Тайна из тайн

ГЛАВА 8

Стоя под струями горячей воды в душе отеля, Роберт Лэнгдон закрыл глаза, вдыхая пар. Он сумел скинуть промокшую одежду, но так и не смог избавиться от окутавшего его с утра ощущения растерянности.

Лэнгдон подумал было позвонить Кэтрин, прервав её экскурсию по лаборатории доктора Гесснер, чтобы рассказать о случившемся, но передумал. Это тот странный разговор, который нам лучше провести лично, когда она вернётся.Даже сейчас, когда тело постепенно согревалось, а мысли прояснялись, он не находил логичного объяснения тому призрачному видению на Карловом мосту. Или своей реакции на него.

Обычно Лэнгдон сохранял спокойствие в стрессовых ситуациях, но этим утром он поддался панике, охваченный странным, почти животным страхом. Это чувство подавило его рациональное мышление... вид женщины, запах смерти, копьё, зловещий перезвон колоколов. Навязчивые воспоминания безостановочно прокручивались в голове.

Как такое могло произойти?

Он мысленно вернулся к событиям прошлой ночи — всего пять часов назад — когда Кэтрин с криком его имени проснулась от жуткого кошмара. Он успокаивал её, пока она в панике пересказывала своё страшное видение.

Это было ужасно, Роберт... В ногах нашей кровати стояла тёмная фигура. Она была в чёрном... с шипастым нимбом на голове... и держала серебряное копьё. От неё исходил смрад, как от разложения. Я звала тебя, но тебя не было! Женщина прошипела:

"Роберт не спасёт тебя. Ты умрёшь". Прозвучал оглушительный грохот, вспыхнул свет, и отель взорвался в облаке огня. Я чувствовала, как горю...

Тогда, несмотря на очевидный ужас сна Кэтрин, Лэнгдон видел в его элементах логику. Шипастый нимб или сияющий венец фигурировал в её лекции тем вечером. Серебряное копьё обсуждалось с Бригитой Гесснер за кружкой пива после мероприятия. Запах серы мог остаться после их поездки к термальным источникам Карловых Вар. А взрыв в отеле наверняка был отголоском мрачных кадров в новостях вчера — репортажа о теракте в Юго-Восточной Азии.

Лэнгдон успокоил Кэтрин, напомнив, что абсент — сильный галлюциноген, и что она, вероятно, переживает из-за того, что её издатель скоро прочитает рукопись.Я прекрасно знаю это волнение, подумал Лэнгдон. Неудивительно, что тебе не спалось.Теперь же, спустя несколько часов, стоя под душем, он не находил никакого разумного объяснения тому, что только что увидел... по крайней мере, в рамках своего понимания реальности.

Эйнштейн как-то сказал: Совпадение — это способ Бога оставаться анонимным.

То, что я увидел, не было совпадением, внутренний голос Лэнгдона настаивал. Это статистически невозможно.

Либо кошмар Кэтрин предсказал будущее... либо будущее отреагировало на её сон. Какая из версий верна, Лэнгдон не понимал.

Ещё более жутким казалось то, что вчерашняя лекция Кэтрин как раз затрагивала этот феномен.

Прекогниция.

Способность ощущать или предвидеть события до их свершения.

Со сцены Владиславского зала Кэтрин перечислила самые известные случаи прекогниции в истории, включая вещие сны Карла Юнга, Марка Твена и Жанны д’Арк. Она рассказала, как за три дня до убийства Авраам Линкольн поделился со своим телохранителем Уордом Хиллом Лэмоном сном, в котором видел накрытое саваном тело под охраной солдата, объявившего: "Президент убит убийцей".

Затем Кэтрин поведала о самом странном случае — Моргане Робертсоне, американском писателе, опубликовавшем в 1898 году роман"Тщетность", основанный на его кошмаре про непотопляемый лайнер —"Титан"— который сталкивается с айсбергом и тонет во время своего первого трансатлантического плавания. Удивительно, но книга вышла за четырнадцать лет до катастрофы "Титаника". Совпадения в конструкции судна, его маршруте и обстоятельствах гибели были настолько детальными, что их так и не смогли объяснить.

"Знаю, в зале есть скептики", — кокетливо бросила она взгляд в сторону Лэнгдона, — "поэтому я хочу рассказать об эксперименте, впервые проведённом годы назад моим коллегой из Института ноэтических наук. С тех пор его повторяли и развивали лаборатории по всему миру. Вот в чём его суть..."

Кэтрин нажала кнопку презентера, и на экране появилось изображение — испытуемый в камере с датчиками, сидящий перед небольшим киноэкраном.

"Снимая показания активности мозга специальным оборудованием, — начала она, — мы показываем испытуемому случайную последовательность изображений. Они делятся на три чёткие категории: жестокое насилие, идиллический покой или откровенные сцены сексуального характера. Поскольку каждый тип изображения активирует разные зоны мозга, мы наблюдаем в реальном времени, как сознание обрабатывает картинку."

Следующий слайд показал график мозговых волн с цветными всплесками, соответствующими типам изображений. "Как и ожидалось, соответствующие участки мозга активируются при появлении каждого конкретного изображения. Всё понятно?"

Зал дружно закивал.

"Отлично, — сказала она, увеличивая горизонтальную шкалу графика. — Эта временная шкала предельно точно фиксирует момент, когда компьютер случайным образом показывает изображение, и момент реакции мозга."

Лэнгдон гадал, к чему она ведёт.

"Если увеличить шкалу дальше, — продолжила она, демонстрируя миллисекундные интервалы, — мы обнаружим серьёзную аномалию."

Она умолкла, и спустя секунду зал взорвался удивлёнными возгласами. Лэнгдон разделял всеобщее замешательство. Согласно графикам, мозг испытуемого реагировал раньше, чем появлялось изображение.

"Как вы видите, — сказала Кэтрин, — этот человек регистрирует каждое изображение преждевременно. Соответствующий участок его мозга активируется на целых четыреста миллисекунд до показа картинки. Каким-то образом его сознание уже знает, что именно он увидит." Она улыбнулась. "Но это ещё не самое поразительное..."

Воцарилась тишина.

"Оказывается, — продолжила Кэтрин, - мозг реагирует не только до того, как изображение появится... но ещё до того, как генератор случайных чисел компьютера выберет, какое именно изображение показывать! Выходит, мозг не столько предсказывает реальность... сколько создаёт её."

Как и все вокруг, Лэнгдон был в шоке. Он также знал, что сама эта идея — представление о том, что человеческие мысли создают реальность, — лежит в основе большинства великих духовных учений.

Будда: Мы — то, о чём мы думаем.

Иисус: Всё, чего ни попросите в молитве, будет дано вам.

Индуизм: В вас заключена сила Бога.

Как знал Лэнгдон, эту концепцию повторяли и современные прогрессивные мыслители, и гениальные творцы. Бизнес-гуру Робин Шарма заявлял:Всё создаётся дважды: сначала в уме, а потом в реальности.Самая известная фраза Пабло Пикассо гласила:Всё, что можно вообразить, — реально.

Стук заставил Лэнгдона вздрогнуть, и Владиславский зал растворился в его сознании. Он снова оказался в душе, услышав, как открывается дверь ванной. Сквозь матовое стекло душевой кабинки Лэнгдон разглядел расплывчатый силуэт входящего человека и с облегчением вздохнул.Слава богу, она вернулась раньше.Несомненно, Кэтрин узнала о происшествии в отеле и сразу приехала обратно.

"Только закончил", — крикнул Лэнгдон, выключая горячую воду и отказываясь от привычного ледяного обливания.Холодной воды мне сегодня хватило.Он схватил полотенце, висевшее внутри душевой кабины, обернул вокруг бедер и вышел в ванную. "Кэтрин..."

Он резко замолчал. Кэтрин там не было.

Лэнгдон стоял лицом к лицу с угловатым мужчиной в кожаной куртке.

"Да кто вы такой?!" — потребовал Лэнгдон. Как вы сюда попали?!

Незнакомец сделал шаг вперёд, без тени улыбки. "Мистер Роберт Лэнгдон?" — произнёс он с сильным чешским акцентом. "Доброе утро. Я капитан Яначег из Úřad pro zahraniční styky a informace. Я позволил себе забрать ваш паспорт из спальни. Надеюсь, вы не против".

Забрали мой паспорт? Лэнгдон чувствовал себя уязвимым, стоя перед этим человеком в одном полотенце. "Простите,кто вы?"

Мужчина показал удостоверение, но в парном воздухе Лэнгдон разглядел лишь смелый эмблему организации — льва, вставшего на дыбы."Восстающий лев"?Этот символ был довольно распространённым, он также являлся эмблемой подготовительной школы Лэнгдона, хотя он был почти уверен, что этот тип не из академии Филлипса Эксетера.

"Я из ÚZSI, — хрипло сказал мужчина. — Чешской национальной разведывательной службы".

Не похож на разведчика,подумал Лэнгдон. Глаза мужчины были красными и слезились, поредевшие волосы — нечёсаными, а рубашка под кожаной курткой — сильно помятой.

"Я скажу это один раз, мистер Лэнгдон". Чешский чиновник шагнул к нему, словно намеренно переступая какую-то невидимую грань между ними. "Вы только что эвакуировали пятизвёздочный отель. Либо дадите вескую причину, либо я немедленно арестую вас".

Лэнгдон растерялся. "Я... ужасно сожалею, — пробормотал он. — Трудно объяснить, капитан. Я ошибся".

"Согласен, — парировал мужчина, не проявляя эмоций. — Серьёзная ошибка.

Почему вы подняли тревогу?"

Лэнгдон понял, что придётся сказать правду. "Я думал, что произойдёт взрыв". Единственной реакцией офицера было лёгкое подёргивание густых бровей.

"Интересно. И что могло вызвать этот взрыв?"

"Не знаю... возможно, бомба".

"Понятно. Возможно, бомба. Значит, вы боялись, что в этом отеле бомба... но при этом побежали обратно в здание и поднялись в этот номер?"

"Предупредить мою... подругу".

Мужчина достал из куртки блокнот и прочитал: "Ваша подруга — мисс Кэтрин Соломон?"

Лэнгдона пробрал озноб, когда он услышал имя Кэтрин из уст офицера чешской разведки. Ситуация с каждой минутой становилась серьёзнее. "Верно. Но её уже не было".

"Понимаю, понимаю. Значит, зная, что ваша подруга в безопасности, вместо того чтобы спуститься обратно, вы рискнули утонуть в ледяной реке, выпрыгнув из окна?" Лэнгдон признал, что этот поступок удивил даже его самого. "Я запаниковал.

Внезапно зазвонил колокол... Это показалось зловещим".

"Зловещим?" Он выглядел оскорблённым. "Это "Ангелус", профессор. Церковные колокола звонят здесь каждый час, призывая к утренней молитве. Я бы подумал, вы это знаете".

"Да, конечно, но я не соображал. Колокола создали ощущение, будто время... не знаю... вышло. Я видел полицию в лобби ранее..."

"Время вышло? Так... значит, у вас была аналоговая бомба? На семь утра?"

Это не моя бомба!Лэнгдон с трудом сдерживал себя. "Нет, я просто был в замешательстве и действовал инстинктивно. Конечно, я оплачу..."

"Не нужно платить, сэр, — сказал мужчина, смягчив тон. — Люди путаются. Это не проблема. Я просто пытаюсь понять,почему вы подумали о взрыве. Откуда вы получили информацию?"

Я не могу ему рассказать,понял Лэнгдон. Правда выглядела невероятной — невообразимо — и честное признание могло обернуться серьёзными проблемами. Он мне не поверит.Лэнгдон внезапно осознал, что, возможно, ему нужен адвокат.

"Мистер Лэнгдон?" — настаивал офицер.

Лэнгдон поёжился, крепче удерживая полотенце. "Как я сказал, я запутался. Мне дали неверную информацию".

Капитан прищурился и, сделав шаг ближе, тише сказал: "Собственно, профессор, проблема не в этом. Проблема в том, что у вас была ценная информация.Очень ценная".

"Я не понимаю".

Офицер пристально смотрел, изучая его. "Нет?" Лэнгдон покачал головой.

"Профессор, — ледяным тоном произнёс капитан. — Сегодня рано утром в этом самом отеле моя команда обнаружила и обезвредила... бомбу. Она должна была сработать ровно в семь утра".