Мы - калеки. Мы - короли

Корен I

Самоцель заставляет свернуться клубком

Посреди обращённых в осколки мечтаний.

Я борюсь, я встаю и сейчас, и потом,

Сочиняя себе миллион оправданий.

Защищать стоит тех, кто достоин того,

Воевать лишь за то, во что веришь и сам.

А когда ты лишь пешка в руках у того,

Кто готов отобрать сыновей у их мам? —

Ты не лучше, чем зверь, чем голодный медведь.

Возрази, если можешь, внутри сам с собой

Говори, поругайся, поспорь, но ответь:

Что имеешь теперь за душой, а герой?

Есть борьба, есть судьба, есть огонь — нет любви;

Гнева нет, веры нет, тепла нет — есть лишь рок.

Сколько слёз ни пролей и из носа крови,

Мир всегда был и будет суров и жесток.

Корен Ид отложил перо, прочитал написанное и смял листок бумаги.

«Ещё одно стихотворение, которое некому прочитать».

Уже давно пора было отбиться, но сон ходил вокруг да около, не решаясь приблизиться к суперсолдату.

Ещё год назад он проводил дни, плавая в дворцовом бассейне, и его самой большой проблемой была периодическая боль от имплантатов. Хотел бы он вернуться туда, увидеть своего принца. Идэна Кора, его верного друга, человека которого Корен поклялся защищать ценой собственной жизни, но не выполнил этого.

Очнувшись в дворцовом лазарете и узнав, что принц погиб, Ид не хотел жить. Когда королева Эйрин предложила ему службу в личной гвардии, суперсолдат принял это за знак судьбы, за возможность для моральной расплаты. Он надеялся, что уплатит свой долг перед королевской семьёй за то, что не уберёг Идэна.

Корен не забыл свой яркий сон, который видел, пока восстанавливался от ран, полученных от взрыва машины в пустыне. Он помнил слова принца о том, что они обязательно встретятся. Цветочные поля, увиденные им в мире грёз, не были плодом воображения. Когда войска Мулсатора устремились на север, суперсолдат видел бортнические фермы на берегу Лиственного моря.

Там, во сне, принц сказал, что встретит его на этих полях, но произойдёт это нескоро. Може, т и глупо мечтать о том, что грёзы станут явью, но если не делать этого, то зачем тогда жить? Жизнь без мечты, хотя бы призрачной, без надежды увидеть лучший мир — это пустая трата времени.

В палатке Корена было окошко на крыше, позволяющее любоваться кусочком неба. Свет далёких звёзд, опускающийся через прозрачный брезент в ясную ночь, благоволил окунуться в негу фантазий.

«Комета?» — в небе сверкнула быстрая стрела.

Время загадать желание.

Когда Корен был маленьким мальчиком и жил в приюте у старого маяка, он с другими ребятами и девчонками часто наблюдал за целыми звездопадами, царапающими блестящими искрами небосклон. Это было давно, ещё до той дождливой ночи, когда седой незнакомец отобрал его из всех сирот, чтобы вырастить суперсолдатом.

Ид слышал рассказы вояк о том, что в маленьком рыбацком городке Гармаш, что лежит к югу от мегалополиса Мулсатора теперь тоже есть сиротский приют для детей, чьи родители пали на войне, и он тоже когда-то был маяком. Его старый дом был не там, он плохо помнил где, но точно не там.

Где сейчас его дом? В королевском дворце? А может, здесь, в палатке военного лагеря, остановившегося на привал перед очередным переходом?

«Вот, так всегда, — Корен уткнулся лицом в скомканную подушку, чтобы звёзды не отвлекали его от сна. — Время отдыха, и голова разрывается от мыслей».

Днём, во время боёв или длительных дорог не до печали.

Фирсмур хватал прекрасной природой, от которой взгляд не оторвать. Сейчас уже подходило к концу лето, а чем дальше на север ступали воины Мулсатора, тем больше они погружались в золотую атмосферу осени. Благородные степи, пастбища, пересечённые лесополосами клёнов и берёз, тихие провинциальные города и деревушки с окрестными фермами сильно контрастировали с приевшимися каменными джунглями мегалополиса. Верхний город Мулсатора красив, но весь его урбан не по вкусу Корену. Сады королевского дворца со своими фонтанами и бассейнами могли вернуть человека в окружение природы, но ненадолго. Стоило открыть глаза шире, и уродливые каменные и стеклянные небоскребы и шпили башен напоминали, что лоно истинной природы далеко. Что уж там, погружённый во мглу фабричных выбросов Нижний город вообще вызывал дрожь.

Ид немного завидовал коренным жителям Фирсмура в том, в какой прекрасной стране им посчастливилось жить. Умеренный климат, прохладный ветерок, пейзажи, достойные холстов художников. И вот они — агрессоры. Пришли топтать цветы и ароматные травы, вырубать смешанные леса, сжигать и грабить деревни, убивать и калечить.

Война не щадила гордый народ. Королева Эйрин яростно отреагировала на отказ Фирсмура в капитуляции. Северяне предпочли умереть свободными, нежели склониться перед тираном.

Корен мог бы их понять, но суровая школа не позволяла сантиментам брать верх над долгом. Эйрин Кор, даже став матерью, не смягчилась. Она была уже на большом сроке, когда планировала начать свою экспансию, но природа заставила подождать. Королева родила близнецов, двух девочек, которых назвала Самарой и Лиарой. Иду удалось даже увидеть их мельком. Рыженькие, славные, два милых огонёчка. Они напоминали принца Идэна на фото, которое демонстрировал ему когда-то его наставник. Два огнива, рассеивающих тьму вокруг, они пошли в мать. Гены династии Кор сильны. От своего отца Эрика Серого они не наследовали никаких внешних черт.

Королева была нежна и ласкова с детьми, но когда говорила о странах, отказавшихся капитулировать и присоединиться к Мулсатору, её гнев устрашал. Она вернула к жизни дракона, того самого, с которым её предок Корвин прибыл к берегам континента Камня больше тысячи лет назад. Вместе со своей супругой Шиярой, повелевающей кракеном, он предстал перед неразвитыми аборигенами богом.

Правители чередовались в своих характерах и стремлениях, как клавиши фортепиано, но народ всегда уповал на их милость. Династия управляла всем континентом веками, пока к власти не пришёл Зигфрид Третий Освободитель. В годы его власти, желающие того крупные города и становящиеся республики обрели независимость. И вот теперь, спустя триста лет, Эйрин Кор решила вернуть растерянное могущество.

Корен присягнул ей девять месяцев назад, когда ему принесли вести о гибели принца Идэна, и теперь он служил тирану. Вёл в бой полки её армии, убивал во имя её славы. Конечно, Ид так и не смог смириться с кончиной своего принца, принять его уход и покориться року раз и навсегда, но у него не было другого выхода, кроме как служить. Всю жизнь он служил, учился, как это делать, а потом исполнял свой долг.

Войска Мулсатора покинули родину с окончанием зимы. За пять месяцев они углубились на север, отодвинув фронты к самому его сердцу.

Корен командовал суперсолдатами восточного фронта, сверхлюдьми на западном руководил Квазарус Мунвойс. В центре войск, меж двух фронтов, двигался Рой Прадон, назначенный маршалом и руководящий стратегией сразу на двух направлениях.

Ид, как и Мунвойс, принимал участие почти в каждом сражении. Способности, дарованные неврологическими усилителями, модернизированными ганглиями вегетативной нервной системы и имплантатами нейромышечных структур вкупе с экзомиокостюмом и современным лазерным вооружением, пугали врага. Суперсолдаты способны совершать молниеносные рывки, создающие за собой ударные волны. Корен может отражать бластерный огонь противника голыми руками, генерировать возмущения сейсмологической активности, заставляющие дрожать землю в радиусе до двадцати метров. Несмотря на то, что фирсмурские войска не уступают в овладении технологиями энтропина, сверхлюдей в их армии нет.

На этой войне Ид старался нейтрализовать воинов противника, не калеча, и щадил мирное население готовое сдаться. Квазарус Мунвойс же прослыл настоящим садистом. О его свирепости на поле боя ходили целые баллады, посвящённые человеческой жестокости.

Продвигаясь вдоль западного фронта, он зигзагами боронил страну, стирая села и фермы с лица земли. Не щадил никого: ни женщин, ни стариков, ни детей. В таком хладнокровии можно было бы усомниться, но однажды Корен встретился с ним, когда Мунвойс чересчур увлёкся и увёл своих людей на восточный фронт. В небольшом провинциальном городке два отряда суперсолдат сошлись. Мэр, как и все уроженцы севера, пытался держать оборону до последнего. Солдаты Фирсмура, мирные жители и партизанские отряды, вернувшиеся в город из окрестных лесов, рассредоточились по всему населённому пункту, заняв выгодные оборонительные позиции на холмах и высотных постройках. Для элиты мулсаторской армии это не являлось помехой, лишь оттягивающим неизбежный конец для Фирсмура рубежом, но Квазарус был взбешён попытками народа до конца отстаивать свои права на свободу. Когда основные укрепления были уничтожены, а непокорные солдаты и партизаны перебиты, нашлось немало гражданских, смирившихся с уготованной судьбой и побросавших оружие, тогда Мунвойсом завладела жестокость.

— Не щадить никого! — с этим возгласом, словно берсеркер, он бросался в народ, сметая на своём пути всё, раскаляя воздух и снося головы с плеч. Кровь людей обагряла его самого и членов его отряда с головы до пят.

Буйство не унялось, пока последний из жителей городка не пал замертво.

Корен имел неосторожность бросить на Квазаруса свой неодобрительный взгляд, но получил в ответ лишь насмешку:

— Сражайся или жуй сопли, Ид. Я начинаю сомневаться, что ты прошёл ту же школу, что и я.

Разумеется, Корен вынес те же испытания, коим подвергали всех учеников, готовящихся стать сверхлюдьми, но у него был пример доброты и искренности, напоминающий, что жизнь это не только сражения. Идэн Кор прослыл мастером интриг, эгоистом и баловнем судьбы, но так считали лишь те, кто не знал его столь хорошо, как его телохранитель. За внешней оболочкой самовлюблённого королевского отпрыска скрывался гуманист, человек полный сострадания и любви к людям. Принц не раз преподавал Корену урок, показывая насколько малое значение имеет человеческая внешность, социальный статус, вероисповедание и прочие поверхностные черты.

— Внутри каждый человек — это целая Вселенная, неизведанная и таинственная. Кто есть кто, знает только человек сам про себя. Каждая жизнь важна, — говорил принц.

В воспоминаниях и рассуждениях, Ид погрузился в столь желанный мир грёз, и там его встретил яркий сон.

Машина заглохла. Нужно было выйти и проверить двигатель.

«Как вообще мы сюда заехали? — Корен обернулся на пассажирские кресла. — Никого».

Он вновь посмотрел вперёд. Принц стоял спиной, на голове чёртова шапка из бардачка: «Почему он всё ещё в ней?»

Цветочное поле, такое красивое, или нет? Растения почернели, в них копошились черви, и они привлекали лишь мух. Небо краснело, будто металл раскалялся. Жар опускался.

«Что там стряслось?» — Корен открыл капот.

Вместо двигателя Ид увидел кучу поленьев, они тлели и дымились без огня: «Это не головешки, это динамит! Сейчас рванёт! Нужно спасать принца!»

— Идэн! — Корен развернул своего повелителя, и шапка слетела с того.

«Это не мой принц!» — ужасное чудовище стояло прямо перед Сине-зелёная рептилия с двумя парами рогов на голове, переходящих в два мелких гребня, пурпурных, переливающихся металлическим блеском. Ноздри твари выдыхали синий огонь.

«Это сон, — Корен вытер пот со лба. — Просто сон, забудь. Впереди трудный день».

Ид вышел из просторной палатки. Члены его отряда сворачивали лагерь. Высокая желтая трава гнулась под порывами северного ветра, небо хмурилось, готовясь разразиться холодным дождём.

Тягачи лёгкого бронирования издавали низкий пробирающий рокот, вдоль позвоночника пробегала рябь, отголоски которой чувствовались даже в грудине.

«Новые нейроусилители делают меня метеочувствительным. Забавно. Впрочем, я ещё не в том возрасте, чтобы чувствовать себя развалиной».

Завтракать вновь пришлось сухим пайком, на ходу. Механика-водителя столшнило под явядающий куст перед отправлением. Корен по прежнему предпочитал не запоминать имён ни своих людей, ни, тем более, имён жителей Фирсмура.

Гусеничная техника двигалась гладко даже по бездорожью. Они срезали путь, прокатившись прямо через пшеницу, которую в этом году никто уже не соберёт. Обидно. Этим хлебом можно было накормить хотя бы жителей Мулсатора, но у королевы своё видение. Оно затуманено амбициями и порывами гнева, но оно божественно и неоспоримо, по крайней мере, Эйрин так говорит, да и думает, наверное, точно так же.

На пути в Вайтхай будет ещё одна ферма. Весьма богатая, сто гектаров земли, засеянной тыквами. Им ещё зреть и зреть, до октября как минимум. Большую часть они подавят гусеницами, остальное будет сохнуть и гнить.

Двигались тягачи неспешно, а когда небо пустило слезу, и почва размокла, как глина для лепки, гусеницы здорово заскользили, и ненароком казалось, что даже такая техника может увязнуть. Авиация, скорее всего, прибудет к столице Фирсмура, когда осаждающие солдаты соединятся с отрядами Корена и Квазаруса.

Делая остановки лишь для того, чтобы личный состав мог справить нужду, к вечеру тягачи легкого бронирования достигли фермы.

«Имнесвейл», — деревянная табличка болталась от порывов неутихающего ветра. Дождь прекратился, лишь мелкие капли слетали с листьев осин, берёз и ольх, стройными рядами обрамляющих периметр тыквенных угодий.

Корен вышел на воздух. Погода дрянь, но экзомиокостюм подстраивается под климат, и, несмотря на влажность и холод, Ид чувствовал себя комфортно.

Внутри двухэтажного здания горел свет, слышались звуки фортепиано.

«Фермеры-музыканты, редкость, особенно для этих мест», — промелькнуло в голове Корена.

Северяне всегда считались немного варварами, в сравнении с утонченными, любящими изысканные мероприятия южанами. Впрочем, это было неважно.

Рокот моторов техники, на которой прибыл отряд Ида, затих, но приближался новый. За тыквенным полем на фоне возвышающейся под горизонтом горы едва показались тягачи Квазаруса.

Корен надеялся, что будет шанс остановиться на этой, мирной с виду ферме, а завтра, достигнув осадного лагеря у Вайтхая, встретить Мунвойса перед столицей Фирсмура.

— Дождёмся своих соратников с западного фронта, — Ид остановил своих людей, готовящихся войти внутрь тёплого дома.

Странно было, что никто не вышел на звук подъехавшей техники. Даже в окнах Корен и мельком не видел ни одного лица.

Генерал Квазарус Мунвойс не заставил долго ждать под пасмурным ночным небом.

«Когда мне дадут какое-нибудь звание? Может, после победы?»

Главный тиран королевской армии не дал возможности спокойно помечтать.

— Солидарнейший Корен Ид, благодарю, что дождался нас, не лишив возможности выбить дух из этих крестьян.

«Больной ублюдок, даже пираты могут быть благороднее».

— Это мирная ферма, зачем проливать кровь тех, кто должен присягнуть королеве после её победы? Эти земли должен будет кто-то возделывать, когда Фирсмур присоединится к Мулсатору.

Увазарус посмотрел то ли с презрением, то ли с пренебрежением.

— Увидим, насколько она мирная, — он прищурился.

Иду показалось, что Мунвойс вот-вот плюнет в сторону, но этого не произошло.

Генерал громко постучал в дверь. Отворила хрупкая девочка, лет пятнадцати. Фирсмур уже весь стоял на ушах из-за войны. Слухи о незавидной судьбе мелких деревень и одиноких ферм быстро разлетались. Складывалось впечатление, что многие уже смирились с предстоящим итогом.

— Примешь путников у очага?

Девочка посмотрела на Корена, что-то ёкнуло у него внутри, будто дурное знамение. Она молча кивнула, освобождая проход. Ид следовал сразу за генералом, члены двух отрядов за ним.

Убранство жилища было небогатым, но дом был просторным, слегка натопленным, в пору по сезону. Кроме любезно впустившей их юной барышни, никого внутри.

— Ты что, одна живёшь? — удивился Ид.

Девочка по-дурацки улыбнулась и закивала.

— Ты что немая?

Она перевела взгляд на Квазаруса и продолжила трясти головой, улыбаясь ещё шире.

«Ну вот, наказание для моей совести, — Корен пытался отвлечься от самобичевания, но получалось слабо. — Я не позволю генералу ей навредить. Похоже, что она и так настрадалась».

— Ты сирота? Как ты одна управляешься с фермой?

Девочка взяла на комоде блокнот с ручкой. Пока суперсолдаты по-хозяйски занимали места за большим столом в просторной кухне-столовой, владелица фермы писала ответ Мунвойсу.

«Теперь да, все наёмные работники ушли на войну», — красовались кривые загогулины на клетчатом листке бумаги.

— Угостишь гостей ужином?

«Ужином? Квазарус в пути упал и ударился головой? — Корен недоумевал. — Может, я чего-то не понимаю?»

Враги её народа по-хозяйски расселись у её очага. Какую трапезу может устроить им хозяйка фермы? Разве что перетравит их всех.

— Генерал шутит, — Ид улыбнулся, одернув за руку девочку, заспешившую куда-то, скорее всего, накрывать на стол. — У нас ужин с собой.

Корен отдал распоряжение принести пайки из тягачей.

— Верно, шучу, но от чая мы не откажемся, — кислое лицо Мунвойса сделалось недовольным.

Хозяйка фермы набрала большую кастрюлю воды и высыпала туда целую пачку чая, поставив на огонь, после чего начала доставать из серванта чашки и стаканы. Вместе с Кореном и Квазарусом пришло ещё двадцать два человека. Не в каждом доме найдётся посуда, чтобы обеспечить такую группу.

— Играешь на фортепиано? — поинтересовался Ид, когда девочка расставляла стаканы, кружки и чашки.

Она отрицательно помотала головой.

Корен усомнился в том, что она может стесняться. Однако он мог поклясться, что слышал звуки благородного инструмента, когда они заглушили моторы перед Имнесвейлом.

— Генерал, — шепнул он, когда девочка отошла чтобы помешать закипающий чай длинной поварёшкой. — Когда мы прибыли к ферме, я слышал, как кто-то играл на фортепиано. Возможно, девочка скрывает от нас, что не одна здесь.

Мунвойс кивнул и отдал приказ одному из своих суперсолдат разведать дом.

Чай был готов. Напиток получился тягучим и насыщенным. Корен задумался о том, стоит ли пить крепкий отвар перед сном. Остальных бессонница не мучила.

Хлюпающие звуки наполнили кухню-столовую. Девочка взяла блокнот и, написав в что-то в нём, показала Иду:

«Пойду, подготовлю вам места для сна».

Корен одобрительно моргнул, и она удалилась.

— Где Ваш человек, генерал? Не пора ли было вернуться?

— И в самом деле. Мартин, Кромвель найдите Дага. Чай остывает, — ещё два суперсолдата Квазаруса покинули столовую.

Через пару минут, когда ужин подошёл к концу и из металлических банок галетами воины выбрали остатки мяса с рисом, внизу раздался громкий хлопок.

Отряды встрепенулись, и каждый ненароком схватился за оружие. Ещё через минуту показались Мартин и Кромвель. Лица суперсолдат были забрызганы мелкими тёмно-красными каплями.

— Дюжина партизан. Они убили Дага, очевидно планировали вырезать нас после отбоя.

Корен сглотнул слюну, ставшую комом от волнения:

— Что с девочкой? — спросил Ид.

— В подвале, лежит рядом с остальными врагами.

Горечь от подтвердившего опасения разлилась в груди. Корен надеялся, что она будет жить. Его люди, он и отряд генерала — чужие в этой стране, самонадеянно было рассчитывать на тёплый приём от той, чьих земляков они истребляли.

Квазарус Мунвойс решил остаться в фермерском доме на ночлег, после того, как воины обыскали угодья. Ид лёг спать на просторном раскладном диване в гостиной, но не смог сомкнуть глаз. Его распирало странное желание спуститься в подвал и посмотреть на хозяйку и партизан, но этот порыв подавило чувство вины и несправедливости. Нужно было выбросить эту чушь из головы. В долгой борьбе противоречий под аккомпанемент храпящих сослуживцев Ид ворочался с бока на бок, периодически открывая глаза и бросая взгляд на фортепиано, стоявшее в гостиной.

Он не знал, кто играл на нём, девочка или кто-то из партизан. Идэн Кор, его принц, мастерски музицировал время от времени за роскошным роялем во дворце. Его Высочество исполнял величественные марши и лирические сонаты, популярные песни и заводные танцевальные этюды. Вместо музыки, льющейся от благородного инструмента, которую Корен пытался вспомнить, в голове стояли лишь звуки боёв и протяжные крики раненых. Теперь это его гимн.

Наутро генерал отдал приказ сжечь ферму. Ид не хотел лезть на рожон, пытаясь отговорить Мунвойса. Угодья оставались за линией фронта, да и победа была не за горами, но Квазарус считал опрометчивым оставлять большой дом невредимым. Уж больно он подходил для партизанской базы. В землянках, выкопанных в полях и лесополосах, ещё могли уцелеть народные ополченцы.

Корен занял свое место в гусеничном тягаче, чтобы не видеть, как полыхает место их минувшего ночлега. Он лишь хотел, чтобы чувства, неуместные для воина, сгорели вместе с тыквенным угодьем и больше не возвращались.

Дорога продолжилась тихо, члены отряда скорбно молчали. Суперсолдата трудно одолеть в открытом бою, партизаны, прятавшиеся в подвале фермы, нанесли серьёзный удар их отрядам. В группах Квазаруса и Корена собрались все выпускники закрытой школы, которыми обладал Мулсатор. За время всех сражений, через которые они прошли на обоих фронтах, среди суперсолдат не было ни одной потери. Теперь их осталось двадцать три.

К вечеру тягачи достигли лагеря, расположившегося в километре от стен Вайтхая. Покинув транспорт, Ид отдал приказ свои людям, разбивать палатки и готовиться к ужину. Сам он и генерал Мунвойс направились в крупный шатёр с развевающимся стягом с мулсаторской символикой, чтобы доложить Рою Прадону, пожалованному в маршалы, о своём прибытии.

Часовые уже сообщили ему о добравшихся тягачах, командующий объединёнными фронтами ждал их.

— Вы прибыли вовремя, сможете полноценно отдохнуть и восстановить силы. Мы планируем начать штурм послезавтра, — приветствовал маршал.

— Наши люди быстро восстанавливаются, мы готовы начать атаку хоть сейчас, — что Квазарус хотел этим показать? Свою доблесть и безрассудство?

— Ваше рвение похвально, генерал, — Рой Прадон подвёл его и Корена к карте местности, с установленными на ней пеленгами. — Но стоит дождаться воздушного подкрепления. А пока, я заготовил для вас маленькую презентацию своей стратегии.

Ид взглянул на графический интерфейс объёмной голографической карты. Вайтхай стойко располагался на широком холме, прикрытом с востока и запада крутыми склонами гор. Юг и север столицы защищали от неприятеля высокие бронированные стены. С южной стороны располагались две пары врат, с северной — одна.

— Авиация совершит подлёт к нашим южным позициям. Когда наши радисты сообщат о приближение боевых истребителей, наши пехота и техника будут в готовности к атаке. Самолёты обогнут горные хребты с востока и запада, развернувшись и начав бомбардировку Вайтхая с двух сторон. Если всё пройдёт гладко и летчикам удастся подорвать городские южные ворота или стену, это облегчит задачу. Тогда в бой вступят техника и ваши отряды, пехота будет следовать сразу за вами. В случае неудачи авиационного удара, будем следовать исходя из ситуации. При сохранности боевых истребителей более восьмидесяти процентов, мы продолжим ждать, пока они не совершат повторный манёвр, если потери превысят ожидаемые, будем атаковать ворота и стены своими силами.

— Какова ваша оценка готовности стен к противовоздушной обороне?

— Недостаточная, но наши шпионы сообщают о готовности аэродромов Вайтхая поднять свои истребители для противодействия. К сожалению, диверсионные группы Мулсатора, проникнувшие в столицу Фирсмура были нейтрализованы. Полных сведений о военном потенциале авиации столицы у нас нет. У врага было время для производства дополнительных единиц истребителей и наземных установок ПВО, которые могут располагаться внутри городских стен.

— Что насчёт дракона? — Корен поразился потрясением, появившемся на лице маршала.

— Вы переутомились?

«Он что меня за сумасшедшего держит? Или сам пребывает в неведении?» — удивился Ид.

— Королева Эйрин пробудила дракона из древнего артефакта, доставшегося ей по наследству. Собирается ли она пустить его в бой?

— Я не располагаю данными ни о каких подобных существах, поэтому думаю — нет. Вся наша мощь это два отряда суперсолдат, две тысячи танков, пятьсот передвижных ракетных установок, четыре тысячи зенитных и гаубичных орудий, тридцать тысяч бойцов пехоты. Взятие Вайтхая — дело техники. Главное, о чём мы должны помнить, так это о том, чтобы свести к минимуму потери с нашей стороны и не превратить город в сплошные дымящиеся руины. Насколько мне известно, большая часть гусеничной техники Фирсмура уже уничтожена, поэтому нам будут противостоять в основном стационарные орудия и пехота. Давить их танками и разрушать здания вдоль магистралей мы не будем. Именно поэтому на нашу пехоту и ваши ударные отряды ложится большая нагрузка.

Это радовало Корена. Он не хотел массовых смертей мирного населения. Рой Прадон оказался куда более гуманным военачальником, чем Квазарус Мунвойс.

— Теперь более подробно о боевой задаче ваших отрядов. Если авиация совершит прорыв стен и городских ворот, мы выдвинем гусеничную технику, за которой последуют ваши люди. Направляйтесь прямо к дворцу, расчищая дорогу для пехоты, которой командовать буду я и мои офицеры. Наша цель — захват Истреда Кангора и его капитуляция. На этом война с Фирсмуром будет окончена. В случае отсутствия успеха у авиационного удара, я пошлю часть пехоты и техники, которая прикроет вас на подходе к стенам и воротам. Генерал Квазарус будет штурмовать юго-западные врата, Корен, на Вас и Вашем отряде участок стены между вратами. Когда путь для вторжения на территорию Вайтхая будет расчищен, действуем по ранее обговоренному протоколу. Обязательно посетите моих радистов для отладки связи. Сейчас разойтись.

Мунвойс стремительно покинул шатёр маршала, Корен последовал за ним, но маршал окликнул его:

— Господин Ид, я хотел бы поговорить с Вами наедине, прежде чем всё начнётся, — Рой Прадон жестом пригласил за скромный стол, накрытый к ужину. Трапеза Мунвойса немногим отличалась от солдатских пайков, поэтому Корен не стал пренебрегать приглашением и осмелился разделить ужин с маршалом.

— Что конкретно Вы собираетесь со мной обсудить?

— Дракона. Признаю, я, как и все, слышал о том, что произошло с районом телевизионной станции в прошлом году, но лично не имел возможности увидеть это легендарное существо. Вы воочию наблюдали за произошедшим?

— Да, я находился во дворце в это время.

— Расскажите, что конкретно Вы видели и слышали?

«Он не верит в дракона? Или это какая-то странная проверка?» — Ид сильно удивился возникшему разговору.

— Я находился в своих покоях, которые королева пожаловала мне после удачи в подавлении мятежа на той самой телебашне. С улицы в комнаты проник яркий свет, будто взрыв ослепляющей гранаты. Я подошёл к окну, чтобы понять, в чём дело. В воздухе сияло нечто, я не знаю, как точно это назвать, что-то вроде портала. Из искрящегося облака появился гигант. Дракон, без сомнения, прямо как на дворцовых гобеленах, изображающих Корвина Кора и его питомца.

— Что же случилось потом, куда девался этот летающий ящер после того, как разрушил целые кварталы столицы?

— Из моих окон не настолько хороший вид. Скорее всего, королева вернула его туда, откуда призвала.

— Куб Крови Двух Огней?

— Да. Я лично видел этот артефакт, когда принц Идэн его похитил.

— Я думал это всего лишь миф. Что ж, хорошо, если королева обладает такой мощью.

Корен кивнул. Далее они с маршалом молча закончили вечернюю трапезу, и суперсолдат последовал в свою палатку, подготовленную его людьми.

Ему приснился просторный, мерцающий солнечными бликами бассейн, в котором он легко плавал, ловя на себе взгляд Идэна. Потом снились шумные вечеринки, жаркие танцы, прохладное вино и яркие звёзды. Они плясали вместе с ним, кружились и звали к себе, отговаривая просыпаться.