Баронесса. Эхо забытой цивилизации

Глава 31. Возвращение мужа

Талира д'Арлейн. Неделю спустя

— Поздравляю ещё раз, миледи, — с улыбкой сказал Олешан, оглядывая вторую красную ленту, теперь вплетённую в мою вторую косу.

На этот раз ленту мне преподнёс Бейрт, сын Германна и Марисоль.

Я приняла её без тех тяжёлых чувств, что сопровождали первую, и с куда большей уверенностью — чувствуя, что Синяя Трясина скоро будет в куда большей безопасности. В конце концов, Его Величество дал знать, что я включена в возможный список феодалов для посещения ограниченным количеством людей из делегации. Это было разумно: всем им не разместиться, да и кормить бесполезную толпу не хотелось.

— Спасибо, Олешан. Теперь можно украсить их дом и производственное здание резьбой и красной краской, — сказала я, с благодарностью глядя на нарядную жену Бейрта и его гордых родителей, которым до сих пор не верилось, как сильно изменилась их жизнь за последний год.

Прошлой зимой старики жили в разрушающемся, гнилом и сыром доме, собирая лекарственные травы и живя, вероятно, за гранью бедности. Даже воспоминания о холодных земляных полах того дома вызывали во мне содрогание — это никак не могло быть полезным для их здоровья.

Король был не единственным, кто вселял в меня уверенность.

Дополнительное чувство защищенности мне неожиданно подарил… герцог Дрейгорн.

Не тем, что он сказал.

Наоборот, тем, чего он не сказал.

Герцог считал и видел меня сильной, возможно, он верил в меня больше, чем я сама. А ещё… он хотел, чтобы я полностью положилась на него, словно в его представлении наши отношения уже изменились. Может, в его голове они изменились ещё тогда, когда он своим хриплым, низким голосом приказал назвать его сокращённым именем, после того, как я была варварски наказана на площади.

Мне было трудно воспринимать Теодена Дрейгорна по-прежнему — в голове всплывали воспоминания о том, как я бесстыдно терлась о его колено, теряя себя в этом запретном удовольствии. Всё это сопровождалось его горяченным шёпотом, сводившим меня с ума ещё сильнее.

— Я уже говорил, что тебе не следует ходить одной! Как ты могла уйти без охраны?! Тебе что, трудно было сказать пару слов?!

— Не кричите на меня! Кто вы такой, чтобы мне указывать? — сердито шептала я в ответ, не желая привлекать внимание.

Однако Теоден Дрейгорн был настолько крупным мужчиной, что трудно было бы не узнать герцога этих земель.

— Хочешь сказать, что я для тебя никто? Что то, что произошло, ничего не значит?!

Герцог вцепился в мои плечи, и я мельком взглянула на браслет, но нет — он не светился синим.

Работает ли он вообще?

— Это ничего не меняет. Я всё ещё замужняя женщина и всё ещё не собираюсь становиться вашей любовницей, — отрезала я, пытаясь убрать его обтянутую перчаткой руку с плеча.

Хотя бы одну.

— Ты ведь знаешь, что я могу изменить это в любой момент?! Твоя дорога признана критически важной лишь с моего благословения, с моего разрешения, — видимо, то, что я ушла с утра тихо и скрытно, без Сирила, действительно довело его до ярости, раз он напомнил об этом.

Я не могла понять его реакции — я постоянно жила без его контроля и защиты.

Ядовито и горько усмехнувшись, я наконец смогла освободиться от одной его руки.

— Опять опускаетесь до угроз? Я уже говорила вам: делайте это, если хотите! Я буду ненавидеть вас до конца своих дней, но стану вашей любовницей, ради своих людей и Синей Трясины, — мой голос дрогнул, выдавая боль.

Я ненавидела всё, что происходило между нами в тот момент. То, что мужчина, настолько нежный вчера, сейчас превратился в того, кто вновь напоминает, что может просто заставить меня, и угрожает мне благополучием деревни, которая полностью от меня зависела.

— Талира… — герцог поморщился, словно и сам уже пожалел о сказанном. В его глазах горели сожаление, упрямство и нечто тёмное, чему я не могла найти названия.

— Чего вы хотите? Я не понимаю…

— Позволь мне быть частью твоей жизни. Позволь помогать, заботиться. Я не собираюсь больше уезжать и прошу лишь, чтобы ты включала меня в важные решения и не совершала глупостей.

Угу. И стать его любовницей. Я не была наивной и понимала, что любое продолжение нашего общения закончится тем, что мы окажемся в постели.

А мне не хотелось, чтобы это произошло с тем, кто находится со мной против своей воли, только под действием моей магии. Не говоря уже о том, что я была замужем, и сначала нужно было добиться развода.

— А я уже сказала вам: вы мне не муж, не отец и даже не любовник, мы с вами чужие люди, и я замужем. А сейчас вы и вовсе вернулись к угрозам, будто делаете всё, чтобы оттолкнуть меня! — я наконец убрала вторую руку мужчины со своего плеча и направилась в сторону его городского дома, где находились Корица и Сирил.

Пора было возвращаться домой. С привязкой шутить нельзя.

Не успела я пройти и нескольких шагов, как герцог догнал меня и зашагал рядом, сердито пыхтя.

— Ты же знаешь, что я никогда так не поступлю с тобой. Я не хочу твоей ненависти, я хочу твоей любви, твоего тела, твоей безопасности, тебя!

От его слов мои внутренности скручивало в тугой узел, а в груди теплело. Как можно оставаться равнодушной? Уверена, лицо мое горело, и я была как никогда рада, что глубокий капюшон плаща скрывал меня. Хотя герцог наверняка не был глупцом и понимал, как его слова влияют на меня.

Я не могла поверить, что мы вот так открыто говорим о… наших отношениях. О том, что он действительно увлечен мной.

— Хочешь сказать, что я тебе безразличен? Посмотри на меня! — он остановился, не дойдя до ворот поместья, и я повернулась к нему, подняв голову, сузив глаза, надеясь, что румянец исчез с моих щек.

Но, судя по довольной ухмылке на лице Теодена Дрейгорна, мне это не удалось.

— Скажи это, Талира, — прошептал он, словно самый коварный посланник Темного Урго. — Скажи, что хочешь, чтобы я исчез, чтобы больше никогда не появлялся в твоей жизни, не беспокоил тебя своим вниманием, не целовал, не прикасался к тебе, не вдыхал твой запах. Скажи…

И что будет, если я скажу?

Он действительно исчезнет из моей жизни?

Даже мысль об этом пугала меня, тонкой иглой впиваясь в сердце, щекоча сознание своей необратимой возможностью. Может, лучше вырезать эту рану прямо сейчас?

— Вы прекрасно знаете, что небезразличны мне, — тихо и твёрдо ответила я, заметив, как его глаза потемнели, а ноздри раздулись, словно у хищника, почуявшего добычу. — Но я не хочу быть с мужчиной, который испытывает ко мне чувства только из-за магии. Это нечестно. Я не хочу подвергать ни вас, ни себя этому, и есть те, на кого моя магия не действует...

— Никогда не говори мне про других мужчин, Талира, ради их же безопасности, — его голос был пугающим, и от него по моей спине пробежал холодок.

Покачав головой, я развернулась и попыталась двинуться к дому, но Теоден Дрейгорн снова схватил меня за плечо, показывая, что не отпустит, нависая надо мной всем своим мощным телом. Я сердито зашипела, подняв голову, готовая ругаться, но вдруг увидела впереди... Ариадну.

Невероятно красивую, в расшитом шёлковом платье, рядом с высокой дамой в очень дорогом наряде, стоявшей возле повозки с гербом герцога.

Так вот кем была наша таинственная «будущая герцогиня».

Сестра моего мужа была всё такой же хорошенькой, румяной и фигуристой. А ещё она была благородной незамужней девицей с хорошей репутацией. И пусть герцог мог выбрать себе в жёны куда более знатную леди, их брак не стал бы полным скандалом.

Особенно теперь, слухи об интересе герцога к ней уже давно ходили, а теперь Ариадна и вовсе везде сопровождала вдовствующую герцогиню.

— Не думаю, что у вас сейчас есть на меня время, — горько улыбнулась я, кивнув в сторону гостей. — Сестра моего мужа куда лучше вам подходит, и вряд ли её вы попросите стать любовницей, вряд ли ей скажете, насколько отравлены её магией.

Встряхнула головой, мысленно отвесив себе пощёчину за то, что так раскисла. Не нужно было сюда приезжать, но я так волновалась за герцога, что не могла ничего не делать — должна была выяснить всё сама.

— Талира! Ты полная идиотка, если считаешь, что я даже взгляну…

— Перестаньте... — тихо попросила я, положив руку на его грудь и почувствовав жар, пробивающийся даже сквозь ткань. Словно по волшебству, весь гнев исчез из его глаз; он опустил взгляд на меня, на мою ладонь, совершенно не замечая странный, по-видимому, нерабочий браслет.

Сердце под моей ладонью билось сильно и быстро, а выражение лица этого огромного мужчины было настолько покорным, будто он готов был исполнить любую мою просьбу.

— Миледи? — Олешан, оказывается, всё это время что-то говорил, выводя меня из сладких и острых, чуть болезненных воспоминаний о Теодене Дрейгорне.

— Извините, задумалась, — ответила я. — Думаю, сегодня отправлюсь спать чуть пораньше, слишком много дел.

Я встала, давая понять, что на празднике задерживаться не собираюсь. Впрочем, казалось, всем и без меня весело — на площади скопилось множество чужаков и даже стражники из герцогства, которых, похоже, привлекли развлечения и дешёвое пиво в Синей Трясине.

— Конечно, миледи. Я только хотел сообщить, что к нам приезжали посланники из Арлайна, вероятно, из Ордена. Ходят слухи, что храмовники очень хотят новый храм. Письмо для вас оставили в вашей гостиной.

Разумеется, они хотят храм, и мне тоже следует сдержать обещание — поддержка Ордена никогда не бывает лишней. Я знала, что делегация прибудет в баронство уже через неделю, и подозревала, что Фирруза д'Арлейн не упустит шанса распускать обо мне слухи… А может, и Ариадна, хотя если она всерьёз нацелилась на герцога, то, скорее всего, постарается уберечь себя от скандалов.

В моей гостиной при спальне меня действительно ожидало письмо — и не одно. Первое послание было от Ордена, а второе… от моего мужа, который сообщал, что посетит меня через два дня, как обещал ранее. Для того чтобы «поговорить и наконец начать жить как муж и жена, быть единым целым, с общими целями и идеями».

Но чего я не знала, так это того, что приедет он не один…

***

К приезду Кайроса я подготовилась: вновь раздала всем указания по производству, хотя, даже если бы мой муж сейчас узнал, как делать стекло, у него не вышло бы настроить производство за столь короткий срок.

Полный цикл требовал нескольких компонентов, каждый из которых нуждался в особом процессе, но только чтобы получить чистое, прозрачное стекло без тёмных пятен и зелёных примесей. Для простого же, тёмно-зелёного, пузырчатого стекла достаточно было расплавить песок при нужной температуре — но даже её было непросто достичь.

Я была уверена, что совсем скоро королевские люди откажутся от идеи демонстрировать производство Кайроса, «украденное» у меня. Тогда меня и переведут в обязательную программу для тура делегации.

Сомнений я себе не позволяла.

— Тали, почему ты просто не выгонишь его?! — Яра буквально кипела, не давая мне выйти из её комнаты. — Ты же выгнала его ненормальную мамашу, почему не можешь сделать то же самое с бароном д’Арлейн?!

— Рано или поздно придётся встретиться с ним, бесконечно бегать не получится. Рано или поздно... Нет, рано: через полтора месяца делегация завершится, и Кайрос приедет в баронство уже на постоянной основе. И как мой муж, он имеет право находиться на моём вдовьем наделе сколько угодно.

Мой голос звучал глухо и тяжело, словно придавив подругу к земле. Она сжалась, втянула голову в плечи и посмотрела на меня с обидой, будто я сама желала всего этого.

— Всё будет хорошо, — устало закрываю глаза. — Он не останется здесь надолго, ему нужно готовить поместье к визиту делегации. Возможно, он попробует представить Синюю Трясину как свои земли, может, предложит мне другой вдовий надел или же попробует сделать вид, что всё производство общее.

Обиженное выражение никак не покидало лицо Яры, словно она была ребёнком, который не мог понять всей сложности ситуации.

— Мне нужна вся ваша поддержка. Не проблемы. Пожалуйста, нам нужно держаться вместе. Эти полтора месяца будут критическими. Мы должны сделать всё, чтобы делегация обязательно приехала сюда и была настолько впечатлена, чтобы оказывать давление на Его Величество.

Потому что я собиралась просить короля о разводе и титуле.

И наконец-то стать свободной.

Услышав мои слова, особенно упоминание «Его Величества», обида сразу исчезла из глаз Яры, сменившись тревогой и волнением.

— Прости… всё так изменилось, Тали, будто по щелчку пальцев мы оказались там, где никогда не должны были быть. Ты у всех на виду. Иногда мне хочется, чтобы мы опять были только вдвоём, где-нибудь далеко, потому что мне кажется, что с тобой может что-то случиться.

На самом деле, единственной из нас, кто чуть не погиб, была Яра.

— Посмотри на Германна и Марисоль — они словно помолодели. Представь, в каких условиях они жили до этого, что было с их здоровьем, сколько бы они прожили. Мы тоже были такими же. И, учитывая моё положение, у нас есть выбор: либо стать сильнее и быть на уровне с теми, кто несёт угрозу, либо сдаться. Прятаться я не могу, из-за привязки. Ты… в большой опасности, и если не хочешь участвовать в этом, я могу найти тебе место в Калдерре, где можно будет переждать визит делегации и мужа.

Сказанное тут же разрядило обстановку и Яра надулась, как сердитый ёжик.

— Что? Нет, ты с ума сошла?! Я не оставлю тебя! Если бы я хотела уйти, давно бы вышла замуж за одного из тех бездельников, которым нужны твои деньги!

Ярость её была настолько забавной, что я не сдержала улыбки, и она… тоже. А потом подошла и обняла меня, делясь так необходимыми мне теплом и поддержкой.

— И что за бездельники? — спросила я, направляясь к выходу. Мужа мы собирались встречать небольшой группой: я, Олешан, Кири, Сирил и Яра.

— Да крутятся всякие, особенно по праздникам. Приезжают из Арлайна, Олдмонда… К тебе подойти боятся, зато ко мне — без проблем. Послушать их — так они все мастера и могут управлять предприятиями, особенно для стекла. А ручки то нежные-нежные, плечи тоньше моих, — Яра хмыкнула, а потом неожиданно оглядела меня с довольным видом. — Тебе очень идет. С этой косой по середине ты выглядишь прямо как… воительница. Или лошадь.

— Комплименты явно не твоя сильная сторона, — хрюкнула я от смеха, как и Сирил, услышавший её «похвалу».

В итоге к заставе мы направлялись в хорошем настроении, перекидываясь шутками и поддразнивая друг друга. Но по мере приближения шутки становились всё напряжённее, а ответы — всё более сдержанными.

— Помните мои наставления, — сказала я, глядя на каждого из них и дождавшись ответных кивков. — Кайрос здесь просто гость, как и его мать до этого. Мы будем относиться к нему как к благородному гостю. Не хуже, но и не лучше.

Я говорила им это, чувствуя, как бешено бьётся моё сердце, а ладони почти не высыхают от волнения.

Чего я могла ожидать от него?

В голове крутились сотни возможных действий — от немедленного требования, чтобы я оправдала его мать перед Орденом, до попыток заставить меня передать ему все мои производства или требования исполнения супружеского долга.

И, всматриваясь вперёд, я осознавала, что не готова отдать ему ничего.

Впереди возвышались четыре всадника, окружённые патрульными герцога.

— Я муж хозяйки этих земель, и она ожидала нашего приезда, вам не стоит так волноваться. Однако благодарю вас за то, что ответственно выполняете свою работу.

Голос Кайроса был всё таким же мелодичным, спокойным и красивым, каким я его помнила.

Голос прекрасного принца.

И внешность мужа полностью соответствовала этому образу — он ничуть не изменился, несмотря на серьёзные проблемы, что преследовали его в последнее время. Неудивительно, что, по слухам, вокруг него по-прежнему вьются женщины. Кайрос обладал удивительно гармоничным лицом, обрамлённым мягкими каштановыми волосами, чуть вьющимися на концах. Казалось, всё в его облике было идеально: аккуратно вылепленный нос, высокий лоб, тёмные прямые брови и тепло-карие глаза.

Но мне куда больше нравилось другое лицо, с резкими чертами, словно грубо высеченными из скалы.

— Приветствую вас в Синей Трясине, да благословит вас Первородная, — громко произношу я, не сводя глаз с мужа. Мне кажется, будто время вокруг нас замедлилось, и даже постоянный, привычный гомон торговцев затих.

А может, я просто не могла сейчас воспринимать ничего другого.

Его глаза расширились, когда он разглядел меня, сидящую на Корице, с прямой спиной и приподнятым подбородком.

И всё.

Он не произнёс ни слова, лишь продолжал смотреть, медленно, внимательно, словно впитывая новый мой образ, заменяя им старый — образ измученной, тощей, коротко стриженной девушки. Образ жены, которую любой мог унижать.

— Миледи д'Арлейн! Признаться, я поражён! — услышала я незнакомый мужской голос и смогла оторвать взгляд от застывшего в молчании Кайроса, который по-прежнему никак не реагировал.

Слева стоял незнакомый мне, богато одетый аристократ. На его коне красовалась попона с гербом, и сам конь выглядел породистым и дорогим — не чета моей Корице. Но она всё равно была лучшей лошадью на свете.

— Приветствую… Лорд Белизар ан Дорн, если не ошибаюсь? Мы не были представлены, — я узнала герб и поняла, что передо мной, вероятно, сын графа ан Дорн, с которым я давно и успешно сотрудничала: торговала солью, кирпичами и, конечно, стеклом.

— Преступное упущение! А ведь я был на свадьбе виконта Гримсби, — он ловко спешился, подошёл, поднял мою ладонь в перчатке, которой я держала поводья, и быстро поцеловал, не отводя от меня показательно восторженного взгляда. Я не поморщилась, несмотря на боль в руке — дурацкий шрам в форме неизвестного символа все никак не заживал. — Эйдриг говорил, что вы по-настоящему расцвели на болотах, но я не могу поверить, насколько...

— Белизар! — рявкнул Кайрос, и я резко перевела на него взгляд.

Похоже, Эйдриг, Белизар и Кайрос были близкими друзьями — три соседа, три наследника титула, три молодых аристократа. Но если бы ан Дорн действительно уважал меня, он подошёл бы и представился ещё на свадьбе виконта Гримсби. Точно так же, как и Кайрос должен был представить меня своим знакомым.

— Действительно, ваше упущение в том, что вы не подошли поздороваться с женой своего друга или же не были представлены, — холодно ответила я, не собираясь притворяться, будто действия Кайроса тогда не были оскорбительными по отношению ко мне.

— Все мы, знаете ли, были увлечены более впечатляющим представлением в тот знаменательный вечер, — усмехнулся Белизар ан Дорн.

Представлением…Конечно, для него это было весёлым развлечением.

И что теперь?

— Признаться, я удивлена, увидев вас здесь. Вы не известили о своём визите заранее, и Кайрос тоже не сообщил, что будет не один.

Если Элдриг Марлоу со своей сестрой действительно просто проезжали мимо и решили поздороваться, то эти двое явно приехали на несколько дней — за ними следовала повозка с вещами.

— На самом деле, я здесь по поручению отца, но, узнав, что Кайрос направляется сюда, не мог не напроситься в его компанию. Вместе веселее, не так ли?

Бросила непонимающий взгляд на Кайроса, задумавшись, что могло подтолкнуть его приехать с другом, чтобы обсуждать наше «единство». Для меня, впрочем, такое соседство было лишь на руку — я надеялась, что Белизар будет проводить много времени с мужем. Всё-таки они друзья.

— Наверное... — впервые позволяю себе лёгкую усмешку. — Что же, прошу вас. Вас ждёт горячий обед и ванна. Я вернусь за два часа до ужина и смогу обсудить с каждым из вас причины вашего приезда.

— Тали... — я сделала вид, что не услышала тихий голос Кайроса, и вместе со своей процессией направилась обратно к поместью, почти не обращая внимания на восторженные комментарии Белизара ан Дорна.

— А вот и отцовские окна! — сын графа, осознав, что я не собираюсь с ним разговаривать, переключился на моего мужа, но и Кайрос отвечал ему односложно.

Муж в какой-то момент даже попытался ненавязчиво ехать рядом со мной, но дорогу ему, словно случайно, перекрыл Кири, бросив на меня нечитаемый взгляд. С тех пор как он узнал, что мой муж вернулся в баронство, юноша почти не разговаривал со мной.

— Приветствую в нашем хозяйстве, милостью Первородной Велирии. Пожалуйста, отведайте Зоряного Вина как знак того, что вам всегда рады в нашем доме, — Лейна, недавно нанятая служанка, невысокая и кудрявая, уже ждала в фойе с кувшином бронзового вина, готовая приветствовать гостей, пока я произносила положенные слова. — Ваши покои находятся в конце этого коридора, вас проводит Йулиу.

Сказав это, я немедленно направилась в свои покои, находившиеся на другом конце поместья. С каждым быстрым шагом я осознавала, что меня буквально трясёт, и поняла, что сбегаю, не готовая к разговору с мужем.

Потому что никаких дел на сегодня у меня не было запланировано. Специально для моего ургова мужа, появление которого показало мне, насколько я уязвима, как бы ни убеждала себя в обратном.

— Тали! Открой дверь! — с той стороны двери раздались удары, этот звук отдавался дрожью по всему телу.

— Я занята. Уже сказала, что поговорю с вами вечером, — нервно ответила, ненавидя себя за эту слабость.

— Открой! Или ты боишься? Я не причиню тебе вреда, — его голос был глубоким, красивым, размеренным.

Именно таким голосом он тогда приказал мне заткнуться и извиниться перед его любовницей. При целой кучей благородных гостей, перед его семьей и друзьями.

— Тали! — он, видимо, сам удивился, что я открыла дверь, и сейчас я смотрела на него нагло, упрямо, вновь прокручивая в голове всё — его поступки, публичные унижения, грубость и преступную невнимательность.

— Тали… — его голос стал мягче, теплее, а взгляд прочно удерживал моё лицо, словно касался его на расстоянии.

Его рука потянулась к моей щеке, но я делаю шаг назад прежде чем это прикосновение возможно.

— Знаете... Кайрос. Я ведь никогда не давала вам права называть меня этим именем. Ни вам, ни вашей матушке, — наклонив голову вбок, я прищурилась, изучая его, оценивая, насколько он может быть опасен.

— Ты моя жена, — упрямо произнёс он, снова протягивая руку ко мне, дотронувшись до моей шеи. Я почти не дышу, замирая, чувствуя, как каждая клеточка моего тела окаменела. — Почему ты не носишь украшения рода, что я тебе послал? Это твоя обязанность, как жены... люди должны знать, что ты несвободна.