Зажженный факел

Глава 31

Ну какой же сезон полюбившегося аниме без казематов? Третий? Не-е-е, ни фига, правильный ответ: никакой. Здравствуйте, казематы, вот мы и снова вместе. Как вы тут, не скучали? Узнаёте меня? Что-о-о, не признали? А, да, раньше я не был похож на хрупкую блондинку. Ну, люди меняются, уж кому как не вам бы это знать.

Вот меня тащат по знакомому коридору. Здравствуй, коридор! Здравствуйте, камеры! Здравствуйте, решётки! Здравствуйте, Ме… Стоп!

— А вы что здесь делаете? — воскликнул я в таком изумлении, что мои братья по Ордену даже остановились.

— Здравствуйте, леди Авелла из рода Кенса, — спокойно поприветствовал меня из-за решётки Мелаирим. — Я здесь томлюсь в ожидании приговора. А каким ветром вас сюда занесло? Да вы не стойте в коридоре, располагайтесь. Выберите себе камеру по вкусу.

— Э! — возмутился один из сопровождающих меня рыцарей. — Ты тут не главный!

— Какая жалость, — зевнул Мелаирим.

— Ты, это, — обратился ко мне всё тот же рыцарь. — Прости, что так жёстко — порядок. Сидеть-то где будешь?

— А туда можно? — Я показал на камеру напротив Мелаирима.

— Да без проблем. Поскучай немного, а мы пока попробуем Кевиотеса с пьянки выдернуть.

Пьянка? Уже? Хотя чего тянуть-то, первый день турнира закончился.

Решётка опустилась, я по-хозяйски вошёл внутрь, дождался, пока прутья вернутся на место. Вспомнил, что я — Авелла и жалобно сказал рыцарям:

— Вы только не рассказывайте никому, что меня арестовали, ладно? Папа узнает…

— Ты смеёшься? — фыркнул доселе молчащий рыцарь. — Тебя на глазах у всех зрителей арестовали. Господин Тарлинис всё видел.

— Он смотрел? — удивился я.

— Ну само собой. Дочь в смертном побоище участвует! Как такое не посмотреть?

Они ушли, оставив меня фейс ту фейс с Мелаиримом. Хотя нет, не ту фейс. Мелаирим удалился в глубь камеры и теперь лежал на нарах, закинув руки за голову.

— Эй! — позвал я. — Магистр Йода, вы чего натворили-то?

— Как ты меня назвала? — Мелаирим чуть повернул голову.

— Так… Случайно вырвалось. Так что вы сделали?

Я услышал, как Мелаирим хмыкнул. Отвечать ему, видимо, не хотелось. Поэтому спустя секунд десять он лишь процедил сквозь зубы:

— То, что должен был.

Бесят меня такие разговоры. Не хочешь отвечать — так заткнись уже, а хочешь — так отвечай! Нет, надо из себя какую-то загадочную фиговину строить. Можно подумать, это он, а не я тупой подросток.

Я уже открыл было рот, чтобы сказать нечто обидное, но слова застряли в глотке.

Цифры «4» и «5». Мясник и здоровяк. Мечи, поднявшиеся над беззащитным «Мортегаром»… И вдруг они замерли. Они не стали убивать. Но почему? Что послужило…

— Вы убили Герлима? — прошептал я.

— Хотелось бы в это верить. Я готов поклясться, что лезвие пронзило сердце, но вот нанести контрольный удар мне уже не дали. Когда не надо, наши рыцари вездесущи и расторопны. А я-то полагал, что они все будут таращиться на это идиотское побоище, которое почему-то называют «турниром».

У меня внутри всё перевернулось, а потом — заледенело. Я скользнул взглядом по дереву заклинаний Воздуха. Ух, как всё неплохо раскрыто! Небось, и боевые есть? Ага, есть, как не быть. Беда тех, кто выдумал эти казематы, была в том, что они строили их только для магов своей стихии. А что вы скажете на

Воздушный таран.

Я едва успел отскочить в сторону. Весь воздух в камере словно загустел и тараном грянул в решётку. Прутья вылетели, изломавшись в груды щебня. Ветер взъерошил мне волосы, которые наполовину распустились.

— Да как вы могли! — закричал я, выбежав из камеры. — Да ведь…

— Что? — с улыбкой смотрел на меня Мелаирим, совершенно не впечатлённый демонстрацией силы. — Сэр Мортегар будет расстроен?

— Ещё как! — Его решётку я ломать не решился и просто стукнул по ней кулаком.

— Знаешь, Авелла, ты одновременно смешная и грустная. Если бы вместо тебя сюда приволокли ту, бывшую рабыню, Мортегар уже бы стоял здесь, изобретая бредовый план по её вызволению, который непременно бы сработал. И ты это знаешь. Но вот арестовали тебя, и он до сих пор не торопится к тебе. Этот парень сам себя не знает, но уж я-то изучил его вдоль и поперёк. Ему плевать на тебя. Ты для него — не больше чем необязательное украшение, зажим для галстука, перо в шляпу. Если он и примчится — так только узнать, что со мной. Потому что именно я для него имею значение. А ты? Скольким ещё ты готова ради него пожертвовать?

— А вот и ничего ты не знаешь! — крикнул я, торжествуя. — Мортегар до такой степени крутой, и ему настолько не наплевать, что он — это я, и он уже здесь! Мы поменялись телами! Вот тебе!

От избытка чувств я просунул руки в камеру Мелаирима и показал ему сразу два средних пальца.

— Что?! — Мелаирим резко сел, и я поспешил убрать пальцы.

— Что слышали! — вернулся я к «выканью». — Можете посмотреть мой Огненный ранг. Он — шестой. И у Авеллы тоже шестой. Вот так вот! Нечего на меня гнать, Мортегар своих не бросает.

«А вот чем сейчас занимается в моём теле Авелла — это уже другой вопрос», — подумал я, но отмахнулся от этой мысли. Не важно! Лишь бы глупостей не наделала. Пусть ведёт себя тихо и спокойно.

Мелаирим одним прыжком оказался у решётки, я — шарахнулся.

— Это действительно ты? — заорал он, брызгая слюной.

— Я!

— Мортегар! — Мелаирим взвыл, стискивая каменные прутья. — Сколько ещё ты будешь играть с Огнём? Я спасаю тебя от одной опасности, а ты тут же вляпываешься в десять других! Сколько ещё это будет продолжаться?!

— Вы мне сами этот Огонь втюхали, а теперь играть не разрешаете, — буркнул я, впрочем, уже успокоившись. — Но вообще, это не специально. Вернее, специально, но я думал, что смогу вернуться в любой момент.

— Ты и можешь, — проворчал Мелаирим, остывая. — Ранг для тебя ничего не значит.

— Угу, это да. Но есть у меня такое нехорошее предчувствие…

— Что если ты сделаешь что-то за рамками ранга, то Огонь вырвется? Ну, что ж. Выбирай: либо так, либо жить вечно в теле Авеллы. Лично мне, по правде сказать, всё равно.

— То есть, помогать всё вернуть вы не будете? — уточнил я.

— Пальцем не пошевелю, — заверил меня Мелаирим.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда сам посмотрю, как это сделать.

— Где это ты посмотришь? — нахмурился он.

— В тех крутых и древних книгах в вашем подземном кабинете. Вы же теперь взаперти, так? А уж дверь я как-нибудь сломаю. Сам не смогу — Лореотис, Авелла и Талли помогут.

Если бы Мелаирим мог, он бы прорвался сквозь решётку. Но он не мог. Огненный ранг у него был до смешного маленький, печать Земли блокировала местная магия, а других печатей у него не было.

— Вы одновременно смешной и грустный, почтенный Мелаирим, — сказал я, когда он закончил орать и биться об решётку. — А теперь ещё и не почтенный, как я понимаю.

Как же злобно сверкнули его глаза.

— А тебе идёт быть девчонкой! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.

— А мне самому нравится, — отозвался я, чисто чтоб досадить. И вернулся в свою камеру. Порядок есть порядок: посадили — сиди. Ну и что, что решётку сломал? Это ещё не повод из тюрьмы бежать. В одном Мелаирим был прав: проблем мне в жизни хватало, и добавлять к ним вражду с Орденом точно не следовало.

Мы оба молчали. От этого молчания у меня в голове зароились нехорошие мысли. И первым не выдержал я:

— А вы это всерьёз сказали?

— Что тебе идёт быть девчонкой? Да, — отозвался Мелаирим. — Ты же типичная девочка по натуре. Потому они пока что к тебе и липнут — их забавляет внутреннее подобие при физическом несоответствии. Но стоит немного повзрослеть — и редкая дура останется с тобой. Разве что ради денег и могущества.

— Да ну вас в знаете, куда? — рассердился я. — Я про другое спрашивал. Правда, будто кажется, что Авелла для меня ничего не значит?

— А… — Мелаирим помолчал, сидя на своих нарах, потом пожал плечами: — Значит. Наверное. Ты, в своей инфантильности, готов весь мир спасти и полюбить. Но истинная мудрость в том, что выбор может быть лишь один. Верный — один. И ты его уже сделал, дурачок. Чего же ты добиваешься теперь, играя с огнём? Хочешь разрушить жизнь себе, или Авелле?

Я поёжился:

— Теперь вы её как бы жалеете, а до того говорили…

— До того, — оборвал меня Мелаирим, — я пытался её образумить. Я думал, что с ней говорю. Нет, я не та́ю от обаяния леди Кенса, но она заслуживает большего, чем послужить тебе половой тряпкой. Маг может иметь две семьи — это правда. Но вот любовь, как правило, только одна. И если ты прислушаешься к своему сердцу, то поймёшь, что не любишь Авеллу. Она тебе просто симпатична. Впрочем, жизнь ты ей уже поломал, так что можешь меня не слушать. Женись и погаси искры в её глазах навеки, а сам продолжай до конца жизни страдать по Натсэ, которая уж точно не согласится участвовать в этом сопливом безумии. В отличие от тебя, она родилась свободной и не боится принимать непростые решения.

Когда ближе к вечеру нас почтил своим присутствием Кевиотес в сопровождении одного рыцаря со стопкой бумаг в руках, я сидел на нарах, пытаясь распутать превращённые в Огонь знает что волосы. Меня это занятие немного успокаивало. Я даже не обращал внимания на саркастические подколки Мелаирима. Мне казалось, будто я глажу по голове, успокаиваю Авеллу — да так оно, в сущности, и было.

— Запиши, — сказал Кевиотес рыцарю, — порча имущества академии. Попытка бежать…

— Я не пыталась! — возмутился я.

— Ладно, не пиши про попытку, — сжалился Кевиотес. — Итак, леди Авелла. Готова ли ты к суду?

Я тяжело вздохнул, встал и вытянулся перед начальством по стойке смирно.

— Всегда готова к суду!