Треснувшая корона

32. КАЛЕН

Небольшую комнату без окон освещала всего она тлеющая свеча. Тусклого света едва хватало, чтобы хоть что-то разглядеть. Вся мебель состояла из кровати, или, скорее, высокого матраса, лежащего на полу. На смятой постели были двое.

Покрытое вязью татуировок загорелое тело мужчины резко контрастировало с молочно-белой кожей нагой девушки. Его мускулистые руки сильно сжимали ягодицы брюнетки, длинная коса которой доставала до матраса. Хрупкая девушка энергично скакала на нем, выгибая спину дугой и с силой впившись ногтями в его грудь. Ее темные глаза пылали огнем страсти. Наездница издавала недвусмысленные звуки, она наверняка получала удовольствие от процесса, а сам бородач довольно улыбался. В воздухе царил запах благовоний и табачного дыма.

Они были подобны двум листам бумаги на развороте одной тетради: один — чистый и нетронутый, словно первый снег, устилающий землю, и второй — полностью исчерченный чернильными письменами. Их потные тела сливались воедино и двигались ритмично, словно в танце.

Эта маленькая комната, которую Айред тайно снимал для таких встреч, стала для него смыслом жизни. Сюда всякий раз устремлялись его мысли, когда он находился «на работе». Он думал, что за долгие годы, проведенные в банде, его кожа, как и он сам, изрядно задубела. Пройдя через тот поток крови и дерьма, что свалила на его голову судьба, подручный Калена не надеялся, что почувствует что — либо подобное. Фируз стала его спасением, лучиком света, сумевшим пробиться сквозь потемки его души. Намного моложе его, дочка влиятельного торговца пряностями… Он до сих пор не понимал, что она в нем могла найти. Айред совсем потерял голову и влюбился в нее, словно прыщавый юнец.

«Хор, за что я заслужил такую радость? Даже если меня сейчас убьют, я уже пережил гораздо больше счастья, нежели мог себе представить! Ради того, чтоб она смотрела так на меня всегда, я готов на все. Свет ее глаз заставляет мое сердце трепетать, и теперь, впервые в жизни, я обрел цель — сделать все для ее счастья».

Рука Айреда переключилась с ягодицы на пышную грудь девушки, когда входную дверь вышибли. В комнату ворвались четверо.

— Вон! — обращаясь к девушке, взревел вошедший. Он отличался от остальных косым шрамом, идущим через весь подбородок к носу и злыми, наполненными безумным огнем глазами. По его каменному лицу нельзя было определить, о чем он думает. Создавалось впечатление, будто он каждый день вышибал чьи — то двери. Кроме внешности, его выделяли и кожаные доспехи: усиленные стальными вставками и заклепками, с толстой подстежкой из войлока — они стоили немало денег и хорошо держали удар. Не дожидаясь, пока девушка выйдет, он бесцеремонно стащил ее с постели, выставив ее за дверь обнаженной.

— Проваливай отсюда, потаскуха!

Айред хотел дотянуться до пояса с мечом, но в его горло уперся клинок человека со шрамом.

— Но, но, но, — цокнув языком, сказал тот. — Я бы на твоем месте не стал этого делать.

Первой мыслью Айреда было — встать на защиту своей любимой. Но даже в такой ситуации его разум оставался холодным: пусть думают, что она ничего не значащая для него шлюха — так будет лучше. Теперь, когда на кону стояла лишь его жизнь, он не собирался следовать чужим приказам. Айред с силой ударил по тупой части клинка рукой, отведя его в сторону. Откинув обладателя шрама ногой в пах, он сделал ловкий кувырок в сторону и все же дотянулся до кожаных ножен. Молниеносно выхватив клинок, подручный Калена стал так, чтобы его спину прикрывал угол комнаты, оскалил зубы и прорычал:

— Ну же, шакалы, подходите, кто сегодня хочет умереть первым?!

От этого маневра вошедшие немного опешили. Они не ожидали от него такой прыти. Все четверо достали оружие, разойдясь по периметру комнаты. Загнанный в угол Айред ударом ноги бросил ближайшему бритоголовому противнику в лицо лежащую на кровати подушку. Меч безволосого легко разрубил летевший «снаряд» так же, как меч Айреда рассек бедро лысого. Раненный, зажав рану, повалился на пол и стал сыпать проклятиями.

— Вот, ничего нельзя вам доверить, — сказал вошедший в комнату человек в темно-сером плаще, состоящим из сшитых лоскутов различных оттенков. Словно у мумии, его лицо и руки покрывали испачканные запекшейся кровью повязки, сквозь которые были видны язвы на его коже. Толстый слой висевших на его шее ожерелий и защитных амулетов укутывал все свободное пространство между животом и его головой. В руке он держал высокий посох, выполненный из корня старого дерева и костей неизвестных животных, в навершии напоминающий скрюченную руку скелета. — Мы пришли не драться, мы хотим поговорить.

— К черту разговоры, я заплатил за нее две драмы! — вскричал Айред, взмахнув мечом в сторону стоявших у двери людей. Он решил до конца придерживаться легенды о шлюхе, чтобы девушка сумела уйти невредимой.

Человек с посохом выставил в его направлении свою скрученную, перебинтованную, покрытую незаживающими ранами ладонь. Несмотря на то, что у Айреда было с собой несколько амулетов Слез Луны, он почувствовал резкую слабость. Такое бывает, когда среди зимы захвораешь сильной простудой, и твой лоб от жара покрывается каплями пота. Каждая мышца его тела ныла от усталости, словно сильно натянутая струна. Всю его энергию выкачивал человек в сером плаще. Внезапно меч в руке Айреда показался ему тяжелым, словно на его конце висела наковальня. Лишь собрав в кулак все оставшиеся силы, ему удавалось удерживать лезвие, не уронив его. Но вздувшиеся жилы на его шее и дрожавшие от натуги руки не смогли ускользнуть от острого взгляда покрытого повязками лица.

— Может, хватит? — сказал человек в плаще. — Я — Танух, мы пришли сюда, чтобы

поговорить.

Айред слышал об этом человеке раньше. Про него по Эбруку ходили самые жуткие легенды. Доверенный шаман Удана… что ему здесь потребовалось?

— А я думал, вы вломились сюда, потому что никогда не видели член настоящего мужика! Ну что ж, смотрите и убирайтесь! — с ухмылкой, ответил голый Айред, еще сильнее стиснув рукоять меча. — Я просто так не дамся!

— Ты что, — глухой? Или та девка тебе весь мозг высосала? Мы сюда не драться пришли. Нам нужно поговорить!

— Что-то эти четыре головореза не выглядят охочими до разговоров!

— Опустите мечи! — скомандовал человек с посохом.

Четверо вошедших, включая раненого, нехотя спрятали оружие в ножны.

— Тебя хочет видеть Удан. Не глупи, сам понимаешь, что сила сейчас на нашей стороне.

— Что от меня потребовалось этому жирному борову?

— Это он тебе сам расскажет, — не отреагировав на оскорбление, ответил шаман.

— Я не собираюсь никого предавать! — ответил Айред, слегка опустив меч. — Если вы думаете, что сможете убедить меня на вас шпионить… вы ошиблись дверью!

— А этого мы от тебя и не требуем, даю слово, что мы лишь поговорим.

Айред не любил самостоятельно принимать решения. Как и большинство бывших военных, он предпочитал выполнять приказы других. Но сейчас возле него не было Калена, который бы посоветовал, что же ему делать.

«Демон их всех дери, какое же решение будет верным?!»

— Хорошо, только дайте одеться.

***

Завязав Айреду глаза, его увезли к Удану.

«Подумать только, они подогнали для меня настолько роскошную карету, будто еще вчера в ней разъезжал сам король. Никогда бы не подумал, что буду кататься в такой».

Расписанный золотыми цветами и птицами, запряженный двумя белыми лошадьми, экипаж больше бы подошел благородной леди. Никто в городе не за что бы ни догадался, что внутри едут головорезы Удана.

Сначала он старался считать повороты, чтобы примерно вычислить место, куда его везут. Но вскоре, осознав, что кучер, заметая следы, возит его по кругу, бросил это бесполезное занятие.

За время дороги в голову Айреда приходили различные мысли:

«Что, если они вывезут меня в лес? Как Кален и другие смогут узнать, что со мной случилось? Фируз — единственная, кто видел ворвавшихся к нему в комнату людей, но я держал наши отношения в тайне».

Айред не боялся смерти: рано или поздно парни его профессии все заканчивают одинаково.

Ничего не видя, подручный Бизона все больше доверял слуху. Но пока его сопровождающие хранили молчание, до его ушей долетали лишь звук скрипа деревянных досок под колесами телеги.

«Мост! Значит, мы все же в Эбруке. Скорее всего, меня везут в Глотку — главный район Удана».

Неожиданно карета остановилась, и он услышал скрежет отворяющихся металлических ворот. Кто-то окликнул въехавших и пропустил вовнутрь.

— Вот и приехали, — сказал Танух, приглашая Айреда выйти из кареты. — Здесь осторожней — ступеньки.

С его глаз сняли повязку лишь тогда, когда он был внутри помещения.

— Меч, — протянув ладонь, потребовал один из сопровождающих его.

— И остальное, — добавил второй.

Ему пришлось подчиниться и сдать оружие. После небольшого коридора еще одна дверь перед ним отворилась, и он очутился в новой комнате.

Просторная гостиная с ведущей на второй этаж лестницей была обставлена по богатому. На стенах висели искусно написанные портреты неизвестных ему аристократов. Айред отметил про себя одного из них, так как у того на носу была бородавка размером с горошину. Увенчанная сотнями свечей трехъярусная люстра свисала с высокого потолка, подобно главному колоколу в звоннице. Среди мраморных колонн, в центре хорошо освещенного зала, стоял длинный овальный стол.

Раньше, возможно, его использовали для званых ужинов, но теперь, за столом на диване, словно король, сидел Удан. По бокам от него сидели две обнаженные до пояса девушки, демонстрировавшие свои прелести. Брюнетка и блондинка. В руках юные красавицы держали бокалы с вином и заливисто фальшиво смеялись каким-то шуткам Удана.

На верхушке преступного мира не всегда находится самый сильный из головорезов, обычно ум и изворотливость куда важнее мускулатуры. Удан был исключением. Огромный, больше кого-либо из виденных ранее Айредом людей. Абсолютно лысый, главарь банды отличался не только нечеловеческой силой, но и острым умом.

Про него известно было немногое. Говорили, что жил он раньше где-то на севере и промышлял разбоем. Но это и так было понятно по его внешности и татуировкам, покрывающим все его тело. Тогда же он получил шрам на лице. Как и многим в городе, историю этой отметины Айреду, конечно же, доводилось слышать. Ее пересказывали во всех тавернах Эбрука.

По слухам, Удан родился в одном из диких горных племен. Эти дикари одевались только в необработанные шкуры животных и жили благодаря набегами на соседние деревни. Отличались они одной особенностью — заточенными зубами. Этот варварский ритуал практиковался у всех жителей поселения, так что улыбку Удана никто бы не назвал доброжелательной.

Еще будучи юным, Удан сколотил свою шайку и отправился на юг, чтобы грабить Снежный тракт. На дворе стояла ранняя весна. После успешного набега банда праздновала удачный день. Их главарь-великан любил пригубить бутылку, а тут среди добычи — целая повозка, груженная отменным бренди. Неизвестно, сколько он выпил, но усталость и спиртное сделали свою работу — Удан сидя заснул возле потухшего костра.

Проснулся он от того, что на него навалился огромный медведь. Видимо, талая вода просочилась к нему в берлогу. Голодный зверь долго бродил по лесу в поисках наживы.

Уперев одну руку в грудь медведю, Удан попробовал вынуть меч из ножен. Но не тут-то было! Опьяненный бренди и победой, он забыл очистить его от крови, а ночь выдалась морозной — вот меч и примерз. Если бы у Удана было две свободные руки — то, наверное, ему бы удалось освободить оружие. Но борясь с медведем одной рукой, он мог с таким же успехом попытаться вырвать могучий дуб из земли.

Любой бы на его месте умер от страха, но не он. Ухватив шею медведя своими могучими руками, Удан попытался отодвинуть его оскаленную морду от себя. Но зверь оказался сильнее, удары его когтистых лап исполосовали лицо человека, превратив его в кровавое месиво. Медведь наполовину содрал скальп с Удана, сорвав с головы кожу вместе с волосами, оголив череп. Клацающая и рычащая пасть зверя медленно и неумолимо приближалась к лицу лежавшего, несмотря на все его старания и силу. Один из укусов отхватил нос Удану, но, когда медведь решил, что уже победил, Удан сам укусил язык медведя. Он впился в этот кусок незащищенной плоти своими зубами и вырвал его из пасти ошарашенного животного. Раненый медведь, захлебываясь хлынувшей кровью, сразу же убежал в лес, а сумевший выжить изувеченный Удан остался лежать на земле.

Подручный Калена знал и историю металлического обруча на шее Удана. Его главный шаман — Танух, предсказал, что Удана повесят. Чтобы препятствовать этому, главарь банды защитил свою шею металлическим ошейником с шипами.

Ходили и другие слухи, что Удан проводит дикие кровавые ритуалы. Он своими заточенными клыками пожирает сырую печень своих врагов или вырывает им сердце. Говорят, что главарь верил, что таким образом он становится сильнее и сила убитых переходит к нему.

И вот сейчас Айред мог воочию увидеть живую легенду. Внешний вид главаря мог вызвать чувство страха у любого: откушенный медведем нос Удан заменил на металлический, он, словно блестящая серебряная драма, сразу же бросался в глаза, все его лицо покрывали глубокие борозды от медвежьих когтей, а вместо части волос, на голове виднелся голый череп. Добавить к этому еще и устрашающие татуировки, заточенные зубы и просто гигантский рост и можно представить, что чувствовали люди, впервые встречая его.

— Присаживайся, — обратился великан к Айреду.

— Я постою.

— Садись, я сказал! — привстав со стула, гаркнул он.

Айред решил подчиниться, чтобы не нагнетать обстановку.

— Что будешь?

— Я бы выпил эля.

— Здесь тебе не бар, пей, что дают. Налейте ему бренди! — глаза хищного зверя сверлили Айреда. Подручный Калена был не робкого десятка, но это взгляд будто прожигал в нем дыру. В нем чувствовалось что-то дикое, древнее, будто ты глупая лань, забредшая в незнакомый лес, а перед тобой — огромный тигр, готовый в любую секунду разорвать тебя на куски.

— Мне сказали, что ты хотел поговорить.

— То, что я хотел, — не твое дело, возьми в руку сраный бренди, пей и слушай! — девушки снова разразились наигранным смехом. — Там, откуда я родом, живут снежные барсы. Идеальные убийцы: сильные, ловкие, выносливые. Их зубы и когти способны разорвать любого. Они — истинные короли гор и никто не может с ними сравниться. Но когда два этих хищника встречаются на узкой тропинке, их бой может закончиться смертью обоих. И знаешь, почему эти звери до сих пор не вымерли?

— Почему?

— Потому, что они, демон тебя дери, метят территорию! — сказав это, Удан сотряс весь стол ударом своего кулака. — Эта война вредит делу, наши ребята умирают непонятно за что. Нужно прекращать. Я знаю, что Кален сейчас занял место Мумия. Надеюсь, он будет более благоразумен. Пошли вон отсюда! — последнее было адресовано девушкам. Те послушно поднялись и, семеня своими ножками, удалились вверх по лестнице.

Удан встал из — за стола и прошел в сторону, где находился горящий камин. Айред инстинктивно тоже поднялся.

— Сиди, сиди, готов поспорить, что у тебя такая же сладкая печень, как у маленькой девочки, — его натянутая улыбка могла вогнать в дрожь любого. — Постарайся уговорить Калена заключить мир, иначе я сожру ее, — Удан подошел к камину, стал перед ним, широко расставив ноги. Оттуда послышалось шипение попавшей на жар жидкости. — У меня уже текут слюнки.

«Он что, туда — мочится?»

От услышанного по спине Айреда прошел холодок.

— Ты запомнил мои слова?

— Да, я передам их Калену. Я могу идти? — спросил Айред.

В зале находилось более дюжины бойцов и неизвестно, сколько было снаружи. Предпринимать что-либо — это обрекать себя на самоубийство. Даже если бы здесь находился один Удан, Айред десять раз бы подумал, прежде чем вступать с ним в схватку.

— Ты уйдешь, когда я скажу! Я ведь велел тебе сесть, заткнуться и хлебать бренди! Я наслышан о твоем главаре, он здорово потрепал моих ребят в прошлом. То, как он расправился с Мумием и Фиро, заслуживает уважения. Я хочу с ним встретиться и поговорить насчет мира. Запомни и передай ему это! А теперь поднимайся и проваливай!