Скверная жизнь дракона. Книга седьмая

Глава 3 Часть 1

Вкладки с «навыками» и «умениями» я пересобрал в день выезда из академии, и весь путь до Магнара преодолел с жуткими головными болями. Иной раз казалось, что ржавым щупом мне на живую лоботомию провели, да щуп вытащить забыли. Только к приезду в Магнар боль спустилась до приемлемого уровня, позволяя её игнорировать.

В первый день я только и успел, что заглянул в дом, где до этого встречался с Илуром, заскочил в гильдию авантюристов и забрал у портного свой заказ. Комплект одежды из кожи кракчата, ботинки, штаны и рубаха. Всё это пригодится уже через несколько месяцев.

В гильдии авантюристов и вольных наёмников собирали группу для ежегодного весеннего исследования руин Баскара. Работник гильдии был предупреждён о моём «особом» участии, так что в группу меня обещали включить на общих основаниях с возможностью выхода в любое удобное время, а личное задание выдать перед отбытием. Шла вторая десятина второго месяца весны, а по Гварскому тракту мы поедем не раньше третьей. На долгих десять дней я должен найти себе занятие.

Об этом я и размышлял в первый день приезда, сидя в номере гостиницы «Гнездо совы» с кружкой горячего вина в руках. Идей не было, кроме чёткого осознания, что любой выбор обязан быть связан с набиранием «опыта» и получением «уровней», или с поиском кожи для перчаток. Лучше, конечно, всё это совместить. Но «опыт» и «уровни» в приоритете. Лог.

Я ещё в академии прикидывал, какие именно «навыки» прокачивать в дальнейшем, а какие убрать в дополнительную вкладку, чтобы не мешались. Из пятнадцати навыков восемь признаны «второстепенными».

Я всё ещё толком не понимаю, как именно навыки влияют на материю и окружающий мир, но как-то они влияют. Та же «Кулинария», она должна помогать готовить блюда, временно повышающие «навыки», «характеристики» и даже «умения» — но какой мне смысл от этого навыка? Он со мной из прошлой жизни, и в этой вряд ли пригодится. Или «Рукопашный бой». Если следовать логике влияния «Зельеварения» на качество зелий, то «Рукопашный бой» должен как-то помогать и улучшать любые умения, завязанный на удары руками и ногами — но и этот навык бесполезен. Если в битве я вдруг останусь без посоха, кинжала, свитков и прочего — то никакой «Рукопашный бой» мне не поможет.

Навык «Владения оружием» выглядит приемлемым для прокачки, но между ним и «Чувством магии» выбора нет. Тоже касается и «Драконьей картографии». Навык карты полезен, помогает ориентироваться, а с его развитием можно будет пометки на карте ставить, но именно сейчас это что крысе кошачья помощь. Да и «Новеллу знаний» видеть в списке основных навыков смысла нет.

Единственные навыки, вызывавшие вопросы — это «Красноречие» и «Маскировка». Как именно они воздействуют на окружающую меня действительность, и как могут подобные навыки у других разумных воздействовать на меня? Понятно, что «Маскировка» может быть связана со всякими умениями, скрывающими присутствие, подобно поглощающим магический след защитным оберегам. Но что делает «Красноречие»? Помогает в торговле, и у кого его больше, тот и круче?

И последний навык, который мне пригодится в новой жизни — «Знание механизмов». Вспомнить бы, как он вообще назывался в прошлой жизни. А в новой жизни я если и решусь что-то построить из механизмов, то только на материке скверны. Но зачем оно, если я жить там не собираюсь и рассматриваю материк только как редкое вынужденное пристанище для поднятия уровней?

Вот и получается, что мне важны лишь «Чувство магии» и «Знание магии» для самой магии; «Зельеварение» и «Знахарство» для создания зелий, так как в путешествиях это всяко пригодится; про «Полёт» и иже с ним можно и не думать. А «Концентрация» с «Наблюдательностью» стоят тёмными непознанными фигурами. Я предполагаю, что оба эти навыка побочным образом оказывают влияние во время создания наргодат или тех же зелий. Если так, то они мне очень пригодятся, когда я буду пробовать создать блокирующие магию перчатки.

С умениями же всё гораздо прозаичней.

Я пользуюсь только «Магической стрелой», «Рывком», «Ударом» и «Концентрацией». Изученные «Слух гончей» и «Обнаружение жизни» пригодятся. «Магическое копьё» нужно прокачивать по первой возможности, как запасное дальнобойное умение. Как и «Пинок», он пригождается в борьбе с нежитью, она мой единственный источник «быстрого» «опыта». Остаётся «Пронзающий удар», но многие авантюристы и монстры пользуются щитами, так что это умение важно. Все остальные сгруппированные в отдельных вкладках «умения» можно свернуть, чтобы не мешали.

Я уже знаю, чем буду заниматься следующие два года, помимо завершения обучения, поездки в сад длинноухих и работы в церкви. Нужно поднять много «уровней». План максимум — четыреста уровней, чтобы увеличить «Чувство магии» до пятидесятого уровня; ещё сто десять уровней, чтобы поднять «Знание магии» до двадцать пятого уровня; и сверху ещё уровней пятьдесят, для свободных очков про запас. План минимум — взять хотя бы сто уровней, чтобы получить пятьсот очков характеристик. Двести из них я вложу в «Волю», это мой козырь против остальных разумных. Остальные триста уйдут в «Магию», и чтобы «мана» восстанавливалась по пять пунктов в минуту. Через два года я воплощусь в свою истинную форму и отправлюсь на поиски семьи, мне жизненно важно держаться в воздухе как можно дольше.

На следующий день встреча с Илуром была назначена после обеда, я взял с собой две замотанных в тряпку псехвотрубки, планируя после банка отправиться у остроухому — но по пути к банку случайно встретился с Нотом и Галисом. Авантюристы обрадовались встрече и предложили отправиться на разведку ближайшего леса, всё равно на исследование руин поедем только через десять дней.

В тех лесах, где мы в прошлый раз видели оруков — с начала зимы они пропали. Сейчас погода наладилась, снег практически стаял, земля немного подсохла. Самое время разобраться в их исчезновении, да и примерное расположение логова оруков известно, а Нот и Галис уже взяли задание и собирались отправиться завтра. Договорились, что вечером в гильдии сформируем группу и всё обсудим, но обязательно вернёмся в город за несколько дней до отправления исследовательского каравана.

В единственном банке на весь город, как и в прочих посещённых мною, нутоны и ратоны за регистрационными стойками едва справлялись с обслуживанием длиннющих очередей. Я привычно записался на отложенное обслуживание к длинноухим и к ксатам, как раз на конец десятины.

В уже знаковом доме дородная хозяйка в очередной раз тактично ушла на прогулку по моему приходу. В дальней комнате, напротив разожжённого камина, на глубоких резных стульях с массивными спинками и широкими подлокотниками сидели два ратона. Илур и Асилик сидели рядом, третий пустой стул стоял рядом.

Илур радостно поприветствовал меня и пригласил к огню. Асилик налил в кружку тёплого вина и поставил на столик рядом с третьим стулом, и для приличия налил из того же кувшина в две других кружки. Я передал Асилику карту с пометками у некоторых городов: к каким именно числам караван должен прибыть к ним, и что в этих городах караван задержится на несколько дней. И передал список из порождений скверны, добыча которых для меня не составляет проблем.

— Точный маршрут построит лига, мне без разницы, что добывать, — я показал списки. — Но я хочу быстрее разобраться с долгами, и буду рад добывать только дорогие заллаи. Основных правил три: вернуться во Фраскиск к осени, чтобы я успел на исследования руин; посетить указанные города в срок; и прибыть к назначенному месту не позднее последней недели первого летнего месяца.

— С этим можете не волноваться, — на одном дыхании выпалил Асилик, придерживая список и карту подрагивавшими от волнения руками. — Этот список… В порождениях ведь несколько этих заллай.

— Мне без разницы, какие именно добывать. Это на усмотрение лиги. Но чем больше надо взять заллай с порождения, тем дольше возиться с его трупом.

Асилик намёк понял и задумался, бегая взглядом по карте и списку. Ратон поочерёдно пригладил густые бакенбарды правым большим пальцем и пообещал всё исполнить строго с правилами. И тут же попросился покинуть нас. Ближайший караван во Фраскиск отправится послезавтра, по южной грунтовой дороге, и Асилик вполне рассчитывал отправиться именно на нём, чтобы успеть всё подготовить.

— Он хороший исполнитель, Ликус, не переживай, — сказал Илур, когда Асилик ушёл. Илур сложил ладони в замок, положил их на выпирающий живот и уставился на огонь в камине. — Он был свободным торговцем из Яхоновского княжества, пока, скажем так, не пристрастился к фласкарской специи. Ему помогла лига, и он, поверь, отплатить за помощь сполна.

— Значит, я могу быть спокоен.

— Полностью, — добродушно улыбнулся Илур. Повисла тишина, но она продолжалась недолго.

— На следующий год у меня в учёбе изменения. Я освобожусь к концу зимы, — я с намёком показал на запад, в сторону руин Баскара. — Мы договорились на осеннюю разведку третьего яруса, но, может, перенесём на начало весны, если есть такая возможность? Слишком много свидетелей.

— Всё зависит от сроков переговоров, но это было бы действительно лучше. К весне мы смогли бы организовать отдельный отряд, и предусмотреть все неприятности. И зимник миносов тоже, — Илур внимательно посмотрел на меня и только открыл рот, но замолк и задумчиво глянул на огонь. И кивнул, сам с собой соглашаясь. — Я передам твоё предложение высшему совету лиги. Ответ ты получишь уже в пути, Асилик в каждом городе обязан отправлять мне о ходе каравана.

— Было бы неплохо, если бы в пути я получил ещё и денег, — я показал на свёрток с двумя чёрными псехвотрубками, подготовленными золотым аналогом. — Скоро на аукционах окажутся не только эти две, но и куча пластин.

— Асилик предупредил меня, — Илур улыбнулся и протянул мне расписку на сто шестьдесят семь тысяч имперских золотых. — Из тринадцати пластин продано семь. За одну из них, хорошего качества и предрасположенную к магии земли, сражались на аукционе достойно. Тридцать две тысячи, если перевести в монеты империи.

— Лучше всё переводить в монеты Арнурского королевства, — я помахал распиской. — Я несколько десятин разбирался со списком монет. И чем больше разбирался, тем больше путался: только монет торговых гильдий и республик одиннадцать штук, а ещё стран и княжеств со своими деньгами двадцать четыре. Я единственное хочу, чтобы ты меня кое в чём просветил. Двадцать лет назад самой ходовой монетой на южном континенте были монеты торговой республики Сонкт, а деньги Арнурского королевства не признавались. Восемнадцать лет назад королевство начало стремительно набирать силу. Три года назад за один золотой Арнурского королевства давали два золотых и двенадцать серебряных империи, а сейчас вовсе два и шестнадцать.

— Семнадцать, — поправил меня Илур.

— Тем более. И я слышал несколько историй про Арнускую академию, созданный какой-то особой ёмкости искусственный кристалл магической энергии, и что обучающиеся у них маги владеют качественными магическими мечами. Нет ли предпосылок, чтобы Арнурское королевство в ближайшие двадцать лет потеряло свою силу, и их монета обесценилась?

— Я не могу этого утверждать. Никто не знает, почему королевство возвысилось, — Илур покачал в руках стакан, поглядывая, как раскачивается красная жидкость. — Лига только знает, что на территории королевства логова монстров ширятся и развиваются, но деревням и городам не досаждают.

— Контролируют численность и позволяют развиваться ради ценных ингредиентов? — Илур пожал плечами, показывая, что моё предположение может оказаться правдой. — Это не отвечает на мой вопрос. Но я, всё равно, хочу в дальнейшем всё пересчитывать на монеты Арнурского королевства. Это проще.

— А что с предложением лиги? О её монетах.

— Её не учитываем — я потряс полученной распиской. — Со всех следующих аукционов я хочу получить двести тысяч имперских золотых, чтобы расплатиться с долгом, а всё остальное можно пускать в другие деньги. Сорок пять процентов в монеты лиги, пятьдесят в монеты Арнурского королевства, остальное остаётся в местных деньгах.

— Я думал, что ты выберешь четыре разных монеты. Так надёжней.

— Головная боль — всё это пересчитывать. Тем более, — я показал на свёрток с псехвотрубками, — я всегда могу заработать.

— Долг к лиге пересчитать? — спросил Илур. Я кивнул. Илур взял паузу на расчёты. — Вместе с новыми объявлениями, на три года, получалось четыреста семьдесят две тысячи имперских золотых. В Арнурских монетах это сто шестьдесят пять тысяч их малых золотых.

— А есть большие?

— Есть, один к ста. Но оно для внутреннего счёта.

— Вот пусть внутри себя и считают. Что с исследованием?

Илур вытащил из внутреннего кармана небольшой листок. Выписка с результатами оценки рулона ткани. В ней зиждется скверна, но если после ритуала бластария ткань останется, то результат обрадует. Хотя меня результаты оценки ткани не обрадовали. Ткань изготовлена из шёлка арахн, монстров, появившихся уже после прихода скверны.

— Я должен попросить у тебя прощения, от лица Ганзейской торговой лиги и всего высшего совета, — Илур склонил голову. — Академия в Арнурском королевстве как-то прознала про эту ткань. Никто о тебе не говорил, но они готовы купить погонный метр за тысячу своих монет. Очищенный, конечно.

— Они как-то объясняли причины?

— Подкладка в гримуары. Это всё, что мы смогли выяснить.

Причина вполне ясна. Шёлк имеет в себе предрасположенность к магии воздуха, да и сам по себе проводит магическую энергию. А когда создают прочную основу обложек из пластинок полёвки, то внутри всегда проклеивают тонкую ткань. И обязательно магическую.

— Погонный метр? — переспросил я, на что Илур кивнул. Вырисовался интересный план, но я вообще не знаю, как проводится процедура бластария и будет ли считаться ткань одним предметом, если я разрежу её на части. Тем более что я и не знаю, сколько вообще в ней метров. — Если подумаю продать, то через лигу. Напрямую общаться не буду, — я кивнул на свёрток с псехвотрубками и достал из рюкзака жиаклитский стебель, подготовленный золотым аналогом. — Это надо выставить на аукционы. Я завтра уйду на разведку, вернусь — передам сорок пластин. Такого же отличного качества, как из прошлой партии.

— А ты разве не в академию их отвёз? — на вопрос Илура я с иронией произнёс, что оставил у каких-то своих. — Банковское представительство ксатов, точно. Удобно, — мечтательно протянул ратон. — По вашему третьему пункту договора в каждом банке длинноухих выделено место для ваших представительств. Вы в любой момент можете открыть представительство где захотите.

— А лига всё так же мечтает о своих представительствах?

— Она надеется в ближайшие года получить новое, — с корыстной хитринкой в голосе проговорил Илур, глянув на меня не менее хитрым взглядом.

— Мы все в этом заинтересованы, — я допил остатки вина в стакане, собираясь заканчивать встречу. — Последняя просьба. Я бы хотел получить списки аукционов на следующие два года.

Илур пообещал, что проблем с этим не предвидится. Меня это устраивало полностью.

— Да чего и посох не заменил? — спросил Галис голосом уличного пройдохи.

— Посох и жезл состоят не только из основы, — ответил я, аккуратно хлопнув по поясу. — На жезл у меня всё было, на посох нет.

— Мы думали, ну, когда в Магнаре с тобой встретились, что в свёртке у тебя было. Это же такие же? — Нот показал на мой посох, намекая на его чёрное древко.

— Да, и такие же неподготовленные. Единственная магическая осталась в академии. Попробую до зимы найти всё нужное.

Нот с Галисом в ответ молча закивали и продолжили смотреть по сторонам.

Идёт середина четвёртого дня разведки. Сначала доехали до крайних деревушек, потом сутки добирались до широкого луга между двумя лесами. Прошли через него и отправились на юг, где в прошлый раз заметили признаки логова оруков, но свежих ям от выкорчеванных деревьев или оруков мы не нашли. Только нашли опустевший длинный полудом-полуземлянку из сложенных стволов деревьев и невзрачной крыши из толстых веток в три наката. Снег в лесах стаял сильно, а во многих места и вовсе исчез вместе со следами, и нельзя было сказать, когда именно опустело логово и почему — но втроём мы ни за что бы не смогли разобрать этот длинный дом. А поджигать его бесполезно: от стаявшего снега стволы набухли от влаги. Нот и Галис посовещались и решили вернуться, к небольшому перешейку луга между двумя лесами.

Там мы провели третью ночь и сегодня, на четвёртый день, решили отправиться на северо-восток, пройдя недалеко от скверного места и выйдя на восточную опушку леса. Причина исчезновения логова неизвестна, но на деревьях около длинного дома нашлись участки содранной по кругу коры. У самой земли. Именно поэтому авантюристы решили пройтись крюком до восточной границы леса и посмотреть на состояние тамошних деревьев. Смотреть моим отличным зрением, конечно, но сути дела этого не мешает.

Пять минут назад мы отошли от макиры, скверного природного места. То ли раньше это был небольшой лесной луг, то ли ещё что, но там росла исключительно Чророрская полынь скверны. Огромная и вытянутая трава из толстого стебля с гипертрофированной листвой ярко-салатового цвета с синим отблеском. Листья широкие, практически метр на два, на материке скверны скручивались трубочкой и с оглушительным хлопком били по земле, стараясь прихлопнуть мельтешащие порождения — но в этой макире всякая полынь стояла неподвижно, легонько покачиваясь на ветру.

Вот именно из-за вида этой полыни авантюристы и заговорили о моём жезле. Их ещё в Магнаре привлекло изменение на моём поясе, но в городе поднимать эту тему они не решились.

— Да ты так не рассказал, сложно вообще эту полынь добывать, — спросил Галис, пытаясь хоть как-то себя развлечь.

— Это у профессиональных добытчиков спрашивать нужно.

— Да они все одно твердят, что всякую тварь сложно, — одноухий раздосадованно махнул рукой. — Да чего у них не спроси, так они…

Договорить Галису не дал Нот. Он прогнусавил, чтобы мы заткнулись, и замер. Вокруг нас лишь смешанный лес, в пяти минутах ходьбы начало макиры, а впереди поросший кустарником небольшой холмик. Слышен скрип веток, редкое пение птиц, да звук вдали, словно железную бочку тянут по грязи.

— Да это не к добру, — полушёпотом сказал Галис, аккуратно поравнявшись со мной и Нотом. Дождей не было уже как несколько дней, земля чуть подсохла и не хлюпала под нашими ногами. — Да, может, повернём обратно?

— Холм. Осмотримся с него. И пойдём. Медленно, — прогнусавил Нот. И медленно зашагал вперёд, поглядывая под ноги. Мы отправились следом, но уже через десять шагов остановились.

Глухой скрежет и постукивание нарастали, приближаясь со стороны холмика. Позади него некоторые деревья раскачивались не от ветра. Мне чудилось клацанье зубов, но сильно звонкое. Паранойя взбесилась, я невольно покрепче сжал посох.

— Да в скверну эту разведку. Да давай назад, — Галис сразу же попятился, не выпуская холма из виду.

— Не отставай, ксат, — прогнусавил Нот, пятясь назад, но я и так пятился, едва успевая поглядывать за спину.

Но мы успели пройти шагов десять, и замерли. На холмик заползли три монстра, раскачивая практически человеческими телами. Ниже пояса — обычная змея шоколадно-коричневого и тёмно-оливкового цвета, выше пояса змеиная кожа переходила в серо-коричневую человеческую, но грубую и твёрдую. Грудная клетка слегка увеличена от крупных рёбер, у всех трёх женская грудь объёмная и упругая, как надутые мячи. Широкие плечи, бугристые мышцы, и три когтистых пальца на руках. Шеи не было, распухший подбородок, щёки и затылок толстой складкой переходили в плечи. Волос и носа также нет, а чуть увеличенные глаза с вертикальными змеиными зрачками неотрывно следили за нами и лишь изредка моргали третьим веком. И длинный змеиный раздвоенный язык высовывался там, где у обычной головы рот, но у твари было лишь начало вертикального сомкнутого зёва, шедшего от головы до самого начала змеиного тела. И по всему этому зёву язык и проходил, облизываясь.

— Вот это попали, — тихо прогнусавил Нот, стараясь не провоцировать монстров в пятидесяти метрах от нас. — Ксат, ты с ламиями сражаться умеешь?

— Впервые вижу. У меня есть «Паутина» и «Ступор». Оба действуют десять секунд.

— Они юркие, суки. Что-то боевое будет?

— «Копьё льда».

— Галис, — Нот позвал приятеля, — сможешь левую отвлечь? Продержаться надо секунд десять.

— Да это справлюсь, ток не дольше, — Галис осторожно потянулся к лямкам рюкзака. Как и мы с Нотом, опустив на землю сначала поклажу, а вскоре аккуратно добавив и плащи, чтобы не мешали.

— В правую пусти своё копьё, надо попасть в место, где тела соединяются. Она тогда сразу умрёт, а оставшуюся быстро убьём. Попадёшь?

— Попаду, если не дёрнется, но… — я прервался, услышав звук металлической бочки, которую тащили по грязи. — Нам нужен новый план.

— Да у меня ж всё только начало налаживаться-то в жизни, а, — горько протянул Галис.

— В скверну пожитки, давай отступать. К тем растениям. Медленно, — сказал Нот и, аккуратно, сделал шажок назад. Ламии остались на холме, подёргивая когтистыми пальцами.

Мы отступали, не спуская с монстров взгляда, медленно пятясь, слушая своё учащённое дыхание и вздрагивая, когда ступали на хрустнувшую ветку или чавкающий кусок мха. Медленно пятились, не переговариваясь, и вскоре опять замерли. На холм взобрались ещё пять ламий.

— Ну, вот, кажется, и всё, — прогнусавил Нот, тяжело вздохнув и пригладив рукоять ножа на поясе. — Ты как знаешь, ксат, но я себя живьём разорвать не позволю. Может, окажешь милость, и своей магией хлопнешь меня, а?

— Да и меня, а ты, ну… Да ты справишься.

— Нахер пошли. В отличие от вас, ссыкливых утырков, я в ближайшие дни помирать не собираюсь.

— Никто не хочет, ксат, — Нот кивнул в сторону ламий. — Но им похер на твои планы.

— Как и мне на их. Вы бегаете-то быстро?

— Да я надеюсь на это, — потрагивающим от нервов голосом проговорил Галис, аккуратно разминая ноги.

— Чего придумал? — спросил Нот.

— Самое глупое, что вообще мог. Бежим к полыни, и рядом. Когда скажу — броситесь в разные стороны.

— Кто упадёт — умрёт, останавливаться не будем, — прогнусавил Нот.

— Да то понятно, не тупы… — Галис предательски чихнул. Ламии раскрыли вертикальные рты, выставляя зёв из складок мяса, и заклокотали пеликанами. Мы втроём развернулись и сорвались с мест.

Мозг отключил звуки, отключил чувства, оставил зрение и чувство равновесия, сердце бешено колотилось, ветки больно хлестали по лицу, но дыхание было чётким. Тренировки с матонами давали своё, я прекрасно контролировал каждый вдох и выдох. И для меня следующие тридцать секунд прошли за одно мгновение.

— Догоняют, — Нот глянул за спину. Ламиям до нас оставалось пятьдесят метров, они резко двигали своими хвостами, скользя быстрее бега обычного человека. Если бы не эти двое, то я бы давно оторвался от ламий, но пришлось чуть замедлиться и поравняться с авантюристами.

Мы проскочили выход из леса на километровое преддверье скверны. Деревья и кочки остались позади, на практически ровной поверхности бежать легче. Я скомандовал авантюристам ускориться и ждать команду — и приготовился к одной из самых глупых авантюр.

Активирован «Пронзающий удар»

Осн посоха моргнул ярко-синим. Я метнул его чуть вперёд, иголкой оно вошло в землю. Мне больше ничего не мешало, но настигали хрипящие, гаркающие звуки, будто мопсу в нос засунули морковку и тот тщетно пытался от неё избавится.

Я скомандовал авантюристам, они тут же разбежались в разные стороны. Ламии продолжили скользить строго за мной. Ускорившись, я чуток оторвался от монстров, соблюдая расстояние в тридцать метров. И поморщился от боли, вбежав в скверное место: скверна стеганула шипами по шрамам, но очень быстро чувства притупились. Я бежал около широких ярко-салатовых листьев с синим отблеском, заворачивая в сторону широким кругом и ладонями хлопая по внешней поверхности листьев. А дальше слышался лишь скрип скручиваемой листвы, свит и хлопок. Иногда он сопровождался чавкающим звуком.

Я оббежал широкий круг по полю с двухметровой полынью и выскочил обратно в преддверье макиры. И на бегу развернулся, проскользив обувью по земле и едва не упав. Сердце отбойным молотом било по рёбрам, дыхание сбоило, мозг отчаянно выискивал среди ярко-салатовой листы очертания ламий да старался обнаружить звук металлической бочки, катящейся по земле. Но ничего не было, кроме редких хлопков и ещё более редкого чавкающего звука.

— Ксат, где они? — где-то в стороне прокричал Нот, стоя между скверной и лесом на полусогнутых ногах, готовясь в любой момент рвануть наутёк.

— Кончились, — ответил я, глотая воздух ртом. Нот недоумевающе переспросил, мол, как кончились. И заголосил, стараясь докричаться до Галиса, убежавшего в другую сторону.

Местом встречи стал мой посох, воткнутый в землю. Полынь всё ещё бушевала, хлопая по земле скрученными листьями, но уже меньше.

— Самый идиотский план, — прогнусавил Нот, вздрогнув от очередного хлопка.

— Да сработал, но… Да… Да случись чего с тобой, ксат, так мы бы тут же полегли. Да из-за клятвы этой, — Галис побил себя по бёдрам, успокаивая дрожащие ноги.

— Но ведь не полегли, — я сплюнул, отходя от забега со смертью, и вытащив посох из земли. Хорошо, что эти двое бежали впереди и не видели «умения» в посохе. Может быть, эти двое и обязаны клятвой, но лишнее им знать ни к чему.

— Слышь, ксат, — Нот с огоньком алчности в глазах посмотрел на меня. — А ты, ну… ещё раз сможешь зайти? Тебя ж, ну, твари не видят.

— Да собрать что с ламий, — Галис похлопал себя по заднице. — Да у них в этом месте железы какие-то, стоят дорого. Да часть хвоста дорогая, крайняя которая.

Я был не против, полынь скоро успокоится. Авантюристы рассказали, что вообще ценного можно собирать с ламий, помимо змеиной кожи, ценящейся за красоту. Нот с Галисом ушли обратно в лес на поиски оставленных вещей. Наши рюкзаки с плащами не пострадали, что не сказать о телах ламий. Раздавленные в кровавые ошмётки, раскиданные по земле и прилипшие к ярко-салатовой листве, и их постепенно пожирали извилистые корни. Я смог спасти только два хвоста, примерно в полметра от кончика, и одну часть из середины змеиного тела.

— Да тоже неплохо, — присвистнул Галис, деловито передвинув один из хвостов и рассматривая светло-коричневые завитушки на тёмно-оливковой коже.

— Их же во всяком магичном используют, — Нот протянул мне рюкзак и плащ, в который я с удовольствием поспешил укутаться.

— Именно хвосты? — на мой вопрос авантюристы синхронно закивали. — А со змеиных тел?

— Да только на всякое красивое. Да такая кожаная оплётка на ножны дорого стоит.

— Ещё мясо едят, но только с таких, — Нот аккуратно ткнул ботинком в часть хвоста шоколадно-коричневого цвета. — Они, считай, молодые. Мясо, ну, змеиное. А вот другие уже отложили первую кладку и, всё, ядовиты.

— Да мы как-то пробовали их. Да вкусное, даже если на костре зажарить.

Меня озадачивало поедание мяса монстров, но Нот и Галис не могли подвергать меня опасности, значит — не врали. Я недолго боролся с самим собой, решив, что подобные ламии послужат дополнительным источником пищи во время поисков семьи. А раз так, то надо убедиться в их безопасности.

Авантюристы срубили два деревца, организовали подобие носилок, привязали к ним части хвостов и водрузили на плечи. Меня они не нагружали, потому что только благодаря мне сегодняшний день не закончился несколько часов назад.

На ночной привал мы расположились поздно, расселись вокруг огня и ожидающе наблюдали, как чуть белёсое, но с красной кровью мясо шкворчало, нанизанное на ветки над костром. Запечённая курица с приправами, ничего выдающегося во вкусе мяса ламий нет — но приправ авантюристы не использовали, и чуть пряный и несколько луковый вкус у мяса образовался сам по себе.

— Кожу с одного возьму себе, — я показал на лежавшие недалеко куски хвостов. — Остальное поделим поровну.

— Да мы не возражаем, — с набитым ртом произнёс Галис, выронив один из пережёванных кусочков.

— Это, — прогнусавил Нот и задумчиво уставился на Галиса. Тот в ответ с вопросом покосился на приятеля. — Ты в Магнаре портным ничего не оставлял? Зимой один хвастался, что кому-то шил какие-то вещи из частей тварей. Ничего подробного не рассказывал, только это.

— Только хвастался, что работал с заллаями, и всё?

На моё уточнение Нот закивал, да и Галис припомнил, как они оба слушали хвастовство портного. Не самая большая проблема, если так подумать — портной не уточнял, кто именно заказ оставил, и про шкуру манула и кожу кракчата не распространялся. Вот только если некий недоброжелатель умудрился выведать, кому или куда портной отправлял заказ, то это сильно осложнит мне жизнь.

Дни пролетели незаметно, с разведки и до отбытия по Гварскому тракту. Кожу с ламий продали за небольшие деньги, заодно закрыв задание — свою выручку я отнёс алхимику вместе с кожей хвоста. Нужно подготовить её таким образом, чтобы в дальнейшем использовать вообще в любом магическом устройстве. Алхимик меня понял и обещал исполнить всё к началу лета, но заберу кожу я только осенью.

В банке длинноухих расписку в сто шестьдесят семь тысяч имперских золотых я положил на счёт и сразу обменял на монеты Арнурского королевства. Со всеми вычетами получилось пятьдесят пять тысяч. Это хватит на многие аукционы, даже с учётом постоянного перебивания цен.

В банковском представительстве ксатов я пробыл долго, выбирая, какие пластинки полёвки оставить на гримуар. В итоге в банке осталось одиннадцать пластинок без предрасположенности к магии, но две из них не стандартной ёмкости в восемь тысяч маны, а на пятьсот и тысячу больше; и остались две пластинки на магию огня и столько же на воду, и одна предрасположенная к земле.

Из оставшихся пятидесяти одной пластинки одну я припрятал в рюкзаке, а остальные передал Илуру вместе со списком необходимых запчастей для гримуара: тонкие дощечки из магического дерева сребролиста, серебряных заклёпок с отверстием в центре, бумаги и прочего. Хлар’ан хоть и обещал предоставить всё необходимое, но хотелось наперёд проверить, может ли золотой аналог кваралитского раствора воздействовать на простые вещи.

Илур, закончив описывать переданные ему для продажи пластинки, передал мне копию описи.

— Асилик отправил мне сообщение. Охрана прибудет через неделю. К твоему приезду во Фраскиск всё будет готово. Четыре повозки и извозчика, и восемь охранников из службы нашей лиги. Тебе не о чем переживать.

— Предупреди Асилика, что за мной может увязаться компания.

— Двоица, которая отправится с тобой в руины? — я без лишних подробностей объяснил ситуацию с портным. — Я передам твоё предупреждение, но… Пожалуйста, в будущем что-то дорогое заказывай через гильдии, портных или столяров, без разницы. Даже в клятвах Тонам есть лазейки, а гильдии такого не допускают. У них всё через душу.