Старшина Гор

Глава 27

– Сколько? – морщусь я и от вони, и от звуков выстрелов.

– Минут пять, – правильно поняла мой вопрос Сейла, – тварь сбежала. Порядок восстановлен, позицию держим, задачу выполняем.

Нет. Это Ник отвечает.

– Хорошо, иди, я уже нормально, да нормально.

Сейла несогласно качает головой, но молчит.

– Наталья, тут должны быть рубаха и ватник с кольчугой.

– Поняла, сейчас найду.

Наталья движется уже хорошо, чуть притормаживая на поворотах, но лучше остальных.

От мази боль притупляется, но вонь заставляет свалить подальше.

– Вот, твой размер. – Наталья протягивает мне рубище: грубая выделка, серая – где же ты раньше была? Знаю я такие рубища, очень крепкая ткань.

– Здесь сколько рубищ?

– Три полных комплекта должно быть, – отвечает Ник.

– Шестьдесят?

– Должно быть!

– Отправляй, организуй, чтобы все переоделись, ну и отдохнули, погрелись. Заодно вопросик запишем, почему нам выдали нитки, когда у них есть плотное рубище.

Впрочем, подумал я, кого эти вопросы волнуют? Их уже только основных с десяток.

Хм, а ведь хорошая мазь: боль, конечно, осталась, но состояние лучше, я встал. Чуть замутилось в голове, значит, крови не много потерял. Надел рубище – плотная ткань, не такая приятная, как нитка. И ватник получил пообъемнее, и застежек-утяжек больше. А вот кольчуга такая же, как у всех – тот же металл, та же вязка. Наталья помогала как могла.

– Ты уже достаточно бодрая. Как остальные? Кроме этих двоих. – Я указал на Сейлу с Никифором, которые готовились идти на позицию.

– Марса, – девушка махнула рукой на ближнюю койку, – плохо. В себя еще толком не пришла. Ларда через часик нормально будет, непонятно воздействие.

Я оглянулся в поисках, но аналитик уже вышел.

– Да, мне тоже интересно, что вас так выбило. Ладно, считай себя пока дежурной по лазарету, чтобы тепло было потом, Ларда дежурит. Сейла! Никифор! Никифор, позывной какой?

– Ник, – ответила за него Сейла.

– Нет. Значит, пока будет Фор. Идите на второй уровень к Лому.

Сейла кивнула.

Мы вышли вместе. Стало темнее, видимо, из-за облаков. Погода здесь меняется быстро. Элиф с двумя стрелками сидит у костра, пьют чай. Периодически звучит выстрел, чаще осечка.

Подошел к краю – копошащаяся масса нашествия лениво выбрасывала щупальце на стену крепости, полностью сосредоточившись на ней. Соседнюю башню бой слегка задевал, нас вообще не касался.

– Скоро стемнеет, – подошел Санд, – активность тварей падает.

– Сколько зарядов потратили?

– Треть, хорошо осечек мало.

– Соседи стреляют в два раза чаще, минимум половину потратили.

– Да, возможно, – кивнул Санд, – скорее всего, к ним ночью караван отправят.

– Хорошо, если так. Завтра будет жарче, наверное.

– Второй день всегда основной, – то ли спросил, то ли ответил Санд.

– Почему в комнате отдыха только три койки? – спросил я. На самом деле, конечно, без разницы, может, они экономят.

– Башня только в эксплуатацию введена.

– Ну, то есть ты не знаешь.

Санд помотал головой.

– Организуй Лома с Ником сюда, пока затишье.

Лому тоже досталось, голова обмотана, левый глаз налился кровью, но ходит бодро, даже повеселел, что ли.

– Так, господа мои, товарищи…

Пу-у-умш – грохнул выстрел, я поморщился, взглянул на Ника.

– Стрелки – молодцы девушки, – заулыбался аналитик, – редко, но метко!

– Ага, первый вопрос: как мы эту гончую прозевали?

– Я поспрашивал. – Ник пожевал верхнюю губу. – В своих секторах их никто не видел.

– Да етить их, Лом, что произошло?

– Появилась незаметно, но нападать не спешила, игралась, почти сразу ты стрелков привел. Как сбежала, никто не видел.

– Живучая гадина? – спросил Санд.

– Не то слово, Санд, не то слово, – покачал я головой.

– Пока ей лапу… не оттяпали, тварь игралась, – продолжил Лом.

– Что никак не вяжется с нашествием, – задумчиво произнес Ник.

– Ага, – поддержал я, – людей разделить на смены, отправить отдыхать. На то, что ночью будет тихо, рассчитывать не будем, поэтому треть спит, треть отдыхает, треть дежурит. Лом, Санд, организовать и отдыхать, спать с первой сменой. Ник, спать со второй, третьей, я с третьей. Пока, кроме гончей, неожиданностей почти не было?

– Почти, – сказал Ник. Лом закивал.

– Почти, но будут, – сказал я, почесав кольчугу – зачесались раны резко и все сразу. – Все, Лом, пошли вниз.

– Зачем делать такие башни? – неожиданно спросил Лом, когда мы спустились. Второй уровень был еще темнее.

– Эта или вообще?

– Вот зачем второй уровень?

Вопрос был риторическим. Наверное. Во всяком случае ответа у меня не было, я просто пожал плечами.

– Сейла, Фор! – позвал я. – Как состояние?

– Норм, – ответила Сейла. Фор кивнул.

– Лом, эти двое первыми дежурят. Двое у костра, отдыхать. Забирай Маута – и спать, Элифа тоже, да и Деда тоже.

Странное это все же сооружение, тут я согласен с Ломом. Две площадки, соединенные коридором. Посередине коридора лестница на третий и первый уровни, тут же место для костра. Я прохаживался от края одной площадки до края другой. Фор прохаживался вдоль края одной, Сейла стояла посередине второй площадки, хмуро наблюдая за полем и мной.

– Не хмурься, морщины будут.

– Тебе-то что? Замуж не возьмешь?

– Даже не рассчитывай, мое слово крепче гороха.

– Слова еще не дала, да и я…

– Да знаю, дочь кого-то из верхушки клана, не моего уровня.

– Ты сдался?

– Сама же сказала, я еще не ввязался в бой, чтобы сдаваться. Слушай, на что ты так взъелась на меня с первого дня обучения?

Сейла улыбнулась. Эх, хороша, хороша Маша, да не наша.

– Следи за периметром, Сейла! – не дал я девушке ответить. – Особенно за подступами к башне, с середины площадки не увидишь, подойди ближе к краю – здесь видно лучше. Взгляд не фокусируй, просто веди от края до края. Так глаза меньше устанут. Чтобы не терять внимательность, лучше прохаживаться, так и не замерзнешь.

Первая смена до сумерек прошла в том же темпе – вяло. Мы периодически стреляли, я все так же ходил между площадками, иногда захаживал на третий уровень. Разбудил Лома с Сандом. Глаз Лома покраснел еще больше, да и вокруг глаза образовался ореол.

– Видишь?

Тот прикрыл здоровой глаз рукой.

– Не очень.

А вот нашествие и не думало стихать, вяло, но накатывалось на крепость. Наши стрелки в темноте ничего не видели, и если с крепости периодически взлетали осветительные ракеты, то у нас темень полная.

– Ночью получше будет, – пообещал Санд, – глаза привыкнут.

Не стало, глаза привыкли, но каждый выстрел слепил. Ну и, как мотыльки на огонек, в нашу сторону устремился поток.

Твари пяти видов. Ледяные павианы и красные мартышки. Раксы, парги и кусы, ну и по низу таранокоги…

Таранокоги – твари большие, но до второго уровня не дотягивали, впрочем, их опасность в том, что они могут нашу башню сложить пополам, а потом в грунт втоптать. Но они и днем-то плохо видят, а ночью тыкаются только – башня вибрирует.

Лом молотком сбивал павианов и мартышек, не только выкидывал их с площадки, но и, скорее всего, повреждая фатально.

Все остальные – мелочевка, опасная массой. Массу мы и мешали создавать.

Ночь выдалась славная. Помахать топориками успели даже стрелки. А молот Лома передавался все с большим почтением.

– Понял! – сказал Лом, подсаживаясь ко мне.

– Главный вопрос жизни?

– Не, понял, почему башни такие.

– Я тебе больше скажу, Лом, ты это после каждой осады в башне понимаешь, и каждый раз по-своему.

Лом хмыкнул, поведя плечами. В утреннем солнце видно, как от него идет пар.

– Если уж нам нечем заняться, то есть только три вечности: вечность потока, вечность разрушения и вечность битвы.

– Ага, и ни одна из них не ведет к бессмертию, – закончил я за зама любимую присказку ходока-ятори.

Я смотрел на свои пальцы, они подрагивали. Вот кто упивался этим моментом – это мастер тела Сейла. Махала молотом Лома, как я своим топором, уже третий или четвертый час и словно не уставала, а наоборот становилась все более подвижной и энергичной. Лом, когда подходила его очередь, даже не заикался, чтобы вернуть себе молот.

– Как думаешь, надолго ее хватит? – Лом, проследивший мой взгляд, тоже смотрел на Сейлу.

– Сложно сказать, но пока она там, трое здесь.

– А перспектива?

– Уже достаточно светло, пойдем, оценим. – Я поднялся, опираясь рукой о стену. – Заодно Маута проверим.

Маут был здорово потрепан, когда вначале принял на себя первый удар: тогда из темноты появилась дюжина павианов, и он продержался три минуты. Продержался бы и дольше, но подоспела подмога.

– Сейчас он уже не боец, – сухо сказал зам, легко вставая и следуя за мной на третий уровень.

Хлопки выстрелов и треск осечек – звук давно привычный, и если глушит, то уже по привычке.

Стрелков осталось восемь. Две… погибли ночью на втором: так и не оклемавшаяся до конца Ларда и вторая, безымянная для меня. После их гибели выгнали стрелков со второго уровня.

Ник корректирует, остальные стреляют. Увидев нас, аналитик попытался улыбнуться, получилось не очень, помахал рукой, предлагая подойти.

– Ох, – вырвалось неожиданно громкое.

– Гадаж, – подобрал более точное слово Лом.

– Гадаж, – подтвердил очевидное Ник. – У Гадаж кость с полметра, мозг не пробить, шкуру – тоже, если повернет к нам.

– Наш гадаж, – кивнул Лом.

«Гадаж» – хорошее слово было, обозначало странную помесь трибиозуба и кабана. Небольшое, со среднюю лошадь животное имело забавный вид и скверный характер. А потом на одной из планет встретился его старший брат – полный гадаж. Высотой с наш третий уровень, крайне медлительный, но неотвратимый. От такого убежать, просто уйти – проще простого, вот только в осаде этого не сделать.

Этот гадаж сейчас медленно плелся, один, конечно, но это полный гадаж.

– Кто выстрелит, кто попадет в гадажа, лично пойдет его ковырять. Даже не дышим в его сторону, – проорал я.

Гадаж двигался на крепость. Ее каменная стена не сильно выше башни, но массивнее. И комок вполне отвлекал гадажа от башни и даже запустил осветительную ракету в морду твари. Той, конечно, по фигу, но смотрелось эпично.

– Что с таким делают? – спросил подошедший Санд и кивнул на поле.

– Ничего, пока доползет, устанет, отдохнет, там, глядишь, и нашествие кончится, поползет обратно, – экспертно заявил Ник.

– А если нет?

– Стены крепости ему не разрушить, не сразу. Он скорее как лестница наверх. Участок стены, под которую он ляжет придется покинуть, изолировать, а вот башню просто втоптал бы в землю.

– Да уж.

– Что, на первых нашествиях гадажа не было? – спросил я.

– Да, там половины того этого не было. – Санд сплюнул и пошел на позицию.

– Лом, надо закрываться, – вынес я приговор, почесав подбородок.

Лом кивнул, также почесав подбородок, словно передразнивая, но скорее выражая полное согласие со мной, и явно недовольный этим. Закрываться – значит закрываться. Оплата осады идет по количеству и качеству тварей. Стрелки еще смогут стрелять, но ближники – только мелочь ногами давить, бесплатно. Но лучше не получить мешок денег, чем получить телегу.

– Резерва нет, – только выдохнул мой зам, понимая, что устанавливать решетки и панцири будут двое – он да я.

За час поставили решетки на третьем уровне, это здорово уменьшало видимость, но на количестве выстрелов не сказывалось, в такую массу можно стрелять, почти не смотря. Нику закрыли в последнюю очередь, все-таки основная задача башни – отстрел тварей, опасных для обороны. За это время гадаж почти прошел две трети до крепости и устало прилег. Как огромный валун, скала посередине бушующего моря. Через пару часов будут сутки, как оно бушует, без перерыва на сон и обед.

Второй уровень перекрыли панцирями. Час на одну площадку, час на вторую. Усталые бойцы ложились, где стояли, чтобы через минуту встать и начинать топтать мелочь. Щелей хватало. Сейла все-таки имела предел, скорее всего, она еще какое-то время махала, но, поставив молот на пол, осела рядом, не реагируя ни на что. Я отнес ее в комнату отдыха, она словно стала легче в два раза.

Еще час топтали мелочь, находили щели, закрывали. Еще через пару часов мелочь полезла выше, на третий уровень, в бойницы стрелков, которые мы тоже закрыли, полностью отгородившись от всего.

– Всем спать, – сказал я тем немногим, что еще этого не сделали. – Ник! Подежуришь? – Где-то под конец буквы «д» в его ответе я уже спал, не дождавшись буквы «а». Два часа отвел себе на сон.

Сон – субстанция низведенная, даже в наш век просвещения и всепонимания. Спал миг, а проснулся через пять часов от вибрации. Удар – и башня вибрирует. Видимо, не один я такой чувствительный, проснулись все, кроме Сейлы.

Ника на дежурстве сменил Санд, и сейчас Ник пытался понять, что происходит. Спросонья выдавая версии одну за другой: от землетрясения до падения метеорита, прихватив туда и тварей и больших, и малых.

– Ник, остановись, анализ по отряду! Санд, заряды? Лом, по раненым.

Первым отчитался Санд:

– Сотня зарядов, стрел много.

– Да, стрелы считать нет смысла, раксов – проще ногой или топорами.

Ник сказал, что отряд к бою готов. Маут – состояние нормальное. Ближники – царапины разной степени. Сейла – спит.

– Отряд! Стрелки, на вас тыл. Санд, двоих снайперов с винтовками, остальные за щиты. Лом, ближники, переодеться, десять минут. Ник, сейчас откроем бойницу, анализ.

– Может, на крышу вылезем, осмотримся? – предложил Санд.

– Нет, больше риска, чем информации, – ответил ему Ник.

– Санд, снайперам все винтовки зарядить.

– Полчаса можно винтарь под паром держать.

– Чего? – не понял я стрелка.

– После зарядки нужно выстрелить не позднее чем через полчаса.

– Ясно, тогда всем винтовки зарядить.

– А чего изменилось? – спросил Лом тихонечко.

– Меньше стрелки переживать будут.

За то время, пока мы были закрыты, тварей меньше не стало. Ночью, видимо, поток сместился, и мы теперь у него с краю. Мы как скала на пути, на нас не обращают внимание до первого выстрела.

– Ник, больше одной секции не снимаем. Расчехляйтесь. Стрелять только по приоритетным целям, остальным – готовность к бою с мелочью.

Ник толкнул меня в бок и указал рукой.

– Смотри!

Метрах в пятистах, на краю нашествия, где раньше был лес, на холме стояли трое. Один из них синий – синие гончие смотрят на нас.

Мне эта тварь скоро в кошмарах сниться будет, я усилием воли отвел взгляд. Судя по количеству и настрою, сегодня это не закончится. Значит так…

– Ник, наблюдать, не стрелять. Я сейчас с Элифом на крышу попробую вылезти, вроде как наша башня пока в игноре.

– Ник! Санд, открываем вторую секцию, – сказал я позже. – Один выстрел – и закрываемся. – Мы спустились через десять минут, дольше открывали-закрывали.

– Объекты определены, даю целеуказание, – отозвался Ник, кивнув мне. – Санд!

Подошел Лом, вопросительно посмотрел.

– Как это ни смешно, но сарпы.

Лом удовлетворенно кивнул, собрал ближников, распределил задачи.

– Сметнем залпом, после залпа стрелки – к комнате отдыха. Две минуты на закрытие секций, – громко сказал Лом.

– Поднять руку по готовности, огонь по моему приказу.

Руку подняли все.

– Открыть секцию, стрелки на позицию. Распределить цели. Выстрел!

Да уж, к совместному выстрелу десятка винтовок да в закрытом почти помещении я был не готов, только четко поставленная задача вывела из ступора. По истечении второй минуты последняя решетка и пластина встали на место.

Голова гудела, башню шатало.

– Десять стволов, шесть выстрелов. Одна цель минус. Две выведены из строя. Убил-ранил Элиф.

– Отряд, всем отдыхать! Ник, Лом, совещание.

– Можно с вами? – подошла Сейла, осунувшаяся, бледная, но такая цельная, здоровая.

– М-м, ладно, тогда уж и Санда зови.

– Обстановка следующая, – начал я, как все собрались. – Соседняя башня – два верхних яруса уничтожены, скорее всего, защитники сложили конструкции. Крепость – внешнюю стену сдали. Весь крупняк под ней топчется. Из плохого: во-первых, гадаж, где он – неизвестно, во-вторых, сарпы.