Старшина Гор

Глава 2

«Купили или уговорили? – думал я. – С одной стороны, обучение дочери в универе, все три года и не базовый курс, который я мог себе позволить. Даже не самостоятельный, а продвинутый. Лучше только не лучший профессиональный. Дальше – десять царублей и мозговой артефакт. Это не считая того, что мою ферму на Колоне выкупили за мой же долг. Нет, ну с фермой я, конечно, в минус сработал, долгу-то было десять царублей, а продать мог бы за двенадцать, правда последние полгода желающих не было. Все. За это можно лет на пять контракт подписать, и это без маста. Еще намек на то, что маст мне для выполнения задания нужен, но потом он мой – целиком и полностью. Мозговые артефакты – технологическая монополия царя, не по закону, по факту. С другой стороны – двухмесячная подготовка на марсианской базе рода Вороновых и выполнение задания с корректировкой времени и смысла. Единственная оговорка – не более царского полугода.

Поверхностный поезд по Марсу – от Пропо, места портального пробоя к центру. Проводник усадил меня на лучшее место под вертикальный иллюминатор, сказал, что в хорошую погоду даже можно увидеть Землю, а если повезет, то и взлет космического корабля.

Будь я впервые на Марсе, я бы ему поверил. Чего только не скажешь, чтобы твои пассажиры были чем-то заняты три часа. При этом ведь все правда, одна из этих точек на небе может быть Землей. Корабли летает с Марса на орбиту Земли постоянно, лететь правда полгода, но взлет еженедельный, это сотня кораблей.

Чтобы попасть на Землю, нужно целое состояние – сотня царублей, это не считая разрешения, которое выдает Царский совет и которое вообще нереально получить. Реально – экскурсия с Марса на орбиту, полгода туда и полгода обратно, ну и сотня царублей. Слышал, что такое возможно, но не слышал, чтобы кто-то такое себе устроил.

Я смотрел в иллюминатор. Марс, лишенный атмосферы, позволял увидеть звезды – точки света. Говорят, что каждый человек должен пройти на Марс, чтобы их увидеть. И поезд – единственная бесплатная возможность это сделать, потому что платишь не за просмотр, а за проезд.

Я так вообще не плачу. Я еду на базу рода Вороновых за их счет. А картинки со звездным небом можно в любом книжном посмотреть, там они даже красивее, красочнее.

Да, мне как бы повезло, в моей ячейке есть иллюминатор, а в большинстве – экран, они фильм могут посмотреть, а я вживую – звезды, эти светящиеся точки. Но от просмотра фильма у меня голова начинает гудеть. Говорят, фильмы создают на Земле для других землян, которые постоянно их смотрят. В это тяжело поверить, в мой прошлый проход на Марс я выдержал полчаса просмотра, и то, потому что должен был сдавать экзамен. Фу, вспомнил. Настроение испортилось: тот экзамен я сдал, но обучение провалил. Не сожги я тогда меридианы, был бы сейчас магом. Свое поместье на Ерине было бы. Хотя нет, я побывал в паре десятков миров, повидал такое, прям такое, что ни в одном фильме не покажут. Мамонты, пауки размером с лошадь, мутанты – люди с зеленой и синей кожей, и ростом с двух меня. Есть расхожее мнение, что зелы – они же ороки, зеленокожие – тупые, как черенок. Будь это так, их бы не брали в царскую армию.

Армия. Поплыли воспоминания – десять лет службы в царской армии. Старшина, командир отделения, три колонизации, одно восстание, пять барьеров. Барьер – это когда царская армия встает между враждующими родами. Вспомнишь – вздрогнешь. Мысли, отпущенные на волю, скакали по образам и понятиям. Звезды сияли в иллюминаторе.

Что-то важное? Мас. Мас – артефакт стоимостью от пяти тысяч царублей, планеты пятой ступени стоят дешевле. Мас – артефакт, что можно пронести через портал без деградации качеств. О нем известно все, но никто его не видел, ладно, никто из моих знакомых. Ладно, никто из моих прежних знакомых. Мас – артефакт уровня глав родов. «Поставь мас и стань самым могучим магом», – гласила бы реклама, если бы кто-то решил ее сделать. Вороновы предложили мне свою разработку – подделку. И да, Вороновы меня купили. Еще одно «да» – возможность сопротивляться блокировке сознания пригодится на задании, вот видимо и весь секрет такого шикарного предложения.

Вот за чем интересно наблюдать – как поезд приближается к центру. Огромный купол переливающихся оттенков белого. Это, конечно, иллюзия – переливание белого, но красиво. Особенно на фоне черного неба и серо-красного песка.

Изначально на Марсе хотели создать атмосферу, но с открытием порталов кому это нужно, когда есть куча планет уже с атмосферой? И если бы не Земля, Марс давно бы забросили.

Мы въехали в туннель предкупола, и точки звезд исчезли. На самом деле я бы посмотрел на Солнце, но днем поезда не ездят.

Предкупол, карантин – сутки. Сутки – это уже хорошо, они входят в двухмесячные подготовительные курсы, останется пятьдесят девять суток. Экран на стене изолятора, как насмешка, но я знаю секрет. Фильм, жанр – реал. Съемка реального места одной камерой через фильтр, убирающий мелкочастотные колебания, на этом экране пять мест – космос с Царской орбитальной станции, космос с Земли, космос с Марса, Марнауская впадина, Кольская сверхглубокая, что бы это ни значило. И все же нет… полчаса – мой предел, даже в режиме фона. С перерывами по пять-шесть часов я посмотрел все. Царские сутки – 36 часов. Именно столько длятся сутки на Ерине. И люди удивительно хорошо вписались в этот ритм.

– Здравствуйте, господин Горький. – На выходе из изолятора меня встречал чопорного вида марсианин, его приветствие звучало бы ироничнее, если бы он сказал «Горький господин»... Есть такая порода людей, которые гордятся своей ограниченностью. Например, этот носил бандану красного цвета с белой полосой в знак того, что родился на Марсе и никогда его не покидал. Чуть выше меня, что позволяло ему смотреть сверху вниз в физическом смысле и в переносном. Так, будто что-то такое знал обо мне, что я предпочел забыть. Большие, чуть навыкате, маслянисто-фиолетовые глаза выражали скорбь от самого моего наличия. А тело худощавое, я бы даже сказал, сухое. Он находился в состоянии «мальчишка тыкает палкой муравейник», то есть полное превосходство формы и содержания над дикарем – мною. И это притом что внешность у слуги на сто процентов крагская – цветом и структурой кожи. Но, должно быть, краги отличные слуги, ибо где логика, а где краги?

– Здравствуйте, вас послали меня встретить? – Да, я люблю повыводить людей из себя, но это не точно, этот, например, даже не моргнул. Впрочем, возможно, это связано с мутацией из-за жизни под куполом. Ладно, я и не старался.

– Пройдемте, господин Горький, ваши вещи уже доставили в вашу комнату. – Марсианин развернулся на месте так, что ни его халат, скрывающий даже обувь, ни его коса, перекинутая через плечо и заправленная под ремень, не шелохнулись. И «поплыл» – пошел также. Ничего в его одежде не двигалось, только сам марсианин.

Уже не зря я прибыл на Марс, впервые встретил служку – церемониального слугу рода. Скорее всего, потомственного.

Я пошел за марсианином, тщательно контролируя свои движения, чтобы не подпрыгивать. Ерин – самая большая из населенных планет, и те, кто там живут или жили хоть сколько-то более месяца, на других планетах ходят специфически – крадучись, этому нигде не учат, само так получается.

Людей вокруг мало: еще одна специфика купола – график выхода из ячеек, да и сами ячейки. Не представляю, как можно жить в ячейке два на два метра. Да, все продумано, автоматизировано и зарегламентировано. Ладно, ячейки два на два – это только для третьего и четвертого слоя, или касты, как их здесь на Марсе называют…

Машина – под стать мне или моему марсианину – коробка без верха, без дверей. Заходишь, прижимаешься к доске, держишься за поручень. Марсианин пропустил меня вперед и залез следом, все же испортив ощущение монолита одежды. Халат пошел волнами, но ноги из-под него так и не показались.

Мы ехали не быстро, но разглядывать особо нечего, скорее всего, из-за того, что на мне нет визора дополнительной реальности. На Марсе они у всех. Я так думал, ну, кроме гостей и моего сопровождающего. И, видимо, гостей много, потому что шлемов мало, прямо единицы людей ходят в визорах. В мою прошлую поездку было на порядок больше.

Выехав на дорогу для платформ, наша машина ускорилась. Вот тут уже интереснее. Стоячие машины, как у нас, – чтобы ехать стоя, на двоих, для четверых, для множества людей. Платформы, где можно сидя ехать, а также закрытые, с ручным управлением. И вновь в шлемах мало кто.

Марсианин стоял передо мной, и только края его рукавов шевелились. По дороге ехали недолго, потом свернули в туннель. Туннель без света. Судя только по ощущениям, наша платформа встала на колею и существенно ускорилась. Повороты, развилки не видно, все только по ощущениям.

Света в конце туннеля не было. Мы сначала остановились, потом мягко включился свет, по чуть-чуть увеличивая интенсивность и яркость.

– Прошу за мной, господин Горький. – Марсианин уже величественно стоял на платформе, вновь смотря сквозь меня не моргая.

Он проводил меня до моей ячейки – двухконтурной: ячейка для сна, метр на три, и ячейка… для жизни, два на три. А, нет, это одна ячейка три на три. Панель, разделяющая ячейки, сдвинулась в сторону.

– За вами придут через два стандартных часа, – в закрывавшуюся дверь сказал мой сопровождающий.

Мои вещи, как и было обещано, уже здесь. Сумка для четок с четками. Вырезанные самолично из дерева Гарга бусины нанизаны на настоящую шелковую нить с Земли. Настоящую! Натуральную! Шелковую! Нить с Земли! Гарга – дерево магов, встречается только на планете Негея, может поглощать любые масла и выдавать их обратно под воздействием тепла. Чуть теплее, холоднее – и не выдает. Только при тридцати шести градусах с половиной плюс-минус ноль три. Но самое ценное – это замочек на четках, сплав из звезды. Для того чтобы его расплавить, нужно где-то от двухсот тысяч градусов – металл магов. Не всех. Не все маги могут работать со звездным сплавом. Только телесники, что странно. Металл, который меняет форму в руках мага, принимает ту форму, которую мастер представляет в голове. Собственно, этот замочек был когда-то замочком на моем ожерелье мага, сгоревшем вместе с меридианами, ну и последняя память о моих родителях, моем магическом таланте.

На замочке выгравирован символ петли – бесконечность в квадрате – знак того, что магия обнаружена, но не понята закономерностью мироздания.

И хотя все то, что сейчас называется магией, уже давно объяснили, это все равно называется магией. Забавно, что природу электричества так и не объяснили, но электричество – это наука, а вот пространственный туннель – портал – это магия. По истинно магическому все же прот (пространственный туннель), но для немагов вроде меня позволительно прот порталом называть, но шепотом, чтобы не засмеяли как любителя земного фэнтези.

Четки. Семьдесят восемь бусин – по количеству циклов поднятия силы. На один цикл перемещаем одну бусину – один ключ психотехники. Полный круг – двадцать восемь минут.

Я сделал пять кругов, когда в дверь постучали.

– Да, – завершая круг, сказал я.

Дверь открылась. Юноша с горящим взором, белобрысый, резкий, с удивленным выражением лица, явно из колонии – планеты пятой ступени.

– Я принес вам одежду. – Речь его резала слух, каждое слово выбрасывалось резко, как выстрел из пистолета.

Я кивнул на столик у двери, который так предусмотрительно вылез из стены. Юношу аккуратно бросил стопку и умчался дальше. Дверь за ним закрылась, и тут опять стук.

– Да.

– Вас ожидают в зале для совещаний, – стрелял словами все тот же юноша. – Я провожу.

Переодеться мне юноша великодушно разрешил и даже забрал одноразовый костюм для перехода. А вот провожать особо не пришлось, зал для совещаний был в десяти метрах дальше по коридору.

– Будьте здравы, – поприветствовала меня девушка, когда я вошел. – Как ваш портал-переход?

Я застыл. Настолько чистых, настолько красивых глаз, больших, изумрудно-зеленых, я еще не встречал. Зеленые выразительные глаза заполнили всю мою память. Пф, сработал давно наработанный навык – цинизм и пустота. Дальше проще – нос прямой, тонкие брови, губы пухлые с легким розоватым оттенком. Длинные волосы собраны в хвост на макушке.

– Благодарю, противно! – выдал я стандартный ответ на стандартный вопрос. В детстве я читал, что на Земле слово «противно» имеет негативный оттенок. Еще бы, у них нет порталов. Порталы на Земле в принципе невозможны из-за отрицательного баланса грац-частиц.

– Я рада. – Девушка посмотрела на левую руку, на которую я намотал четки, нахмурилась. – Сейчас подойдут ваш куратор обучения и нейрохирург, составим план обучения и установки маста. Меня зовут Сейла Воронова, я консультант Совета рода. Здесь как наблюдатель за исполнением договора.

Консультант Совета рода – самое невыразительное сообщение из возможных. Она может быть как в тройке высших рода, так и где-то внизу, помощник второго конюха.

Маст – так они назвали свою подделку под мас, артефакт со схожими свойствами.

– Хорошо, я подожду, конечно. – Я прошел в зал и занял свое место.

Они поставили бейджики на стол: «Горький А. Д.», надо же; второй бейджик напротив принадлежит девушке – «Сейла Воронова – консультант»; третий «Васильев-Воронов А. А. – старший группы обучения» и «Бортников Ланд – нейрохирург». Нейрохирург из четвертого слоя, необычно…

Первым зашел нейрохирург в глухом шлеме допреальности. Сел за стол. Не говоря ни слова, начал тыкать что-то на столе.

– Приветствую, – ненатурально, с заеданием сказал он. – Приветствую, приветствую, – раздалось от него, но при этом рот не шевелился, звук шел из шлема.

Пока он приветствовал, вошел куратор. Обошел стол по кругу и нехотя сел.

Васильев А. А. – надпись на клапане нагрудного кармана. Ожерелье мага, три красных бусины – маг тела, три красных камня в левой мочке – маг крови. Правый глаз – киберпротез. Вся правая сторона лица в ритуальных шрамах, поврежденных пятном ожога, центр которого пришелся на глаз. Длинные серые волосы заплетены в мелкие косички. Киберглаз – с зеленой обводкой камеры, натуральный глаз – серый. Одежда военного формата, рубашка с коротким рукавом, ниже руки обмотаны бинтами, вплоть до пальцев.

– За-акончил? – спросил он, заметив, что я его рассматриваю.

– Да, – сказал я, садясь глубже на стул. Руки с четками я убрал под стол.

Сейла кивнула мне и потом куратору. Куратор разглядывал меня. Обводка его глаза сужалась, расширялась.

– Хорошо, ва-аш контра-акт подра-азумева-ает уста-ановку ма-аста-а, – тут его киберглаз повернулся на хирурга, отчего выражение лица из нейтрального стало неприязненным, – и двухмесячный курс для сона-астройки и обучения. Есть ка-акие-то предложения и предпочтения? Нет? Отлично. – Моих предложений и предпочтений он, конечно же, не ждал, протянул мне планшет.

– Оборотно-са-амостоятельное обучение на пятерых, в петле второго ускорения. Ва-аш пла-ан. Уста-ановка… за-автра-а…

– Установка артефакта в череп пациента, – раздалось от нейрохирурга, – через тридцать стандартных часов, время установки – двадцать два часа. В случае удачной интеграции пациент будет готов к обучению через сто двенадцать часов, сейчас забираю пациента на подготовку.

– Э, вы сейчас о чем? – Я помахал рукой.

Куратор растянул губы в стороны. Видимо, улыбаясь…

– Маст – нейроартефакт, устанавливается на затылочную, правотеменную и лобную кости, – сказал нейрохирург. – В контракте есть пункт о согласии на необходимое хирургическое вмешательство…

– Фух, – выдохнул я, постукивая пальцами по столу, – стандартные пункты на случай ранения, подразумевает бессознательное состояние… подразумевает, но не описывает.

– Мы не могли ска-аза-ать до подписания контра-акта-а, – пояснил маг.

– Да, это я уже понял.

– Вот и сла-авно, больше не за-адерживаю. – Васильев расслабил лицо, отчего его губы вернулись на место, оба глаза смотрели на меня, так он даже доброжелательнее выглядел.

– За мной, – сказал, вставая, нейрохирург.

Я взял планшет и пошел за ним. Молча, не прощаясь.

Молча же мы шли. Прямо, налево, налево, прямо, прямо, я бы уже запутался. Я и запутался, прямо, налево, налево. Спустились на два этажа. Коридор, прямо.

– Пришли, садитесь вон туда на кушетку.

– Можем на «ты»? – предложил я, пересекая огромную комнату.

– Хорошо, зови меня Ланд. То, что я тебе расскажу, необходимо знать для качественной установки, интеграции и настройки артефакта, потом ты эту информацию забудешь.

– Что это значит?

– Это необходимо для сохранения в тайне нашей технологии. – Ланд говорил, не двигая губами, руками что-то нажимая, передвигая в воздухе. – Вот. – Он махнул снизу вверх, и из пола поднялось кресло. – Садись и расслабься. Значит, во-первых, процент успешной установки очень высокий, дальше – это секретная установка рода Вороновых, а два месяца необходимы для донастройки и запуска артефакта, в твоем случае тебе повезло... Пф, как-то коряво сказал... но по сути верно, обычно в медикаментозной коме лежат, а ты учиться будешь, видимо, важная фигура, не дергайся. – Я сидел в кресле, а хирург цеплял по мне датчики. – Ага, значит, на кости будет нанесен рисунок… трехслойный, на разную глубину, с двойным перехлестом и копированием. Поэтому если тебе снесет голову, ну не всю, конечно же… частично, затылок там или лоб, артефакт не утратит работоспособности, но если правая сторона… тут возможны варианты, так что береги… голову. – Он указал на четки. – Снимай.

На руки наехали трубы, и… множество иголок вонзилось в кожу. – Ага, хорошо, так, ну, здесь тогда… вот, – говорил Ланд, а я чувствовал, как из меня и в меня что-то… входит и выходит.

– Анализы на пат-фактор, полный лист здоровья, ну и агенты установки, расслабься, у тебя отлично все, а что не очень – заодно и подлатаем.

– А что не очень?

– Эмаль на зубах, лимфоузел в ноге и фасциальная сетка. Да, с ней беда, истончена, ладно, это тебе подарок… побочный эффект, хорошо, есть ответ…

В это время я ощутил движение. Но не как движение, а как непонятно что. И тепло.

– О как… Интересный эффект, первый раз такой активный эффект от агентов. Так, слушай и делай. Про Поток создателя слышал? Хорошо, это поток А-частиц, они одновременно есть и нет в этом мире и в другом. Но основное качество, что нас интересует, – мы можем управлять перемещением этих частиц сознанием. Маги чувствуют эти частицы, мы – нет. Агенты – С-частицы, которые тебе я ввел, – соединяясь с А-частицами, образуют АС-частицы, которые ты можешь почувствовать в виде тепла. Тепло чувствуешь хоть где-то?

– Да, да, практически во всем теле.

– Это очень хорошо, сейчас тебе нужно просто наблюдать за этим, в какой-то момент почувствуешь, что оно движется. Как движение будет – скажешь.