Меченый. Том 5. Линия разлома

Глава 3 Международное лето 1987

Май-июнь 1987 года

DER SPIEGEL: «Тень беззакония»: расследование о внесудебных расправах на юго-востоке Турции

Наши журналисты получили шокирующие доказательства того, что турецкие военные и праворадикальные боевики проводят систематические внесудебные расправы над гражданским населением на юго-востоке страны. Операции, маскируемые под «борьбу с терроризмом», на деле являются планомерным уничтожением целых деревень и городских кварталов.

Согласно документам и свидетельским показаниям, полученным Spiegel, турецкое правительство активно использует ультранационалистическую организацию «Серые волки», ранее запрещённую за связи с неофашистскими движениями, в качестве неофициальных карательных отрядов. Эти группы, действуя при попустительстве и прямом руководстве военных, проводят карательные рейды, похищения и казни без суда и следствия.

По оценкам правозащитников, основанным на данных местных клиник и похоронных бюро, число жертв среди мирного населения может достигать десятков тысяч. Целые районы обезлюдели, тысячи людей были вынуждены бежать в соседние Сирию и Ирак.

Особое внимание в расследовании уделяется тактике «операций под ложным флагом». Согласно отчётам, «Серые волки» и специальные подразделения турецкой армии нередко маскируются под боевиков Рабочей партии Курдистана (PПK), чтобы дискредитировать курдское сопротивление и оправдать новые волны репрессий. Один из перебежчиков из числа бывших «волков», пожелавший скрыть своё имя, подтвердил: «Нам выдавали форму и оружие, похожее на то, что используют у PПK. Мы должны были совершать нападения на полицейские участки и военные объекты, чтобы создать видимость активности террористов».

Среди ключевых фигур, причастных к координации этих операций, источники называют генерала Кенана Эврена, лидера военного переворота 1980 года, и полковника Мехмета Али Джейлана, известного своей жёсткой позицией в курдском вопросе. Именно они, по данным расследования, отдали приказ о создании нерегулярных формирований для «зачистки» неблагонадёжных регионов.

Турецкое правительство категорически отрицает все обвинения. Официальный представитель МИД Турции заявил, что эти «лживые утверждения являются частью пропагандистской кампании, направленной на подрыв стабильности Турции».

Однако улики, собранные нашими корреспондентами, включая фотографии, внутренние отчёты и показания очевидцев, рисуют иную картину — картину государственного террора, осуществляемого с беспрецедентной жестокостью.

Международные правозащитные организации, уже призвали к немедленному расследованию этих преступлений. Но пока Запад продолжает видеть в Турции лишь стратегического союзника по НАТО, кровь на юго-востоке страны продолжает литься рекой.

Пока мы с товарищами делили власть — или, вернее, я как человек, наконец сумевший сосредоточить все рычаги управления в своих руках, теперь объяснял остальным новую политику партии — события в окружающем мире продолжили течь своим чередом.

В конце мая на севере Индии всколыхнули массовые протесты — больше похожие на бунты — мусульманского населения. Как обычно, мусульмане и индуисты не поделили какое-то там священное место, власти попытались принять решение «ни вашим, ни нашим», позволив там молиться представителям обеих конфессий, в результате всё вылилось в стычки с привлечением полиции и даже армии и сотнями жертв. Учитывая то затихающие то вновь вспыхивающие стычки с Китаем, такое выступление мусульман было воспринято в Дели как настоящий удар в спину, поэтому никто церемониться с протестующими не собирался.

В начале июня неожиданно полыхнула — попыталась полыхнуть — Южная Корея. Эта страна в данные годы разительно отличалась от того, что привыкли видеть там люди XXI века. Впрочем, и тогда в Корее сажали чуть ли не каждого «бывшего» президента, а уж в XX веке диктаторскими в полной мере можно было назвать обе части разделённой по 38-й параллели страны.

На Юге закончился 7-летний президентский срок Чон Ду Хвана, и он без проведения выборов назначил своего преемника Ро Дэ У на следующий семилетний срок. По действующей конституции президент мог занимать свой пост только одну каденцию, но, с другой стороны, и баловаться выборами там тоже никто не хотел.

(Чон Ду Хван)

В нашей истории под давлением протестующих Чон Ду Хван всё же назначил выборы — на них, что забавно, и так победил его кандидат — и в будущем это стало прологом к некой либерализации политики в этой стране. Тут же, возможно, из-за общей напряжённости в стране, возможно, глядя на пример СССР, а может, по причине того, что кое-кто — не будем, опять же, тыкать пальцем в зеркало — проплатил большую серию статей в западной прессе, где красной нитью проходила мысль о необходимости в дальнейшем проведения открытого суда над членами корейской «клики», идти на уступки протестующим Чон Ду Хван не захотел. Была поднята полиция и армия, студентов забросали слезоточивым газом и потом хорошенько полирнули дубинками. Настолько хорошенько, что список погибших пошёл на несколько десятков.

В итоге — никаких выборов назначено не было, кандидатура Ро Дэ У была утверждена директивным путем, а вопрос демократизации Южной Кореи в очередной раз был отложен в долгий ящик.

(Ро Дэ У)

На юго-востоке Турции вспыхнуло новое восстание курдов. Собственно, РПК перешла к партизанской тактике еще в 1984 году, до моего тут появления, но долгое время это были мелкие укусы, реально задеть центральное правительство не способные. Однако с падением режима Саддама всё резко поменялось. Во-первых, оружие. Тонны оружия, десятки, сотни и тысячи тонн вооружений и боеприпасов получили курдские боевики после бегства остатков армии Саддама на территорию Сирии.

При этом пришедшая на смену иракцам американская армия долго тут задерживаться не собиралась. Вся история с войной в Персидском заливе только официально обошлась США в 500 миллиардов долларов, неофициально это число умножали на два, а размеры косвенных потерь и вовсе подсчитать было проблематично, поэтому Белый дом торопился после победы как можно быстрее вывести основную часть войск из проклятой страны, банально чтобы сэкономить. С той же целью на месте практически мгновенно начали формироваться местные «отряды самообороны», которые должны будут в будущем стать ядром новой иракской армии, лояльной Вашингтону.

Ну и как водится в таких случаях, американцы тут действовали по заветам еще древних римлян. Divide et impera. Разделяй и властвуй. На месте предпочтение отдавалось не арабам, а представителям «малых» народов — в частности курдам. Фактически в моменте весь север Ирака стали контролировать — при общем руководстве американцев, конечно — именно представители этого народа. Ну дальше логично, что курды, живущие с турецкой стороны границы, увидели в этом шанс и для себя. Еще чуть-чуть и столь долго желанное государство само упадет им в руки, вероятно, думали в РПК, но я, зная, как оно было в другой истории, смотрел на это дело достаточно скептически.

Так или иначе, я мог только пожелать курдам удачи в их праведной борьбе, которая временно отвлекала Анкару от кавказского направления. Чем сильнее курды будут поджигать тылы туркам, тем меньше те будут пытаться расшатать наше Закавказье.

Тем более, что в самой Турции в преддверии запланированных на конец ноября выборов всё было далеко не так уж радостно. Едва отошедшая от кризиса конца 1970-х страна на фоне энергетического кризиса вновь ухнула с головой в экономические проблемы, показав в 1986 году 100% годовой инфляции и 0% экономического роста. При этом Анкара только в начале весны подала заявку на вступление в ЕАС и начала некоторую либерализацию политической жизни после военного переворота в 1980-м году. На выборы в ноябре собирались допустить оппозиционные партии, которые ранее были под запретом, но вот свежайшая социология показывала, что правящая Партия Отечества Тургута Озала скорее всего в таком случае может потерять власть, чего им, естественно, не хотелось. Приходилось выбирать между «европейским курсом» и личной властью, к чему это приведет, было совершенно не ясно.

(Тургута Озал)

Досрочные выборы прошли в Испании. Там к падению прошлого кабинета привела публикация об эскадронах смерти, которые были созданы «социалистическим» правительством и охотились на боевиков баскской террористической организации «ЭТА». В другом варианте реальности эта история всплыла только в 90-х и уже не могла так радикально повлиять на политику пиренейской страны, тут же она практически мгновенно заставила премьер-министра Фелипе Гонсалеса подать в отставку. При этом самого политика вроде бы ни в чем не обвиняли, там всех собак повесили на главу МВД, но тем не менее.

(Филипе Госалес)

Тут нужно сделать небольшой шаг назад и дать контекст. В 1982 ИСРП — Испанская социалистическая рабочая партия — одержала беспрецедентную победу, взяв 48% голосов. Все следующие 4 года она безостановочно боролась с кризисами, инфляцией, которая подбиралась к 20%, безработицей, которая за эти самые 20% переваливала, национализировала для спасения важные, но убыточные предприятия, закрывала те, которые уже нельзя было спасти. Короче, первая половина 1980-х выдалась для королевства тяжелой.

На внешнем треке испанцы — собственно, это движение началось еще до прихода к власти социалистов — уверенно двигались в ЕАС и НАТО, и надо же такому случиться, что референдум по вступлению в североатлантический альянс был назначен на март 1986 года. Именно тогда, когда войска Саддама хорошенько наподдали американцам в Кувейте и по Европе активно ходили слухи — мы их усиленно поддерживали, в том числе финансово, раздувая пламя тревожности в душе господ, месье и сеньоров — что вот завтра или послезавтра на восток отправят и контингенты континентальных союзников США по НАТО.

Нетрудно догадаться, как это всё повлияло на референдум — его даже перенести хотели, но в итоге не срослось — вместо 52% «за» голосование показало только 35% желающих вступить в военный союз. Это был мощнейший провал, срезавший по разным подсчетам до 5% рейтинга ИСРП. И тем не менее на выборах летом 1986 года социалисты набрали 39% голосов, что всё равно хватило им, чтобы создать монобольшинство в парламенте.

А вот новый скандал и новые выборы уже летом 1987 года дали социалистам забрать всего 33% голосов, и тут уже пришлось начинать формировать коалицию. И логичным шагом в такой ситуации стало объединение — там как раз хватало голосов с минимальным запасом — с блоком «Объединенные левые», созданном вокруг коммунистической партии Испании и местных зеленых. Последние неплохо «прокачали» себе рейтинг на антиядерной истерии в Европе, плюс мы открыли им финансирование по обходным каналам, так что набранных левыми 8% как раз хватило.

В целом для СССР такая рокировка мало на что влияла глобально, однако отличия всё равно были. Левые были против назначения нового референдума по НАТО и активно выступали за отказ от ядерной энергетики. Такие себе полезные идиоты. Ну и просто смещение европейского политического пространства «влево» выглядело приятным трендом.

Вялотекущий политический кризис перешел в острую фазу во Франции. История с ядерным ударом по Ливии в моменте — как это обычно и бывает в таких случаях — поддержанная народом, очень быстро стала непопулярна, когда простым французам пришлось столкнуться с экономическими последствиями данной авантюры.

Тут нужно отметить, что Пятая республика — всё же президентское государство, поэтому и основная ответственность лежала на Миттеране. При этом премьер-министр Жак Ширак, представляющий правую половину французского политического спектра, быстро начал отползать в сторону, заявляя о нежелании нести ответственность за действия социалистов. Плюс еще и скандал со второй семьей Миттерана бахнул совсем не вовремя, вообще-то французы подобные шалости своим политикам обычно прощают достаточно легко, но точно не в тот момент, когда стоимость топлива на заправках улетает в небеса.

Короче говоря, ситуация в течение конца 1986 — начала 1987 года накалилась до предела и закончилась тем, что Жак Ширак просто подал в отставку, что автоматически означало новые выборы. Миттеран еще попытался создать правительство меньшинства, пару раз вносил кандидатуры своих людей на рассмотрение национальной ассамблеей, но всё это было уже попытками зацепиться за воздух. В итоге на июль 1987 года были назначены перевыборы, и по всем прогнозам правые — то есть голлисты Ширака — должны были только усилить свое положение в парламенте. А поскольку основную проблему это никак не решало, назначить правительство Миттеран всё так же не сможет, а проводить новые парламентские выборы чаще чем раз в год во Франции запрещено, всё очевидно шло к досрочным президентским гонкам. И тут я бы совсем не поставил на «социалиста» Миттерана. В той истории он сумел победить с достаточно небольшим перевесом, здесь имел все шансы проиграть.

«Весело» было в Израиле. Начавшаяся еще прошлой осенью интифада достаточно быстро — ну как быстро, за полгода примерно — перешла от стадии «войны камней» в стадию горячего противостояния. Тут, конечно же, не обошлось без влияния одного не в меру деятельного генсека, который дал команду не только снабдить палестинцев оружием, но еще и переправить на Западный Берег и в сектор Газы доставшихся нам по наследству от Ирака военных. Из Ирака в Сирию «эвакуировалось» около семидесяти тысяч опытных вояк, которые Асада сильно напрягали одним своим присутствием на сирийской земле, поэтому он тоже способствовал как можно более оперативной переправке этих прошедших огонь и воду солдат — шутка ли, сначала война с Ираном, продлившаяся добрых 7 лет, а потом война с США — конечным адресатам.

Часть этого человеческого материала мы забрали себе в Союз, перенимать опыт городских боев, часть «раздали» союзникам, часть начали готовить как ЧВК для работы в Африке, ну и часть добровольцев отправили в Палестину на помощь собратьям в войне против Еврейского государства. Лично я против евреев ничего не имел, но Израиль сам выбрал сторону и, конечно, в качестве ближайшего и вернейшего союзника-сателлита США, для СССР это государство в любом случае оставалось недружественным.

Ну и понеслось. От камней палестинцы быстро перешли на самодельные фугасы, обстрелы из ручного оружия и прочие подобные «веселые старты». Тяжелое вооружение переправить через Иорданию и Египет было практически невозможно — да, в эти времена забора вокруг Сектора Газы еще не было, но всё равно танк египетские пограничники мимо себя протащить бы не позволили — зато автоматы, гранатометы, мины и даже ПЗРК грузились в регион практически без ограничений.

«Переломным» в ситуации стало 13 апреля 1987 года, когда большая еврейская колонна из нескольких БТРов, выехавшая на патрулирование Западного Берега, попала в засаду и была полностью уничтожена, погибло больше шестидесяти израильских солдат, почти столько же, сколько во время шестидневной войны, когда Израиль воевал со всем арабским миром вместе. Ну ладно, не столько же, но числа все равно сравнимы.

Вслед за этим в течение двух месяцев произошел еще ряд нападений и терактов, в которых Израиль терял людей чуть ли не каждый день. Тут же активизировались боевики «Хезболлы» в южном Ливане, которые тоже получили часть помощи от нас и от Ирана — забавно, как мы с Тегераном в моменте стали едва ли не союзниками — оккупированная ЦАХАЛом «зона безопасности» на юге страны подвергалась постоянным обстрелам, которые практически не скрываясь координировались со стороны Сирии.

Всё это стало для Тель-Авива максимально болезненным, реакция последовала мгновенно. В Палестине были введены тотальные комендантские часы, начались постоянные контрпартизанские рейды с целью выловить боевиков, инструкторов и места хранения оружия. Одновременно Иордания и Египет ужесточили контроль на границах, а Израиль принялся в пожарном порядке возводить стены и заграждения, отгораживаясь от неспокойных анклавов.

Чем всё это закончится, было непонятно, но уже в начале лета 1987 года правительство «национального единства» под руководством премьер-министра Ицхака Шамира начало разваливаться буквально на глазах. Все те проблемы, из-за которых «Ликуд» смог выиграть выборы в 1983 году, решены фактически не были, народ устал от постоянного кризиса. С другой стороны, на втором конце политического спектра находилась «левая» партия «Авода», и там тоже не могли предложить адекватного решения проблемы, которая, как показала история, его просто не имела.

(Ицхак Шамир)

Отдельно стоит упомянуть эфиопский вопрос. В этой забытой богом стране война без перерывов продолжалась уже добрых двадцать пять лет и, наверное, не начни я свои изменения, направленные на прагматизацию отношений СССР с «союзниками», могла продолжаться еще столько же. Вот только с начала 1985 наша помощь Аддис-Абебе начала сокращаться, и дела этой африканской страны пошли совсем плохо. Если в плане войны с помощью расквартированных там советских войск эфиопцы еще как-то держались, то вот внутренняя экономика, кажется, окончательно решила помахать рукой.

Впрочем, там несколько факторов наложилось, включая и дорогую нефть, и неурожаи, из-за которых по разным данным погибло от полумиллиона до полутора миллионов человек. Короче говоря, всем стало понятно, что конфликт нужно заканчивать. Вот только имелась одна проблема — сама фигура эфиопского главного «коммуниста» Менгисту Хайле Мариама. Редкостная сука, хоть и «наша сука». Массовые казни, пытки, репрессии по национальному признаку, военные преступления — полный набор африканского диктатора, короче говоря. Ну и, конечно, от «красноты» в его идеологии реально имелась только человеческая кровь на руках. Ко второй половине 1980-х он к тому же окончательно начал терять контроль над ситуацией, и вооруженные бунты уже стали вспыхивать к него «в тылу», намекая на скорый конец режима.

В общем, было принято решение менять лошадь. Аккуратно вышли на еще одного персонажа, позиционирующего себя как стоящего на марксистско-ленинских принципах — Мелеса Зенауи, лидера Народного фронта освобождения Тыграя — и предложили ему сотрудничество. Несмотря на предыдущую критику СССР как государства, отступившего от ленинского курса, этот персонаж быстро принял наше предложение, а остальное, учитывая возможности Союза в регионе, было уже делом техники.

(Мелес Зенауи)

В начале 1987 года прямо на территории советской военной базы Дахлак был создан Временный Революционный Совет Спасения, куда приняли часть оппозиционных сил и собственно правящую в Эфиопии Рабочую партию. Там уже внутри организации быстренько провели снятие Хайле Мариама с должности и назначение нового лидера.

Самого же Хайле Мариама уже к середине весны начали критиковать за создание «культа личности», авторитаризм, всяческие преступления, после чего он тихо уехал в СССР, без всяких надежд на дальнейшую политическую карьеру. Тоже знаковое действие — с одной стороны, мы ставленника сами же и сняли, с другой — не позволили его банально пристрелить, хоть, будем честны, желающие имелись, да и было за что.

Что же касается Эритреи, то местным сепаратистам было предложено вернуться к федеративному устройству образца 1962 года, с достаточно широкими полномочиями местного самоуправления, но без контроля армии и внешней политики. Такое предложение мгновенно раскололо местный Национальный фронт освобождения Эритреи на «соглашателей» и «непримиримых». Как раз с первыми в середине июня в Москве была проведена большая мирная конференция, с участием «третьих социалистических» стран типа Кубы и Вьетнама. Пока окончательные условия еще не были выработаны — а как их выработаешь, если часть твоих вчерашних соратников продолжает бегать по горам с автоматами, что явно не способствует мирному процессу, — но глобально стороны пришли к определенному уровню взаимопонимания.

В будущем мы предлагали ввод миротворцев — тех же кубинцев и вьетнамцев, — принятие новой конституции, ну и, конечно, экономический пакет. Можно сказать, ради него всё и затевалось, не просто же так мы будем ресурсы тратить на всяких африканцев. Эфиопия — большая и богатая на ресурсы страна. Тантал, ниобий, литий, золото, природный газ. Много чего там есть.

Прямо сейчас готовилось заключение большой сделки в формате «ресурсы в обмен на инфраструктуру», где СССР обязывался строить добывающие мощности и логистику для вывоза всех богатств на внешние рынки, а Эфиопия собственно вкладывалась своими недрами. Наверное, на сто процентов окупить наши вложения — даже если туда добавить еще и сельхозпродукцию и вообще всё что только можно — не получится, однако часть затрат отбить поможет. С другой стороны, сначала нужно было добиться устойчивого прекращения огня, сколько на это еще уйдет времени, никто на самом деле не знал.