Ловушка для сердцееда (СИ)

Глава 58. Тучи Над Паркетом и Терпение Маркизы

Король восседал на своем троне, возвышавшемся над бальной залой. Золотое сияние Людовика XV казалось центром вселенной Версаля. Он кивал знати, принимал почтительные поклоны, изредка обмениваясь словом с ближайшими придворными. Но его взгляд, тяжелый и оценивающий, как гиря, постоянно возвращался к одной точке паркета — к паре, кружащейся в вальсе: Елене де Вальтер в ее сине-черном сиянии и Леонарду де Виллару в бархате ночного неба.

Лео вел Елену уверенно, его движения были отточены неделями тренировок. Но внутри все было иначе. Он чувствовал этот королевский взгляд, будто раскаленный гвоздь между лопаток. Видел, как монарх слегка хмурился, когда Лео ловил взгляд Елены и улыбался ей, забыв на миг обо всех угрозах. Видел, как королевский палец чуть заметно постукивал по подлокотнику трона — знак нетерпения или недовольства.

«Он не спускает с вас глаз, Елена, — прошептал Лео, наклоняясь чуть ближе, чтобы его слова услышала только она сквозь музыку. — И явно не в восторге от моего общества рядом с вами».

Елена не отвела взгляда от его лица. В ее серых глазах не было страха, только глубокая усталость от игры и… что-то еще. Решимость?

«Пусть смотрит, — ее голос был тихим, но твердым. — Я не его собственность. И не намерена танцевать только с теми, кого он назначит». Она сделала паузу, ее пальцы чуть сильнее сжали его руку. «Леонард… о чем мы говорили на террасе… о прошлом… о честности…»

Лео кивнул, все еще под впечатлением от их разговора, от которого его оторвали фанфары.

«Да?»

«Вы так и не поняли… — в ее глазах мелькнуло что-то похожее на досаду, смешанную с нежностью. Она искала слова, глядя прямо на него. — Иногда ответы… они ближе, чем кажется. Прямо перед глазами. Но нужно… видеть. Не только смотреть, но и видеть. Понимать знаки».

Лео нахмурился, стараясь вникнуть. Он воспринял это как продолжение ее философского настроя на террасе, как размышление о сложности жизни, о судьбе.

«Знаки? — переспросил он, слегка теряясь. — Вы говорите… о судьбе? О том, как все переплетено? Да, это удивительно…»

Елена закатила глаза — движение настолько неожиданное и… совсем не аристократическое, что Лео чуть не споткнулся. В нем было что-то до боли знакомое, что-то из далекого прошлого, что он не мог ухватить.

«Боже, Леонард, — выдохнула она, и в ее голосе прозвучала нежность, окрашенная легким отчаянием. — Вы… вы просто безнадежны».

Слово «безнадежен» прозвучало как удар. Лео побледнел. В его глазах мгновенно отразилась паника, ужасное предчувствие: Она отказывается? Она считает наши шансы безнадежными? Из-за короля? Из-за моего прошлого? Музыка, король, весь Версаль — все померкло перед этим внезапным страхом потерять ее снова, едва обретя надежду.

Елена увидела этот страх. Увидела, как дрогнули его губы, как потух свет в его глазах. И ее выражение мгновенно смягчилось. Она чуть сильнее сжала его руку, удерживая ритм вальса, и наклонилась еще ближе, ее губы почти коснулись его уха.

«Не бойся, глупый, — прошептала она так тихо, что звук потонул в музыке, но он услышал каждое слово. — Безнадежно невнимательный ты. Вот что я имела в виду». В ее глазах снова мелькнула та самая знакомая, чуть насмешливая нежность, смешанная с любовью. Это было успокоение. Признание. Она не отрекалась. Она… дразнила его? Но зачем?

Лео замер на мгновение, его ум лихорадочно работал. Невнимательный? К чему? К знакам? Каким знакам? Он хотел спросить, требовал объяснений, готов был остановить танец прямо здесь и сейчас. Его губы уже раскрылись…

Но в этот момент музыканты сыграли финальные аккорды вальса. Пары стали расходиться, кланяясь друг другу. И прежде чем Лео успел что-либо произнести, раздался громкий, властный голос церемониймейстера:

«Графиня де Вальтер! Его Величество Король Людовик Пятнадцатый просит вас оказать ему честь и подойти!»

Все взгляды в их сторону стали еще более пристальными. Шепоток прошел по залу. Король сидел на троне, его выражение было непроницаемым, но рука с изящным жестом указывала на пространство перед ним.

Елена вздохнула, едва заметно. Маска светской неприступности мгновенно вернулась на ее лицо. Она выскользнула из объятий Лео, едва коснувшись его руки кончиками пальцев в прощальном жесте, и пошла через зал, ее сине-черное платье струилось по паркету. Она шла с достоинством королевы, а не подневольной просительницы.

Лео стоял как вкопанный, глотая ком ревности и гнева. Он видел, как король удостоил ее милостивой улыбкой, как что-то сказал. Потом король кивнул в сторону пожилого, но еще статного графа в роскошном, но чуть старомодном камзоле — известного придворного старожила, графа де Лоррена, славившегося своими танцевальными умениями (и бесконечными сплетнями).

«Графиня, — голос короля прозвучал громко, чтобы слышали ближайшие придворные, — вы так прекрасны сегодня. Не сочтите за труд скрасить вечер нашему старому другу, графу де Лоррену. Он так восхищался вашим нарядом».

Это был приказ, замаскированный под просьбу. Елена склонила голову в изящном поклоне.

«Слушаюсь, Ваше Величество. Для меня честь».

Она повернулась к графу де Лоррену, принимая его предложение руки с безупречной вежливой улыбкой, не отражавшейся в глазах. Старый граф засиял от счастья и повел ее в новый танец — менуэт, медленный и церемонный.

Лео сжал кулаки так, что костяшки побелели. Ревность, острая и жгучая, клокотала в нем. Этот старый лис! Его руки на ее талии! Его самодовольная улыбка! Лео готов был броситься туда и…

«Дыши, племянник, — тихий, спокойный голос маркизы д’Эгриньи раздался у самого его уха. Она подошла незаметно, как всегда. — И не корчи такое грозное лицо. Весь двор уже заметил, как ты смотришь на графиню. Не усугубляй».

Лео обернулся к ней, его глаза полные боли и ярости.

«Тетушка! Он… он просто отодвигает меня! Использует ее как пешку! А этот старый…»

«Молчи! — ее голос оставался тихим, но приобрел стальную властность. Она взяла его под руку и повела в сторону от толпы, к колонне, скрывавшей их частично от любопытных глаз. — Ты думаешь, я не вижу? Вижу. Но сейчас — не время для героических жестов. Это шахматы, Леонард, не кулачный бой».

Он видел ее лицо. Оно было удивительно спокойным. Нет, не просто спокойным — уверенным. В ее глазах светился знакомый огонек расчетливого ума, тот самый, что зажигался, когда она разрабатывала очередной хитроумный план по спасению его репутации или поместья. Она точно что-то задумала. Что-то знала. Что-то готовила.

«Но что делать? — прошептал он отчаянно. — Она там… с ним… а король смотрит…»

«Что делать? — тетушка Элиза чуть улыбнулась, поправляя перчатку. Ее взгляд скользнул по залу, оценивая расстановку сил. — Танцевать. Беседовать. Быть безупречным графом Вилларом. Демонстрировать всем, включая Его Величество, что ты здесь не случайный гость, а человек, знающий свое место и цену. И… ждать».

«Ждать чего?» — спросил Лео, чувствуя, как терпение его на исходе.

«Ждать своего хода, — загадочно ответила маркиза. Ее взгляд на мгновение остановился на Елене, грациозно выполнявшей па менуэта с графом де Лорреном, а затем вернулся к Лео. В нем читалась непоколебимая решимость. — Поверь мне, племянник. Тучи сгущаются, но буря разразится не по его сценарию. Просто будь готов. И помни: она выбрала тебя в этом танце. Не его. Не кого-то другого. Тебя. Держись за это».

Она слегка сжала его руку, передавая свою железную волю, и отошла, растворяясь в толпе придворных, оставив Лео одного у колонны. Он смотрел на Елену, на ее вынужденную улыбку старому графу, на тяжелый взгляд короля, и снова на спокойную спину тетушки, уходящей вглубь зала. Ревность и гнев медленно сменялись тревожным ожиданием. Что задумала маркиза? И как долго ему придется ждать этого загадочного «хода», пока королевские тучи сгущались все сильнее над головой его любви?