Уроки, Которые не Выучивают Никогда

Глава 39

Мы остановились на несколько дней в Полазии, бросив якорь в океане недалеко от берега. Сильва объяснила, что водные стоянки не идеальны, но больше просто негде было обезопасить город. За пределами полазийской столицы не было ничего, кроме пустынной шири, растягивающейся в бесконечность со случайно разбросанными пятнами оазисов, большинство с поясом крошечных селений. Для Ро'шана также было опасно заплывать слишком далеко в пустыню. Где-то там небо разорвалось, и сквозь него глядел огромный глаз; разлом образовался в результате битвы между Джиннами и Ранд, когда они были на пике своего могущества. Странные события происходят вокруг этого разрыва в ткани бытия, и как только взгляд глаза сосредоточивается на тебе, он уже никогда не отворачивается. Как бы далеко ты ни убежал и как бы глубоко в земле ты ни спрятался, глаз всегда наблюдает. Доказательство, если оно когда-либо было необходимо, что есть нечто более великое, чем все мы.

Сильве снова требовалось поработать на земле, из всех Аспектов она больше всего подходила для заключения торговых сделок, и она любила этим заниматься. Я не понимала, какие острые ощущения она получала от общения с торговцами, но мне и не нужно было. Я могла бы с удовольствием слушать, как она говорит о чем угодно, часами. Мне было приятно просто осознавать, что она счастлива. Мы становились ближе с каждым днем, и было мало ночей, которые бы мы не проводили вместе.

Белмороуз говорит, что есть три причины, по которым нация вступает в войну. Первая — власть, вторая — принцип. Третья причина — секс. Ты можешь удивиться, почему я поднимаю тему войны, рассказывая о своих первых нескольких неделях с Сильвой. Новые отношения во многом похожи на войну. Два королевства встречаются. Границы очерчены, линии на земле, которые стороны не должны пересекать. Затем они проверяют эти границы, пытаясь найти слабые места друг друга. Давят на них все сильнее и сильнее, чтобы увидеть, как далеко могут прогнуться эти линии, прежде чем порвутся. Мы регулярно проверяли границы друг друга, и, признаюсь, никому еще не удавалось прорвать их так, как Сильве.

Я решила посетить Полазию вместе с Сильвой, хотя никогда раньше там не была. Я видела ее издалека, наблюдая, как корабли огибают цепь и заходят в порт, замечала движение в огромном колизее, который возвышался на западной окраине города, поражалась размерами дворца и тому, как много зелени в городе, расположенном на краю пустыни. Я хотела увидеть это место поближе, и, в немалой степени, потому что надеялась увидеть один из страшных демонокораблей Полазии. Я также надеялась, что смогу найти наемников, готовых связать свою жизнь с моей. Я очень мало продвинулась в создании собственного штурмового отряда, хотя было довольно забавно наблюдать, как Хорралейн и Хардт рычат друг на друга каждый раз, когда мы собирались все вместе.

Перелет в город был в некотором смысле разочаровывающим. У Сильвы было мало времени для меня, поскольку она организовывала и инструктировала торговцев Ро'шана, но Имико решила присоединиться ко мне. Я думаю, маленькая воровка искала новые места для вылазок, новые цели для ограбления. За последние несколько месяцев она стала выше меня, долговязой. Благодаря своей гибкой фигуре, волосам цвета тлеющих углей и непринужденной улыбке, она привлекала к себе довольно много внимания. Внимание было тем, что воровка в ней ненавидела, поэтому Имико стала носить тяжелый капюшон, который она могла натянуть, чтобы скрыть свои черты. Я думаю, мы составили интересную пару. Я никогда не была высокой, но я накачала мускулы, и Хардт любил называть меня компактной. Имико, напротив, была на добрую руку выше меня и тоненькой, как тростинка. Мои волосы были темно-каштановыми, почти черными, и короткими. У нее были длинные рыжие волосы, такие яркие, что люди часто останавливались посмотреть на них. Имико была хорошенькой, с почти безупречной кожей и непринужденной улыбкой. Что касается меня, то я всегда с гордостью носила свои шрамы и хмурилась на других так же часто, как и улыбалась. Но мои глаза привлекали к себе внимание. Шторм, бушевавший в них, так и не утихал; во всяком случае, я ощущала его даже сильнее, чем раньше.

Мы приземлились в доках. В идеале флаеры были сконструированы для наземных причалов, но с таким же успехом они могли находиться и в воде, хотя, признаюсь, палуба странно покачивалась под ногами. Проведя всего несколько минут на борту этого подпрыгивающего флаера, я почувствовала, что меня начинает подташнивать, и поспешила на сушу. Сильва попрощалась с нами воздушным поцелуем, и мы с Имико направились в город. Мы немного прогулялись по докам, руководствуясь исключительно моим желанием увидеть демонокорабль вблизи. С тех пор я с пугающей ясностью узнала, что подходить слишком близко к демонокораблю неразумно.

Судно, на которое мы наткнулись, называлось «Ильрахадин», и оно было чудовищем, во многих отношениях. Огромное судно с тремя парусами, и моряки карабкались по нему, как клещи́. Ты, наверное, никогда не видел демонокорабль. Их осталось совсем мало, но они ужасны. Корпус сделан из какого-то сплава големомантии и некромантии. Это плоть, снятая с трупов землян, и каким-то образом наделенная ужасной жизнью. Она кажется красной, почти кровавой, и по текстуре напоминает кожу. Но когда мы подошли ближе, я увидела, что на корпусе открылись глаза. Они были огромными, круглыми и немигающими, и они смотрели, как мы проходили мимо.

— Это жутко, — сказала Имико. Ее голос дрожал от страха. — Ты тоже думаешь, что это жутко? Не только я?

Я так думала, и не только потому, что увидела, как из корпуса высовываются руки и царапают его, оттягивают веки и тянутся к нам, когда мы проходили мимо. Сссеракис бушевал во мне, шипя и говоря на каком-то языке, которого я никогда раньше не слышала. Демонокорабли — оскорбление природы, не только естественного порядка вещей в нашем мире, но и в Другом. Они представляют собой сплав магии, плоти, дерева и монстров. И они опасны. Я видела, как из обшивки одного корабля вырвались руки и схватили одного человека, ломая кости и отрывая конечности. Я видела, как по всему корпусу раскрываются рты, кричащие от боли и скрежещущие зубами, я видела, как демонокорабли едят, и все это в крови и гневе. Только полазийцы знают секрет создания демонокораблей, и, надеюсь, скоро этот секрет будет утерян.

Имико оттащила меня от корабля, когда он потянулся ко мне дюжинами когтистых рук, открывая рты по всему корпусу и шепча что-то, что я просто не могла понять. Я позволила воровке вести меня, но не сводила глаз с корабля, а он не сводил глаз с меня, так много глаз глядело из-под кожи этой штуки, наблюдая за мной.

У полазийцев есть несколько странных традиций, которые, возможно, связаны с тем, что они живут так близко к пустыне. Все мужчины носят вуали, закрывающие нижнюю половину лица. Считается довольно невежливым, чтобы мужчина показывал рот женщине, но, одновременно, большинство мужчин ходят с обнаженной грудью, блестя от пота на палящем солнце. Другие носят свободные одежды множества цветов, сшитые из шелка и других материалов, названия которых я даже не знаю. Женщины носят похожие одеяния, хотя часто гораздо более пышные, и вместо вуалей они демонстрируют свои лица: пудра на носу, накрашенные губы и множество серег, что выглядят как болезненно, так и нарядно. Сначала мне это показалось довольно странным, но вскоре я поняла, в чем дело: женщины говорят. Все время говорят. Полазийские мужчины, по большей части, молчаливы. На самом деле, для мужчины довольно невежливо говорить на публике, и в тех редких случаях, когда это требуется, они делают это приглушенными голосами, придвигаясь поближе, чтобы никто другой не мог расслышать их слов. Я чувствовала себя совершенно неуместно в своем облегающем платье, но, готова поспорить, Имико чувствовала себя еще более неловко в своем черном жилете и брюках в тон.

Мы с Имико пошли дальше в город, и, признаюсь, я провела бо́льшую часть времени, глазея на то, что видела. Имико была гораздо более острожной, но, с другой стороны, я полагаю, что воровке выгодно быть такой. Нет ничего лучше, чем смотреть на что-то обыденное, чтобы не превращать себя в зрелище. Мы и так были в некотором роде странными, возможно, не единственными терреланцами в городе, но уж точно самыми бледными. Я думала, что моя кожа достаточно загорелая, пока не прошлась по улицам Полазии. Мы также видели пахтов, довольно много, некоторые торговали в ларьках, другие возили туда-сюда товары. Полазия — торговое королевство, как и Ро'шан, и находится всего в нескольких шагах от Итексии, где пахты строят свои города. Там было несколько таренов, в основном державшихся большими группами, но ни одного гарна. Мне сказали, что это потому, что гарны не выносят сухости, а Полазия — сухое место. Там пыльно и жарко, и в целом не хватает воды. Гарны предпочитают джунгли и болота, где их кожа не пересыхает.

— Куда мы направляемся? — спросила я Имико, когда мы проходили мимо таверны, которая выглядела довольно заманчиво. Перед входом сидело с полдюжины полазийских женщин, потягивавших вино из запотевших бокалов, настолько оно было охлаждено. Неподалеку трудилась группа полазийцев, загружая несколько тележек ящиками. Женщины наблюдали за нами глазами соперниц, одна или две из них потянулись к мечам, висевшим у них на поясах. Я не нуждалась в таком очевидном оружии; мои клинки можно было вызвать к жизни в считанные мгновения.

— Базар, — ответила Имико, не поворачиваясь ко мне. Я заметила, что на левой руке у нее пара колец из желтого золота с крупными драгоценными камнями. На флаере она их не носила, и я никогда раньше не видела, чтобы она вообще носила кольца, так что где и когда она их украла, осталось загадкой. — Я никогда там не была, но слышала, что на великом базаре можно купить практически все, что угодно. Я подумываю о том, чтобы купить ринглета.

— Кого?

— Маленькие пушистые создания размером примерно в половину тарена, с сильными ногами для прыжков и ловкими пальчиками. Если у тебя будет достаточно маленький, ты можешь научить его всевозможным трюкам и даже нескольким словам. В Юне у меня был знакомый, который научил меня всему, что я знаю о воровстве. — Она повернулась ко мне и подмигнула. — Все дело в том, что его ринглет был еще лучше, чем он. Мой знакомый танцевал и подпрыгивал, пел странные песни, иногда жонглировал, и все это время ринглет пробирался сквозь толпу, воруя украшения и срезая кошельки. Мой знакомый называл его Берт.

Это прозвучало довольно забавно.

— Как, по-твоему, Хардт отнесется к тому, что с нами будет жить маленький зверек?

Имико фыркнула от смеха:

— Ему это не понравится. Теперь я хочу такого еще больше.

Она безошибочно вела нас к базару, казалось, зная дорогу, несмотря на то что никогда раньше не бывала в Полазии. Когда я спросила ее об этом, Имико рассказала, что изучала город сверху, как с высоты Ро'шана, так и по пути вниз на флаере. Мне даже в голову не приходило обратить особое внимание на планировку города, и я была очень рада, что рядом со мной была Имико, которая вела меня, хотя не раз она исчезала, оставляя меня в полном одиночестве только для того, чтобы через минуту появиться снова с более тяжелым кошельком или новым украшением. После одного из таких исчезновений она даже подарила мне пару сережек с голубыми кристаллами, заявив, что они помогут подчеркнуть блеск моих глаз. Мне пришлось признаться ей, что я не прокалывала уши, но к тому времени, как мы уехали из Полазии, проколола. Я впервые надела эти серьги для Сильвы, и она согласилась, что они действительно подчеркивают блеск моих глаз.

Великий базар Полазии — бурлящая масса мяса и товаров. Здесь стоит приторный запах, головокружительная смесь пота, специй, еды и навоза. Шум был таким резким, что я изо всех сил старалась расслышать свои мысли, но с трудом слышала восторженные вопли Сссеракиса о страхе, который он впитывал. Мне приходилось кричать, чтобы меня услышали, и все это время солнце палило прямо на всех, подогревая в них миазмы гнева, страха и разочарования. Имико там понравилось, она находила так много возможностей урвать немного богатства как у охотников за выгодными сделками, так и у мошенников. На любом рынке важно внимательно следить за своим имуществом, но не слишком внимательно, если только не хочешь сообщить ворам, где искать.

— Вы здесь. Леди с горящими глазами. — Мы едва успели войти в пределы базара, как ко мне уже обратились. Крупная полазийская женщина с губами красными, как кровь, и кожей темной, как грязь, помахала мне рукой. Я совершила глупую ошибку, встретившись с ней взглядом, и она разразилась речью, расхаживая взад-вперед по слегка приподнятой деревянной платформе. — Женщина, как вы, такая красивая и утонченная, должно быть, устала таскать багаж. Все терреланцы любят свой багаж. У меня есть как раз то, что вам нужно. — Она шлепнула мужчину из Полазии, стоявшего рядом с ней, по заднице. — Крепкий и твердый.

— Нам пора идти, — сказала Имико, потянув меня за руку. Она была права. Никогда не связывайся с торговцами на великом базаре, если не хочешь что-то купить, потому что они безжалостны в погоне за выгодой.

— Да, да. Крепкий и твердый. Хотели бы вы почувствовать? Он может перенести любой багаж, который вам нужен, куда бы вы ни отправитесь. Видите руки? Сильные. С выступающими мышцами. Всю жизнь питался три раза в день. Хорошие блюда. Калорийные блюда. Много клетчатки, хм. Видите спину? Прямая, как жердь. Научен стоять. Часы, дни, столько, сколько вам нужно. Всегда прямая. Всегда сильная.

От потока слов у меня закружилась голова, но еще более невероятным было то, что мужчина просто стоял там, пока женщина пыталась продать его с аукциона, как призового аббана.

Я покачала головой. «У меня нет багажа». Моя вторая ошибка. Отвечая женщине, я дала понять, что заинтересована в продаже. Я даже не осознавала этого, но начала торговаться.

— Нет багажа. Нет проблемы. От такого мужчины много пользы. — Женщина продолжала говорить, едва переводя дыхание. Мужчина просто стоял, уставившись темными глазами прямо перед собой, его рот был прикрыт густой зеленой вуалью. — Хорошее племенное животное. Видите это? — Женщина подошла ближе к мужчине и распахнула его халат посередине, обнажая его. Стыдно признаться, но я покраснела и опустила глаза в пол. Женщина, вероятно, потом от души посмеялась над этим, рассказывая своим друзьям о смущенной терреланке, покрасневшей при виде члена.

— Вам нравится, да? — продолжила женщина. — Крупный. Хороший племенной скот. Служит вам хорошо и часто. Всего шестнадцать золотых ремов, это двадцать два золотых брома в терреланских монетах. Я подсчитаю за вас. Сделка, да?

Имико фыркнула:

— Рем стоит меньше, чем бром, не больше. И я сомневаюсь, что мужчина стоит такую сумму.

— Ваша горничная говорит правду, прекрасная леди, — продолжала женщина. — Он стоит не столько, а гораздо больше. Я предлагаю его вам по дешевке. Я несу убытки, но, похоже, вам нужен племенной скот, так? Он подарит вам прекрасных детей, и их будет много.

Имико снова фыркнула:

— Ты называешь это большим? Я видела в Террелане парней с бо́льшими членами.

Мужчина немного отреагировал, его взгляд на мгновение метнулся к Имико, затем снова обратился вдаль.

— Если это так, то, возможно, мы могли бы обменяться. Мои товары на ваши. Вы берете мужчину, а я мальчика. Покажите мне мальчика.

— Нам пора идти, — сказала я, заметив, что несколько других торговцев поблизости остановились, чтобы посмотреть. На этот раз я потянула Имико за руку.

— Десять золотых ремов, — крикнула женщина нам вслед. — Вы даже можете попробовать, прежде чем покупать.

Несколько других торговцев попытались показать нам свои товары, но к тому времени я уже научилась проталкиваться сквозь толпу, когда мы с Имико пробирались дальше по базару. «Не думаю, что кто-нибудь раньше называл меня леди». Мне пришлось наклониться к Имико, чтобы она меня услышала.

— Меня тоже раньше никто не называл горничной, — со смехом сказала Имико. — Она, наверное, понятия не имеет, как на самом деле выглядит знатная терреланская дама.

На мне было небесно-голубое платье длиной ниже колена, но оно определенно не было дорогим, и я никогда не видела, чтобы какая-нибудь дама носила такие удобные рабочие ботинки, как у меня. Имико, напротив, была одета в выцветшие черные брюки и мешковатую блузку, чтобы скрыть свои трофеи, а поверх — в темный жилет. На ней также был капюшон и украшения, в то время как на мне их не было. Признаюсь, мы представляли собой странную пару, и я не могу себе представить, чтобы кто-то действительно принял нас за аристократов. Но торговцы Полазии устраивают распродажи везде, где только могут. В тот день я быстро усвоила урок: не вступать в переговоры, если не готова купить. Никогда не принимай ни первое предложение, ни второе, ни даже третье. Я начала понимать, почему Сильва сравнивала переговоры с битвой.

Некоторое время мы ходили по базару, покупая всякие мелочи. Имико свободно тратила свои сбережения, с радостью меняя украденные вещи на все, что пожелает. У меня было с собой немного монет, в основном полазийские серебряные ремы, но большую часть моего состояния составляли кредитные обещания Ро'шана. Я не собиралась тратить их легкомысленно, но, если бы я увидела то, что мне действительно было нужно, я бы купила, так как знала, что Сильва покроет расходы от имени своей матери. У меня была маленькая чернильная печать, чтобы заверять любые записки на оплату. Мы попробовали что-то вроде жареной ящерицы на палочке, и я должна признать, что из-за специй она получилась довольно вкусной, хотя есть ее было несколько неудобно, и позже я обнаружила пару жирных пятен на своем платье. Имико нашла то, что хотела, — крошечного ринглета, покрытого мехом, с цепкими ручками и большими круглыми глазами. Продавец сказал нам, что это был самый ранний возраст, когда их можно было разлучить с матерями, и как раз подходящий для начала тренировок. Имико слегка потыкала его и рассмеялась, когда он схватил ее за пальцы и попытался пососать. Она сбавила цену до пяти золотых ремов и трех серебряных, а затем увеличила ее до шести золотых, если торговец доставит зверька и его клетку к флаеру Ро'шана в доках. Она заплатила из кошелька — я не заметила, когда она его украла, — и торговец послал своего мальчика отнести зверька. Имико назвала его Каж, и существо почти не отходило от нее ни на шаг.

Временами Имико приводила меня в бешенство, но мне всегда нравилось проводить с ней время. Нам было весело вместе, и я всегда чувствовал, что могу быть сама собой рядом с ней. Ее жизнерадостность заражала окружающих. Редко когда я смеялась так искренне, как тогда, когда мы бродили по рынкам, обмениваясь замечаниями обо всем, что нас окружало. Но Имико отличалась непостоянством, которое она так и не смогла преодолеть. Она ненавидела открытые конфликты и исчезала, как только они возникали. Однажды я выпытала у нее правду, когда мы выпили по три бутылки за вечер в таверне. Отец Имико был неприятным человеком и часто избивал ее мать практически без всякой причины. Такое воспитание присуще многим терреланцам. Повсеместное насилие мужчин над своими женами является позором для этого общества. Мой собственный отец всегда был любящим человеком по отношению к своей семье; думаю, в этом мне повезло. Мать Имико всегда могла сказать, когда ее отец был готов к насилию, и просила Имико прятаться, что та и делала. Имико пряталась в последний раз, когда это случилось, когда отец забил мать до смерти. Она пряталась, когда прибыла городская стража, чтобы увести ее отца в цепях. Она пряталась, когда городской лорд присвоил дом и продал его ради собственной выгоды. И она все еще пряталась, когда в ее дом переехала новая семья. Так она научилась воровать и выживать, прячась среди людей, которые даже не подозревали о ее существовании. Я думаю, что с тех пор Имико пряталась, и в моей тени она нашла идеальное место, чтобы исчезать из этого мира.

В Полазии есть тренировочная площадка, где полно смуглых воинов, желающих помериться силами друг с другом, прежде чем записаться на бои в колизее. Имико заявила, что знает дорогу, и после того, как мы нашли ей ринглета, она была в достаточно хорошем настроении, чтобы отвести меня туда. Но как только мы покинули базар, я узнала голос человека, который, как я думала, давно умер. Я почувствовала, как у меня перехватило горло, и внутри вспыхнула надежда, пока я искала его в толпе поблизости. И там, перед тележкой с фруктами, осматривая корзину яблок, стоял седеющий мужчина в выцветшей красной мантии и лицом доброго дедушки. Принц Лоран Тоу Орран, Железный легион.

— Мой принц. — Возможно, я немного переусердствовала. Я опустилась перед ним на одно колено; я никогда так не делала во время наших предыдущих встреч. Думаю, именно тогда Имико исчезла, не желая находиться рядом со мной в центре всеобщего внимания. И я, безусловно, вызвала любопытство на базаре. Люди вокруг меня останавливались, чтобы поглазеть, перешептываясь друг с другом, некоторые даже смеялись, но я не обращала на них внимания, мое внимание было приковано к принцу, стоявшему передо мной.

— О, дорогая, — сказал принц Лоран, оглянувшись на меня через плечо. Он был покрыт морщинами и выглядел гораздо старше своих тридцати с лишним лет; он неестественно состарился, как и я, только в гораздо худшей степени. Империя Орран безжалостно использовала его способности во время войны, и это нанесло ужасный урон его телу, покрыв молодого человека дряхлой кожей и дав ему старые кости. Тем не менее, он хорошо перенес эти дополнительные годы. Короткие седые волосы и морщины ничуть не скрывали его королевского происхождения, и старик, стоявший передо мной, был так же красив, как и тот молодой человек, которого я встретила в свой самый первый день в академии. Когда мы молоды, мы считаем, что возраст портит красоту, и, после нескольких прекрасных лет, все приходит в упадок. Но чем старше я становлюсь, тем больше начинаю понимать, что возраст только подчеркивает красоту. Кожа может покрываться морщинами, волосы могут поседеть, но в этих морщинах можно увидеть мудрость, а в седине — опыт. Нет. Кого-то возраст может испортить, но многих других он делает по-настоящему сексуальными.

— Боюсь, вы совершенно не правы, моя дорогая. Я вовсе не принц. — Лоран обернулся и одарил меня грустной улыбкой.

УБЕЙ ЕГО! Внутри меня Сссеракис превратился в вихрь шума и ярости, я зашаталась и рухнула набок, растянувшись в проходе между ларьками. Я попыталась собраться с мыслями в этом хаосе, но безуспешно. Принц Лоран пересек разделявшее нас расстояние и призвал остальных отойти в сторону. Он наклонился и помог мне встать, положив сильную руку мне на плечо. Все это время я слышала и чувствовала, как Сссеракис внутри меня сходит с ума, словно зверь, только что посаженный в клетку, снова и снова бьется о прутья. Ошеломленная, я медленно встала рядом с принцем и посмотрела ему в лицо, все еще пытаясь собраться с мыслями, найти себя среди хаоса, царящего внутри меня.

— Я никогда раньше не видел таких глаз, как у вас, моя дорогая. — Принц, не выпуская моей руки, отвел меня в сторону, чтобы остальные посетители базара могли заняться своими делами. — Они сверкают, как молнии. Это просто великолепно.

У меня кружилась голова, пред глазами плавал туман, и я увидела, как моя тень начала двигаться, изгибаясь, окружая принца, чернильная чернота извивалась, когда внутри нее образовались острые щупальца. Я собрала воедино свое разрозненное сознание и заперла Сссеракиса внутри себя. Мое тело принадлежало мне. Ужас был пассажиром, паразитом. Я дала ему приют внутри себя, но я не позволю ему взять верх. Я не дам ему еще одного шанса, как это было в Яме, в тот день, когда он чуть не использовал меня, чтобы убить Джозефа. Я почувствовала ярость ужаса, вызванную моим проявлением воли, и выдержала бурю, когда он снова и снова плевался в меня на языке, который я никогда не могла понять.

— Вы кажетесь мне знакомой, юная леди, — сказал принц Лоран. Его темные глаза, казалось, почти мерцали, и в их глубине я увидела молодость, которую так хорошо скрывала остальная часть его тела. — Из академии?

Я кивнула. «Эска… Э… Эскара Хелсене, мой принц». Мы уже отошли в сторону и стояли рядом с тележкой торговца фруктами, и, хотя в мою сторону по-прежнему бросали взгляды, большая часть посетителей базара продолжала заниматься своими делами. Сссеракис наконец усмирил свою ярость и впал в угрюмое уныние, но я чувствовала, как во мне кипит его гнев, и слышала, как он снова и снова шепчет, что его нужно убить.

Принц прищурил свои темные глаза, глядя на меня, возможно, гадая, как много я о нем помню:

— Конечно. Вы дружили с юным Джозефом Йенхельмом. Как он?

— Мертв. — Я выпалила это слово, и мой голос слегка дрогнул. Возможно, из-за того, что я обнаружила, что человек, которому я поклонялся как герою, все еще жив, или, возможно, из-за кипящего внутри гнева Сссеракиса, но я изо всех сил старалась овладеть собой. — Нас отправили в Яму после того, как Орран пал. Я… Он умер там.

— Я понимаю. — Принц Лоран склонил голову и кивнул. — Настоящая потеря. Я всегда возлагал большие надежды на мальчика Йенхельма, как и на вас.

— Вы живы? — Не самый красноречивый способ сформулировать вопрос, но у меня всегда были проблемы с подбором нужных слов, когда я была потрясена.

— Я жив? Дай-ка я проверю. — Принц Лоран похлопал себя по груди, затем приложил два пальца к шее и, наконец, засунул палец в рот. Он улыбался, когда вытащил палец. — Похоже, я действительно жив. В этом нет ничего удивительного, на самом деле я не помню, чтобы когда-нибудь умирал. Хотя раз или два я был близок к этому. Я должен рассказать вам о том, как я провел время на…

— Мы получили сообщение о вашей смерти. — О, как я жалею, что прервала его тогда. Я бы с удовольствием послушала, что он собирался мне сказать. — Перед падением Оррана. Вы были посланы во главе наших самых крупных сил. Никто не вернулся живым. Как вы остались живы?

— Ах, это? Ну, это, наверное, потому, что я дезертировал. — Он улыбнулся мне, и из-за морщин на его лице я увидела безобидного старика.

Я скажу это сейчас, потому что тогда я этого не понимала. Он был таким веселым и беззаботным, и я не заметила обмана. Мне следовало послушаться Сссеракиса, когда ужас приказал мне убить принца. Железный легион никогда не был безобидным. Поколения селекции и в высшей степени тщательная подготовка создали самого могучего Хранителя Источников. Мне нравится думать, что я тоже могущественна; я знакома с шестью различными школами магии Источников и могу удержать в животе пять из них одновременно. Но рядом с Железным легионом я казалась обычной деревенской ведьмой. У него было установка к одиннадцати из двадцати двух школ, и в отчетах, которые я читала в академии, говорилось, что он мог использовать не менее восьми Источников одновременно. Отчеты преуменьшали его способности. Добрый старик, ну конечно. Железный легион был самым могущественным Хранителем, которого Оваэрис когда-либо знал, даже в юности, а возраст делает нас только сильнее.

— Но вы же Орран. Ваш брат мертв. Вы последний Орран. — Я вглядывалась в его лицо в поисках какой-либо реакции, но все, что я увидела, была обезоруживающая улыбка. — Вы Орран. Восстание.

Он рассмеялся.

— Нет. Нет никакого восстания, Эскара. И я больше не принц и не Орран. Теперь я просто Лоран. Простой Лоран. Видите ли, терреланский император гораздо проницательнее, чем считал мой брат. Я полагаю, у него, должно быть, были шпионы рядом со мной. Он увидел, чего я хочу, и предложил это мне. За ночь до битвы ко мне прислали эмиссара и сделали предложение. Мне будут предоставлены все ресурсы, которые могли понадобиться для продолжения моих исследований, и мне не нужно будут соблюдать все правила, которые академия Оррана мне навязывала. И все, что мне нужно было сделать, это не сражаться. Уверяю вас, некоторые предложения слишком хороши, чтобы от них отказываться.

— Какие исследования? Ради чего стоит пожертвовать своим королевством?

И снова смех.

— Чего стоит королевство, Эскара? Это просто земля и ответственность. Я никогда не хотел его, и, по правде говоря, мой брат не имел ни малейшего представления о том, что с этим делать, кроме как вести войну. В мире есть гораздо более важные вещи, чем владение его частью. Возможно, когда вы это пойме те, я расскажу вам о своих исследованиях. Когда вы будете готовы. Но не сейчас. Даже несмотря на все слухи о вас, вы еще не готовы. — Он отступил в сторону и прошел мимо меня, на мгновение задержавшись. — Мне действительно жаль Йенхельма. Я возлагал большие надежды на биоманта. — Железный легион покачал головой и снова двинулся в путь.

Убей его, Эскара! Сссеракис попытался снова, крича внутри меня. Это ненавистное существо вытащило меня из моего дома. Мы можем остановить его сейчас, пока его планы не осуществились. Он идет к тебе спиной. УБЕЙ ЕГО!

— Какие планы? — спросила я. Но у Сссеракиса не было для меня ответа, только убийственная уверенность в том, что мы увидим, как оба наших мира будут разрушены. Когда принц Лоран исчез в толпе, мой шанс остановить его до того, как мир пострадал, был упущен.

Как только принц ушел, появилась Имико, пробираясь сквозь толпу как раз в том месте, где исчез Лоран. Она оглянулась на него один раз, а затем осторожно приблизилась ко мне, как будто я была каким-то диким животным, которое могло укусить без всякой причины.

— Старая любовь? — спросила она, на мой взгляд, слишком легкомысленно.

Я была совершенно вне себя, смущена и зла, одновременно. Я не могла понять, почему принц не хотел участвовать в моей борьбе с терреланцами. Думаю, я также была зла из-за его предательства, но этот гнев мог принадлежать Сссеракису. Часто было трудно разобраться в своих эмоциях.

— Спасибо, что поддержала меня, — ядовито сказала я.

Имико подняла руки и улыбнулась.

— О, я была рядом и наблюдала. Я не умею быть в гуще событий, мне лучше работать в тени. — Она улыбнулась мне и указала большим пальцем на выход с базара. — Мы все еще собираемся купить кое-каких наемников.

Я кивнула, уже размышляя, не улучшит ли это мое душевное состояние, если я найду кого-нибудь для спарринга. Мало что может прояснить разум так, как насилие, а в голове у меня царил сумбур, мне требовалось сосредоточиться.

К тому времени, как мы добрались до площадки для спарринга, солнце уже начало смеркаться, и город погрузился в длинные тени и пыльно-желтый свет. Мне это понравилось. Это соответствовало моему настроению, когда я металась между гневом и меланхолией. Из этих теней за мной следил Изен, его изуродованное лицо было постоянным напоминанием о том, к чему может привести насилие. Это меня не остановило. Я не могла остановиться. Мне нужно было найти помощь, людей, которые помогли бы мне совершить насилие на До'шане. Я была в довольно диком состоянии духа.

— Это не место для юных леди, — сказал мужчина-пахт, который бездельничал у ворот. — Колизей находится дальше. Здесь можно увидеть только мускулы. Много мускулов. — Однако один взгляд на шторм в моих глазах убедил его не вставать у нас на пути, и мы продолжили путь на площадку для спарринга.

Сам по себе это был небольшой колизей, хотя на кольце, окружавшем территорию, не было места для сидения. Вдоль стен тут и там стояло несколько стеллажей с оружием, а песок, покрывавший площадку, во многих местах был испачкан кровью. Происходило с полдюжины мелких стычек, начиная от дуэлей и заканчивая драками в меньшинстве и даже потасовкой на дальней стороне. Я заметила, что в основном это были полазийские женщины, и они сражались в таком стиле, что казалось, будто их тела обтекают оружие, которое они держали в руках. Даже Тамура был впечатлен полазийским стилем боя. Я также заметила нескольких пахтов, которые дрались друг с другом, хотя, казалось, не прилагали особых усилий. Было также несколько полазийских мужчин, обнаженных по пояс и намазанных маслом, так что их мускулы блестели в тусклом свете. Все они закрывали рты вуалями, и ни у кого из них не было оружия.

— Так прекрасно наблюдать за борьбой мужчин. Просто подожди. Скоро они будут извиваться друг на друге, как угри в мешке. — Я обернулась и увидела женщину-пахта, развалившуюся в кресле у входа. На веревочке, обвязанной вокруг ее запястья, висела тыква-горлянка, и, пока я наблюдала, она подбросила ее в руке и пригубила содержимое, прежде чем издать благодарный звук, выражавший истинное удовольствие. Ее мех был угольно-черным, коротким там, где у многих пахтов он был длинным, а вокруг рта и ушей у нее были серые волоски. На ней были свободные хлопчатобумажные брюки, кожаная куртка с открытыми плечами и соответствующий ей капюшон, скрывавший большую часть ее лица в глубокой тени. Но ее глаза сверкали в тусклом свете, и я увидела, как блеснули белые клыки. Я также заметил, что около стула лежала пара изогнутых мечей в ножнах. Значит, это была воительница, но, судя по запаху спиртного, исходившему от нее, она была не в том состоянии, чтобы сражаться.

— Кто…

— А вот и они. Смотри. — Я повернулась к площадке для спарринга и увидела, как двое полазийцев вышли вперед и поклонились друг другу. Затем они взялись за руки и через несколько мгновений уже извивались на песчаной земле, каждый пытался удержать другого. — Разве тебе бы не хотелось оказаться в центре этих объятий? — Женщина-пахт издала пьяный смешок, который продолжался слишком долго.

Другие мужчины-полазийцы подбадривали их из-за своих вуалей, и некоторые из участников спаррингов остановились, чтобы понаблюдать. Я заметила небольшую группу полазийских женщин, вооруженных мечами или топорами, которые с явным интересом наблюдал и за происходящим. Схватка закончилась тем, что один боец навалился на другого, больно заломив ему руку за спину. Мужчина, лежавший на полу, ударил свободной рукой по песку, и два соперника разошлись, поклонившись друг другу после того, как оба встали на ноги.

Имико прикусила нижнюю губу, на ее лице появилось голодное выражение. Когда она заметила меня, то быстро отвела взгляд:

— Это было впечатляющее, гм, сражение.

И снова женщина-пахт захихикала. «Полазийские мужчины не сражаются. Они дают друг другу пощечины, и это хорошо смотрится. Шоу для женщин. Если хотите увидеть сражение, посмотрите туда». Она указала на двух полазийских женщин, которые кружили друг вокруг друга с обнаженными мечами. Когда они столкнулись, раздался звон стали, и я едва успевала следить за серией ударов, которыми они обменивались.

— Сражение. — Женщина снова указала на полазийских женщин, затем указала дрожащим пальцем на мужчин. — Прелюдии. Я предпочитаю наблюдать за последними. Это веселее.

Я подошла на шаг ближе к женщине:

— Как тебя зовут?

— Иштар, из Холмов. — Она почти царственно взмахнула рукой с тыквой.

— Эскара. — После нескольких мгновений ее пронзительного взгляда я поняла, что она хочет большего. — Из Кешина.

— А. Звучит как чудесное место.

— Даже не знаю. Я очень давно там не была.

Иштар оскалила зубы. Важно понимать, что в случае с пахтами улыбка и оскал выглядят очень похоже:

— Для этого и существует родина. Вспоминать о ней с нежностью и никогда больше не видеть. А ты?

Имико пожала плечами:

— Имико, из Юна.

— Я была в Юне, — весело сказала Иштар. — Там пахнет рыбой.

— И это самое приятное, что ты можешь о нем сказать, — согласилась Имико, кивнув головой.

— Итак, что же привело Эскару из Кешина и Имико из Юна на эти земли? Пришли посмотреть, как мальчики играют друг с другом? Или в вас есть нечто большее, чем видно глазу?

— Почему мужчины сражаются без оружия? — спросила я.

Иштар отхлебнула из своей тыквы-горлянки и опустила ее, забравшись еще глубже в кресло.

— Полазийским мужчинам запрещено носить мечи. Они могут пораниться острыми предметами. Думаю, некоторым разрешены копья, но не этим. Они нужны только для того, чтобы шлепать друг друга и выглядеть привлекательно. Они играют в сражения, а затем возвращаются к своим хозяйкам, чтобы нарожать им детей. Или, возможно, их хозяйки уже здесь и сражаются, как женщины. Я не знаю. Я не слежу за людьми, которые живут во дворцах.

Имико вздохнула:

— Почему мужчины не должны сражаться? Они сильнее женщин.

Иштар обратила свой сверкающий взгляд на Имико:

— Сила служит только той цели, ради которой она дана. Мастерство и мудрость обеспечивают эту цель. Те, кто сражается руками, проигрывают. Те, кто сражается головой, побеждают. Полагаю, здешние женщины считают, что у них голова лучше. Кто я такая, чтобы спорить?

— А как насчет тебя? — спросила я. — Я вижу, у тебя есть мечи. Ты сражаешься?

Иштар снова пьяно захихикала. «Если бы только, Эскара из Кешина. Никто из моего отряда не станет сражаться со мной, они хорошо меня знают». Она махнула рукой в сторону группы из десяти пахтов, занимавшихся спаррингом на одном из больших участков площадки.

— Но ты умеешь сражаться?

Иштар только хитро посмотрела на меня.

— Покажи мне.

— Я не сражаюсь по требованию, Эскара из Кешина. Нет. Нет, подожди. Бесплатно. Я не сражаюсь по требованию, бесплатно. Да, именно так.

Я повернулась к Имико. «Отдай ей одно из своих колец. Это дорогое кольцо, оно стоит три золотых рема». Воровка поворчала, но отдала одно из своих украденных колец. Иштар повертела его в пальцах, прищурившись, затем сунула в карман и наклонилась вперед, подбирая свои мечи. Она возвышалась надо мной на добрых полторы ладони, и я могла видеть, как перекатываются мышцы под ее шерстью. Иштар двигалась с природной грацией, которая убедила меня в ее мастерстве задолго до того, как я увидела ее бой.

— Смотри внимательно, Эскара из Кешина. Иначе ты, скорее всего, пропустишь то, что хотела увидеть.

Иштар направилась не к своему народу, а к полазийским женщинам, сражавшимся мечами. Она прервала их поединок легким поклоном, и, хотя я не расслышала, что было сказано, прошло совсем немного времени, прежде чем обе полазийки приветствовали Иштар и окружили ее. Справедливости ради стоит сказать, что схватка была короткой. Иштар была в меньшинстве, и я за полдюжины шагов чувствовала исходящий от нее запах алкоголя. Несмотря на это, женщина даже не вытащила мечи. Она дважды уложила обеих полазиек на задницу, используя оружие в ножнах, и все выглядело так, будто это легко. Мне неприятно это признавать, но я действительно упустила многое из того, за что заплатила в том бою. Я видела, как она победила, но не могу сказать, как; только то, что она оказалась быстрее и сильнее обоих своих соперниц, и даже численный перевес не смог переломить ход боя в их пользу. Она еще раз поклонилась своим противницам, а затем с важным видом направилась к нам, все еще пошатываясь от выпитого.

— Ты сделала это, будучи пьяной? — спросила Имико с ноткой благоговения в голосе, за которую я не могла ее винить.

— Я выпила, — фыркнула Иштар. — Но я не пьяна. Еще. Позже я наверняка напьюсь, если захочу. Особенно, если найду в этом колизее кого-нибудь, кто согласится подраться со мной. Трудно найти соперника с такой репутацией, как у меня. — Должна признаться, я не согласна с этим мнением. Я всегда считала, что моя репутация, какой бы мрачной или смертоносной она ни была, служит только для того, чтобы набирать себе новых врагов.

— Ты боец из ямы или наемница? — спросила я.

— Нет особой разницы, когда не с кем сражаться.

— Если ты наемница, у меня есть предложение для тебя. Для тебя и твоего отряда.

Иштар рассмеялась. «Мы не из дешевых, Эскара из Кешина. Твое маленькое колечко купило тебе сражение. Как ты думаешь, сколько стоит весь мой отряд?» Она откинулась на спинку стула и поднесла к губам свою тыкву-горлянку, сделала большой глоток и нахмурилась, обнаружив, что тыква пуста.

— Я уверена, что могу позволить себе твои услуги, Иштар из Холмов. Я представляю в этом деле Ранд. — Я указала на Ро'шан, который висел в воздухе к югу от города, заполняя собой горизонт. — И, уверяю тебя, у нее глубокие карманы.

Глаза Иштар снова блеснули из-под капюшона. Жадность может одурачить даже самых мудрых:

— Что это за работа?

Я шагнула вперед, так близко, что ей пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на меня снизу вверх:

— В течение нескольких месяцев вам придется только сидеть на задницах и немного учить меня сражаться.

— Ты не умеешь сражаться? — со смехом сказала Иштар.

— Я умею наносить удары руками и ногами. Но я не умею сражаться клинком.

— Ха! Ты умеешь давать пощечины мальчикам. Мне показалось странным, что дама в платье явилась сюда даже без меча.

Настала моя очередь усмехаться. Настала моя очередь произвести впечатление. «О, у меня есть меч». Я призвала свою кинемантию и сформировала в правой руке источникоклинок, такого же размера и длины, как оружие Иштар. Он засветился туманным фиолетовым светом от кинемантической энергии, которой я его наполнила.

— Хм. — Иштар выпрямилась на стуле, протянула руку и потрогала лезвие, а затем зажала его между сильными пальцами. — Вот это то, чего я никогда раньше не видела.

— Никто не видел. — Я не могу отрицать гордости, которая прозвучала в моем голосе. — Это то, что могу делать только я. — Я освободила меч, и энергия, заключенная в нем, вырвалась наружу, обдув мех на руке Иштар. — Пойдем со мной, и я обещаю показать тебе много такого, чего ты никогда раньше не видела. И, разумеется, я тебе заплачу.

И снова блеск в ее глазах. Ее усы тоже дернулись; у Иштар была привычка подергивать усами, когда она была взволнована. Она поднялась на ноги, снова нависнув надо мной, и кивнула.

— Расскажи мне поподробнее об этом предложении, Эскара, из Кешина. — Я открыла было рот, чтобы заговорить, но она подняла палец. — Не здесь. За выпивкой. Или за большим количеством выпивки. Неподалеку есть таверна, и ты платишь.

Так я получила ее, мою наставницу в фехтовании и наемницу в одном лице. Я редко заключала более выгодную сделку. За небольшое чудо и несколько обещаний я заполучила одного из самых опытных воинов, которых когда-либо видел Оваэрис. Я не собираюсь утверждать, что деяния Иштар сравнимы с деяниями героев древности; древняя Бринта и ее битва с Семью Повелителями Кузниц — это история, которую барды рассказывают по сей день. Несмотря на то, что Бринта похоронена много лет назад, история о ее величайшем приключении сохраняет свою актуальность: даже самую могущественную армию можно победить одним удачным словом. О десяти испытаниях отряда наемников Коготь виверны написаны книги не менее чем четырьмя разными авторами, и все они рассказывают об их перипетиях по-своему, но все они говорят нам о том, что дух товарищества и доверие могут спасти практически любую ситуацию. О Иштар уже сложены песни, но мало кто мог похвастаться, что в них содержалось что-то, кроме Не связывайся с Иштар с Холмов. Ее преданность простиралась всего лишь до моей монеты или, по крайней мере, до моего обещания богатства, но она была на вес золота.

К тому времени, когда я напала на До'шан, я была готова. Я могла сражаться руками, клинком и магией. У меня были последователи: мои друзья, которые остались бы со мной, несмотря ни на что, мои наемники, которых я купила и которым заплатила, и Хорралейн, который защищал меня так же яростно, как защищал Деко. Чего мне не хватало — чего мне всегда не хватало, — так это знаний. Так много правды было скрыто от меня. Так и должно было быть. Мезула и Сильва обе знали, что, если бы они сказали мне правду, я бы сбросила Ро'шан с неба задолго до того, как осмелилась ступить на До'шан.