Старшина Гор

Глава 11

Эмо сначала изучала автоматические процессы гормональной системы, потом расширила свое внимание на парасимпатическую систему, через рассуждения с Умом нашла пару тормозящих моментов, один убрали, Фикс зафиксировал ускорение реакции на полпроцента.

Короче, мои части вымотались. Фикс уже после боя отключил значительную часть болезненных ощущений и тоже находился в полусонном состоянии.

Я ощущал себя странно, будто впервые в теле, будто я ходить умею, тело ходить умеет, но вот вместе мы… Пока дошел до Каа, упал трижды, чем вызвал озабоченность у Лома и нашей самой доброй Сойки. Она подхватила меня под руку.

– Все в порядке, Гор?

– Да, сейчас намного лучше.

– От Сойки пахнет потом, – заявила сквозь дрему Эмо.

– Сойка, ты случайно курсы психологии не проходила? Голоса в голове – это нормально?

– Ты точно… – Сойка остановилась, взглянула мне в лицо. – У тебя зрачки очень маленькие, а радужки… хм, обычно они одинаковые, смесь желтого и зеленого, сейчас правый – чисто желтый, а левый – ярко-зеленый.

– Анализ! – ору я Уму… с Эмо.

– Точно, точно нормально, сейчас так вообще, – шепчу я девушке, прижимая ее к себе.

– Вот ты… – Сойка легонько отталкивает меня, смотря, чтобы я не упал, щурит глаза, злобно выдыхает и уходит.

– У, какая, хорошенькая, – шепчет Эмо.

– Контакт при выходе невозможен. Предположу, наше вмешательство в работу систем – плохо, имеет последствия, собираю информацию.

Каа, видя мои приключения, понимающе хмыкнул и отправился чиститься, пару пятнышек все же у него было.

– Фиксирую ускорение метаболизма.

– Обнаружено восемь мест для потенциального улучшения. Предположу… предложу вводить изменения последовательно с контролем ситуации.

– А что, было чего изменять?

– Фиксирую улучшение визуального сигнала.

– Да, как будто насыщеннее стало.

– Улучшение ноль… ноль один процент.

– Сужение отводящего канала… уменьшилась преграда. Хронический мышечный спазм.

– Чего? Хм, давай нормально!

– Вена, отводящая кровь из мозга, была пережата, мышцы расслабились, пережатость уменьшилась, что непонятно? – огорошила меня Эмо.

– Интерпретация является приемлемой, – высказался Ум.

– Восстанавливаю сенсорную чувствительность, – заявил Фикс. Я ахнул от болезненности.

– Движемся в графике, следующее защитное сооружение через семь часов, – сообщил Ник на мини-собрании меня, Лома и Ника.

– Уменьшить скорость на час пути. Разведка и внимательность! – распорядился я.

Лом кивнул, Ник пожал плечами.

До защитного сооружения добрались через десять часов – обходили стаю оленей, гнездо саламандр. Добрались без происшествий, разве что пришлось почистить от новых жильцов – пауков-колунов, здесь они в полметра, зато не ядовитые. А то, что большие – легче попадать.

Ник, выгрузивший все на Аргона у речки, ходил посвежевший. Аргон – хмурый, особенно после гнезда саламандр.

– Предположу середину второй стадии нашествия, ближе к завершению, значит, будет логово начальника нашествия, – принялся рассуждать Ум.

– Либо у них четыре нашествия в год, либо сбилась фаза. – Рядом сел Ник. Сегодня он дежурил первым.

– Значит, если усилить внимание и осторожность, к логову можно подойти без боев, – закончил я за аналитика, – но при возвращении будут крупные проблемы.

– Нужно грохнуть начальника и пересидеть пару дней в убежище.

– Это если мы успеем. Это последнее или есть еще?

– Судя по карте, есть еще…

– Но?

– Да, карта, она не совсем такая – логова, лежки указаны со смещением.

– Вторая стадия может это объяснить, твари концентрируются для нашествия.

– Ну, как бы да, – сказал Ник неуверенно.

– Но? Опять «но»…

– Да, обычный маршрут нашествия и сейчас не совпадает с картой, отклонение до трех километров.

– В пределах нормы.

– Так-то да, но отклонение по времени маршрута может говорить об отклонении в начальнике.

– Главное, чтобы физиком остался!

– Вот и я о том же.

Я залез в спальник, закрыл глаза.

– Все, я – спать, а ты думай, ты же у нас думатель.

– Предположу, что опасения Ника имеют под собой основания.

– Я – спать, а ты можешь предполагать… ты же у нас думатель.

Меня разбудила Белка, прошептала на ухо:

– Гор! Тихо! – Я открыл глаза, Белка приложила палец к губам и пошла будить остальных.

Темно. Ночь. На улице шуршание… легкое, но потихоньку усиливающееся.

– Миграция, – прошептал проснувшийся Ник. – Кабаны или олени.

Да, и мы на ее пути. Стало слышно, как что-то шуршит по стенам. Ни визга, ни писков. Я помотал головой, не соглашаясь.

– Предположу, что ящеры, змеи – маловероятно, они скорее днем, – высказался Ум. Вот с ним я был согласен, с кем же еще соглашаться, если не со своим умом?

Шум то усиливался, то становился тише. Два часа до самого рассвета мы сидели тихо. Когда уже можно было что-то разглядеть, то, что надо разглядеть, уже ушло, оставив за собой просеку размером, ну, метров двадцать. Крупные деревья остались, все остальное просто отсутствовало – было либо съедено, либо втоптано. Настолько втоптано, что даже не осталось следов.

– Есть хорошая новость – нам твари подготовили дорогу, – Ник махнул рукой, – скорее всего, туда, куда нам нужно. Те, кто это сделал, ушли в сторону крепости, все это похоже на четвертую стадию нашествия. Значит, уничтожение логова не отменит нашествие и начальника нашествия в логове нет. – Ник радовался.

Я обернулся, ища глазами Аргона, тот стоял метрах в трех от нас и все слышал. Я вопросительно махнул головой, он пожал плечами.

– Похоже на то…

– С другой стороны, – продолжил Ник, – это нестандартное нашествие…

– Да, это может быть вообще не нашествие, – развил я его мысль.

– Да, – кивнул аналитик, – на тридцатилетней планете нестандартное нашествие…

– Идем, ищем логово, уничтожаем, – наконец сказал маг. Надежды, что он отменит уже бесполезный поход, было мало, ну и, строго говоря, требовалось подтверждение.

– Сойка, Элиф! Радиус километр, – отдал приказ на разведку Лом. – Остальным готовиться.

Выдвинулись через двадцать минут. Элиф обнаружил еще одну просеку справа от нас, что-то более мелкое – деревья поменьше в наличии.

Наша скорость значительно возросла. Дорога-просека очень удобна для перемещения, не очень ровная, зато утрамбованная, видимость больше, а главное, такие просеки одиночки стараются обходить, а группы тварей вообще избегают – делают свои просеки. Лес, который и до этого был не сильно заселенный, вымер совсем.

На первом привале через девять часов Ник с Аргоном начали вечную тему: о влиянии порталов на планету. Почему все живое, несмотря на свою природу и способности, стремится его уничтожить? А главная тема таких тем – начальники нашествия. Это мы открываем порталы на такие планеты, где есть сила – начальники, что ведут на нашествие всю живность, или это портал заставляет эту силу появиться?

В любом походе найдется парочка, рассуждающая на эту тему. Ничего нового эти разговоры не несут, все уже со всех сторон обмусолено. А все нашествия давным-давно изучены и систематизированы. У любого нашествия пять стадий… шесть, если считать стадию распада нашествия после уничтожения, и у любого нашествия есть начальник. Цель любого нашествия – уничтожить портал. За те… миллионы нашествий, что случались, это случалось пять раз. И тогда открыть портал на эти планеты больше не удавалось. Но все пять раз происходили в первый год после открытия – там и нашествия чаще, и тварей больше.

Помнится, через год службы наш корпус отражал одно нашествие. Из укреплений была двухметровая стена, перекрывающая только половину периметра, остальное – деревянный забор-частокол: бревна пяти-шести метров, уложенные поперек периметра и заостренные, высотой такой забор был метра два-три, укреплен и скреплен грунтом. Казалось, он получше, чем каменная стена, он два метра толщиной, но это пока не пришли термиты, и наш забор на глазах начал разрушаться. По метру в час – и только потому что полчаса маги огня сжигали термитов.

К концу нашествия остатки корпуса просто стояли кольцом вокруг арки портала.

К логову мы вышли через два часа после привала. Стандартное логово – собранное из деревьев гнездо. Обычно огромное – это метров пятьдесят в диаметре, с коридорами-лабиринтами и центральной комнатой. Это было маленьким, недозрелым. Комната и первый слой.

– Внутри никого, – заявила Сойка, полежав пару минут на этом холме.

– Сожжешь? – спросил я мага. – Нет? Значит, мы сами.

Сжигать логова – отдельная наука. Деревья, обычно свежие, горят плохо, но комната выстлана чем-то сухим, горючим – пух, сено, солома, мох. Задача: проползти коридорами, поджечь пиропатрон и выползти. В больших гнездах-логовах можно заблудиться, тут – коридор три метра. Пару логов я сжег, пока молодым был. Сейчас у нас все матерые ходоки, никто не косячил. Лом думает.

– Ладно, ситуация нестандартная! – говорю я Лому. – Требует нестандартных ходов, я пойду, посмотрю, подожгу.

– Да я сам собирался.

– Ага, когда еще такое логово найдется?

На экскурсию слазили все. Ладно хоть тут без сюрпризов – просто маленькое. Комната – пять на пять, устлана мхом, свежей сухой травой, ну, еще светлая, обычно из-за нагромождения вокруг логова внутрь мало света проникает. Ладно, особенно тут и смотреть не на что. Комната шестиугольная, почти правильной формы из наполовину ошкуренных бревен – шкурили уже после того, как уложили.

Пиропатрон разгорается пять минут, потом подрыв основного заряда – и за полчаса комната выгорает, все остальное уже неважно.

– Лом! Возвращаемся на базу. Ник – анализ.

Отряд сидел у небольшого костерка из логова. Покинутое логово – самое безопасное место сейчас на планете, это если оно покинутое.

– Логово заложено по стандарту месяца четыре назад, как раз созрело бы к стандартному нашествию, что-то случилось… месяц назад.

– Предположу, что событие могло случится и раньше, просто начальник был не готов… – выдал свою версию Ум.

– Это при условии двух нашествий в год, – продолжил Ник. – Имеем сбившиеся сроки и сбившиеся маршруты.

Я повернул голову к Аргону.

– Задание выполнено, логово уничтожено, время – три дня.

– Подтверждаю, – выдохнул куратор.

– Из логики нашествия выбивается атака игрунков, – говорит Ник, а Лом согласно кивает.

– Зато количество игрунков в стае – как раз по логике, – говорю я, а Лом кивает. – В общем, уважаемый куратор, у вас тут творится что-то странное. Хотя, учитывая, что нашествия уничтожают, а не изучают, это нормально.

Ник сломал ветку, которой что-то чертил на земле перед собой, и выкинул ее в огонь.

– Если поторопимся, ночевать будем на заставе.

– Часов шесть бега? – спросил Лом.

– Да, как раз к закату.

– Отряд! Айда домой!

Кто бы что ни говорил, а бежать домой намного легче, даже если это и не совсем дом. Чужая, в общем-то, крепость, даже учитывая, что сейчас примерно они в осаде.

– Надо было вещмешок на заставе оставить, – ворчит Эмо.

– Ага, – соглашаюсь я и резко останавливаюсь, чтобы не врезаться в Джина.

Отряд остановился.

– Замерли! – слышу я передаваемый шепотом приказ.

Самое универсальное построение ни для чего не годится, кроме как для того, чтобы из него перестроиться в другое. И самый главный для нас минус – что Лом, что я застыли на углах и в командовании ограничены. В моем секторе движения нет. Я поднимаю руку, сейчас в центре квадрата стоит Ник, крутит головой и придумывает, что сказать…

– Направление – просека, леший, – наконец выдает Ник.

– Построение восемь. Тишина. Дистанция два, – выдаю я, в точности копируя то, что говорит Ум, практически одновременно с ним.

От просеки мы удалились метров на десять, густой подлесок сильно затруднил видимость нам, но и нас сложно заметить, не считая следов нашего прорыва. Движения нет.

– Двойками вправо. Двадцать!

Крайний справа – Лом, за ним – Белка. Я стою впереди отряда, поэтому не вижу, но сейчас Лом и Белка должны переместиться, досчитываю до десяти, подаю сигнал следующей паре – Джин и Каа. Десять, Маут и Ник, Болт и Аргон. Из всех только перемещение Ника услышал – сорвал листочек, когда занял позицию. Впереди все так же без движения. Удивил Аргон. Вообще я уже о нем пять раз сменил мнение: от повидавшего ветерана до мажора, и сейчас ясно – построение он знает и применял в походах, подчиняться и командовать умеет. Перемещается тихо. И в противовес этому в его дискуссиях с Ником сквозит детская непосредственность, юношеский максимализм, непоследовательность, отсутствие фундаментальной точки зрения. Либо это игра на публику, и тогда вопрос: цель игры? Либо так и есть, что не ложится на психопортрет ходока. Досчитал до тридцати. Нет движения.

Тут главное что? Правильно, тварь, имя которой думать не нужно. Да, понимаю, предрассудки, – два шага вперед, – этим именем зовется любая тварь, не похожая на известных нам и изученных. Хуже этой твари ментальное воздействие, хуже лиха только лихо, которое ты не заметил. Правда, такого не случается. Если лихо не увидел – шаг вперед, – значит лихо тебя съело, это если, конечно, оно есть. Не встречал никого, кто видел лихо. Шаг влево, – и завершает эту тройку тварей змей границ. Видел ты его, не видел – ты умрешь. Ага, это притом что практически все его видели – мумию змея границ в Музее миров на Ерине. Вот такая тройка самых опасных тварей во всех мирах. Два шага вперед, и я выглянул из-за дерева на просеку.

– Фиксирую, Сойка – двести пятьдесят метров. Сосна с двойной вершиной.

Я чуть повернул голову.

– Как же ты это фиксируешь, если глаза у нас общие, а я вижу только сапог, выставленный напоказ?

– Элиф свои сапоги обмазывает грязью, Сойка обматывает травой, предполагаю у Сойки талант предначального уровня.

– От Сойки всегда пахнет травами, – зачем-то высказалась Эмо.

– Внимание! Фиксирую сигнал! Рука трижды вверх… назад.

Я поднял руку над головой, качаю из стороны в сторону. Рука Сойки описала круг, нога исчезла. Я обернулся, отсюда видно Лома, как и ему меня. Показываю пятерню четыре раза, сжимаю кулак и машу на него. Лом кивает. Уводит отряд глубже в лес. Я слежу за просекой. Считаю до ста.

В чем явный плюс нашего положения, мы заметили тварь, имя которой думать нельзя, значит, других тварей из тройки рядом нет, в принципе их вообще на планете может не быть. В чем явный минус – мы его заметили, что автоматически равно тому, что он заметил нас… или она. Да, раз тварь, значит она, не говорят же, он тварь, говорят, она тварь… Да, а еще говорят, что нужно занимать голову разными мыслями, чтобы имя твари не всплыло. Да, и у меня явное преимущество, я тварь и не видел. Прекратил дышать и даже думать. Движение. Нечто двигается к месту, где стояла Сойка. Движения резкие, непрослеживаемые. Как будто исчезает в одном месте и появляется в другом.

– Фиксирую. Тварь зафиксировал, изображение обработано, могу выдать картинку.

– Предположу, что сейчас не нужно.

– Да уж, я бы точно не хотела это сейчас увидеть, страшно станет.

Движение замерло.

– Фиксирую остановку, оглядывается… Направление – вглубь леса, от нас. Фиксирую наличие визуальных сенсоров с другой стороны, взгляд на нас.

Так… ромашки, почему ромашки желтые? И лепесточки отрываются, много белых лепесточков, похожих на снег. Люблю снег, холод, кожа синеет, все замирает, сердце бьется медленно, мысли останавли…

– Фиксирую наличие визуальных сенсоров с четырех сторон… Объект наблюдения поворачивает верхнюю часть на сорок пять градусов.

– Предположу, сканирует местность!

– Ох ты… какой он страшный, – ш епчет Эмо.

– Фиксирую изменение гормонального фона.

– Предположу, изменение нашего запаха приведет к обнаружению. Эмо, думай о приятном.

– Снег ложится на ладонь, первые снежинки тают, охлаждают, холод проникает внутрь, – представляю я.

– Холодно! – шепчет Эмо. – Не люблю холод, люблю песок, пляж, курорт, планету Валтину, когда лучики солнца нагревают, проникают внутрь, как будто становишься мягким, как вода, колышешься от ветра…

Эмо, качаемая на волнах, уснула. Глаза закрываются, тело миллиметр за миллиметром оседает…

– Фиксирую, тварь замерла… фиксирую недостаточный приток крови – ключица, правая сторона.

– Предположу напряжение. Рекомендация – расслабить мышцу.

Я сосредоточился на двух вещах. Оставить глаза открытыми и расслабить подсвеченное Фиксом место в правом плече. Фикс видел его как красное пятно.

– Рекомендация – расслабление из глазных мышц перенести в точку перенапряжения.

– Полностью с тобой согласен, Ум, действуй.

– У меня нет возможности непосредственно влиять на тело.

– Зато есть возможность рекомендовать!

– Да, это входит в мой функционал.

– Хорошо, что ты не понимаешь сарказм.

– Сарказм – это сатирическое по направленности высказывание, изобличающее явления, особенно опасные по своим последствиям. Признаки сарказма…

– Стоп, я понял, даже оценил, непонятно только, как…

– Эмоции, сарказм… чувства можно проанализировать, – заявил Ум.

– Фиксирую движение твари вглубь леса. Фиксирую отсутствие визуального контакта.

Я тихонечко, шаг за шагом отошел от просеки.

– Лом, осторожно уводишь отряд к заставе, я дождусь разведку – и за вами. На просеку не выходить.

Лом кивнул.

– Болт впереди, я сзади. Вперед!

Приятно видеть слаженную работу. Слаженную, отработанную.

– Рекомендую вернуться к визуальному наблюдению за просекой.

– А смысл?

– Визуальное обнаружение – наша единственная возможность, предположу, другими методами нам не определить местонахождение твари.

– Учитывая скорость твари, она уже десять раз как могла оказаться с этой стороны. Хотя да, лучше уж как-то что-то контролировать, чем вообще ничего.

– Предположу, что в условиях спящей Эмо успокоение не играющими роли факторами не имеет значения!

– Тогда зачем? – Я шаг за шагом возвращался к просеке, шаг – замер, шаг в сторону – замер.

– Вероятность, что тварь с той стороны, не нулевая.

– Ты хочешь рассказать о вероятности твари, коей повадки и мотивы мы не знаем.

Я замер, нет, показалось. Паутинка качнулась от ветра, блеснув на солнце.

– Фикс! Ты сказал, что можешь показать картинки, это как… – Тишина. – Фикс! Ум! Чего замолкли?

– Предположу, что Фикс не знает ответа на твой вопрос, предположу, что ответ не в его области действия.

– А давать ответы, чтобы я понял, в твоей области?

– Я стараюсь давать ответы в области пересечения твоей и моей.

– Не понял, видимо, не пересекаюсь. Фикс, покажи картинку.

Что должен делать или что сделает человек, если перед ним в трех метрах возникает тварь? Я отскакиваю назад, роняя копье, но тянусь к топору. Если бы не уперся в дерево, попрыгал бы назад еще. Изображение исчезло.

– Колесики за шарики, твою дивизию, корень жать, ибосан во все горло… ху… же нету, чем материться вслух… – выдохнул остатки воздуха. – Предупреждать же надо.

Хорошо, что все это я говорил хоть и вслух, но тихо. Забавно, что на одном выдохе и что реально без мата. Хоть и был максимально близок.

Любой, проучившийся в школе магии, знает, насколько опасны слова с яркой эмоциональной окраской. Лучше себе нож в бедро, чем мат не к месту, а мест таких всего три…

– Рекомендую для избегания подобной реакции выводить информацию на прозрачном сером фоне.

– А…га, давай еще раз.

Картинка возникла на сером фоне, закрывая три четверти мира.

– Фон более прозрачный еще и картинку меньше, и смести влево. Что еще можешь? Покрути. Что за пятна? Нет информации. Хорошо. А, сейчас подумаю. Сойку. А голой? Покрути. Обалдеть. А Сейлу? А голой? Нет информации. Ладно, убирай. Так, стоять, Фикс, ты фиксируешь неисправности, некорректную работу тела, можешь показать красные точки в области? Обалдеть. А меня картинкой? Места нарушений?

– Обалдеть, – прошелестела Эмо, – а я где?

Тело окрасилось бледно-розовым с ярким красным пятном в области солнечного сплетения.

– А Ум где? – Эмо решила выяснить все – где Ум, где Фикс, где гормональные центры? Логично оказались в местах желез.