Сласти, страсти и тайны королевского двора

Глава 54

Глава 54

Чёрная Скала представляла собой огромный утёс, окружённый спокойным голубым озером. Утёс связывался с сушей тонкой перемычкой – мостом, построенным века назад. По легендам, раньше, в эпоху силы тёмных, на Чёрной Скале шумел древний лес, полный мавками. По воле всеотца хранителя мавки ушли в дебри лесные, оставив скалу и освободив равнины для пришедших сюда людей. Первых из рода Кин.

Волей всеотца древний лес превратился в цветущий сад из шелестящих плакучих ив. Утёс окружила плотная пелена магической защиты, которая шла от заклятого всеотцом хранителем артефакта. Сам артефакт хранился в глубине острова, в выплавленной в базальте пещере, крайне запутанные проходы к которой охранялись магиками и воинами Кин. Края утёса облюбовали крикливые буревестники, зачем-то заявившиеся в эти земли.

Род Кин организовал тут свою главную резиденцию, гармонично вписав огромный замок-дом в окружающий ландшафт. Скорее всего, они-то и истребили тёмных, очистили лес, превратив в сад, и выстроили мост, но легенда звучала красивее, оттого и прижилась в народе. Это было на руку роду Кин, потому что овевало ореолом тайны и волшебства их право на управление землями. Мол, даровано оно свыше, самим всеотцом, от того и так праведно. В целом, род Кин отличался рассудительностью, разумностью и благожелательностью, а легенды только прибавляли остроты жизни. Люди любят пощекотать себе нервишки тайной магией, как будто реальной им мало.

В общем, места лучше Чёрной Скалы, защищённой не только со всех сторон, но даже изнутри, не найти. Тут и Король-Солнце в безопасности будет, и Юри, и Лунный Принц.

Заговорщики избрали другой путь. Тоже изнутри, только ни один известный мне артефакт не спасает на сто процентов от отравления. Внезапного ли и быстротечного, или долгого и отсроченного. Яды ведь разные бывают, а если уж кто-то задумал подобраться к трону, то он не станет гнушаться самых тёмных троп на своём пути. Алчность, помноженная на ненависть с толикой зависти, тот ещё движитель.

— Предлагаю план, — Кьяра прижалась губами почти вплотную к моему уху, — мы притворяемся спящими мёртвым сном, но как только экипаж остановится и мясоеды открывают дверь, мы выскакиваем, обездвиживаем их и дёру. Магиков расстреливаем из рогатки.

Шёпот затих. В полумраке поблёскивали её горящие восторгом глаза. Кьяра задумала очередную авантюру. Как в детстве, когда мы лазили по кладовым Медового дома, злостно нарушая установленный Нуной распорядок, и похищали кремовые пирожные, попутно набивая карманы марципанами и орехами. Вот только это был не Медовый дом, а надзирателем у нас теперь не отходчивая Нуна.

— Кьяр, — я угрюмо вздохнула, — ты это серьёзно?

Кьяра коротко и резко усмехнулась.

— Нет, конечно. Я же понимаю в какую историю мы вляпались. Так, обстановку разряжаю. – Она помолчала, — Летта, это ведь не спроста всё? Да.

Я кивнула. Кьяра снова прилипла к моему уху.

— Мирцелла?

— Ага. С неё всё началось, — едва слышно ответила я, — там уже столько наросло, что жуть, и я в этой истории по уши завязла. Кажется, надо всё тебе рассказать.

— Позже. Лошади замедлили ход. Мы почти прибыли.

Мы спешно отодвинулись друг от друга, выпрямились, уставились в пространство перед собой. Экипаж шёл туго, раскаиваясь, словно продирался через плотный ряд кустарников. Артефакт, защищающий утёс, проверял каждого входящего на Чёрную Скалу, пропуская его сквозь невидимый барьер. Магический контроль исчез внезапно. Лошади так резко вышли из барьера, что тут же понеслись вперёд. Экипаж дёрнуло, закачало. Что-то натужно заскрипело, истошно заржали лошади. Послышались заполошные крики возницы, но перепуганные лошади уже набрали ход.

Мы с Кьярой испуганно вцепились друг в друга и тотчас несущийся экипаж заскрежетал, заваливаясь на сторону.

Мир перевернулся. Потолок внезапно оказался сбоку, а противоположная дверь экипажа неизбежно становилась потолком. Я ещё крепче обхватила Кьяру и попыталась сгруппироваться, чтобы уменьшить количество грядущих травм.

Но катастрофы не случилось. Экипаж мягко, как пёрышко, завалился на бок и замер. Мы кучно повалились на стенку экипажа – сначала я, а уже сверху испуганно вопящая Кьяра. Она-то и придавила меня, отчего у меня моментально заныла правая рука и зашумело в голове. Предварительный диагноз – черепно-мозговая травма и ушиб. Но это мелочи. Главное – мы остались живы благодаря явному вмешательству магиков. Потому что не мог экипаж так мягко приземлиться, коли лошади понесли, и возница потерял управление.

За стенами экипажа громко и тревожно кричали. Раздавались отрывистые команды. Экипаж качнулся, заскрипела натужно открывающаяся дверь. В полумрак экипажа ворвался ослепляющий яркий свет.

— Живы? Мавка, цела? – рычащий крик, полный тревоги, больно ударил по ушам.

Нет, всё-таки черепно-мозговая…

До меня дошёл смысл прозвучавших слов. Мавка? В последнее время так меня звал только Эрэн. Но осознать мысль до конца я не сумела. Экипаж снова качнуло от веса спрыгнувшего мужчины. Кто-то стянул с меня обмякшую и затихшую Кьяру, передал её кому-то, сопроводив действие отрывистой командой.

— В лазарет, быстро.

А потом сильные руки ощупали моё лицо, перед глазами возникли встревоженные глаза Эрэна.

— Мавка, твою ж за ногу, да как так-то? Почему именно ты опять?

— Голова болит, — прошептала я, чувствуя, как накатывает тошнота.

Нет, это точно черепно-мозговая. Сотрясение мозга, как говорят в народе. Что ж, и тут прибыль. Не было бы мозгов, не было бы и сотрясения.

Я рассмеялась и тут же зашипела от боли. Эрэн оскалился, решив, что со мной всё совсем плохо, подхватил на руки и одним прыжком оказался снаружи, на стенке поваленного экипажа. Здоровой рукой я вцепилась в шею Эрэна, прищурилась, защищаясь от яркого солнца, бьющего в глаза. Воздух вокруг кипел от криков людей, суетящихся вокруг экипажа, хрипели лошади, которые всё никак не могли успокоиться. И над всем этим носился печальный плач буревестников.

Чёрная Скала, резиденция рода Кин. Кьяра была права.

— Господин, давайте, — хрипло обратился к Эрэну подоспевший жёлто-красный мясоед.

— Я сам. Лекаря ко мне. Мигом. – отрывисто приказал он, в один мягкий прыжок преодолевая расстояние от экипажа до посыпанной песком дорожки.

Смотреть на солнце было больно, как и слушать неутихающий гомон. Я прижалась лицом к груди Эрэна, но даже такое простое действие вырвало болезненный стон из моего горла.

— Потерпи, мавка, — мягко попросил Эрэн, прижимая меня к себе, как самую ценную ношу, — скоро тебе помогут. Ты только не засыпай.

— Не засну, — пообещала я, чувствуя, что отключаюсь.