Яд из бездны

Глава 11

1

Некрасов приходил в себя медленно. В голове гудело, все мышцы ныли, до слуха доносился один и тот же звук, напоминавший идиотский смех.

«Наверное, сошёл с ума, - промелькнуло в голове. – До чего же вы докатились, товарищ майор»?

Он с трудом разлепил веки, сморщился. Перед глазами болталась дохлая, вонючая крыса. Некрасов наотмашь ударил, и крыса отлетела в сторону.

- Какого чёрта? – зашипел он.

- Да ладно, друг! – донёсся знакомый голос. – Эта штука прочищает мозги почище нашатыря.

Некрасов поёжился, с трудом встал на ноги. Его качало из стороны в сторону, и чтобы не рухнуть на пол, он подошёл к стене.

- Где я? – выдавил он.

- Худшее место на свете, - отозвался голос. – «Убежище номер один». Так его называют эти уроды.

Некрасов никак не мог вспомнить, где слышал этот голос. Недавно. До боли знакомый, вызывавший страх, ненависть...

«Чёрт! Это же Гарпун», - Он несколько раз встряхнул головой и, щурясь, посмотрел в сторону говорившего.

- Не ошибся. Это действительно я. – Старик сидел в углу и хлебал что-то из железной миски.

- Думал тебя сожрали жмуры, - усмехнулся Некрасов. – Да видать такое дерьмо, не жрут даже упыри.

- Не злись! – рассмеялся Гарпун. – Сейчас мы в такой ситуации, что собачиться себе дороже.

Некрасов прислонился к холодной стене и огляделся. Он находился в сыром длинном помещении, под потолком которого пульсировала единственная ртутная лампа. Окна забиты железным профилем, стены в пулевых отверстиях. На полу валялись старые грязные матрасы, десятка два. В дальнем углу разломанная деревянная мебель.

- Надеюсь, не против! – Гарпун поднял руку с миской и дружелюбно оскалился. – Ты сразу же вырубился, так чего жратве пропадать?

- Логично, – усмехнулся Некрасов. – И всё же, как-то нелепо, что судьба снова нас свела.

- Вот так и задумаешься о высших силах, - согласился Гарпун. – К чему бы это?

Некрасов подошёл к куче матрасов, выбрал почище, швырнул его к дальней стенке. Больше всего он нуждался в отдыхе. Он уселся на матрас, потом медленно, стараясь не делать резких движений, улёгся.

- Мы здесь не гости, - бросил Гарпун. – И даже не рабы. Мы расходный материал, который не жалко.

2

Некрасов проснулся от шума, который доносился с улицы. Сначала заревели мощные двигатели, потом до слуха донеслись гулкие щелчки автоматных выстрелов.

Он поднялся на ноги и подошёл к окну. Металлический лист был закреплён не плотно, и отсюда хорошо просматривался небольшой участок улицы. Высокие выгоревшие дома, трясущиеся на ветру электрические провода, полоска грязного потрескавшегося асфальта.

- Нас это не касается, - пробурчал Гарпун. – Тут постоянно стреляют.

Некрасов покосился на старика и усмехнулся.

- Как сюда попал?

Гарпун заворочался на матрасе, закряхтел и, усевшись, прислонился к стене.

- Сгорел мой рыбзавод, - произнёс он. – И во всём виноваты вы, со своими заморочками.

- Жмуры в казарме твоё? – Некрасов отошёл от окна и встал под единственную лампу.

- Нет, это Бугай придумал. Мне понравилась сама идея, а загнать в сарай десяток каннибалов не составило труда. Не первый раз.

- По твоей вине погибли двое из моей команды, - отозвался Некрасов. – А ты говоришь о каком-то рыбзаводе.

- Мои люди тоже погибли. Кто-то сгорел, кому-то башку снесло, когда рвануло топливо. А Мишку Бугая задрали жмуры, вот же ирония, какая.

- Но сам-то выжил…

- Выжил потому что шкура дублёная, смекнул куда рвать, а то б и сам стал жратвой. Прыгнул в море, добрался до берега. Но случайно наткнулся на этих отморозков, они возиться со мной не стали, сразу же вырубили.

- Кто такой Гнутый? Если в курсе.

- Понятия не имею. С ними не торговал, - Гарпун задумчиво поскрёб щетинистый подбородок, потом махнул рукой. – Думаю местные бандосы. Гнутый, конечно зверь, но не главный, есть у них тут один тип по имени Половец, по всей видимости, именно он всем заправляет. Половец псих, говорят - коллекционирует черепа.

Дверь открылась, вошёл здоровяк в грязном плаще. На голове армейская каска, под плащом, самодельная броня из крашеной жести.

- Пошли, - произнёс он. – Сегодня отправитесь на работу. Жратву надо отрабатывать.

- Кто ты такой? – Некрасов с интересом уставился на здоровяка. – И что за работа?

- Зовут Костолом. А по настоящему Никита Хворост.

- Знаешь, Хворост! – Некрасов сделал пару шагов навстречу. – Я уже давно работаю только на себя, и работать ещё на кого-то, не собираюсь.

- Это не мои проблемы! – рассмеялся Костолом. – Не усложняй мужик, а!

Костолом откинул полу плаща и показал висевший на поясе тесак.

- Не хочешь работать, пойдёшь на мясо для жмуров. Мигом разделаю.

Некрасов покосился на Гарпуна и по выражению его лица понял, что Костолом не шутит. Старик весь сжался и напряжённо поглядывал на руки здоровяка.

- Ладно, я не хочу проблем, - произнёс Некрасов. – Почему бы не поработать, если люди хорошие.

- И я того же мнения, - усмехнулся Костолом. – Лучше сдохнуть через неделю, чем сегодня. Верно?

3

Их вывели на улицу. Солнечный свет ударил по глазам. Некрасов зажмурился, жадно потянул ноздрями воздух. Пахло дымом, горелой резиной, кухонной стряпнёй. Где-то громыхали железом, иногда включали дисковую пилу, и воздух наполнялся пронзительным визгом.

Место куда его привезли, напоминало задворки завода. Скорее всего, это и был завод. Впереди приземистый цех, несколько ангаров, по периметру высокий забор из железобетонных плит. У ржавых ворот самодельная смотровая вышка, несколько грузовиков и тот самый фургончик, в котором его привезли.

Недалеко от ворот, какой-то человек копался в разобранном двигателе, ещё двое затачивали деревянные колья.

- Знаешь, приятель, – зашептал Гарпун. – А это ведь мои цеха. Лет десять назад прикупил по случаю. Хорошую краску здесь делали! Я даже на выставку её возил…

- Заткнись! – зарычал Костолом. – Краску он тут делал. Богатей хренов.

Здоровяк бесцеремонно пнул Гарпуна в бок и наградил подзатыльником. Старик только скрипнул зубами, но Некрасов заметил, тот демонический блеск, который так напугал его в бараке фактории. Суворов тогда поплатился жизнью.

«Коробит Гарпуна гордыня, - усмехнулся он. – Ещё немного и спесь вырвется наружу»!

- Чего скалишься? – Костолом свирепо покосился на Некрасова. – Если что задумал, выбрось из башки. Здесь шутить не любят.

Они завернули за угол заводской администрации и вышли к сетчатому забору, за которым раскинулся поросший бурьяном пустырь. За забором человек десять выбирали из мусорных куч битый кирпич. В нос сразу же ударил запах мертвечины и каких-то отбросов.

- Чёрт! – проговорил Некрасов.

Источник дурного запаха болтался на ветру. Повешенный на фонарный столб мертвец, высох, но всё ещё источал вонь.

- Точно не жмур! – бросил Гарпун. – Я то уж знаю.

Они вскарабкались на кучу земли и увидели вокруг пустыря виселицы: десятки столбов на которых висели трупы казнённых. Некрасов с ужасом покосился на Костолома. Судя по всему, он намеренно привёл их сюда. На губах улыбка, в глазах странный бесовской блеск, как будто он знал наверняка, каким будет эффект.

- Все они хотели жить! – послышался за спиной голос. – Но они хотели жить по-своему.

Некрасов обернулся. Позади стоял долговязый тип. Длинные волосы, на лице трёхдневная щетина. В синих проницательных глазах звериное любопытство. Дорогое шерстяное пальто, армейские штаны, кирзовые сапоги – всё в облике говорило о противоречивости характера.

- Я Половец, - представился он. – Так меня все называют.

Половец медленно поднялся наверх, сложив руки на груди, усмехнулся. Молодой и уверенный в себе, он посмотрел сначала на Гарпуна, потом перевёл взгляд на Некрасова.

- Они не хотели работать, - проговорил он. – Деньги сейчас ничего не стоят, остаётся единственный стимул – страх перед мучительной смертью.

От Половца исходил едва различимый аромат. Запах одеколона, который Некрасов хорошо помнил. Такой одеколон когда-то подарила ему невеста.

- Жмуры обходят пустырь стороной, - заметил Половец. – Вонь вводит тварей в заблуждение, и они думают, что поживиться здесь нечем.

- Думают? – усмехнулся Некрасов. – Эти безмозглые каннибалы не способны думать…

Половец импульсивно приложил указательный палец к своим губам и чуть покачал головой.

- Мнение, в этом убежище, имею право высказывать только я, - проговорил он. – И никто не смеет его оспаривать.

Некрасов отвёл взгляд и напрягся. Судя по всему, Половец был хорошим актёром и лёгкое помешательство ему доводилось играть частенько. На окружение и стороннюю публику это действовало как холодный душ.

- Сегодня работаете на свалке, а завтра посмотрим, - бросил бандит. – Задумаете сбежать, повешу.

Он спустился с холма и, напевая что-то под нос, двинулся к гаражам.

4

- Да вляпался ты старина, - прошептал Гарпун. – Хреново-то как всё. Хреново.

- Хватит жаловаться, - бросил Некрасов. – Сам виноват.

- Ну, конечно! – зашипел Гарпун. – Надо было сразу вас прикончить.

Некрасов выпрямился, стиснув от боли зубы покосился на старика. Гарпун тупо выворачивал из грязи кирпичи и швырял их в большую кучу. Ещё человек пять, ковырялись по соседству. Оборванные, измождённые. Их судьба была уже предопределена, но такой судьбы Некрасов себе не желал. Он хорошо осознавал, что через пару недель превратится в такого же несчастного оборванца, который будет мечтать только о миске вонючего супа.

«Дёргать надо отсюда, - подумал он. – Лучше сдохнуть от зубов тварей, чем здесь».

Он вскарабкался на кучу строительного мусора и посмотрел вдаль. Брошенная техника, бесконечные насыпи шлака и бытового мусора, серая громада города у горизонта. В тридцати шагах от себя он заметил пару жмуров, которые что-то таскали по сухому бурьяну. Ещё один, заваливаясь на правую ногу, брёл на запах живых.

«Через пять минут будет здесь, - подумал Некрасов. – Чёрт. Как же я ненавижу этих ребят».

Жмур его заметил и остановился. Патлатый, с перекошенной сломанной челюстью, он всё ещё носил итальянскую пару и роскошный жёлтый галстук.

- Жалкое зрелище, - прошептал Некрасов. – Блуждающее в сумерках, бездушное тело.

Упырь замычал и, не отводя от жертвы мутных зрачков, двинулся вперёд. За спиной зашуршал щебень и пахнуло перегаром.

- Придурок! – зарычал надзиратель, - Чего застыл?

Здоровяк в камуфляже пихнул в спину, и Некрасов кубарем скатился вниз.

- Работать надо. Урод! – добавил он. – Здесь каждый должен что-то делать, иначе крышка!

- Разберись лучше с упырём, - огрызнулся Некрасов. – Козёл!

Здоровяк усмехнулся и пренебрежительно сплюнул.

- С тем задохликом? – кивнул он. – Ты ему понравился. Погляди! Глаз с тебя не сводит.

Жмур зарычал и, спотыкаясь о камни, перевалил через груду бетонных обломков. Некрасов поёжился, вскочил на ноги и пополз на вершину мусорной кучи.

- У жмура поганый вкус, - здоровяк вскинул дробовик и выстрелил. – Он готов жрать даже трусов.

Крупная дробь разворотила упырю грудь. Его отбросило ударной волной назад к обломкам, и он сразу же затих.

- Так-то приятель, - оскалился здоровяк. – Я спас твою шкуру, а что взамен?

- Взамен благодарность! – процедил Некрасов. – Впрочем! Такому уроду как ты я бы разбил рожу.

Некрасов выпрямился и злобно сверкнул глазами. Он стоял чуть ниже и здоровяк тут же воспользовался своим преимуществом. Он с силой пихнул его ботинком в живот, и Некрасов отправился туда же, откуда минуту назад вылез.

5

Впервые за пять лет, ему снился дом. Завораживающая сказка, в которой хотелось остаться навсегда. Он видел родных людей, разговаривал с ними. Их лица сияли, светились даже стены и предметы. Чудились давно забытые запахи, в воздухе витало какое-то ликующее предчувствие счастья, но…

Он проснулся. Вскочил с грязного матраса и жадно потянул воздух. До слуха донёсся грохот железных ворот и протяжный омерзительный визг автомобильного клаксона. Во дворе кричали, ругались. Кто-то молотил кувалдой по железу.

- Проклятье, – прошептал Некрасов. – Что же они всё время шумят?

- Вопит кто-то, – отозвался Гарпун. – Слышишь, как изводится?

Так отчаянно и беспомощно могли кричать только раненые. Некрасов вспомнил бойцов своего взвода и поёжился. В «День великого нашествия» он потерял десять человек. Троих убило, семерых покалечили осколки вражеских снарядов.

- Я слышал от одного парня, что покусанных жмурами сектанты оставляют в городе, - Гарпун стоял у окна и пытался хоть что-то рассмотреть в узкую щель. – Точно огнестрелы.

- Тебе ли не знать, - усмехнулся Некрасов. – Особенно когда в руках винтовка.

- Да-а-а! – Гарпун рассмеялся и отошёл от окна. – Одного-то из вас я тогда достал. Кого если не секрет?

- Дашку Грачёву, - Некрасов перевернулся на спину и уставился в потолок.

- Значит такова её судьба, - Гарпун поелозил щетинистый подбородок и уселся на свой матрас. – Та банка, что мы выловили. Я много об этом думал, но так и не понял, откуда в море взялись эти твари. Они же появились пять лет назад. Верно?

Старик тяжело вздохнул и, немного помолчав, добавил.

- На банке сорок третий год?.. Значит, эти уроды существовали ещё до твоего и моего рождения. Тварей кто-то создал, а потом их погрузили на корабль и…

- Знаю, о чём хочешь сказать, - перебил Некрасов. – Но это не меняет сути дела. Нацисты не смогли контролировать эту нечисть и попытались замести следы.

- Думаешь? – усмехнулся старик. – В тот день, вместе с банкой, мы выловили ещё кое-что. Но этот предмет, я решил оставить себе, чтобы как следует поторговаться.

6

Некрасов покосился на старика, потом медленно встал на ноги, постоял немного и уселся на обломки ящика. В тусклом дрожащем мерцании ртутной лампы, Гарпун выглядел, как злой гений, которому удалось показать своё превосходство. Он выжидательно застыл, в глазах вновь сверкнуло презрение.

- Почему замолчал? – распаляясь, процедил Некрасов. – Какая же ты сволочь!

Старик рассмеялся. Чужая злость вызвала прилив радости и самодовольства.

- Да-а-а! Эта штучка стоила того, чтобы за неё поторговаться, - добавил он. – Впрочем, как ты выразился, сейчас это не имеет никакого значения.

- Перестань! – рявкнул Некрасов. – Скажи, что нашёл, иначе я вышибу из тебя дух.

- Как мы заговорили! – с губ старика сползла улыбка. – Чёрт! А ведь ты меня боялся. Я помню.

- Ситуация изменилась. Теперь мы в равных условиях.

- Ладно! – Гарпун пожал плечами и оскалился. – Вместе с деревянными обломками и той банкой, мы выловили контейнер. Цилиндр, сантиметров пятьдесят в высоту. Думал железная болванка или снаряд. Хотел швырнуть в воду, но... поскоблил немного, а когда грязь отвалилась, понял, что вещичка-то непростая. Я ведь сразу просёк, что в контейнере что-то ценное. Крышка запаянная, свинцовая пломба, даже алюминий необычный - увесистый.

- И куда ты эту штуку дел?

- Спрятал подальше от глаз. В сейф, - Гарпун болезненно сморщился и понуро опустил голову. – Она и сейчас должно быть там. Да толку-то...

- Что-нибудь ещё?

- Надпись, - Гарпун почесал затылок и покосился на Некрасова. – По-немецки написано.

- Что написано?

- Единственное слово – «дункельхайт».

7

Некрасов лежал с открытыми глазами. Думал. Он смотрел на мерцающую ртутную лампу, и в голове вертелся единственный вопрос: «Что скрыто за бронированной дверью»? Уже тогда, пять лет назад, Мейер знала больше, чем все остальные, она догадывалась о возможных последствиях, но хладнокровно шла к цели.

- Эту головоломку решить непросто, - прошептал Некрасов. – По крайней мере не для моих мозгов.

Гарпун повернулся на матрасе, захрипел и, бормоча, выругался. Неопределённость угнетала даже его. Заскрежетал ключ, и входная дверь распахнулась.

- Поднимайтесь, уроды! - рявкнул Костолом. – Для вас нашлась работа.