетесь украсть её достижения?

Да что с ними?! Герцог совсем не пытался закончить конфликт — напротив, он словно подстрекал Кайроса. Я растерянно оглядывалась, ища помощи.

Её никто не предложил — напротив, сюда уже подошла большая группа людей, желающих поглазеть на скандал.

А я боялась, что этот скандал расстроит терезийцев и перерастёт во что-то большее. Боялась, что король вместо благодарности за мои заслуги разозлится. Напряжение между мужчинами стало таким густым, что, казалось, его можно было потрогать руками. Остальные чувствовали это — молчали, держа дистанцию.

— Думаю, нам всем стоит разойтись. В этом разговоре нет никакого смысла! Пожалуйста, помните о гостях!

Но кто бы меня слушал? Я всего-то хозяйка этой земли, и если бы не делегация, могла бы выгнать их обоих.

Кайрос не стал ничего говорить. Просто подошёл к герцогу и ударил его. Гулкий звук столкновения кулака с тканью разорвал тишину, заставив женщин в толпе испуганно ахнуть.

Разумеется, муж целился не в плечо, но Теоден Дрейгорн успел частично увернуться. Вместо лица кулак Кайроса угодил в плечо — то самое, что недавно было ранено. Однако на лице Его Светлости не дрогнул ни один мускул. Герцог ответил немедленно: его удар под дых был резким и точным.

— Перестаньте! — Белизар ан Дорн бросился к ним, пытаясь оттащить Кайроса, но тот, даже не оборачиваясь, неожиданно ловко ударил друга локтем в бок, продолжая атаковать герцога.

Нападать на Теодена Дрейгорна, наверное, было и глупо, и безнадёжно. Герцог был крупнее, массивнее, словно медведь рядом с оленем, но Кайрос, ослеплённый яростью, утратил чувство меры. Позже я узнала, что оба к этому моменту успели хорошо выпить, но в тот момент это не имело значения — я просто злилась на них обоих.

Мужчины яростно обменивались ударами, блокировали некоторые из них, и… будто искренне наслаждались возможностью наконец выяснить отношения кулаками.

Кретины!

— Прекратите немедленно! — Я бросилась к ним, надеясь подло ударить обоих под коленки.

Но Кайрос, думая, что к нему сзади снова подкрался Белизар, рефлекторно ударил локтем. Удар пришёлся мне точно в солнечное сплетение. Я хрипло выдохнула от боли, кхекнула, отшатнулась, но устояла на ногах.

В толпе раздались испуганные охи.

— Миледи! — Белизар бросился ко мне, положив руку на плечо, но тут же был грубо оттолкнут в сторону.

— Талира... нет, — прошептал Теоден Дрейгорн, незаметно оказавшийся рядом. Я опалила его яростным взглядом — ещё не хватало, чтобы кто-то начал распространять о нас слухи. Слухи, которые окажутся ложными лишь отчасти.

Прокашлявшись, я выпрямилась. Кайрос наконец понял, что произошло.

— Тали, прости! Я не знал, что это ты! Ты в порядке? Прости!

Надо же, извиняется. Почти впервые. И совсем не за то, за что следовало бы. Я кипела от ярости, едва соображая. Больше всего злило не то, что мне досталось, и не эта дикая драка, а то, что они устроили разборки сейчас, перед делегацией из Терезии и людьми короля!

Стиснув зубы, я подняла глаза на Эмиля Джеро, и вдруг заметила, что он... улыбается. Едва сдерживает смех. Это была первая живая эмоция, которую я видела на его лице за всё время.

— Вы оба исключены из соревнования за неподобающее поведение! — рявкнула я, всё ещё потирая солнечное сплетение. — Мистер Джеро, вы назначаетесь главным в своей команде. Миледи Янкэ, отойдём, я выдам вам подсказку.

Герцога и Кайроса я демонстративно игнорировала, кипя от злости. Как они могли так меня подставить? Каждый из них утверждает, что в какой-то степени заботится обо мне, но оба повели себя как последние эгоисты.

После этого Теоден Дрейгорн попытался поговорить со мной лишь раз, а вот Кайрос буквально прилип, как репей.

На помощь пришёл Кири — он появился на шум и, поняв, что меня случайно ударили, сделал рывок в сторону Кайроса, напугав меня до безумия.

— Пожалуйста… — я вцепилась в его рубашку, а когда он обернулся, покачала головой, беззвучно шепча губами: «Не надо».

В итоге Кири не напал на Кайроса, но больше не отходил от меня, защищая от попыток мужа «поговорить».

Почему-то этот удар локтем сильно расстроил мужа, хотя, например, боль, которую я испытала в нашу первую брачную ночь, была куда сильнее. И за неё он даже не думал извиняться. Не говоря уже о том, что ничто из этого не могло сравниться с теми драками, в которых Яра и я участвовали в детстве.

«Сокровище» в итоге досталось графу ан Дорну и его команде, которая не отвлекалась на ссоры, сплетни и драки. Сейчас он выглядел более чем довольным — стекло ему было нужно для жены, которая давно мечтала заменить все окна в их поместье. Команда Эмиля Джеро без герцога Дрейгорна заняла второе место, а третьими стала… группа моего брата.

Себастиан Керьи смотрел на меня тёмными, сузившимися глазами, полными недоверия, но так и не подходил. Мне казалось, я поняла, почему. Они присматривались, оценивали меня, пытались понять, как можно мной воспользоваться и насколько мной заинтересуется Его Величество.

Но пренебрежения в глазах брата больше не было.

А я… смотря на него, вдруг осознала, что все мои чувства к семье давно перегорели. Внутри — лишь равнодушие. Пустота. Мне больше не хотелось ничего доказывать. Хотелось жить своей жизнью и никогда их не видеть.

— Поздравляю вас ещё раз, Ваше Сиятельство, — широко улыбнулась я, мечтая только о том, чтобы этот день наконец закончился. — Простите, что разговоры о драке затмили восхищение вашей смекалкой, силой лорда Хайсмея и знаниями миледи Виины.

Имена сопровождающих графа я запомнила лишь перед самым награждением.

— Всё в порядке, миледи, — ответил граф с лёгкой улыбкой. — Жаль только, что Белизар не сумел предотвратить драку и что вы пострадали.

— О чём вы? Какое хорошее развлечение обходится без драки? — услышала я за своей спиной и рассмеялась. — Думаю, о сегодняшней «охоте» будут судачить ещё неделями. И о вашей идее, и о тех, кто не смог проявить себя, и о драке тоже.

К нам подошёл весёлый мистер Шойн, только что закончивший беседу с лордом Тугримом. Он отвёл меня в сторону.

— Миледи, наши гости в восторге. И от предприятий, и от поместья, и даже от развлечений. Я понимаю, что вы, наверное, плохо себя чувствуете после удара, но прошу вас, не подведите нас завтра. Производство стекла может стать самым важным моментом этого тура.

Важным для кого?

— Я знаю, что с некоторыми другими лордами уже были обсуждены некие… соглашения, — с ласковой улыбкой спросила я, смотря на усатого мужчину наглющими глазами. — Как я могу быть уверена, что Его Величество наградит меня так, как положено?

— Ну что вы, миледи, никто не собирается вас обманывать, — уверил мистер Шойн. — Награды начнутся только после того, как восточные гости подпишут соглашения о торговле. Конечно же, вы тоже будете участвовать. Вы сможете обратиться к Его Величеству за наградой совсем скоро, как только мы прибудем в земли Дрейгорна. Его Величество уже в пути.

Вот оно.

Я всем сердцем ждала этого дня, этой возможности. И в этот момент совсем забыла, что привязка означает, что я не могу просто отправиться с делегацией, надолго, как все остальные.