Третий флот (СИ)

Глава 1

Наполеон лукавил лишь отчасти. В мире своей прошлой жизни он, действительно, не видел таких громадин. Ни королевский флот Франции, ни даже гении кораблестроения англичане (надо признать, это все-таки правда) не имели подобных гигантов. Но эти великаны (именно эти, со странным и звучным названием «баочуань») ему уже встречались. Он видел их издалека и был потрясен до глубины души целой армадой исполинов океана!

Здесь, возле Суматры, гигантов оказалось всего три. Таких же удивительных, странных, монументальных… и при этом, тоже явно плоскодонных. Как они вообще плавают, если большая часть массы находится над линией воды? Как они орудуют парусами, если их мачты стоят не на центральной оси судна, а в самых разных местах? Девять мачт! Наполеон несколько раз пересчитывал, но на самом крупном судне действительно было девять мачт. Девять!

Это был целый дворец на воде. Если не сказать — небольшой город.

«А что? — подумал генерал. — Тысячу человек здесь легко разместить. Со всем необходимым снабжением».

Настоящие загадки. Совершенно чуждые всему кораблестроению, с которым Наполеон успел столкнуться в этом мире. Что в Чосоне, что в Ниппоне, что в этих душных южных краях. Ничего похожего! Баочуань этого адмирала-евнуха выглядят здесь так же, как каравеллы Колумба у дикарских Антильских островов! Даже закралась мысль, что в здешний Китай тоже забрел гость из неведомого будущего. Забрел и начал строить невероятные сказочные корабли.

И рассказы Чжэн Хэ это отчасти подтверждали. Лет двадцать назад его император вдруг повелел: мне нужен флот. Флот, который сможет пересечь любое море. Империя Мин напряглась — и построила! Не совсем с нуля, конечно, флот у китайцев имелся. Но таких кораблей (по словам державного евнуха) не было никогда! А потом вдруг сразу есть! Причем, сразу больше шести десятков!

«Да, даже у английского короля в мое время не было столько фрегатов! — мысленно восклицал он. — За многие десятки лет столько не построили. И при этом, любой из них меньше этих баочуаней… Невероятно!».

Что за волшебная страна этот Китай? На какие великие свершения он способен?

«И что с ним стало в мое время… Кто вообще думал о величии Китая в конце XVIII века?» — невольно задумался генерал, но отбросил пустые вопросы в сторону. Сначала дело.

Дело! Понять, что это за корабли, что это за адмирал. Разобраться, стоит ли его бояться? Надо ли с ним дружить? И главное: можно ли его использовать? Наполеон быстро перешептался со своим верным помощником О и поручил ему найти на корабле свой источник информации. Какого-нибудь вояку высокого ранга. Намекнул, что у того надо выяснить, а что, наоборот, распространить.

Сам же главнокомандующий прилепился к адмиралу Чжэн Хэ и стал пристально впитывать всё, что тот соизволил рассказать о своем морском диве. Здоровяк (Наполеона даже неприятно кольнули невероятные габариты адмирала — в новом теле он уже отвык смотреть на людей снизу вверх) явно был очень близок к старому императору Юнлэ, пользовался его полным доверием и поддержкой. Он не говорил прямо, но явно тяготился тем, что вместо великих походов ему теперь достаются короткие дипломатические миссии.

— А куда вы ходили раньше, высокочтимый тайцзянь? — любопытствовал Наполеон.

Из луженого горла Чжэн Хэ потекли малопонятные названия. Путем уточнений удалось выяснить, что китайский адмирал говорит о Цейлоне, каких-то индийских городах и, кажется, даже о побережье Африки. Ну, где еще могли ему попасться негры, зебры и жирафы?

«С ума сойти! — не переставал удивляться Наполеон. — Китайцы плавали в Африку!».

Но удивился и Чжэн Хэ.

— Твои вопросы говорят, что ты знаешь об этом крае света, — не спросил, а заявил тот.

«Тут надо быть осторожным, — придержал себя Наполеон, который последние годы уже отвык скрывать свою тайну. — Я генерал Чосона и не мог быть так далеко на западе».

— Я слышал о тех землях, адмирал, — сдержанно пояснил он. — И это далеко не край света. Земля черных людей — это целый континент. Но и он имеет свой предел. Если плыть вдоль берега на юг, то можно достичь великого острова. Не меньше вот этой Суматры, возле которой мы с вами встретились. И там черный континент постепенно заканчивается. Берег заворачивает на запад, а потом и на север. Там начинается совсем новый океан. И, если плыть по нему еще дальше на запад, то можно достичь… Очень трудно, но, мне кажется, ваши корабли на это способны… Можно достичь еще более великого континента. Он огромен и тянется от северных льдов и до южных льдов.

Чжэн Хэ плохо умел скрывать эмоции. На его лице явно читалось желание увидеть этот континент своими глазами. Но неожиданно адмирал вздрогнул.

— Южных льдов? Что вы имеет в виду?

«Вот это и значит быть неосторожным!» — мысленно отругал себя Наполеон, но махнул рукой. Искушать, так искушать!

— Так устроен мир, высокочтимый тайцзянь. На севере и на юге он покрыт льдом. А посередине царит жара. Вот сейчас мы с вами практически в самом центре жары находимся.

— Какая интересная концепция, — скептически пробормотал Чжэн Хэ.

— А ведь верно!

Это был капитан корабля-великана Мао Кунь. Он подошел к адмиралу и гостям уже давно, но до этого момента стоял молча. Все к нему повернулись, и кряжистый просоленный ветрами моряк смутился.

— Ну, то есть, про льды на юге я ничего не знаю, — пояснил он свою мысль. — А вот то, что генерал говорит про середину мира — то ведь истина. Я же говорил тебе, господин, что не могу измерить нашу широту? Когда шли вдоль Малаккского полуострова, Полярную звезду еще было видно. Даже на самом юге той земли. А здесь она совершенно скрылась за горизонтом. Как будто, мы достигли середины мира, перевалили за седловину и теперь опускаемся по другой половине.

Наполеон ненадолго застопорился. «Измерить широту»? В следующие минуты он полностью взял в оборот китайского капитана, выспрашивая у него всё про навигацию. Невероятно, но мореходное дело здесь покоилось на развитой научной основе. Моряки с баочуаней действительно имели понятие о долготе и широте. Только почему-то у китайцев небесная сфера (и ее проекция на Землю) делилась не на 360, а на 365 градусов. И свою широту китайские моряки определяли с помощью вполне себе точных приборов по Полярной звезде. По ее углу над горизонтом. И, как правильно заметил этот Мао Кунь, здесь, за экватором, эту единственную незыблемую звезду не видно. Так что, попав в южное полушарие, они терялись в пространстве.

— Но ведь можно точно так же измерять широту по Солнцу, — не удержался Наполеон от совета. Это он четко помнил даже не по Бриену, а по детству на Корсике.

— Что ты, дорогой гость! — рассмеялся капитан. — Солнце ведь всё время меняет свою высоту. Летом — одно, зимой — другое.

— Верно. Но вы можете замерить и составить таблицы высоты Солнца в разное время года на разной широте. И потом по ним сверяться.

Мао Кунь замер.

— Я расскажу это в Южной столице… — он задумался и не договорил. — А, может, ты знаешь и как долготу находить, господин?

Теперь замер Наполеон. В принципе, он методику знал, хотя, лично ни разу не применял. Но объяснить ее было крайне трудно.

— Это очень сложно, капитан… Здесь важно знать точную скорость корабля. Знать, сколько вмещает… ли один градус долготы. Причем, на любой широте. Если знать всё это, знать долготу точки старта, то можно высчитать, какое вы прошли расстояние, и сколько сменили градусов. Да! Еще важно знать направление движения, под каким углом к югу-северу шел корабль.

— Это мы можем! — радостно воскликнул капитан и чуть ли не за рукав схватил генерала и потащил его на корму.

Они шли по людной палубе, которая больше походила на небольшую городскую площадь. Настоящие ворота (!) только усилили это ощущение. За ними располагалась широкая лестница, которая вела на высоченную корму. Штурвала там не оказалось (иначе Наполеон вообще мог бы сойти ус ума от подозрений!), но неподалеку от огромного рулевого кормила он обнаружил вполне себе рабочий компас: под круглым стеклом в каком-то масле плавала магнитная стрелка, а по кругу были нанесены какие-то деления и символы. Здесь же, рядом, стояли большие песочные часы из стекла. С делениями. С помощью таких вполне можно измерять скорость судна. Хотя, полдень они, конечно, не покажут.

«Нет, но есть же компас! — сам с собой начал спорить Наполеон. — Можно легко определить стороны света и вычислить точный полдень по тени. И уже после этого найти широту по солнцу. Нет, с этими приборами китайцы вполне способны совершать плавания в открытом море и океане».

Азиатский мир раскрылся для него в новом виде. Легендарная империя Мин, действительно, оказалась легендарной. Она многократно превосходила всё, что довелось увидеть генералу в других странах.

«Если честно, она и сегодняшнюю Европу почти наверняка почти также превосходит… Интересно, там начали делать, хотя бы, каравеллы?».

И Наполеон снова перевел разговор с тем навигацких на кораблестроительные. Теперь — после столь продуктивной беседы — с ним общались гораздо охотнее. Оказывается, эти огромные «Драгоценности» собирали практически по частям. А как иначе сделать столь огромное судно! Собирали отдельными секциями, которые между собой соединяли медными и латунными штырями. Выходило не только судно огромных размеров, но и практически непотопляемое судно. Ведь оно разделено на несколько изолированных отсеков: если где-то пробить борт, отсек может залить водой, но остальные удержат корабль на плаву.

— Наши пушки не смогут потопить ваш баочуань, — не сдержавшись, отвесил комплимент Наполеон.

— Ничто не способно его потопить! — уверенно заявил Мао Кунь.

— Это так, — важно кивнул Чжэн Хэ. — Я лично следил за их постройкой. Корпус сделали из трех слоев дерева, только самые крепких сортов. А пространство между слоями прокладывались кокосовыми волокнами, которые пропитывались специальным раствором, не пускающим воду.

— Что за раствор? — заинтересовался генерал, знавший лишь один способ обработки дерева — смоление.

— Три вещества, дающие три свойства. Это разведенная известь, птичий клей и густое тунговое масло. Они делают корпус прочным и водонепроницаемым.

Китайский евнух откровенно хвастался, но ему было чем гордиться! Удивительные корабли поражали воображение. Единственное, что почти раздражало Наполеона — даже эти гиганты были плоскодонными.

— Почему? — не удержался он от вопроса. — Судно без киля, без острого, обтекаемого носа — очень рискует во время штормов. Как вас не опрокидывает?

— Посмотри, какая у нас широкая палуба, господин Ли, — улыбнулся Мао Кунь. — С такими широкими бортами нам не страшна никакая качка. Борт ложится воду, и вода сама отталкивает его. К тому же, на самом дне баочуаня у нас сложены тяжелые валуны для балласта — это придает кораблю остойчивости.

— Поверь нам, — снова влез в разговор адмирал. — За двадцать лет Золотой флот бывал в самых страшных штормах. Корабли помельче тонули. И грузовые, и военные. Но баоучани — ни разу!

— Видишь вон те утяжелители, господин? — капитан с удовольствием указал на огромные решетки, заполненные валунами, что лежали вдоль ботов. — Они могут работать, как якоря. Но я несколько раз в сильную качку опускал их в воду, и они сдерживали раскачивание судна.

«Здесь всё продумано, всё четко организовано, — качал головой Наполеон. — Словно бы, империя Мин имеет многовековую историю дальних плаваний. Но никто и никогда не говорил мне о китайцах, как о морском народе».

А евнух-адмирал продолжал хвастаться своим великим флотом. Это было приятное хвастовство: так, обычно, расхваливают любимого ребенка.

— Наша «Вечная Весна Неба» может нести до 40 000 даней груза (примерно, две тысячи тонн — прим. автора)! Конечно, немалую часть веса занимают люди. Видишь, тут нетрудно разместить и тысячу человек. Внутри корпуса есть три перекрытые палубы. Если рядом будет водоналивное судно, зерновоз — то баочуань способен плыть без захода к берегу больше двух месяцев. А при попутном ветре за сутки он проплывает 200 ли (примерно, 90 километров — прим. автора).

«Это же 10–12 тысяч ли безостановочно, — ахнул Наполеон. — Получается, для Золотого флота не существует недоступных земель… Я хочу такие корабли!».

Но тут же задумался. Обслуживание, содержание, снаряжение даже одного такого корабля требует невероятных средств. Огромного количества людей. Причем, людей квалифицированных! Генерал понял, что сейчас он просто неспособен содержать даже одну-две «Драгоценности».

— Как жаль… — произнес он вслух, не удержавшись. По счастью, по-французски, так что никто не обратил на возглас внимание.

Чжэн Хэ отвел гостей в некое подобие беседки, где в чашках уже дымился свежезаваренный чай, а из мисок пахло чем-то утонченным и сладким.

«Какой комфорт на корабле! У меня такого и близко нет» — вздохнул генерал. Не ломаясь, прошел в беседку и накинулся на съестное, прекрасно понимая, что сейчас начнут пытать уже его. Но главнокомандующему Армии Старого Владыки нечего скрывать.

Почти.

Чжэн Хэ и его помощник (еще один евнух) Ли Син вели беседу очень тонко, выясняя прошлое генерала и его армии, ее силы, но главное намерение.

— Вы, наверное, слышали, что некоторые султаны на Суматре привечают опытных наемников? — невинно бросил Чжэн Хэ. — Но я не понаслышке знаю, что мусульманские правители доверяют оружие только единоверцам. На этом острове до сих пор основная масса крестьян чтит прежних богов — Шиву, Вишну или вообще, мелких духов. Так что не думаю, что где-то вам повезет… Хотя, неподалеку отсюда течет река Муси. Если подняться вверх по ней, то можно наткнуться на город Палембанг. Это древняя столица некогда могучего царства… Слава которого, впрочем, осталась в далеком прошлом. Ныне этим городом управляют наши земляки, чтущие императора Великой Мин. Вот у них нет никаких религиозных предрассудков. Они, пожалуй, могли бы быть заинтересованы…

Наполеон молчал. Ответ давно готов был сорваться с его губ, но он нуждался в информации об этих краях. И потому старательно слушал всё, что говорил ему евнух. Про земли Индокитая и Индонезии он знал и помнил многое из своей прошлой жизни. Но что здесь происходит сейчас! Кто правит, кто с кем враждует и так далее. Обо всём этом генерал знал крайне мало. Ни от знакомых китайских торговцев, ни от местных народов в пути он не получил сведений в достаточном объеме.

— Нет, — остановил он откровенно торгашескую речь китайского адмирала, когда понял, что больше интересных новостей не будет. — Если честно, я не имею желания становиться наемником. Отчасти мои люди хотят найти тихое и спокойное место, где можно было бы безбедно жить… Ни с кем не ссорясь. Я наслышан, что на этом архипелаге таких мест хватает.

— Не уверен, что правители Мадхапахита с этим согласятся, — улыбнулся Чжэн Хэ. — Но поверь мне, время, когда сотни островов в этом море принадлежали их махараджам, уже миновали. Бони давно признал власть Мин, Бали готов отложиться, а и на самой Яве последние века процветает совершенно независимый Сунд. Так что на востоке и впрямь хватает относительно свободных островов. Но это территории диких народов, не ведающих цивилизации.

— Я много слышал о воинственных правителях Маджапахита, высокочтимый тайцзянь, — покачал головой Наполеон. — Не хотелось бы мне селиться вблизи от их островов. А тем более, в их бывших землях. Наверное, лучше нам, наоборот убраться подальше. Я слышал что-то о городе на западе, который вырос недавно почти на пустом месте. О Малакке…

— Малакка — это территория Мин, — Чжэн Хэ мрачно оборвал своего гостя. — Султаны Малакки приносили клятву верности императору. Все. Я лично у них ее принимал.

Наполеон стушевался. Если честно, именно Малакка (о которой он столько слышал в своем родном времени) и была его текущей целью. Но минский адмирал как будто почувствовал угрозу и прямо в лицо говорил ему «не смей».

— Поверь, генерал, — чуть более примиряющим тоном добавил евнух. — Если бы власть империи не обеспечивала существование этого города, то и он сам, и все земли Малаккского полуострова давно принадлежали бы царству Аютия. Мне пришлось отправлять на север, в Сиам, целую эскадру с десятком «Драгоценностей», чтобы убедить их правителей не пытаться подчинять верные нам владения.

«А тебе и пытаться не стоит, — Наполеон сам додумал недосказанное евнухом-царедворцем. — Понятно… Тогда зайдем с другой стороны».

— Я ни в коем случае, не собираюсь претендовать на земли империи, — отвесил генерал легкий поклон (и, кстати, даже не слукавил!). — Мир велик. Я слышал о разных богатых и удивительных странах: и к югу, и к востоку, и к западу отсюда. Как я уже тебе говорил, даже континент черных людей — далеко не предел мира. Наверняка, где-то можно найти место получше. Правда, приходится признать: мои корабли туда не дойдут. Даже путь от Ниппона до Суматры, по цепочке островов, мы еле одолели. И многие суда моей эскадры сильно повреждены… Я буду прям адмирал: наша сегодняшняя встреча лишила меня покоя. Я не могу не представлять себе поистине величественную картину: твои корабли, оснащенные моими пушками. Такой флот способен подчинять себе огромные города и целые страны.

Наполеон смолк, пристально глядя в узкие глаза адмирала. Евнух-вельможа молчал. Что там творилось за щелочками глаз? Очень хотелось надеяться, что фантазия рисовала адмиралу картины дальних путешествий, создания великой державы: сильной и мудрой…

Генерал заметил, что невольно затаил дыхание. А Чжэн Хэ всё молчал.