Полковника Призывали? 2

Глава 8

Глава: 8

Брэвис знал. Пусть этот шарик был не совсем таким, как тот, что хранился в потайной шкатулке в его родовом поместье – находка, оставленная дедом, ветераном давней, почти забытой войны.

Но материал... форма... эта холодная, чуждая твердость... Слишком похоже. Слишком. И дедовы рассказы о "небесных дьяволах", их черных, как ночь без звезд, кораблях и оружии, вспыхнули в памяти с пугающей ясностью.

(Мейко, запинаясь от волнения, но четко, начинает рассказывать свою историю: ночной побег, исчезнувший и вернувшийся оберег, шуршание, страх, поиски, найденный шарик и зловещий след...)

– Ясно, – произнес сэр Брэвис. Его голос, низкий и резкий, бросил в толпу камень. Пошел беспокойный гул. Рыцарь резко развернулся к своим:– Пошлите гонца – к ее Величеству! Остальные – оружие проверить, седла подтянуть. Выдвигаемся сейчас.

Судя по лицам подчиненных, они относились к его идее крайне скептически, но выбора у рыцаря не было, только если бы он не хотел запятнать себя и свой род позором трусости. Да и доказательства слишком незначительны, нужно больше информации.

Сам он схватил кусок угля и кусок промасленного пергамента. У него ушло пять минут на срочное донесение. Рука дрожала, почерк был ужасен, корявые каракули, но именно эта неразборчивость была лучшей защитой от подделки. Королева узнает его "стиль" и мобилизует силы немедленно.

– А ты, малец, – Брэвис ткнул перчаткой в Мейко, не отрываясь от писанины, – покажешь, где в последний раз видел то... марево. – Мейко побелел, но кивнул.

«Ничего. С рыцарями я справлюсь с чем угодно», – пытался он убедить себя, пока сэр, закончив, сунул сверток гонцу. Тот рванул прочь, поднимая столпы пыли.

Мейко схватил поданную руку, и сильная тяга вверх вбросила его в седло позади рыцаря. На опустевшей площади осталась только его семья. В их глазах – стояло беспокойство. Они молились всем богам и лесным духам, о которых знали, лишь бы сохранить и деревню, и своего сына.

…

Тем временем, на другом краю леса, «Кувалда» был зол. Яростно, бульдожьи злобно зол. Они только лагерь обустроили, а этот «козел» Гриша, не дав толком отдохнуть погнал их в дозор!

Только для него дозор в подобной дыре означал сон в теплой палатке под шумок бутылки, а не марш-бросок под палящим солнцем. «Каста сраная...» – он сплюнул густую слюну и затянулся самокруткой, пыхтя, как перегруженный паровоз на подъеме.

Его люди ковыляли следом, лица мокрые от пота, форма прилипла к спинам. Солнце в зените превращало лесок в липкую, душную парилку.

– Босс... – хриплый голос в импланте.– Чего? – буркнул Кувалда, вытирая пот со лба.– У нас... гости. На поляне. Триста метров.

Взгляд Кувалды метнулся к указанной точке. На открытое пространство выехал отряд. Не на лошадях. На массивных, низкорослых существах, похожих на ящеров с тупыми, бронированными мордами.

– Динозаврики, прикольно! – раздался чей-то смешок в общем канале.– Заткнись, балда! – рявкнул Кувалда.

– Босс, что делать? Чую, они по нашу душу. – Кувалда прикинул хрен к носу. Каста приказал при любом кипише докладывать ему. Но... «Пусть этот сопляк сам подавится своими приказами!» – мысленно выругался он.

«Я сам разберусь».

– Пока наблюдаем. Как подойдут к границе леса – дайте пару предупредительных. Травматическими. Только, блядь, в головы не стрелять! – добавил он.

– Принято. – Головорезы бесшумно обнажили оружие с длинными глушителями. Несколько прицельных красных точек заплясали на доспехах и мордах незваных гостей.

– Вон там, – Мейко указал дрожащим пальцем на дерево у края поляны. Сейчас оно выглядело совершенно обычным, ни малейшего намека на вчерашнее марево. – У того дуба...

– Понял. Спасибо за помощь, – голос сэра Брэвиса был тверд, но без прежней теплоты. – А теперь – беги домой. Быстрее. Дальше мы справимся сами.

«Справятся?» – мелькнула у Мейко мысль, но он отогнал сомнения. Сэр сам не знал, что делал и плана не имел. Разве что рассчитывал на удачу... или попытку переговоров с этими... пришельцами?

– Стой! – скомандовал он, спрыгивая на землю. – Дальше идем пешком, только тихо.

– Но сэр, думаю мы можем объехать... – начал один из рыцарей, с тревогой глядя на темный пролесок.– Долго – Брэвис пожал плечами, проверяя меч в ножнах. – За мной. – Отряд, звякая латами, начал осторожно втягиваться в чащу.

Мейко, отбежавший на ближайший пригорок, но не уходил. Он залез на дерево и наблюдал, его сердце ликовало. Сегодня он сделал нечто великое! Важное! То, что внукам рассказывать будут нестыдно! Лицо его светилось гордостью. Он уже представлял, как приукрасит эту историю...

Но это выражение триумфа мертвецки побледнело в доли секунды. В густой листве деревьев, прямо над группой рыцарей, только что скрывшихся в пролеске, он снова увидел знакомое, зловещее марево. Искажение воздуха. Дрожь реальности. То самое.

– Стоооойте! – заорал Мейко изо всех сил, вскакивая, но его отчаянный крик был перебит, заглушен, разорван на части.

ХЛОП! ХЛОП!

Два резких, сухих звука, похожих на лопнувшую плотную ткань, но громче. Намного громче. Они прокатились по полю, эхом отозвавшись в лесу.

Сэр Брэвис почувствовал не толчок – удар. Как будто гигантский невидимый кузнец всадил ему в грудь молот размером с быка. Воздух вырвало из легких.

Тело инстинктивно откинулось назад, гася чудовищную кинетическую энергию попадания. Он грохнулся на спину, оглушенный звоном в собственных латах. На нагруднике, прямо над сердцем, зияла глубокая, вмятина.

Вокруг царил ад. Его люди, только что входившие в лес, тоже подверглись шквальному огню.

ХЛОП! ХЛОП! ХЛОП! – сухие, безжалостные хлопки рвали воздух, смешиваясь с лязгом брони, криками боли и ужаса, треском рикошетов о деревья. Казалось, стреляют со всех сторон и делают это невидимые призраки, иную версию почему никто не заметил ни единого стрелка рыцарь так и не придумал.

– В укрытие! Рассредоточится! – хрипло проорал Брэвис, едва поднимаясь на локоть.

Рыцари и солдаты, прошедшие не одну битву, действовали на автомате. Они нырнули за стволы вековых дубов, в ямы, за валуны, прижимаясь к земле.

Любое движение – даже малейшее приподнимание головы – тут же наказывалось свистом, вгрызающейся в дерево или камень рядом.

– Черт возьми! Сэр, что делать?! – крикнул рыцарь, прижавшийся за поваленным буреломом. Лицо его было белым от грязи и страха.

– Прорываться! – отозвался солдат, пытаясь натянуть тетиву арбалета.– Арбалетчики, огонь по команде! – скомандовал третий.

Но Брэвис видел безнадежность текущей ситуации. Они не видели врага. Не знали его численности. Не понимали природы их оружия.

– Отступаем! – рявкнул он, голос хриплый, но не допускающий возражений. – Щиты Стеной! Бежим назад, к опушке!

Народ, как по мановению волшебной палочки, сгруппировались. Щиты со звоном сошлись, образовав сплошную, звякающую стену из стали и дерева.

Они начали пятиться. Медленно. Шаг за шагом. Отрывисто дыша. Удары продолжали лупить по щитам – глухие, мощные удары, заставлявшие металл гудеть, а руки неметь от вибрации.

Каждый шаг назад давался невероятным усилием. Но с каждым метром, отдалявшим их от леса, натиск ослабевал. Пули били реже. Потом – словно по команде – натиск врага прекратился совсем.

Вывалившись на открытую поляну, группа рухнула в высокую траву за первым же пригорком, скрывавшим их от леса.

Дышали, как загнанные звери. Мимолетно осматривали себя и друг друга на предмет ран. К всеобщему удивлению, все были целы. Лишь синяки от ударов по броне, да пара растяжений от падений.

– Возвращаемся в деревню, – выдохнул Брэвис, с трудом поднимаясь. Лицо его было серым от напряжения. – Будем ждать подкреплений. Здесь… мы мишени.

– Сэр! но спайки!» – вспомнил один из рыцарей, указывая на оставленных у опушки животных.– Плевать! Сначала уйдем отсюда живыми! – отрезал Брэвис. Мысль о потере очень дорогих породистых зверей грызла его, но риск был слишком велик.

– А вы, мужики, далеко собрались?

Голос прозвучал внезапно. Спокойно. Почти иронично. Он оторвал их от спора. Фигура возникла словно из воздуха, прямо перед ними, в двадцати шагах.

Высокая, худая, закутанная в струящийся черный балахон с капюшоном, скрывавшим лицо в тени. Руки были спрятаны в широких рукавах.

– Ты… одна из них? – хрипло спросил Брэвис, положив руку на эфес меча. Сердце бешено колотилось. «Как он подошел так близко незамеченным?!»

– Мы не желаем сражаться, – продолжил незнакомец, его голос был странно модулированным, без эмоций. – Зачем вы сюда прибыли? Я уверен мы сможем договорить…»

Он не успел закончить.

ПИУ.

Тихий, шипящий звук. Не громкий выстрел, а скорее плевок сжатого воздуха. Что-то маленькое и очень быстрое блеснуло в солнечном свете и вонзилось незнакомцу прямо в кадык.

Балахончик фигуры дернулся. Руки выбросились вперед, как у марионетки, у которой порвали нитки. Брэндис захрипел, захлебываясь собственной кровью, и рухнул на колени, а затем плашмя на траву.

– В БОЙ! – заорали его окружение, выхватывая оружие, поняв лишь одно: их лидера убили прямо у них на глазах. Они метнулись вперед, к павшей фигуре, на ходу пытаясь понять, что за оружие она использует.

ПИУ. ПИУ. ПИУ.

…

В стане Кувалды царил неописуемый хмельной восторг. Адреналин после быстрого избиения противника смешался с глупой бравадой – превращаясь в коктейль ощущения собственной непобедимости.

– Видали, а?! – орал один из головорезов, тыча пальцем в сторону поляны, где несколько минут назад стоял отряд на ящерах. – Их главного – бах! И он как куль с дерьмом на землю повалился! Ха-ха-ха! – Его смех был громким и надменным.

– Не, ну мы их конкретно отшибли! – подхватил другой, перезаряжая свой травматический ствол с глушителем. – Будут знать, куда соваться!

– А с ящерами-то ихними что будем делать? – спросил третий, кивая в сторону опушки, где брошенные рыцарские звери мирно щипали траву.

– Они ж еще там..?– Да, – буркнул наблюдатель в бинокль. – Траву жрут, блин. Как ни в чем не бывало.

– Эй, мужики! – гаркнул Кувалда, широко ухмыляясь. Он сидел, прислонившись к дереву, и слушал радостный гвалт в общем канале. – Кто шашлык умеет готовить? А то гости, похоже, нам мяса принесли!

Его собственное негодование и злость, клокотавшие с утра, будто вырвались наружу вместе со свинцом – на душе стало легко и хорошо. Они дали справедливый отпор. И показали, кто тут хозяин.

Веселое перешептывание в эфире оборвал резкий сигнал входящего вызова. Голос Гриши. Кувалда нахмурился, но нажал «принять».– Слушаю.– Кувалда, что у вас там? Второй пост слышал выстрелы. Докладывайте. – Голос Гриши был ровным, но Кувалда слышал в нем ту самую, ненавистную «кастовую» озабоченность.

Кувалда на секунду замялся, быстро соображая. – Все... в норме, босс. Хрень какая-то из леса выскочила. Мы ее просто припугнуть хотели... ну, с первого захода не совсем получилось. Немного пошумели.

На той стороне повисла пауза. – Принято. Будьте внимательны. Беспилотник не пашет – профессор говорит, скоро начнется магнитная буря. Так что смотрите в оба.– Есть, – устало, с ноткой раздражения протянул верзила и резко отключил связь. – Везде этому недомерку надо свой нос сунуть! Достал уже...

Он хотел было продолжить празднование, но вдруг замер. Поднял руку – тяжелую, как лопата. Радиоканал мгновенно стих. Все вокруг насторожились.– Я не один это слышал? – прошептал Кувалда, прислушиваясь.– Не... и я тоже... – ответил кто-то из солдат.

Со стороны дальнего конца поляны, куда только что «отшибли» местных, донесся звук. Неприятный, металлический. Как будто кто-то методично лупил кувалдой по пустой бочке из-под горючего.

Бам... бам... бам... Ритмично и рвано.

– Местные шалят... – неуверенно пробормотал один из бойцов.– Нас отпиздить не получилось – так теперь друг друга дубасят? Оригинально... – фыркнул другой.– Эх, снять бы этот цирк... – вздохнул третий. – Да хуй там, беспилотник не пашет...– Интересно, они всегда так разборки устраивают?

– У нас будет точно так же, если вы все не ЗАТКНЕТЕСЬ! – рявкнул Кувалда, с силой ударяя кулаком по стволу дерева, о которое облокотился. Веселье как рукой сняло. Все мгновенно замолчали, вжав головы в плечи.

А звук тем временем... не усиливался. Не приближался. Он просто... сошел на нет. Словно кто-то перестал выкинул бочку в кювет. Последние отголоски удара... затихли в лесной тишине, наступившей внезапно и как-то зловеще.

– Босс... – осторожно начал наблюдатель. – Может, все же глянем? Проверим, что это было?Кувалда махнул рукой, уже закрывая глаза. Ему было откровенно лень, усталость и легкое похмелье от адреналина накатывали волной принося с собой острое желание поспать.– Заткнитесь. Мы их отогнали – и ладно. Дальше – не наша работа. Одним словом повеселились – значит можно и отдохнуть. – Лишний раз двигаться ему не хотелось, тем более наклевывать на себя лишние подозрения со стороны командира.

Он съехал по стволу ниже, устроившись поудобнее, и тут же начал клевать носом. Остальные переглянулись, но спорить не стали. Тишина снова опустилась на поляну, теперь уже тяжелая, настороженная и полная невысказанных вопросов.

…

Мейко был бледен. Не просто бледен – мертвенно-бел, как известка на стене. Прижавшись к стволу дерева на пригорке, он наблюдал за разгромом. Это было не просто отступление рыцарей. Это был... убой. Систематический, хладнокровный разгром. Отступающих, уже вышедших на открытое пространство, буквально разобрали на части, и он, затаив дыхание до боли в груди, видел это.

Темная фигура (или фигуры? Он не мог понять – она мелькала, как тень) почти не делала ничего видимого.

Ни взмахов оружием, ни бросков. Просто появлялась рядом – и рыцарь падал. Как подкошенный. Без крика. Без видимой раны. Просто падал, будто в нем мгновенно гасили жизнь.

Один. Второй. Третий... Они падали на сочную траву поляны, которая минуту назад была символом спасения, а теперь стала братской могилой.

Черная фигура (он все же склонялся к одной) на мгновение замерла посреди поля смерти. Казалось, оценивала результат. Безликая тень в развевающемся балахоне, повернувшаяся в его сторону.

Мейко вжался в кору, чувствуя, как сердце готово вырваться из груди. Потом она просто... растворилась. Исчезла. Как будто ее и не было. Оставив лишь тишину да бездыханные тела на траве.

– Ч-что?.. – Мейко чуть не поперхнулся собственной слюной, сдавленный звук вырвался из пересохшего горла. Голос был чужим, хриплым от немого крика, застрявшего внутри. «Я... я должен рассказать! Должен!»

Выждав еще несколько мучительных минут, пока страх парализовывал его тело, он, дрожа как в лихорадке, начал слезать с дерева.

Трясущиеся руки плохо слушались, кору царапали ногти. Это было невероятно трудно. Каждое движение требовало нечеловеческих усилий. Наконец, его ноги коснулись земли – и понесли.

Понесли сквозь деревню, мимо знакомых хат, мимо колодца, мимо огородов. Он бежал, не видя ничего вокруг, не слыша собственных рыданий, но чувствуя горячие слезы, которые текли по грязным щекам и капали на рубаху. «Как? Как ТАК вообще могло случиться? Рыцари... могучие рыцари...»

Мысли путались, ноги вели сами. Не к дому. Не к родителям. К низкой, покосившейся избушке на отшибе. К знахарке. Он перемахнул через плетень, не замедляя шага, и влетел во двор. Кулаки, все еще сведенные судорогой страха, забарабанили в старую, покоробленную дверь.

БАМ! БАМ! БАМ!

Ответа не было. Только эхо его стука в тишине двора. – Черт... – прохрипел он, отчаянно озираясь. «Гарнизон... Надо в гарнизон...»

Скрип…

Дверь неохотно приоткрылась. На пороге стояла знахарка, та самая девушка. Лет восемнадцати. Сонная, в помятой рубахе, с неубранными темными волосами. Она щурилась от дневного света.

– Чего тебе? – начала она раздраженно, но осеклась на полуслове. Взгляд скользнул по лицу Мейко – по этой маске смертельного ужаса, по диким глазам, по следам слез и грязи, по трясущемуся телу. Внешность парня кричала громче любых слов. О случившемся кошмаре.

Без лишних вопросов она шагнула вперед, ловко подхватила его под руку – почувствовав, как он дрожит – и решительно втянула в темный прохладный полумрак избушки. Дверь захлопнулась за ними.

Некоторое время спустя…

Птица с посланием чем-то напоминавшая ястреба рванула в небо так стремительно, что сбросила пару перьев. Мейко, провожая ее взглядом полным надежды, спросил, едва слышно: – Она... точно долетит? До гарнизона?Знахарка лишь кивнула, ее глаза были прищурены против солнца. – Да, я некоторое время назад я помогала коменданту с лечением его геморроя. Так что поверь. Очень скоро все обо всем узнают. А теперь – иди домой.

Парень кивнул, без слов развернулся и вышел, его плечи были ссутулены под тяжестью увиденного. Девушка-знахарка наблюдала за ним через щель в ставнях. Легкая, странная улыбка тронула ее губы. «Ох... Интересные же времена наступают.»