Рудники Эхнатона

Глава 36. Ядовитое жало

Драккар-2 неподвижно висел над поверхностью Эхнатона, прицепленный к стыковочному шлюзу шахты № 1 через переходный рукав. Несмотря на то, что никаких маневров пока что не предвиделось, Мицуи-2 продолжал поддерживать режим «малой готовности», не отпуская пилотов с их мест. Он ощущал, как растёт вокруг него невидимое напряжение, подозревая, что Вагнер не контролирует ситуацию. Он глянул на кресла пилотов. Возможно, стоит вновь отправить Рехора и возвращенного Вагнером Горака на пришвартованные к внешнему корпусу летадла, чтобы иметь возможность отразить его атаку? Да нет, глупости! У Вагнера нет поводов его атаковать, да и иначе бы он действовал — зря, что ли Фюрер приставил к Мицуи этого парня с двумя робопсами?

К чёрту Вагнера! Основная опасность сейчас в том, что исходить она может отнюдь не от Вагнера — вряд ли тот специально упускал, одну за другой, фигуры, имеющие в его глазах ключевое значение для плана Мицуи… И случайностью это назвать никак нельзя! Нет — кто-то целенаправленно отжирает эти фигуры, равномерно ослабляя позиции как Мицуи, так и самого Вагнера! Кто-то хитроумный, каким-то неведомым образом пронюхавший об их сговоре… Но кто?..

Кто бы он ни был, не дать противнику порушить их планы можно только одним образом — соблюдать строжайшую дисциплину, быть готовым вступить в схватку в любой миг…

Вызов с базы прозвучал неожиданно. Вагнер? Нет, всего лишь дежурный с центрального поста. Что там ещё?

— Зарегистрирован мощный всплеск радиационного излучения со стороны светила, — затараторил дежурный. Парень явно был очень, очень взволнован, его щёки были красными от переживаний, а на лбу виднелась свежая ссадина, словно он так спешил, получив сигнал, что на бегу совершенно не разбирал дороги. — Вы вот-вот окажетесь на дневной стороне! Ваш реактор под угрозой! Переключите меня на пилотов, я должен их проинструктировать!

— Переключаю, — Мицуи перевёл картинку на основные экраны.

За последние годы вспышки происходили всего несколько раз, и обычно для утопленной под толщами камня базы они означали лишь отказ на несколько дней от вылетов на поверхность. Всего лишь ещё один штрих к портрету негостеприимной планеты. Но сейчас… Перспектива прожариться в потоках гамма-лучей и облаках высокоэнергетической плазмы в планы Мицуи не входила, но где от них укрыться? Если бы не границы Аномалии, то стоило бы уйти дальше на ночную сторону, переждать вспышку. Но сейчас… Надо выходить через пятна перехода в основную реальность. А если там уже радиация?..

Пока он размышлял, дежурный успел повторить всё то, что сказал ему, и продолжал:

— Вам придётся вручную активировать систему кожухов третьего контура! Время!..

Связь прервалась. Пилоты, судя по всему, совершенно не понимали, что от них требуется, тревожно переглядываясь. Конечно — в основном у них был опыт пилотирования малых машин, где можно было пережить относительно небольшую вспышку единственным образом — немедленно развернув летадло носом от вспышки, чтобы между тобой и опасными лучами оказались двигатели и прочая плотная начинка. С драккаром такой номер не пройдёт. Впрочем, нет — не все они растерялись. Зденек Рехор бодро выскочил из кресла и направился к выходу.

— Я понял, о чём он. Я с этим сталкивался. Сейчас всё сделаю.

— Но как? — это Ибарра. — Что за третий контур? На драккаре реактор с двумя…

— Я припоминаю, что реактор космопорта Эребуса имел три контура, — туманно ответил Рехор на бегу.

— Но что он говорил про время? — Томаш Горак отцепился вслед за коллегой и поднялся из кресла.

— Время возмездия! — возле самого выхода Рехор резко обернулся, и Мицуи понял, что в правой руке Зденек держит пистолет, а в левой — невесть как оказавшуюся на Эхнатоне гранату.

Выстрел!

Из затылка Горака вылетает длинная кровавая клякса, граната летит в сторону пульта, Мицуи, быстрее других сориентировавшись в ситуации, бросается наземь…

— Это время Эребуса! — истерично орёт Рехор. — Это ваша сраная радиация, ублюдки!

Вторая пуля бьёт в затылок сидящего по соседству с Гораком пилота Ковача, на выходе густо орошая кровью пульты перед ним. Этот так и не узнал, что же произошло…

Но как минимум часть народа уже видит полёт гранаты — пилоты пытаются отстегнуться, непристёгнутый Ибарра уже на полу, Тхон разворачивается в сторону мятежника, хватаясь за автомат, его псы с яростным стрёкотом несутся на врага, один из них замирает, раскрывается, ощетиниваясь стволами…

Но Рехор выпускает целую серию выстрелов в «Церберёныша», неведомо как выцеливая его рецепторы — дроид вновь скручивается в шар, бешено вертится, что-то вереща… Второй, стремительно лавируя, мчится к двери, за которой уже успел скрыться внезапный бунтовщик…

Взрыв!

Мицуи на мостике, в стороне от мест пилотов, и сейчас приходит в себя быстрее других — невзирая на гул в голове, вскакивает на ноги, не дождавшись даже, когда отзвенят, осыпаясь на пол, осколки поражённого взрывом оборудования, бежит в сторону всё ещё глядящего в направлении выхода Тхона.

Из-за двери доносятся гулкие, тяжёлые очереди — робопёс всё же поймал беглеца на мушку, и выстрелы его раздирают плоть мятежника в клочья…

Тхон, сообразив-таки, что теперь опасность грозит ему совсем с другой стороны, разворачивается в сторону мостика, в сторону Мицуи, выхватившего из ножен свой раритетный меч, уже не кажущийся копу таким уж и архаичным… Поздно — направленное твёрдой рукой калёное острие с ювелирной точностью плашмя входит под его подбородок, буквально на миллиметр выше бронежилета, секундой ранее успешно защитившего владельца от взрыва гранаты… Ещё миг — и древняя сталь размыкает шейные позвонки Тхона, а Мицуи, не прекращая движения, обнимает его, и, отпустив рукоять меча, прямо через пальцы Тхона хватается за рукоять автомата.

Ровно в тот момент, когда дверь съезжает в сторону, впуская в зал дроида-победителя, в робопса устремляется очередь из автомата Тхона. Его пули бьют мощнее, чем из пилотского пистолета, пронзая броню дроида и потроша его электронное нутро. Уничтоженный механизм замирает прямо на проходе, так, что смыкающиеся двери с металлическим лязгом клацают прямо по его мёртвой туше.

Но Мицуи уже не смотрит на это — развернувшись в сторону ослеплённого «Церберёныша», всё ещё крутящегося в ожидании картинки с нейролинка своего хозяина или хотя бы его приказа, он выпускает длинную очередь во всё ещё опасное создание.

И только после этого выдергивает меч из горла противника, резким махом стряхивая его, скорее, следуя старинному этикету, нежели по необходимости — на полированной поверхности клинка не зацепилось ни единой капли крови — и возвращает меч в ножны. Затем, завладев автоматом Тхона, он отпускает тело, и то оседает на пол. Одновременно с этим с потолка осыпаются последние мелкие осколки.

Бой закончен.

— Доложить о повреждениях! — резко, пресекая возможную панику, рявкнул Мицуи.

Но паника отсутствует — поднявшийся с пола Ибарра уже бросился к своей драгоценной Морель, не успевшей слезть с кресла, но успевшей в момент взрыва отвернуть его от эпицентра. Впрочем, в её случае значительно большую роль сыграло расстояние — она жива, хотя рукав её и запачкан кровью.

— Ибарра! – Мицуи мотнул головой в сторону пилотских кресел, пострадавших гораздо больше.

— Всё в порядке, по касательной прошло, — Софи, видя, что Рикардо застыл в нерешительности, не зная, помогать в первую очередь ей, или же исполнять приказ Мицуи, отмахнулась от Ибарры неповреждённой рукой. — Я справлюсь.

Выдернув из аварийной ячейки аптечку, Ибарра рванул к пилотам. Но помогать было уже некому — кроме Горака и Ковача, убитых «с гарантией», его ожидал лишь успевший отпрыгнуть в сторону, но оказавшийся ближе всех к взрыву Новачек (мгновенная смерть), да всё ещё пристёгнутый к креслу Шорн, с развороченным осколками животом. Он всё ещё бился в судорогах, но всё, что мог сделать для него Ибарра — взять его за руку, и попытаться хоть как-то поддержать парня те десять секунд, что у него остались…

Мицуи же, выглянув наружу, и убедившись, что растерзанное очередями робота тело Рехора, действительно, валяется в удалении, выпихнул уничтоженного им дроида вон из рубки, дав, наконец, дверям сомкнуться. Вернулся к Тхону, чтобы забрать у того пистолет вместе с кобурой и сменные батареи и магазины из его разгрузки — меч показал себя великолепно, но даже самураи древности начинали бой с дальнобойного оружия…

Деликатно постояв возле Шорна, давая тому время испустить дух в кругу соратников, он прикоснулся к плечу Ибарры:

— Вызовите медсестру, пусть она осмотрит госпожу Морель… Надо же, Лора как в воду глядела, её прихватила… Затем вызовите Бейли и Ямаду, вместе с ними осмотрите стены на предмет нарушений герметичности (хотя, наверно, мы бы уже слышали…), пульты на нарушения функциональности. Да, кто там у нас ещё остался? Лорина бета-лаборантка, летадло-ремонтники и компьютерщики — их тоже привлеките. Вынесите тела, наведите порядок.

— Слушаюсь, господин Мицуи! — рефлекторно вытянувшись, Ибарра щёлкнул каблуками. Мицуи не относился ни к военным, ни к спецслужбам, но тот, кто в трудную минуту способен давать чёткие указания, всегда будет услышан…

Впрочем, возможно, авторитета Акио в глазах стажёра добавило то, как он только что расправился с Тхоном и его роботами…

Кивнув, Мицуи вернулся на неповреждённый мостик и тяжело опустился в кресло.

— Ирония судьбы, — произнёс он скорее в пустоту, чем повернувшейся в его сторону страдальчески сцепившей зубы Морель. — Из всех погибших, согласно их личным делам, на Эребусе были лишь пилот Горак да сам Рехор. Новачек был списан в запас задолго до всей этой истории, а Ковач и Шорн — вообще гражданские пилоты.

— Что это, вообще, было? — спросила, морщась, Софи. Рукав её всё больше набухал кровью — похоже, девочка пострадала серьёзнее, чем пытается показать…

— Думаю, посттравматический синдром. Возможно, замешанный на комплексе вины… У ветеранов такое бывает. Он упомянул космопорт Эребуса… Известно, что при штурме там погибло очень много гражданских… Очень жёсткие перегибы были там допущены, на мой взгляд. А может быть, у парня были какие-то проблемы с радиацией… Он что-то кричал про радиацию и «третий контур»… Но вам, милая моя, не стоит сейчас об этом думать…

— А о чём же?.. Я из-за этого чуть не погибла, должна же я понимать, почему?..

— Думайте о нас. Наши позиции только что рухнули… в один момент мы потеряли всех наших квалифицированных пилотов. Горак, Рехор, Ковач и Шорн — мертвы. Новачек, хоть и не имел авионических имплантов, мог управлять ведением огня, плюс… совсем уж «бывших» пилотов не бывает… И вот — его тоже нет… Из способных к пилотированию у нас остались лишь вы, госпожа Морель, ваша коллега Каори Ямада, да наш юный стажёр Ибарра… Да, у нас осталось несколько мастеров-ремонтников, которые могут только с железом работать, я, Бейли и наши компьютерщики — мы и пострелять можем. Но это всё.

— Мы погибнем? — только что прикоснувшаяся к миру смерти Софи, видимо, пока ещё не понимала, что именно несет ей это новое знакомство, но в голосе её Мицуи услышал какую-то новую нотку. Спокойствие? Фатализм? Обречённость?

— Не обязательно, — ответил он. — Но мы теперь как змея без ядовитых клыков… Столь же бесполезны…

Появилась медсестра. Несколько секунд Мицуи смотрел на то, как она быстрыми уверенными движениями рассекла Софи рукав, оглядывая её рану, а затем уткнулся в экран, где уже появились первые строчки отчётов о состоянии систем.

Повреждения бортового оборудования фактически отсутствуют. Что ж, возможно, рано печалиться. Да и — в конце концов! — в первую очередь он рассчитывал на другой драккар, и на других пилотов… Если его дубль не выживет, то значение этого драккара как боевой единицы в любом случае резко снижается.

Да — он утратил сразу всех своих профессиональных пилотов. Целый ряд боевых фигур, условно играющих на его стороне. Впрочем, лишь до тех пор, пока они изолированы от Вагнера. Чью сторону они примут, если в рубке будут и Вагнер, и Мицуи — предсказать невозможно. Вагнер же утратил сразу трёх своих верных псов — двух железных, и одного в человеческом обличье… Так в чью сторону сместился баланс?

Возможно, всё самое интересное ещё только начинается…

— Ибарра! — крикнул он. — Свяжитесь с базой, выясните, что там с этой вспышкой! Возможно, имеет смысл глушить двигатели, перейти на «Первую» и отсиживаться под землёй?.. Хотя я подозреваю, что нет никакой вспышки…

Разумеется, никакой вспышки нет, добавил он про себя. Совершенно однозначно, что это сообщение было закодированным сигналом для Рехора. Разумеется, никакой это не посттравматический синдром. Парень явно готовился, причём серьёзно. Как он гранату смог добыть?.. Очевидно, что его действия не спонтанны, а являются частью плана, в первую очередь реализованного на самой базе — достаточно вспомнить ссадину на лбу дежурного.

Что у них там происходит на базе? Восстание окончательно вышло из-под контроля? Очевидно, надо немедленно связаться с Вагнером. А вот, собственно говоря, и он — лёгок на помине!..

Мицуи коснулся значка «Принять вызов», и на экране перед ним появился, действительно, Вагнер. Но какой! — раскрасневшийся, волосы всклокочены, в зубах, подобно ножу древних пиратов, зажат стилус, который он пытается убрать в нагрудный карман без помощи рук.

На третьей или четвёртой неудачной попытке Вагнер вдруг закашлялся, и упустил-таки стилус — тот звякнул где-то на полу, но Фюрер даже не сделал попытки его подобрать, лишь зло выдохнул, да поднял, наконец, глаза на Мицуи. И в этот момент Мицуи осознал, что все эти странные забавы неспроста, что руки Вагнера связаны за спиной! Выходит, мятежники и впрямь захватили базу!

Впрочем… Аскетичный интерьер за спиной Вагнера подходит скорее боевому космолёту… Да он же на драккаре! Выходит, бунтовщики и там уже развернулись?..

— Мицуи!.. — хрипло выдохнул Вагнер. — У нас мятеж! Вы должны нас уничтожить!

— Уничтожить? Вас?

— Да! Драккар! Пока он ещё беззащитен! Едва драккар поднимется — вам не жить! У них боевые пилоты, у них эта чёртова тварь!..

— Секунду, — Мицуи чуть сдвинулся в сторону, чтобы видеть места пилотов. — Ибарра!

— Да, господин Мицуи?

— Мы можем уничтожить драккар Вагнера? Отсюда?

— Ну, расстояние тут небольшое, главное — успеть, пока они из шахты не вышли… — Ибарра явно был озадачен подобным вопросом. — Мы не в боевом положении, не защитимся, если что…

— Я имею в виду — из этой рубки?!

— Да. Боевая рубка нас только дублирует, а не заменяет…

— Приготовиться!

— Вас понял! — от столь внезапной новости Ибарру прямо-таки перекосило, но действовал он, надо признать, вполне чётко. — Морель! Занять место первого пилота! Перехожу на пост управления огнём! — и, несколькими секундами позже, — пилот Ибарра пост управления огнём принял! Запускаю готовность!

Мицуи вернулся к Вагнеру.

— Вы уверены, что это необходимо?

— Да, чёрт возьми! Эта тварь тут теперь за главного, теперь у неё баллоны, и она командует мятежниками! Она намерена выйти в космос, уничтожить Региональную и Мауренберг, да ещё и получить в наследство контроль над «Консато»!

— Вагнер, вы о ком? О Лоре???

— Да какая, к чертям, Лора?! Лору она подчинила! Я о Спуки! Эта бешеная тварь намерена уничтожить человечество!

— Спуки? Эта милая малышка?..

— Мицуи, поверьте — она уже далеко не милая! Она подчинила себе бунтовщиков, она разгуливает с вашим мечом, она знает про баллоны, она в курсе ваших планов, она совершенно безумна! Уничтожьте нас, уничтожьте её — это единственный шанс!

Мицуи откинулся в кресле; задумчиво пробежался ногтями по столешнице пульта.

— Скажите, господин Вагнер — вы не находите всё это весьма ироничным?

— Что?

— Мне представляется, что её визит станет отличным ответом всем этим умникам из Совета Директоров, вообразившим себе, что они могут поглумиться надо мной. Вообразивших себя способными на этакий тонкий стёб на уровне Создателя…

Теперь-то они поймут силу моих генов, когда создание, возникшее на базе моей генетической платформы, моих записей и любви ко мне, сокрушит не только их, но и всё то, что они так долго, так старательно выпестовывали…

Поистине, это столь тонкая ирония, каковую они не могли и отдалённо вообразить…

— Мицуи, что вы несёте?.. Причём тут гены?

— А вы не поняли? Даже после того, что она вам сказала? Похоже, даже сама Спуки уже всё поняла, а вы всё ещё понять не желаете!

— Вы о чём?

— Эти ребята затеяли тонкую операцию… Да ещё и с подвохом! Что ж, их мечты сбылись — она вернётся к ним с моими записями… но вот будут ли они этому рады?.. Вопрос… Знаете, я даже завидую вам — ведь вы сможете полюбоваться этим замечательным спектаклем из первого ряда…

— Мицуи, вы сошли с ума! Поймите, вы должны, должны, должны нас уничтожить!

— Извините, господин Вагнер, но так ведь вы пропустите всё веселье…

— Чёрт побери! Боюсь, мне придётся вас принудить… Тхон!

— Сочувствую, господин Вагнер, но ваш человек погиб в результате поднятого пилотом Рехором мятежа.

— Проклятье! И здесь они… — плечи Вагнера поникли. Он понял, что проиграл…

— Не грустите, друг мой, — сказал Мицуи. — Иногда обстоятельства бывают сильнее нас. Это надо просто принять… — и он отключил связь.

На секунду Мицуи задумался. Ногти его отбили по панели короткую, лишённую ритма мелодию.

— Так… — пробормотал он, — как мне вызвать капитана?.. Попробуем-ка вот так…

…Интерьер по ту сторону экрана казался зеркальным отражением мостика Мицуи — ничего удивительного, ведь это и был, фактически, тот же мостик, с разницей лишь в том, что в капитанском кресле зазеркалья восседал не Мицуи, а Спуки в официальном деловом костюме, странным дополнением к которому являлся старинный меч вакидзаси. Спуки сидела, передвинув ножны с мечом горизонтально на живот — так же, как и сам Мицуи, что ещё больше усиливало эффект «зеркала».

Увидев, кто её вызывает, Спуки встала и слегка поклонилась — почтительно, но не раболепно, уверенным, исполненным достоинства приветствием знающего себе цену человека. Сдвинула пояс. Левая нижняя рука её при этом легла на ножны, чуть поворачивая их набок, так, чтобы большой палец пружинисто упёрся в цубу чуть в стороне от области выхода режущей кромки — несколько неуместное, настороженно-рефлекторное движение. Его движение…

Поднялся и Акио. Едва удержался от того, чтобы не отзеркалить её жест.

— Приветствую вас, господин Мицуи, — произнесла Спуки и, спохватившись, отдёрнула руку от оружия.

— Здравствуй, Спуки, — отозвался Акио. — Я смотрю, у тебя мой меч?

— Да, — кивнула полукровка. — Я забрала его у господина Мицуи… простите, у вашей копии…

— Что с ним?

— Я нашла его тело в холле приёмной, среди трупов поверженных им врагов. Он принял бой против превосходящих сил, порядком остудив пыл мародёров… Он уничтожил наиболее рьяных из них, дав коллегам время укрыться. Мы можем гордиться им.

— Благодарю за определённость, — склонил голову Мицуи, от уха которого не ускользнуло сказанное Спуки «мы».

— Я забрала меч, — продолжала Спуки. — И я забрала ваши импланты. Они подошли мне, и я думаю, вы прекрасно понимаете, почему… Теперь я поняла мотивы ваших действий, и многое прояснилось для меня. Я счастлива, что имею отношение к вам, господин Мицуи, — она вновь поклонилась. — Большая честь, большая ответственность…

— Что ты намерена делать?

— Я должна найти своё место в этом мире. Я должна найти место в нём для своих детей. Простите, господин Мицуи, но действовать мне придется очень жёстко… Если вы не остановите меня, то вскоре, боюсь, вы увидите совсем другой, новый мир…

— Ты предоставляешь мне этот выбор?

— Да… наверное. Для меня это слишком тяжёлая ноша… я ведь всего лишь маленькая полукровка, в голове которой кипят чуждые ей страсти…

Мои чувства взабаламучены, мне тяжело, странная двойственность раздирает меня!

Я по-прежнему люблю вас, господин Мицуи, вы по-прежнему мой идеал мужчины, разве что теперь с той разницей, что я знаю этот идеал и изнутри, из ваших записей и обрывков мыслей… И пусть этот идеал вбит в мой мозг психотехниками Биотека — он мне нравится! А теперь я ещё люблю вас как своего отца, невольную роль которого вы сыграли…

Но я ненавижу вас как функцию. Я ненавижу ваш мир, ненавижу ваше общество.

И я уничтожу его! Я буду сражаться столько, сколько будет у меня сил!

Да, господин Мицуи, я клянусь пронести сквозь новые поколения знамя вашего рода… М-м… Нашего рода… Клянусь быть достойна вас, даже если вы меня проклянёте…

Я иду в мир с вашим наследием…

И…

Я. Несу. Смерть!

Выбор за вами!

…Отчеканив последние слова, Спуки застыла в своём зазеркалье, тяжёлым взглядом сверля собеседника. То, что спокойствие её лишь внешнее, говорила за неё подрагивающая жилка под правым глазом, да сбившееся на последних словах дыхание.

Впрочем, она быстро совладала с собой и, ещё раз поклонившись, вырубила связь.

Мицуи молча смотрел на экран дальнего обзора, где из вскрывшейся диафрагмы люка стартовой шахты показалась носовая округлость блестящей металлом туши драккара — планета рожала огромное бугристое драконье яйцо… Предвестник гибели его мира…

— Прикажете атаковать? — Ибарра, конечно, не боевой пилот, но для того, чтобы нанести удар по едва показавшемуся из стартовой шахты драккару, много навыков и не надо — без поддержки истребителей сопровождения тот представлял собой идеальную мишень…

— Ничего не предпринимаем! — отрезал Мицуи.

Металлическое яйцо тем временем, ускоряясь в подъёме, всё вытягивалось и вытягивалось из отверстия среди камней, больше похожее теперь на гигантский огурец — впрочем, поскольку привычные размерные ориентиры на экране отсутствовали, оценить истинные габариты корабля было довольно затруднительно.

Ибарра обернулся в сторону мостика, вопросительно глядя на Мицуи. Заразившись его нервозностью, обернулась и Морель.

Уходили последние секунды, в течение которых можно было безнаказанно атаковать. Хорошо, что они слышали лишь его возглас, но не слышали слов Вагнера — скорее всего, тогда вопросов у них не возникло бы…

Выскользнув из шахты, драккар завис над серой каменистой пустыней. На его тусклом серебристом теле зажглись цепочки габаритных огней, внося хоть какие-то цвета в почти монохромную картинку. Ещё пара секунд — и корабль начал валиться назад, переходя из стартового режима в рабочий, теперь он больше напоминал сигару, из-за неперпендикулярности по отношению к наблюдателю кажущуюся гораздо короче, чем в тот момент, когда драккар был вертикален.

Сейчас роли поменяются — и уже драккар Мицуи станет особенно уязвим перед противником, учитывая, что у тех куда больше возможностей и сил для атаки…

В подбрюшье вражеского корабля зародилось движение, словно от тела его оттопыривались десятки гибких лапок.

— Детектирую активацию оружейных систем, — сообщил Ибарра. — Они берут нас на мушку! Господин Мицуи, наши действия?

— Уж если суждено нам умереть — примем смерть достойно.

— Атакуем? — Ибарра принял слова Мицуи по-своему.

— Достойно, — повторил Мицуи и тихо пояснил: — Без спешки позорной…

— Господин Мицуи? — Ибарра повернулся к отчаянно запищавшему пульту. На экранах мерцали десятки предупреждений — драккар оказался под прицелом всего арсенала противника.

— Ничего не предпринимать! — подтвердил Мицуи.

Ибарра, затаив дыхание, следил, как скользят по телу вверенного ему корабля фокусы прицеливания, беззащитный, словно боец, вставший перед вооружённым строем, и убравший руки за спину.

Надо полагать, пилоты по ту сторону следили за ними с не меньшим напряжением. Разве что экраны перед ними озарялись не тревожными сполохами локаций угрозы, а воинственными сообщениями «цель захвачена!»…

Тянулись тревожные секунды, но атаковать Спуки не спешила.

Один за другим затихали сигналы, успокаивались предупредительные системы.

Что ж, тот жест, когда она положила руку на оружие, но вовремя одёрнула себя, повторился — теперь уже в большем масштабе…

Стремительно набирая скорость, ведомый будущей губительницей рода человеческого, драккар возмездия скользнул в сторону пятна Аномалии. Только сейчас, выдохнув, Мицуи осознал, что не дышал все эти секунды.

— Лети, моя девочка… — прошептал он. — Лети…

Он вновь погрузился в кресло, задумчиво глядя на исчезающую вдали точку смертоносного корабля. Судьба не просто передвинула фишки на игральной доске — она перевернула к чертям весь стол! Начинается новая игра, неведомая ему… И каков же начальный расклад? Надо забрать с базы, пусть даже только с шахт, остаток техники, возместить потери пилотов хотя бы техниками… Пусть они не способны уйти дальше орбиты — этого и не требуется. Отныне их удел — ожидание. У планеты должно остаться хоть какое-то ядовитое жало…

— Морель, Ибарра! Готовьте драккар к выходу из Аномалий! — распорядился он.

Перехватив вопросительный взгляд вновь обернувшейся к нему Софи, он кивнул, едва заметно улыбнувшись, и добавил:

— Нас ждёт новый мир…