Паладин развивает территорию Том V

Глава 393 Счастье и несчастье

В южной части Альтеры располагался железнодорожный вокзал, куда под дождём посреди ночи бежала семья из семи человек.

Впереди всех, всё время приказным тоном подгоняя, торопилась полная женщина с решительным лицом, по имени Шока, на вид лет сорока, одетая в старую изношенную одежду, прижимавшая одной рукой младенца, завёрнутого в одеяльце, а другой удерживая котомку на спине.

За ней семеня бежали трое мальчиков возрастом от пяти до десяти лет и две девочки двенадцати и тринадцати лет, с небольшими свёртками в руках.

С измождёнными лицами они бежали по грязным улочкам трущоб портового района.

Именно здесь был построен вокзал, чтобы поезда могли разгружать товары и, перегрузив на корабли, их можно было отправить в близлежащие города и деревни.

Клойд всё правильно рассчитал, когда выбрал это место лично. Теперь торговцы скупали здесь дома и развивали самый проблемный район города, давая рабочие места и жильё жителям Альтеры.

Но оставались такие люди, как Шока, лишившаяся мужа и имевшая шесть детей, включая младенца, которому нужен постоянный уход.

В этом мире отсутствовала хоть какая-то социальная поддержка, и чаще всего женщины, оставшиеся без кормильца, либо находили нового мужа, пусть даже хромого, кривого и старого, а возможно и того, кто будет их избивать просто ради развлечения, но способного принести домой кусок хлеба.

Либо они просто выгоняли своих детей из дома или продавали в бордели или мастерские, если повезёт, а если нет, то на тяжёлые работы в шахты.

Это не было проявлением нелюбви или ненависти к своим детям, а просто безвыходность. Женщина была не так выгодна работодателю, так как она физически слабее, а значит, выполнит меньше работы, чем мужчина при тех же затратах.

В результате им оставалось только искать работу в прачечных, в лавках портных или служанок у более состоятельных людей.

Однако после последней войны между Армондэлем и Лантарисом чудовищное количество семей остались без кормильца.

Шока никогда не думала, что её может постигнуть такая участь, ведь их семья жила в достатке, пока муж работал в порту управляющим.

К сожалению, это была слишком хорошая должность, и кто-то подстроил так, что при осмотре склада на него свалился ящик с тяжёлым грузом.

Хотя это не убило мужчину, как, скорее всего, предполагал устроивший это, но сломало ему позвоночник, который без монаха было невозможно вылечить.

Учитывая, что большая часть клириков покинула империю, мужчина остался прикованным к постели, пока жена, найдя работу прачки в доме купца, старалась поддержать семью.

Шока очень любила мужа и когда узнала, что с ним произошло, не оставила его, тратя все средства, чтобы вылечить, даже при том, что уже носила ребёнка под сердцем и семья может просто не вытянуть всех расходов.

Однако сам мужчина также не хотел страданий для семьи и в один из дней попросил зашедшего в гости друга убить его, что тот после долгих размышлений и сделал.

После похорон Шоке некогда было горевать, и она продолжила работать в доме купца, пока не пришло время рожать.

Но, как говорится, беда не приходит одна. Сразу после родов выяснилось, что её место уже занято, а другую такую в городе найти практически невозможно.

Соседи помогали едой, одеждой и углём, пытаясь не дать погибнуть с голоду семье, которая раньше также помогала им, но такое не могло продолжаться долго.

В один из дней, когда Шока шла на биржу труда, она заметила красивое здание, куда выстроилась длинная очередь таких же женщин, как и она, которые, общаясь между собой, что-то радостно обсуждали.

Двухэтажный особняк на центральной площади раньше принадлежал одному разорившемуся аристократу, и когда появились рабочие, ремонтировавшие его, жители решили, что теперь там будет жить очередной богатей.

Однако по завершению ремонта на здании появилось уже знакомое всем название — Балтес.

Все знали, что дворец герцога расположен в королевском районе и именно ему принадлежит вотчина Балтес, поэтому появление этого названия в центре города стало неожиданностью.

Шока, находившаяся в отчаянии, решила, что, возможно, знаменитый герцог и теперь сможет совершить чудо. Пристроившись в конце очереди, она стала расспрашивать других женщин, что происходит, и очень скоро поняла, что не ошиблась.

По предложению Луны, которая часто бывала в разъездах по королевству, было организовано место, в котором оказывают помощь с получением работы многодетным семьям и в первую очередь родителям, растившим детей в одиночку.

Идея была довольно прогрессивной для этого мира, но для двух человек с Земли вполне логичной. Они помогали многодетным семьям, которых нужно поддержать лишь на начальном этапе.

В дальнейшем такие люди не только окажутся одними из многих рабочих на заводах и фабриках, но и их дети, скорее всего, также последуют примеру родителей.

Прямо сейчас, когда производственный сектор набирал обороты, ещё не чувствовался кадровый голод, ведь людей много, а рабочих мест мало, но, учитывая требуемые объёмы товаров, Виктор и Луна точно знали, что продлится такое недолго.

Шесть графств получили свои квоты на строительство заводов, также квоты стали получать аристократы по всей империи, и очень скоро начнётся настоящая война за каждого человека.

Ситуация в этом мире кардинально отличалась от Земли, где всё развивалось постепенно.

Тут всё происходило лавинообразно, и ярким примером стали хлопковые поля и ткацкие фабрики, когда аристократы повально стали засеивать свои наделы хлопком.

В Леомвиль построенный новый завод, как водоворот, затягивал работников из близлежащих поселений, опустошая деревни.

Количество потребителей в одной лишь империи около двух миллиардов человек, а учитывая, что это лишь предположение из-за того, что никто не проводил перепись населения, их может оказаться в разы выше.

Готовясь к таким объёмам торговли, семья Леомвиль шла на любые уловки, чтобы переманить в свои владения как можно больше потенциальных рабочих рук.

К тому же это давало ещё один положительный эффект — спасало людей, оказавшихся на грани выживания.

Шока в тот день оказалась одной из многих, кто получил приглашение переехать в герцогство. Ей выдали билеты на поезд для всей семьи, а также ваучер на приобретение жилья.

Недолго думая, решительная женщина собрала все свои пожитки и вместе с детьми отправилась на поезд, чтобы переехать в знаменитое герцогство и начать в новую жизнь.

Ночная пробежка под дождём вместе с уставшими детьми для неё являлась малой ценой за переезд в место, где старших детей бесплатно обучат чтению и письму, а младших можно определить в детский сад, пока их мать будет работать, получая зарплату в месяц больше, чем за год на прежнем месте работы.

Всё это ей объяснили в центре поддержки семей, оказавшихся в трудной ситуации. И женщина верила каждому слову сотрудника, сообщившего всё это.

Не прекращая думать об этом ни секунды, она посреди ночи бежала под дождём к вокзалу, откуда отправится последний поезд на этой неделе, а следующий будет только через пять дней.

Вскоре она с детьми выбежала на ярко освещённую прожекторами площадь, где телеги и грузовики с шумом носились в разные стороны перед вокзалом.

Отсюда можно было видеть длинное высокое здание, над которым возвышалась башня с часами.

Шока остановилась и, бросив котомку на землю, достала из-за пазухи билет, на котором было отмечено время отправления.

Учитывая, что мало кто понимал в часах, на билете писали не цифрами, а рисовали сами циферблат со стрелками, который можно было сравнить с часами на башне.

Женщина очень переживала и, стараясь не намочить билет, она под светом фонарей стала сравнивать, правильно ли всё поняла, после чего убрала билет обратно и, подхватив котомку, заставила детей схватить её за юбку и уверенно пошла среди проезжающих карет и грузовиков.

Водители и кучеры, заметившие женщину, резко тормозя, ругались во всё горло, проклиная её за то, что не знает, где можно переходить дорогу, но она, дрожа от страха, упорно шла к главному входу, игнорируя их.

Дойдя наконец до вокзала, Шока, боязливо осматриваясь, вошла в красивые высокие двери здания, где прямо на входе наткнулась на сотрудника, который помог ей с оформлением документов.

Он стоял в окружении десятков мужчин и женщин с детьми, которые шумели вокруг него, стараясь выяснить, не опоздают ли они и что им делать дальше.

Лишь спустя полчаса, когда сотрудник устал им что-либо объяснять, все они смогли попасть на поезд.

Войдя в светлое купе на четыре места, которое было в два раза шире тех, что использовали на Земле, женщина положила котомку на пол и, закрыв сдвижные двери, села на заправленную койку, прижимая к себе младенца.

Перед ней стояли старшие дети и смотрели на мать, которая, спустя секунду плача горючими слезами, завыла, как раненный зверь.

— Вуууу… вуууу… — женщина истерично рыдала громко и отчаянно, в то время как испуганные дети прижимались к ней и также заплакали, завывая в унисон.

Они не понимали, что находились на краю гибели, ведь в их жизни после смерти отца мало что изменилось. Еда всегда была на столе, а мама работала, демонстрируя им лишь свою заботу и нежную улыбку.

Как их мать могла показать свои мысли после очередного отказа в работе, когда, идя домой, она думала о том, чтобы продать старшую дочь ради спасения младших? Кто поймёт её желание покончить с собой лишь от одной мысли о таком поступке с собственным ребёнком? Кто видел, как нож, которым она готовила ужин, не раз оказывался у горла, готовый положить конец бесконечным страданиям?

Некому пожаловаться, некого попросить о помощи в этом огромном мире. Каждый человек сам по себе, и нет надежды, что появится хоть кто-то и просто не даст умереть с голоду.

Всё это она держала в себе, чтобы не показать детям, и только сейчас, оказавшись в тёплом чистом купе поезда, женщина смогла выплеснуть свои эмоции, копившиеся последние полгода.

Люди были не одиноки в своих бедах и не единственные, кто страдал от несправедливости этого мира.

На континенте Данкалеон, в столице империи драконидов Тималия, проходило грандиозное праздничное мероприятие по случаю снятия печатей с яиц в инкубатории.

Объявление об этом поступило ещё три дня назад, и жители спонтанно стали стекаться в столицу, желая выразить свою благодарность императрице, принявшей такое решение.

Событие это было нетривиальным, так как значило, что больше не будут рождаться слабые и покалеченные дракониды. Раса сможет вернуть былую славу, и каждая семья получит яйцо, из которого в будущем вылупится полноценный детёныш.

На широких каменных улицах, вдоль которых стояли белые высотные здания полноценных драконидов, шумно гуляли толпы жителей империи.

Внешне они не отличались от эльфов и людей, разве что за спинами многих из них можно было видеть иссохшие крылья, которые они старались прятать под цветными плащами и длинными тканями.

В толпе можно было видеть множество маленьких драконидов, шедших за своими родителями. Им купили сладости, и они радовались этому, как любой другой ребёнок в мире, совершенно не думая о том, что являются неполноценными.

Взрослые шумно общались между собой, направляясь ко дворцу императрицы, который возвышался настолько высоко, что платформу на самом его верху, размерами со взлётную полосу международного аэропорта, с трудом можно было разглядеть с земли.

Вообще, сам дворец также не был маленьким. Площадь, которую он занимал, равнялась примерно площади столицы королевства Лантарис, где на данный момент проживало больше двухсот тысяч человек.

Но для драконидов такие размеры казались естественными, ведь они предпочитали проводить время в своём истинном облике, а человеческий использовали только для удобства.

Вот среди таких гигантских зданий, по оживлённому тротуару и шла женщина, закутанная в оранжевую ткань, которая скрывала всё её тело и лицо.

Идя среди своих сородичей, прижимая к груди ребёнка, завёрнутого в голубую ткань, она постоянно натыкалась на пешеходов и, испуганно извиняясь, быстро проходила дальше, направляясь ко дворцу императрицы.

Город с высоты казался похожим на муравейник, в котором кипит жизнь, и Линея, стоявшая на краю платформы, поглаживая голову Ронана, стоявшего рядом, с интересом за этим наблюдала.

Позади неё, на почтительном расстоянии, преклонив колено, стояли высшие чины империи, не смея поднять голову в её присутствии.

Мальчик, стоявший обнимая её за ногу, со страхом поглядывал вниз, а затем испуганно прижимался к матери.

Линея, опустившись на корточки, погладила повзрослевшего сына, в чертах лица которого видела Виктора, и нежно спросила:

— Ты боишься высоты?

Ронан смущённо обнял маму и тихонько ответил:

— Да… Вдруг мы упадём…

Его мать встала ровно и, взяв за руку, отвела от края, после чего подхватила и посадила себе на плечи, а затем стала менять облик, принимая форму гигантского чёрного дракона.

В голове испуганного Ронана прозвучал голос матери:

— Не бойся. Твоя мама повелевает небом! — произнесла она.

Мальчик ощущал, что сидит на ней словно приклеенный, и пока дракониды, поднявшись с колен, пятились назад, Линея, взмахнув гигантскими крыльями, взмыла в небо, что не осталось незамеченным для всех в городе.

Зависнув над дворцом, чёрный дракон несколько раз взмахнул крыльями, а затем, сложив крылья, помчался вниз, словно комета, падая на гуляющих по улицам города.

Приближаясь с бешеной скоростью к земле, она в последний момент распахнула крылья и, гортанно рыча, пролетела над пригнувшимися гостями и жителями столицы, которые не смогли сдержать эмоции и, принимая боевой облик, оглушительно зарычали в ответ.

Ронан сначала был невероятно напуган, но после того, как дракон под ним начал парить, он рассмеялся и, распахнув руки, подражая матери, летел, продолжая улыбаться и радоваться невероятному чувству свободы и невесомости.

Линея постоянно говорила с сыном, чтобы тот наслаждался полётом, пока она, словно истребитель, взмывала в небо, вертелась вокруг своей оси и вновь падала вниз.

В городе внизу все смотрели в небо на это существо, лишь догадываясь о его происхождении, ведь мать-драконов никто не видел, кроме императрицы и полноценных драконидов.

Её аура одновременно вынуждала смотреть их на неё и в тоже время повелевала склониться.

Среди всех присутствующих, женщина, закутанная в ткани, была единственной, кто с мольбой смотрел на чёрного дракона.

Линея, которая развлекала сына, в какой-то момент зависла на высоте тридцатиэтажного дома, откуда ей открывался замечательный вид на город и где её можно было хорошо рассмотреть.

Золотыми глазами она осматривала присутствующих, а вскоре стала снижаться перед расступающейся толпой.

Ронан, сидевший на её шее, озирался на странных существ, и пока они преклоняли колени, как перед своим богом, мальчик с интересом разглядывал маленьких драконидов, испуганно смотревших на его мать.

Когда Линея почти приземлилась, она сменила облик на человеческий, в белом платье, и, паря, коснулась земли сначала носком, а затем уверенно встала на ноги.

Прежде чем мать-драконов успела сделать шаг, рядом приземлилась Люмина и несколько старейшин, которые также преклонили колени, встав позади неё.

Тем временем вся шумная площадь стихла, и никто не смел даже дышать громко, ожидая того, что будет дальше.

Линея бережно сняла Ронана с шеи и, взяв его под руку, подошла к женщине, закутанной в оранжевую ткань, а затем, не спрашивая, сорвала её с неё.

Все, кто был рядом, тайком следили за происходящим, но, увидев облик того, кто прятался под тканью, не сдержавшись, вздохнули, а Люмина и вовсе вскочила со своего места.

— Еретичка! — воскликнула императрица.

Существо перед ней имело два облика, чётко разделённое на левую и правую сторону. Правая сторона являлась боевым обликом драконидов, а левая имела эльфийский облик.

Не оборачиваясь, Линея жестом остановила Люмину.

— Что значит «еретичка»?

Императрица, опомнившись, склонила голову и, с трудом сдерживая злость, ответила.

— Они отказались запечатать яйца по приказу драконов. В желании спрятать свою силу эти… эти отродья прибегли к чёрной магии и в результате стали ни драконидами, ни эльфами! — заявила она.

Плачущая и трясущаяся от страха женщина, стоявшая на коленях перед матерью драконов, хотела что-то сказать, когда услышала голос мальчика.

— Мама, зачем её ругают? Она сделала что-то плохое? — спросил Ронан.

Линея с нежностью посмотрела на сына, после чего обратилась к женщине.

— Младенец в твоих руках… Заклятье некроманта стало преобладать в нём, — спокойно произнесла она и, опустившись на корточки, протянув руки к свёртку, попыталась совладать с заклинанием.

— Умоляю! Спасите ребёнка! Он ни в чём не виноват. Только я заслужила смерти! — надрывно закричала женщина.

Тысячелетия один род драконидов прятался от сородичей, не желая отдавать детей в инкубаторий, где часть сил и память будет запечатана, а перед вылуплением их отдадут в семью по случайному выбору.

Не желавшие расставаться с собственными детьми ушли от основной ветви драконидов и спрятались в пустошах в центре континента.

Племя использовало заклинание разделения тела, чтобы избавиться от памяти и правил драконов, но в результате лишь внесли хаос в собственное строение.

Глаза Линеи в какой-то момент стали драконьими, и она быстро осмотрела руны ребёнка, из которых он состоял целиком.

Это был сплошной беспорядок, в котором даже ей было сложно что-то разобрать, и после нескольких минут изучения она поднялась на ноги и обратилась к Люмине.

— Отправь её во дворец. Также сообщи всем, что я лично буду исправлять вашу расу.

Императрица, дрожа от злости, согласилась, но всё же не смогла сдержаться и не спросить.

— Они предатели! Зачем их спасать⁈ Их желанием было избавиться от власти драконов! — заявила она.

Ронан, стоявший рядом, посмотрел снизу вверх и неуверенно спросил.

— Мама… Ты же спасёшь их?

Линея улыбнулась и, погладив сына по щеке, кивнула.

— Конечно, сынок. Ведь я твоя мама. Разве могу поступить иначе?

Мальчик решительно кивнул в ответ, зная, что его мама самая крутая и не станет никого бросать в беде.

Женщина, стоявшая на коленях, плакала и благодарила за спасение ребёнка.

Только ради этого она и пришла в столицу, осознавая, что её убьют, как только узнают, кем та является, но как мать не могла смириться с тем, что её ребёнок умрёт.

Деревня Сари находилась на границе империи Тиллисат и территорией кочевников.

Входя в цепь деревень вокруг столицы графства Гардин, её жители занимались лесозаготовкой.

От них зависело, будет ли тепло в домах практически всего графства и доставят ли плотникам материалы, так как самый крупный лесной массив находился именно здесь, на границе империи.

Вся остальная территория империи представляла собой равнины, без единого деревца.

Разумеется, при таком расположении, от жителей постоянно требовали повышения темпов рубки, и как крепостным, им ничего не оставалось, как, закатав рукава, рубить с утра до вечера.

Среди самых известных лесорубов был один человек по имени Драги. Человек бесконечно позитивный и всегда всем довольный.

Местные назвали его Радостная Гора из-за характера и габаритов. Ростом под два с половиной метра, с широкими плечами и мускулистым телом, Драги действительно напоминал чем-то гору, с добрым приветливым лицом.

Он первым шёл на работу и последним возвращался с неё, регулярно выполняя план, поставленный дворецким графа.

Вот и сегодня, возвращаясь вечером домой, Драги шёл по сельской дороге, мимо покосившихся домиков соседей и, счастливо улыбаясь, махал им рукой, порой останавливаясь, чтобы поболтать или просто узнать новости.

Жители очень любили этого огромного добряка и очень сочувствовали ему. Каждый встречный старался помочь здоровяку, однако тот, лишь смеясь, отмахивался и шёл к себе домой на окраине деревушки.

Подходя к бревенчатому домику, Драги открыл деревянную калитку и, пройдя до дома, вошёл в незапертую дверь.

Стоило мужчине пересечь порог, как весёлая улыбка испарилась с его лица, и теперь на нём можно было прочесть лишь отрешённость.

Оглядевшись в пустом помещении, где в углу стояла деревянная двуспальная кровать, а слева в кухонной зоне располагалась печь и деревянный стол с четырьмя стульями, он, поставив топор в угол, прошёл и сел во главе стола.

Драги был голоден, но не хотел есть, был уставшим, но не хотел спать, был живым, но, казалось, умер.

В его сознании он находился здесь же, только справа и слева сидели его сын и дочь, которые вечно о чём-то спорили, а рядом суетилась очаровательная жена, подносившая ему еду и возмущавшаяся по поводу его долгого отсутствия.

Драги был рад их видеть, но всё это было ненастоящим и происходило лишь в его фантазиях.

Улыбаясь, мужчина делал вид, что общается с ними и вместе ужинает, не желая развеивать эту фальш.

К сожалению, иллюзия рассеялась сама, и он, поднявшись со своего места, пошёл в сторону выхода и, покинув домик, отправился на задний двор.

Здесь, в самой дальней части, можно было видеть три холмика, заросших зелёной травой, без каких-либо указаний, кто похоронен.

Однако Драги знал, что тут лежит его любимая жена и его дети, которые погибли ни за что.

Пока их отец был на работе, стараясь выполнить приказ, поступивший от графа, проходившие мимо рыцари решили развлечься с его женой, но им показалось, что это может доставить неприятности, и они просто убили всех, кто был в доме.

Драги лишился всего, просто потому что его жизнь ничего не стоит.

Он даже отомстить не мог, потому что как крепостному ему запрещено покидать деревню без разрешения лорда, а рыцари, сотворившие с его семьёй такое злодеяние, оказались здесь совершенно случайно.

Вся деревня обращалась к лорду, чтобы тот расследовал убийство, но прошло уже больше года, а так ничего предпринято и не было.

Церковь, которая обещала простым людям помощь, также ничего не предпринимала, и вскоре всем стало понятно, что погибшие ни за что женщина и двое детей никогда не будут отомщены.

Драги, опустившись на колени, стоял перед холмиками земли и просто смотрел на них, не в состоянии ни плакать, ни горевать.

Его слёзы давно высохли, а горе опустошило целиком, и теперь он был оболочкой, которая ходит, дышит и даже разговаривает, но ничего не чувствует.

Единственное, что он извлёк из случившегося, это знание того, что жизнь крепостных ничтожна, и никто не придёт и не защитит их, а сами отомстить они не в состоянии, потому что какой бы физической силой вы не обладали, магию вам не победить.