Третий флот (СИ)

Глава 26

— Поротно! Стройся! На погрузку, шагом марш! — Головорезы и Женихи ровными рядами двинулась к мосткам, которые вели на высоченные палубы двух «Драгоценностей». Именно эти два баочуаня Гвануку выделили для перевозки бригады Звезды.

Всё верно — бригады. И сам О Гванук теперь не полковник, а бригадир, бригадный генерал.

Подготовку к Западному походу Ли Чжонму начал с полной перетасовки Армии Старого Владыки. Вроде бы, в Индию отправлялось заметно меньше воинов, зато структура становилась сложнее и запутаннее. В Сингапуре, после долгих дискуссий, решили оставить шесть рот. Ли Сунмон решил, что с таким гарнизоном сможет удержать остров. Из «больших людей», кроме него, оставались толстяк Ивата и Белый Куй (который категорически отказался бросать две трети своей Эскадры). Мэй Полукровка пару дней мучился, но все-таки решил ехать. Из солдат, понятное дело, больше всех отказавшихся от Западного похода было в полку Стены — практически четыре роты. Осталось больше роты солдат из полка Дуболомов, примерно полроты — егерей. Остальные полки проредились по чуть-чуть. В итоге — почти тысяча солдат Армии осталась в качестве гарнизона Сингапура.

Оба Ли — Чжонму и Сунмон — шушукались ежедневно, составляя план превращения этого гарнизона в новую Сингапурскую армию. Думали, как использовать южных пиратов и союзников в Проливе. Артиллерии на острове почти не оставалось, зато сохранялась производственная база и некоторое количество мастеров — так что возобновить литье пушек будет нетрудно.

В остальной же Армии Старого Владыки генерал провел радикальные преобразования. Появилась новая единица — бригады, которые теперь возглавляли бригадиры. Роты щитоносцев Стены влились в Дубовый полк. Всё это Ли Чжонму поделил на два полка, в каждом из которых теперь служили и стрелки, и копейщики. Боевой строй «пилы» признали самым эффективным. В Первом Дубовом было собрано шесть мушкетерских рот и три копейных; во втором — четыре мушкетерских и две копейных (этот полк в будущем планировалось расширить). Всего 2 200 бойцов. Дубовую бригаду возглавил, понятное дело, Хван Сан.

О Гванук тоже стал бригадиром. У него генерал, наоборот, развел гранатометчиков и щитоносцев в разные полки: 1 полк Звезды — четыре роты гренадеров; 2 полк — две роты щитовиков. И в его же бригаду вошел маленький полк Женихов с тремя егерскими ротами и грозным коротышкой-полковником Торо Минэ. Несмотря на три полка бригада у Гванука вышла маленькой — 1400 человек. Но была бригада и еще меньше.

Наконец (с появлением оловянного изобилия) пушек стало так много, что Собачий полк тоже разделили. 42 орудия с расчетами составили сухопутный полк, а еще 40 — полк морской. В принципе, и там, и тут, в основном, были одинаковые полевые пушки, хотя, в последние пару месяцев генерал Ли повелел для судов делать пушки покороче. Дело в том, что 12 пушек из этих сорока оставались на фрегате, а все остальные (28) разместили на баочуани «Бесконечный Путь». Их тоже ставили не на носу, а по бортам, причем, не только на верхней палубе, но и на второй, и на третьей! Для этого «Драгоценность» переоборудовали: делали в бортах специальные отверстия с крышками — пушечные порты, оборудовали орудийные площадки. Причем, ясно было, что баочуань способна нести гораздо больше пушек; по меньшей мере — 48. Гванук прикинул, что всем восьми гигантам потребуется почти четыреста пушек! С ума сойти! А ведь можно оснастить фучуани и мэнсоны — это до полутысячи орудий! Сколько же сил и средств на это может уйти? И как применить такую невероятную мощь?

Впрочем, до 500 пушек было еще очень далеко. Пока — сорок. И всего на двух кораблях. Кстати, Именно, «Бесконечный Путь» генерал сделал своим флагманом, и здесь же размещалась почти половина бригады Звезды. Отъявленные Головорезы.

А ведь появилась еще и четвертая бригада. Самая неожиданная — Шао. Это была морская пехота Золотого флота, которую тоже включили в состав Армии Старого Владыки. Три отряда примерно в тысячу человек — стрелки и копейщики (некоторые даже латные). Генерал Ли долго мучился, но все-таки заставил расформировать эти отряды и ввести полковую структуру. Так появились первый полк-шао и второй полк-шао. А поскольку шаоцзяней было трое, то их свели в единую бригаду и дали самим решить, кто из них станет бригадиром. Стал Хун Бао — тот самый евнух, с которым Гванук выпивал в первую встречу с Золотым флотом. Хун Бао уже имел опыт самостоятельного руководства морскими экспедициями (не такими крупными, как у Чжэн Хэ), так что бригадир из него должен получиться.

По итогу, самостоятельными полковниками остались только Чхве Сук Монгол и Гото Арита (хотя, последнему сиятельный намекал, чтобы готовился к расширению полка — надо только добраться до земель, богатых лошадьми).

Золотой Флот был настолько огромен, что оказался способен принять практически всей лошадей, имевшихся у Армии! Среди грузовозов было даже специализированное судно для перевозки более чем сотни лошадей. Каждая «Драгоценность» тоже без труда вмещала пару десятков животных (труд заключался лишь в том, чтобы поднять тех на борт). И кони были малой частью груза баочуани!

Погрузка шла более недели: сотни даней зерна, овощей, соленого мяса, рыбы и по-особому приготовленных специальных трав и ягод от цинги. Последние месяцы мастера Цитадели работали, как проклятые — Флот увозил в своих утробах огромное количество запасного оружия, боеприпасов. В ящиках разместили не менее трехсот дополнительных ружей, с сотню железных фальконетов. Запасы пороха были такими огромными, что их равномерно распределили по всем кораблям — иначе, случайный взрыв мог разнести в клочья даже баочуань. В грузовозы помещали целые штабеля оловянных, медных и бронзовых «чушек», железных поковок (а еще минские мастера научили сингапурцев лить чугун — и таких «кирпичей» тоже запасли изрядно).

Больше всего было, конечно, людей: к пяти тысячам моряков добавились более восьми тысяч солдат и почти тысяча мастеров и иных специалистов. Это было великое переселение! Хотя, Гванук помнил, как восемь лет назад на Цусиму выезжало 16 тысяч — но тогда ему не приходило в голову, насколько это сложно: перевезти через море такую толпу.

«Да, о чем я⁈ — сам над собой рассмеялся бригадир О. — До Цусимы можно меньше чем за день добраться! А нам, говорят, только в открытом море — без единого берега — предстоит целый месяц болтаться».

Это еще средне оптимистичные сроки. Некоторые моряки, с которыми Гванук успел посидеть в кабаках, бахвалились, что, при плохой погоде и ветрах, можно и два месяца проболтаться в пустом море.

«Но Золотой Флот и это выдержит!» — каждый раз гордо добавляли они.

…Погрузка Головорезов и Женихов шла уже третий час, а конца-краю видно не было. Грузились ведь со всем полковым… бригадным имуществом. Солдаты за последние пару лет изрядно им обросли, кто-то умудрился даже женами и детишками обзавестись. В фортах тем жить, конечно, не позволялось, но в окрестностях… Солдаты прикупали или строили для своих домики, содержали их на жалованье, проводили с семьями все отпуска. Кстати, как раз такие, прежде всего, и оставались в Сингапуре, переходя под команду Ли Сунмона. Но не все. И некоторые так прикипели к бабам, что подавали просьбы взять их с собой. В некоторых случаях генерал Ли давал разрешение.

Гванук по этому поводу сиятельного тревожить не стал. Прошлым вечером он попрощался со своей Ратуфой, кинув на стол увесистый кошель с минскими монетами. И нарвался просто на безобразную сцену…

«Я… молю тебя: возьми меня. Возьми меня с собой! — вдруг разревелась служанка. — Разве я не делала всё, как ты любишь? Я же… чую. Я знаю, что хочет мужчина — я всё это делала для тебя. Была зверем — только бы тебе было хорошо. Умоляю! Возьми меня с собой!».

«Утри слезы, глупая! — снисходительно ухмыльнулся О. — Прими подарок — и начинай новую жизнь. Здесь есть на что. А меня ждут новые земли. Где обитают другие Белки…».

Ратуфа залилась слезами, заголосила, став совершенно безобразной. После схватила кошель, неумело швырнула его в свежеиспеченного бригадира, с силой толкнула дверь и выскочила в густеющие сумерки. Еще и дождь, как назло, начался.

Гванук смотрел, как растворяется в натекающей ночи тонкий силуэт. Чувствовал ли он себя немного отомщенным? Вроде бы, да. Доставило ли ему это радость? Похоже, что ни капли.

По счастью, на рассусоливание чувств времени особо не было. Сворачивание бригады, погрузка — всё это требовало огромных сил и крепости духа (дабы не прибить бессчетных придурков!). А впереди — поход через бескрайнее море! Поход, от которого захватывало дух! Гванук относился к той части Армии, которая с восторгом отнеслась к новым планам генерала Ли. Шутка ли — новый великий поход, новые земли, новая слава! А о богатствах Индии не слышал только глухой.

Погрузка бригады завершилась, когда солнце уже начало клониться к закату. «Бесконечный Путь» нехотя, с трудом оттолкнулся от причала и начал лениво сдавать назад, разворачиваться — чтобы присоединиться к судам уже стоявшим на рейде. Два десятка кораблей Золотого Флота — баочуаней, фучуаней, мэнсонов, грузовозов — уже перекатывались на открытой воде, изнывая от скуки. Спешить им некуда: осталось загрузить еще двенадцать судов!

Гванук обернулся за корму: последнюю группу уже подтягивали к причалам Скалистой гавани многочисленные верткие лодочки оранг лаутов.

«Грандиозное мероприятие!» — в очередной раз восхитился Гванук, глядя, как десятки минцев, сингапурцев облепляют новые корабли, начинают споро загружать в них мешки, корзины, ящики. Работа будет длиться всю ночь — к утру Западный поход обязан начаться. Море выглядело относительно спокойным, но каждый день простоя повышал риск того, что какой-нибудь залётный шторм застанет корабли у скалистого берега Сингапура. Гванук такое уже переживал — и повторения не хотелось. Хотя, эти баочуани выглядят так крепко…

Проследив за размещением солдат на «Чистой Гармонии», он перебрался на «Бесконечный Путь» — флагман генерала Ли. Здесь «поселились» только первая и вторая гренадерские роты, так как часть мест занимала личная гвардия Ли Чжонму и почти три сотни канониров во главе со старым Псом Чахуном. Юный бригадир пробежался по огромной палубе, всё еще заставленной штабелями грузов, вошел в ворота, взбежал на корму. Не ошибся — сиятельный стоял там.

Он не прощался с Сингапуром. Генерал Ли смотрел исключительно на покрытые пенистыми барашками воды Большого Пролива. Он был весь уже ТАМ…

— Бригада Звезды полностью размещена, мой генерал! — бодро отрапортовал Гванук. — Какие будут приказания?

— Никаких, — пожал плечами Ли Чжонму. — Ты же знаешь: на море командует Чжэн Хэ. Мы так договорились. Мне — Армия, ему — Флот. Сейчас его время.

Бригадир О на несколько вдохов молча постоял рядом с начальством, не зная, как продолжить разговор. Попрощаться и свалить в каюту?

— Хотя, погоди… — генерал взял его под локоть и отвел в сторонку. — Смотри…

В его пальцах появилась маленькая круглая медная подвеска. Простенькая круглая плашка с тремя (почему-то) дырочками. На лицевой стороне подвески — литая лошадка. Плохонькая работа, мастера Цитадели плевались бы от такой.

— Полтора года назад в мою спальню проник ниппонский шиноби, — буднично произнес Ли Чжонму, а юноша вздрогнул, вспомнив этих страшных убийц с почти забытого Тиндэя. — Но он не лишил меня жизни. Наоборот, предложил мне службу. И он неплохо служил мне, если ты понимаешь, о чем я.

Гванук задумался… и вдруг понял! Полтора года назад. Как раз примерно тогда был обнаружен тайный лагерь Девяти Царств, а потом и большой лагерь их войска. Невероятные сведения, которыми владел главнокомандующий, просто поражали… Теперь понятно, откуда он их черпал!

— Он на многое открыл мне глаза. На проворовавшихся людей Толстяка, на слишком наглые махинации Полукровки. Этот человек известен под именем Эйдзиро Тоно. Но я зову его Буцефалий.

Гванук почесал затылок. Знакомое имя!

— Погоди, сиятельный! Это не тот ленивый стражник, которого разжаловали в обслугу?

— Тот самый, — кивнул генерал, показывая рукой, что говорить надо тише. — И сейчас он стал матросом на «Бесконечном пути». Дело в том, что Буцефалий создал целый тайный клан… Как он говорит: для службы мне. Это шпионы, убийцы… Я не знаю, кто в него входит. Это может быть твой личный денщик или… Гото Арита! Кто угодно. Этот клан и в правду мне помогает. Но я совершенно не контролирую их. А я очень не люблю то, что не могу контролировать.

Он снова повертел подвеской.

— Единственное, что я знаю — у каждого члена этого клана есть такой знак. По нему они опознают друг друга. И я могу опознать, если кому-то приспичит ко мне обратиться, — Ли Чжонму повернулся к бригадиру. — Мальчик мой. Во всем этом мире я никому не доверяю так, как тебе. Я прошу тебя: займись поисками этих людей. Тихо, осторожно. Если кого-то привлечешь к поискам — то самых надежных людей. Найди моих шиноби. Я хочу знать, кто входит в этот клан. Хочу иметь возможность остановить их… если ситуация выйдет из-под контроля.

«Дивные дела!» — мысленно протянул Гванук, но вслух твердо сказал:

— Сделаю, сиятельный!

Хотя, пока даже не представлял, как к этому подступиться.

Этой ночью, от новых сведений, спалось ему плохо. А уже утром Чжэн Хэ отдал приказ — и Золотой Флот двинулся в великий Западный поход.

Первую неделю он, конечно, не выглядел великим. Корабли шли по знакомому Проливу, отлаживая движение строем. Остановку сделали в Ачехе, на самом краюшке Суматры. Пополнили запасы свежей воды…

И ушли в бескрайнее море. Вернее, сначала поднялись к островкам Никобар, а уже после них развернулись строго на запад — и всё. Началось одно сплошное, бескрайнее море. Долгие недели пути, когда даже непонятно: движешься ты или стоишь на месте. Вообще, можно было бы и быстрее двигаться, но море неумолимо растаскивало корабли Золотого Флота в разные стороны. Чтобы не потеряться, каждые два-три дня флагманы делали остановку. Разворачивали ребристые паруса вдоль ветра, сбрасывали гигантские якоря — и ждали, когда все к ним подтянутся.

В такие часы отдыха командующие собирались на «Вечной Весне Неба» (в походе флагман адмирала считался главным) и обсуждали будущее. Опыт Чжэн Хэ тут был бесценным, ибо он не раз бывал на Цейлоне. И даже, как оказалось, воевал там!

— На острове есть два царства, достойные внимания, — сочным басом повествовал евнух-адмирал. — На севере лежит Джафна. Народ там говорит на тамильском языке, веруют они в своих богов: Шиву, Вишну и прочих. На юго-западе — Гампола. Там все говорят по-сингальски, люди же, в основном чтут Будду. Между ними имеется горстка мелких княжеств того и другого языка и самых разных верований. Есть даже немного мусульман.

— И какое из них нам лучше врагами избрать? — уточнил Ли Чжонму.

— Я бы предложил объединиться с Гамполой против Джафны. Последняя, насколько мне известно, в далекие времена была частью империи Чолы, против которой ты и затеял поход.

— Не надо ухмыляться, адмирал. После отплытия из Сингапура можешь забыть про все мои слова о мести Чоле. Есть другие аргументы? Более практичные.

— Есть, — Чжэн Хэ посерьезнел. — Мой флот бывал на Цейлоне 19 лет назад. Тогда Гампола находилась в совершенно расстроенном состоянии. Джафна давила на нее с севера, а местные князья совершенно не слушались своего правителя. Один из них — Вира Алакешвара, раджа города Котте, даже захватил верховную власть в стране. Мы тогда не нашли понимания… В Гамполе находилась святыня — зуб Будды. Я потребовал, чтобы такая ценная вещь была передана империи. Но Алакешвара напал на нас, прогнал на корабли.

Чжэн Хэ сам не заметил, как начал улыбаться от воспоминаний.

— Нельзя так поступать с империей… Мы вернулись через три года, я высадил наши отряды — и мы пленили Виру Арамешвару. Я лично нашел внука последнего законного царя Гамполы — юного Паракрамабаху — и предложил местной знати возвести его на престол. Так были восстановлены законность и порядок. Я думаю, правитель Гамполы сохранил нам благодарность. К тому же, мы можем быть ему полезны в войне с Джафной. Слабый правитель всегда может быть полезен.

— Шестнадцать лет назад, — протянул Ли Чжонму. — С тех пор многое могло поменяться.

— Шесть лет назад мы не заходили на Цейлон, — пожал плечами адмирал. — Но я слышал наверняка, что Паракрамабаху всё еще оставался у власти. Так что мое предложение в силе…

— Погоди, адмирал! — улыбнулся Гванук. — А что с зубом-то стало? Ты одного царя пленил, второго усадил — не за просто так же? Что с зубом?

— Зуб Будды пропал, — резко рыкнул евнух, давая понять, что больше ни слова не скажет.

Но через несколько дней Гванук всё же попытался его разговорить. Бессмысленно… Ну, а что делать, когда уже более двадцати дней одно только море и ничего кроме моря? Хорошо генералу: он планы строит. А что делать бедному несчастному бригадиру О, который, по глупости своей, даже от Белки избавился? Только стоять на носу «Драгоценности» и высматривать землю.