Невеста напрокат

Глава 37

Глава 37

Три дня мы не покидали покоев. Три дня королевские гвардейцы сменяли друг друга у наших дверей, а по коридорам дворца шепотом передавали новости — в городе пропадают люди. Сначала нищие с окраин, затем торговцы, а вчера дочь посла из самого богатого квартала.

Я стояла у окна, наблюдая, как первые снежинки этого года тают на подоконнике. За спиной шелестели страницами, Дэниэл и Виллиан изучали древние фолианты, принесенные Матильдой.

— Здесь что-то есть, — проворчал кот, переворачивая страницу когтистой лапой. — В "Хрониках Темных веков" упоминается ритуал разделения. Если мы...

— Нет, — я обернулась, неожиданно резко. Оба взгляда устремились на меня. — Никаких ритуалов. Никакой древней магии. Именно это она и хочет, чтобы мы играли по ее правилам.

Дэниэл отложил книгу, его глаза сузились:

— Тогда что ты предлагаешь?

Я подошла к камину, протянула руки к огню. Золотая нить на запястье пульсировала теплом.

— Она питается страхом, верно? Страхом и тьмой в сердцах людей. — Я повернулась к ним. — Значит, нужно лишить ее этой пищи.

Виллиан фыркнул:

— И как ты собралась это сделать? Устроить праздник с пирожными и танцами?

— Да, — мои губы растянулись в улыбке. — Именно так.

Дэниэл медленно поднялся, его взгляд загорелся пониманием:

— Бал. Ты хочешь устроить бал.

— Не просто бал, — я поправила складки платья. — Самый роскошный, самый яркий праздник, который когда-либо видела столица. Чтобы каждый фонарь горел до рассвета. Чтобы музыка заглушала вой ветра. Чтобы никто... — я сделала паузу, — чтобы никто не боялся выйти на улицу этой ночью.

Кот задумчиво потер лапой усы:

— Это... на самом деле не так глупо, как звучит. Тень не может существовать без тьмы. Если осветить каждый уголок...

— Она ослабнет, — закончил Дэниэл. Он уже стоял рядом со мной, его пальцы переплелись с моими. — Но король никогда не согласится. После последнего нападения Совет настаивает на комендантском часе.

Я подняла голову, глядя ему прямо в глаза. Но он меня огорошил.

— Тогда мы устроим его без разрешения. Мы устроим бал на территории столичного особняка Вуд. Я прикажу открыть все окна, зажечь все свечи, выкатить бочки с вином во двор. Пусть весь город видит наш свет.

Виллиан прыгнул на стол, опрокинув чернильницу:

— Вы с ума сошли! Это же...

— Гениально, — перебил Дэниэл.

Я уставилась на него, а потом на Виллиана.

— У моей семьи есть дом в столице?

Они оба переглянулись, видимо, срочно соображали, на кого спереть сокрытие этого факта.

Это меняет дело, можно устроить бал там.

Где-то в тени, моя сестра ждала, чтобы нанести удар. Но сегодня ночью мы изменим правила игры.

— Тогда начинаем, — прошептала я. — Пусть танцует весь город.

Двор особняка освещался десятками фонарей. Слуги в алых ливреях расставляли вдоль мраморных колонн бронзовые жаровни, наполненные смолистыми поленьями. Из открытых настежь дверей лилась музыка, городские менестрели, узнав о празднике, явились после приглашения.

Я стояла на балконе, в платье цвета заката, с золотой диадемой в волосах. Внизу уже толпились первые гости, не аристократы, а простые горожане: торговцы, ремесленники, даже уличные артисты.

— Они боятся, — сказал Дэниэл, появляясь за моей спиной. Его теплые руки обняли мою талию. — Но приходят.

Я кивнула, глядя, как старый пекарь с опаской озирается по сторонам, а его внучка с восторгом разглядывает гирлянды из зимних роз.

Виллиан, свернувшийся у моих ног в парадном алом ошейнике, внезапно поднял голову:

— Она здесь.

Воздух стал гуще. Где-то в толпе зашикали: по мостовой, будто из ниоткуда, протянулась черная полоса, как будто кто-то пролил тушь.

Диана появилась без спешки. Высокая, величественная, в платье из ночного шелка. Толпа расступилась перед ней.

— Какая... трогательная затея, — ее голос плыл над площадью, заставляя музыку стихать. — Вы думаете, несколько фонарей смогут прогнать тень?

Я почувствовала, как Дэниэл напрягся, но прежде чем он успел шагнуть вперед, я спустилась по ступеням, навстречу сестре.

— Не фонари, — сказала я так, чтобы слышали все. — Люди.

Диана замерла. Ее глаза, теперь полностью черные, без белка, сузились.

— Ты играешь в опасную игру, сестрица.

— Нет, — я сделала еще шаг. Золотая нить на запястье горела. — Я просто изменила правила.

И тогда случилось нечто удивительное. Старый пекарь, дрожащими руками, поднял фонарь над головой.

— За Герцогиню Жизни! — крикнул он.

Его голос подхватили. Один за другим люди поднимали светильники, факелы, даже простые свечи. Площадь залило море огней, и тень Дианы на камнях стала крошечной, беспомощной.

Она зашипела, но отступить не могла. Её окружили люди с фонарями с усиленным магией свечением.

— Это ничего не изменит! Тьма вернется!

— Но не с тобой, — сказала я.

Музыка грянула с новой силой. Кто-то засмеялся. Кто-то запел. Диана пыталась кидаться на них, но они, доверившись мне, не боялись. Мы с Дэниэлом оказались в противоположных сторонах от нее и из наших рук лился золотой свет, сужаясь вокруг Дианы. Она закричала и исчезла, растворяясь в темной земле.

Когда всё закончилось, Дэниэл подошел ко мне, обнял за плечи.

— Ты сделала это, — прошептал он.

— Нет, — я покачала головой, глядя на смеющихся людей. — Мы. Все мы.

А над городом засияли звезды.

Виллиан прыгнул мне на плечо, мурлыча:

— Ну что, герцогиня, каков следующий шаг?

Я улыбнулась, глядя, как Дэниэл приглашает старую цветочницу на танец:

— Жить. Просто жить.