Между добром и злом. 3 том

Глава 18

Не теряя больше ни секунды, Кондрат схватил какой-то ящик из саней, бросил на пол и начал ломать ногами, тут же отправляя обломки в костёр. Едва с ним было покончено, он переключился на остальные вещи. Одежда, ящики, припасы — всё, что могло гореть, шло в ход, пока сани полностью не опустели. Но и здесь Кондрат не остановился, ломая уже их и бросая в огонь.

Холод обступал со всех сторон, будто наблюдая за его попытками спастись. Он становился гуще, уже можно было увидеть эту искрящуюся синеву, которая куполом накрыла единственный источник света и тепла. Стены юрты покрывались слоем льда и изморози, уже сами источая мороз. Холод тянулся к людям, к сыщикам и девушке, что лежали лядом, пока Кондрат ломал сани, растапливая костёр всё сильнее и сильнее.

На мгновение огонь под этой всей растопкой совсем скрылся, и холод бросился вперёд, будто почувствовав победу над жизнью. Кондрат в полной мере ощутил его касание, когда кости начинает ломить от мороза, а сердце учащённо бьётся, пытаясь справиться с такой температурой, будто ты оказался в ледяной воде. Руки мгновенно онемели, и сознание поплыло куда-то прочь, когда Кондрат сделал последний штрих, бросив в костёр лампу. Та с весёлым звоном разбилась, выплёскивая масло, и огонь вспыхнул до самой крыши с новой силой.

За секунду, будто обжёгшись, холод отступил под ударившим во все стороны жаром. Мир вокруг перестал искриться, вернув живые тёплые оттенки, и Кондрат судорожно выдохнул, почувствовав, как мороз внутри его собственного тела сразу отступил.

Костёр получился на славу. Он горел ярко, давал много тепла, и стоять с ним было попросту невыносимо. В одежде ты мгновенно начинал обливаться потом, а стоило повернуться лицом, как кожу сразу начинало запекать жаром. Но едва ты делал шаг за его пределы, как тебя тут же сковывал мороз, доводя конечности до онемения.

Казалось, мороз ещё продолжал бороться, пытаясь подступиться к людям, что оказались в границах костра, однако эти попытки не увенчались успехом. Кондрат мог лишь наблюдать за тем, как лёд нарастает на стенах юрты, не в силах пробиться дальше.

Это случилось в деревне? Так погибли люди, которые попали под это странное явление? Услышали зов, как это случается при меряченье или, как называли здесь, ледяной психоз, и спокойно ушли в чём были навстречу буре, а потом ударил такой мороз, что всё остальное, включая животных погибло?

Похоже на правду, но вопрос оставался в том, что именно вызвало такой катаклизм. Природная стихия или злонамеренное использование какого-то артефакта? Возможно, будь сейчас Феликс в сознании, он смог бы ответить на этот вопрос, однако тот лежал в своём спальнике и мирно спал. Все мирно спали за исключением Кондрата, у которого есть ведьмин амулет…

То есть всё же не обычный катаклизм. И второе, о чём он должен был подумать сразу. Ведьма Лита говорила, что амулет блокирует магию вокруг себя в очень маленьком радиусе. Отталкиваясь от того, что он висит у него на шее, если Кондрат обнимет кого-нибудь, то тот тоже должен будет попасть под его действие, верно? Сейчас бы очень пригодились бы навыки Феликса, учитывая то, как настойчиво, даже несмотря на костёр, который уже начал потапливать лёд на стенках юрты, холод пытается пробиться.

Будто понимает, что упускает своих жертв…

Кондрат не услышал, почувствовал движение позади себя, обернувшись до того, как Нутико успела сделать даже шаг. Но это уже была не она. На него смотрели пустые, глаза, чьи зрачки, — не весь глаз, а именно зрачки, — светились ярким голубым светом зимней стужи. Пустое выражение лица резко контрастировало с вполне осознанными глазами. Она не была тем безмозглым зомби, что он видел, но и не была человеком в привычном понимании этого слова.

Ей что-то овладело…

— Я вижу тебя… — тихо произнесла девушка, и её голос был холоднее льда.

— Я тоже тебя вижу, — осторожно ответил Кондрат, отступив назад так, чтобы их разделял костёр. Вряд ли тварь, пришедшая с холодом, не боится огня. Она попыталась подступить к нему, но Кондрат благоразумно держал дистанцию.

— Я вижу твой страх не справиться… — продолжила она шелестеть. — Я вижу, как ты пытаешься спасти их, но ты борешься с тем, что тебе не по силе… Однако всё может быть иначе…

— Как иначе? — спросил он, хотя уже знал, что предложит то, что скрывалось теперь в сознании девушки.

— Просто смирись… — нежно, как лёгким прохладный ветерок, произнесла она. — Перестань бороться и уйди в снега, приняв меня… Я позабочусь о вас…

Девушка сделала шаг вперёд, вновь пытаясь обойти костёр и подойти к Кондрату, но тот двигался синхронно, не давая ей приблизиться. Может с девушкой он и справится, однако как знать, что имеется в загашнике у того, что захватило её тело.

— Тебе не победить… Тебе не спасти всех… Зачем сопротивляться, когда это бессмысленно… Ты лишь обрекаешь всех на лишние мучения… А я позабочусь о вашем покое… Прими меня, спаси себя и их от мук…

— Кто ты? — спросил Кондрат прямо.

— Я то, что скрывается во льдах. Примите меня в свои сердца… откройся тому, что есть за границами вашего очага…

А там был лишь холод, который убьёт их быстрее, чем они сделают пару шагов.

— Нет, — ответил Кондрат твёрдо.

— Примите меня, — уже требовательнее повторила она.

— Иди к чёрту.

— Примите меня! — вот это уже было требование. Нутико явно пыталась источать холод, но у рядом с пылающим костром получалось это из рук вон плохо. — Прими моё благословение! Впусти меня, отступись, и больше не будет борьбы! Больше не будет страданий и сомнений! Не будет и страха, ни боли!

— Может мне нравится боль, — фыркнул он.

— Я помогу вам обрести покой…

— С этим мы уж как-нибудь сами справимся, если понадобится, — уверенно ответил Кондрат, наблюдая за ней.

Ничего узнать о госте не удалось. Только то, что он пришёл за ними и требовал их сдаться, замёрзнув насмерть, когда не смог сразу с ними расправиться. И такой интересный выбор между безболезненной смертью и бессмысленным сопротивлением и страданием — лишь знак бессилия твари, которая пришла за ними.

То, что завладело девушкой, продолжало смотреть на него холодным осмысленным взглядом. Она тихо повторяло, что им не справиться, и лучше уступить ей, однако её вариант означал однозначную смерть на просторах тундры от холода. Значит это однажды и пришло за людьми из деревни? Не катаклизм, а какой-то злой дух, что однажды точно также свёл с ума членов судна, заставив их убивать друг друга. Дух, который перевозили на том корабле.

Кондрат мало что понимал, особенно, с чем сейчас имел дело, однако было очевидно, что девушка под ментальным контролем. Почему именно Нутико, непонятно, но, возвращаясь к теме с амулетом, он был уверен, что знает, как её вытащить из этого состояния.

Кондрат внезапно бросился прямо на девушку, не давая ей времени как-либо среагировать, и обнял, прижав к себе так, чтобы амулет оказался зажатым между ними. Что говорила ведьма? У него маленький радиус действия? Сейчас он находился максимально близко к ней, поэтому она должна была сто процентов попасть под действие амулета, а проверить это можно было…

Проверять не пришлось, Нутико сама дала понять, что пришла в себя.

Ударом Кондрата в пах.

Боль страшнее, чем удар в живот, мгновенно парализовала, лишая любой даже маленькой возможности сопротивляться. Кондрату оставалось лишь судорожно выдохнуть, согнувшись в три погибели, и следом получить удар коленом прямо в лицо.

— Ах ты ублюдок! — резанул визг девушки по ушам.

Нутико бросилась сверху, начав его лупить и материть на чём свет стоит. Сказал бы Кондрат, что ему какие-то удары от девчонки, да только лупила она будь здоров. Нет-нет, да какой-нибудь удар проскакивал по лицу, вызывая белые вспышки перед глазами, пока он пытался прийти в себя от боли.

— Ты! Кусок дерьма! Да как ты посмел! Да я тебе доверила спину!

— Да успокойся ты… — прохрипел он, но девушка его явно не слушала.

— Ублюдок! Жалкое животное!

Она прекратила прежде, чем Кондрат пришёл наконец в себя и сбросил бы её сам. Выкричавшись, Нутико встала и напоследок добавила по рёбрам ногой, после чего гордо отошла. Кондрат, морщась, сел. Теперь болели не только шары, но и рёбра с лицом. Вроде ничего не разбила, но всё равно мало приятного. Хотелось подойти и двинуть ей так, чтобы зубы вылетели, но Кондрат лишь сплюнул на пол кровь и вытер губы.

— Ну ты и дура… — выдохнул он, вставая.

— Что ты там сказал? — сразу окрысилась Нутико.

— Говорю, что дура… — повторил Кондрат и подошёл к выходу и юрты, который потихоньку оттаивал. Стены ещё были покрыты льдом, но весь холод, казалось, уже ушёл. Но и выходить он не спешил, не хотел рисковать. Может из помещения огонь и выгнал стужу, однако снаружи может бушевать всё та же ледяная буря.

— А это ещё что такое⁈ Наши сани что ли⁈ — раздался её возмущённый голос.

Кондрат бросил взгляд на Нутико, которая держала в руках одну из лыжней.

— Да.

Она явно начала что-то понимать. Её взгляд переместился на костёр, который полыхал таким жаром, что находиться рядом было невозможно. Потом на товарищей Кондрата, которые ещё не пришли в себя, а затем и на стены юрты, которые до сих пор поблёскивали людом, пусть тот и быстро таял.

— Что здесь произошло?

— Ничего хорошего, — Кондрат начал будить Феликса и Рая.

Те спали, точно спали, дыхание было, зрачки реагировали вроде как на свет, но просыпаться они не спешили. Даже когда Кондрат прикоснулся к ним амулетом, подаренным ведьмами, они не пришли в себя, впав в своего рода летаргический сон. Возможно, они потом сами проснуться, возможно, дела обстояли гораздо хуже, чем кажется на первый взгляд. Однако сейчас ему оставалось лишь ждать утра и надеяться, что всё обойдётся. По крайней мере, на ночь глядя он ничего не мог предпринять.

— Так ты можешь мне ответить, что произошло? — ещё раз настойчиво, но уже без угрозы в голосе попросила Нутико.

— Походу, к нам на огонёк заглянул дух ледяного ветра, — ответил он не громко.

— С чего ты решил?

— Он сам мне сказал.

— Прямо-таки сказал? — прищурилась она.

— Имени не назвал, но дал понять, кто он на самом деле.

— А почему я этого не помню?

Кондрат устало вздохнул и посмотрел на неё вымотанным взглядом.

— Потому что он воспользовался твоим телом, чтобы сделать нам предложение, с которым невозможно согласиться.

Конечно, лучше бы Рай и Феликс тоже проснулись, чтобы не пришлось повторять по несколько раз, а потом отвечать на одни и те же вопросы, но Нутико почти требовала рассказать, что произошло. Да и будь он на её месте, тоже не захотел бы ждать, пока проснуться остальные, когда неизвестно, проснуться ли они вообще или нет. И передвинув товарищей так, чтобы огонь оберегал их своим теплом, Кондрат полномерно пересказала всё, что произошло: как Нутико попыталась сбежать, как их преследовала стена холода, как дух вселился в её тело и говорил её устами, пока он не прогнал незваного гостя.

И первым делом, дослушав Кондрата до конца, Нутико спокойно произнесла:

— Я хочу извиниться за то, что ударила тебя. Для меня это выглядело так, будто я слегка задремала, а ты уже попытался этим воспользоваться. Я не знала, что произошло, и мне действительно жаль, что так вышло. Позор мне за такое.

— Ты сама помнишь, что произошло?

— Только как дежурила, затем задремала и уже очнулась у тебя в руках. Прости, ещё раз.

— Ничего страшного, — поморщился он, потирая скулу.

Била Нутико, конечно, очень больно. С другой стороны, хотя бы извинилась за это. Сухо, сдержанно, и тем не менее это было лучше, чем ничего. Иногда признание своей вины куда лучше, чем тысяча слов извинений.

Они не смыкали глаз до самого утра, пока через отверстие в потолке не начал пробиваться утренний свет, а костёр вернулся к своим первоначальным размерам. И к облегчению Кондрата, к этому времени встали Рай и Феликс. Заспанные, слегка растерянные, они оглядывались по сторонам, медленно приходя в себя и явно не зная о том, что произошло ночью.

— Вы что не разбудили меня? — поморщился Рай, после чего внимательнее взглянул на Кондрата и Нутико. По его красноречивому взгляду было понятно, о чём он подумал. — Хотя ладно, я понял…

— Эй! — девушка тут же вскочила. — Ничего такого не было! Даже не думай!

— Как скажешь, — кивнул он, вылезая из спальника, и только сейчас заметил разломанные сани. — А это что?

— Кое-что произошло ночью, Рай, — произнёс Кондрат. — Думаю, мы пока можем присесть и выпить чай, а потом уже решать, что делать дальше…

Ещё один рассказ, ещё одна порция вопросов и скептических взглядов. Поверить в это было сложно. Их не смущало наличие магии, но при этом они отказывались верить во всевозможных духов, которые могли обитать в этом мире, что выглядело для Кондрата странно, хотя и понимал, что его мир выглядел в их глазах так же. И тем не менее, они не были идиотами, чтобы так отбросить рассказанное Кондратом в сторону — понятное дело, что такой человек, как он, не стал бы рассказывать небылицы.

К тому же в подтверждение словам Кондрата добавились и другие улики.

Снаружи было полным-полно снега. Вторые сани так и остались на месте, а вот собак не было. Только обойдя округу все четверым они наткнулись на превратившихся в статуи животных, которые пытались сбежать. Присыпанные снегом и покрытые коркой льда, они замерли в тех позах, которых находились: убегающие, испуганные, с замёрзшей слюной на пасти. Будто выставленные на экспозицию чучела.

Ещё одно доказательство слов Кондрата.

— Что скажешь, Феликс? — спросил Рай, разглядывая собак.

— А что говорить? Учитывая, что видел Кондрат, можно теперь с уверенностью говорить, что здесь произошло всё то же самое, что и в деревне.

— А кто это сделал?

Феликс задумчиво потёр подбородок.

— Артефакты сами по себе не могут управлять людьми. Думаю, здесь замешан колдун.

— Это был точно Дух Ледяного Ветра, — возразила Нутико.

— Любой колдун может себя за него выдать, если имеет в руках столь могущественный артефакт, — парировал он.

— Только зачем тогда весь этот цирк с тем, чтобы спасти наши души и так далее? — спросил Кондрат.

— Может хотел выманить вас. Может считает себя действительно духом. А может артефакт у нас был не самый обычный.

— В плане? — нахмурился Рай.

— Мало ли чудес в этом мире, Рай. Может артефакт содержал частичку души. Звучит, как сказка, но… — он развёл руками. — Я не знаю. Без понятия, если честно, что произошло, пока мы были без сознания. Хотя странно, что Кондрат не поддался влиянию.

— Я был рядом с костром, — невозмутимо соврал он. — Возможно это помогло.

— Возможно… — не стал тот напирать.

Происшествия здесь и в деревне Уюг идентичны. Теперь они могут с уверенностью сказать, что произошло и куда делись все жители. Возможно, со сходом снега они даже смогут найти их тела. Это явно не просто катаклизм, а целенаправленное использование каких-то сил, а если точнее, то артефакта, который пропал с корабля. Единственное, пока нет доказательств, что это именно артефакт, хотя других вариантов не было.

Вопрос заключался в другом. Зачем, а главное кто это делает?

Про «зачем» можно предположить, что это всё испытания артефакта. А кто? Кому это выгодно? Колдунам? Может быть мэру? Криминальным элементам? Компаниям, которые здесь добывают полезные ископаемые? У всех есть мотив и возможности. И если криминальные элементы можно было отбросить в сторону, то остальные подходили как нельзя кстати.

— Что думаешь? — спросил Рай у Феликса.

— Да что думать-то, — вздохнул он. — С этим и так всё ясно. Кто-то использует артефакт, и пытался нас убить. Вопрос в том, как нам выбираться, без саней это будет сделать довольно сложно.

— Здесь несколько дней пути, — бросила Нутико взгляд вдаль. — Если пойдём налегке прямо сейчас, доберёмся до города до того, как пройдёт какая-нибудь буря.

— Без юрты, без провианта? — уточнил Рай.

— Возьмём всё, что можем унести без усилий, а там будем разбираться.

— Ночёвка? — спросил Кондрат.

— В снегу окапаемся, — ответила она. — Главное, возьмите спальники, если не хотите спать на голом снегу.