Зажженный факел

Глава 48

Как-то само собой так получилось, что мы сперва крепко обнялись, а потом — поцеловались. Впервые, кажется, по-настоящему. Но тут же отпрянули друг от друга. Авелла, покраснев, опустила взгляд. Я мысленно обозвал себя изменнической тварью. Пусть Натсэ и не против магического брака, но вот всякие такие нежности ДО брака — это уже как-то… Ну, не знаю. Нехорошо это. Сердце чувствует.

— Ты как? — спросил я и провёл пальцами по лбу Авеллы, там, где — я точно помнил — кожа была рассечена.

— Исцелилась. — Авелла вернула на лицо улыбку и посмотрела мне в глаза. — Я убила её, Мортегар. Кукольницу.

— Кукольницу? — приподнял я брови.

— Да, ту женщину, которая делала каменных человечков.

— Она что, сказала тебе, как её зовут?

Авелла помрачнела. Она вдруг взяла меня за руки, сжала их, будто заранее пытаясь остановить, удержать от чего-то.

— Нет, не она… Господин Искар сказал.

— А он откуда знает? Что это вообще такое было? Почему мы здесь? Как они…

— Мортегар, — перебила Авелла, как-то странно глядя на меня. — Ты, пожалуйста, только сразу ничего не делай. Я сама вот буквально только что узнала. Дело в том, что господин Искар — глава Ордена Убийц.

Трижды я моргнул, пытаясь совместить в уме пожилого, тёртого жизнью мужика, которого я бесил в трактире, и эльфоподобного Искара. Ну, допустим, как мы уже знаем, с помощью магии Воздуха облик можно сменить… Но они же оба одновременно были на тропе!

— Это как так? — уточнил я.

— Он — глава местного Ордена, — уточнила Авелла. — Ну, Материкового. Но между всеми Орденами есть какая-то связь. Когда одному из Орденов наносят оскорбление, имя оскорбившего узнаю́т все. Этого человека убьют в любом случае, куда бы он ни сбежал. И когда Искар узнал, он…

Авелла не договорила, но я и так уже понял всё. Искар узнал, что меня с минуты на минуту ликвидируют. Поднял своих бойцов, отбил меня и похитил. Зачем? Да всё очень просто: чтобы я вые… кхм… возлёг с его падчерицей, когда придёт время. Я же, типа, безродный вундеркинд. Но то-то и оно, что «типа». Искар видел, как я использую магию Огня даже в вакууме. Какие выводы он сделает теперь — большой вопрос.

— Извини, — сказал я.

— За что? — Авелла действительно изумилась.

— За то, что я такой слабый, — поморщился я. — Влез в войну с Орденом, а сам даже первого боя не смог выдержать.

— А передо мной-то ты за что извиняешься? — Она всё ещё недоумевала. — Это твоя война, а я просто влезла и мешаюсь.

Мы в ответе за тех, кто влез в нашу жизнь и мешается.

Я с досадой отмахнулся от «Мудрости дня». Ничего Авелла не мешается. Она — голос разума. Странного, долбанутого, но — разума.

— Не говори ерунды, — попросил я. — И как мы здесь? На каких, вообще, правах? Что происходит?

Вздохнув, Авелла потянула меня к выходу.

— Что такое? Куда?..

— Пойдём пройдёмся. Господин Искар попросил меня кое-что тебе объяснить.

Я оказался прав — моя временная «спальня» действительно находилась на вершине башни. Мы спускались по винтовой лестнице, ступени которой были если не хрустальными, то стеклянными уж точно. Ступать на них было боязно — ну́ как сломаются?

В стенах было множество окон. То и дело поворачивая голову, я видел сперва небесную синеву, потом — кроны деревьев. Трижды нам встретились площадки с закрытыми дверьми — Авелла их игнорировала. Наконец, мы спустились в основание башни. Здесь я увидел две двери. Одна из них, вероятно, вела в сам дворец, во всяком случае, она была с той же стороны, что и те, которые мы встретили по пути. А вторая, открывшись по мановению руки Авеллы, вывела нас в сад.

Это мне напомнило достопамятную прогулку, в конце которой меня попытались схватить боевые маги Земли под руководством господина Тарлиниса. Но сейчас был день, и мы с Авеллой, бредущие по тропинке среди кустов и деревьев, были совершенно другими. Странное чувство, как будто…

— Как будто мы стали взрослее, — сказал я, и Авелла с улыбкой повернулась ко мне.

— Вы тоже вспоминали, как впервые пришли в гости в Небесный Дом?

— Кажется, это было три жизни назад… А ведь года не прошло.

Авелла молча кивнула и сжала мою руку.

— Мы находимся во владениях господина Искара. Он сейчас в академии, решает неотложные вопросы. Сад разбит на пять частей, между собой они никак не сообщаются. Четыре части — четыре башни.

Тут я обернулся и задрал голову, чтобы хоть немного оценить дворец со стороны. Стекло, сталь и золотистый мрамор. Три из обещанных четырёх башен я видел. Ну что сказать… Красиво. Если ты родился в этом мире. Мне же они напомнили водонапорные башни — точно так же расширялись вверху, где находились прозрачные залы с гигантскими кроватями. Эта ассоциация немного подпортила впечатление, ну да на меня вообще сложно угодить. Лучше и не начинать метать бисер.

— Пятая часть выводит к выходу, — продолжала Авелла. — Магия Воздуха здесь не действует. Ну, если господин Искар не разрешает. А он — не разрешает. — Авелла со значением посмотрела на меня. Я медленно кивнул.

Говорила Авелла немного странно, будто на публику, и я предположил, что здесь всё прослушивается Воздушными заклинаниями, а значит, рот лучше держать на замке.

— Вокруг Материка сильное антимагическое поле, — продолжала Авелла. — Поэтому сюда почти невозможно проникнуть магическими способами без ведома хозяев. А ещё отсюда нельзя ни с кем связаться внизу — без соответствующего разрешения, разумеется.

Эх, а я-то уже присматривался к камешку, думаю черкнуть записку Лореотису… Но это действительно было бы слишком просто и очевидно.

Тут тропинка, вымощенная разноцветными булыжниками, вывела нас к обвитой плющом каменной стене. Я на глаз прикинул высоту — метра три. Некисло. Влезть, конечно, можно, будь желание — если на магию Земли запрета нет, то камень должен откликнуться — но наверняка ведь стена здесь не просто так стоит. Да и куда бежать потом? Это ж Летающий Материк, он в воздухе висит.

— Мы в плену? — уточнил я.

Тропинка вела дальше, и я вдруг увидел впереди ярко-голубое небо. Мы вышли к обрыву и остановились, глядя перед собой, на площадке, также вымощенной булыжником. Удивительное чувство. Никакой самолёт даже близко не сравнится. Мы спокойно стояли на такой высоте, на которой, по идее, нельзя было даже дышать, да и вообще должна быть страшная холодища. Но тут было тепло, и лишь лёгкий прохладный ветерок развевал волосы Авеллы.

— Фактически — да, — сказала она. — Искар хотел забрать только тебя, а я под руку подвернулась — он не хотел оставлять свидетеля. Мы его пленники, на положении почётных гостей.

— И до каких пор? — спросил я, чувствуя, как внутри начинает закипать огненная лава гнева. Возможно, где-то далеко внизу на мой гнев отозвался Яргар…

Авелла молча повела меня в сторону. Только теперь я заметил беседку, стоящую на этом своеобразном «балконе». В беседке был накрыт столик, и Денсаоли, всё в том же кимоно и с дурацкой причёской, разливала чай по белоснежным чашкам. Увидев нас, она поставила фарфоровый чайничек и неслышно удалилась.

— Сколько нам тут сидеть, по его мнению? — спросил я, когда мы вошли в беседку и сели за столик друг напротив друга.

Прямо как пара на свидании — промелькнуло у меня в голове. Авелла взяла чашку, отхлебнула немного, поморщилась — горячо. Я окинул взглядом стол. Красиво нарезанные бутербродики, мясо и овощи кубиками, фрукты — предполагалось позавтракать. Но, хотя желудок всё настойчивей требовал пищи, я не спешил хвататься за вилку.

— Господин Искар сильно рискует, удерживая здесь даже вас одного, — сказала Авелла странно глухим голосом и избегая смотреть мне в глаза. — Это похищение ему дорого обойдётся, если хоть кто-то узнает. Против него ополчатся главы всех кланов, включая Воздушный. Кроме того, похитив меня, он нанёс оскорбление роду Кенса. Ни мой отец, ни моя мама так этого не оставят, и Искару в любом случае придётся отвечать по всей строгости. Он может лишиться места ректора, дворянства, даже права жить на Материке.

— И-и-и?.. — подбодрил я её.

— И ему проще убить меня, а вас удерживать в секрете, чем волноваться из-за нас обоих.

Я откашлялся.

— Он что, полагает, будто, убив тебя, добьётся от меня чего-то полезного?

— Нет, — покачала головой Авелла. — Но он может добиться от тебя чего-то полезного, заковав меня в цепи и угрожая мне смертью. Либо так. Либо по-другому.

— «По-другому»?

Авелла кивнула и, глубоко вдохнув, решилась:

— Его условие: вы должны взять меня в жёны сейчас же. После чего мы сами известим всех, кого посчитаем нужным, что это наш выбор. Мы сами сбежали и собираемся жить на Материке. Нас зачислят в академию Атрэма. Из Ордена Рыцарей, само собой, изгонят, но господин Искар пообещал, что устроит нам возможность вступить в Орден Рыцарей Воздуха. Если согласимся, то останемся жить здесь вдвоём, как муж и жена, и как гости господина Искара. Первая Благословенная неделя будет наша. Следующая — Денсаоли. И далее, и далее… Ты через два года будешь свободно покидать Материк, а я — оставаться здесь. С нашими детьми. Чтобы ты возвращался.

Подобрав упавшую челюсть, я задал только один вопрос:

— А как же Орден Убийц? Ну, тот. Который внизу.

— Господин Искар сказал, что он с ними разберётся, как только уладит дела здесь. Он обещает истребить Орден. И госпоже Натсэ больше ничего не будет угрожать.