Ловушка для сердцееда (СИ)

Глава 40. Утро Перед Балом: Сто Процентов Хаоса

Рассвет едва тронул башни Шато Виллар бледно-розовым светом, а замок уже гудел, как гигантский улей, доведенный до точки кипения. Воздух вибрировал от напряжения — 100 % загрузка системы, мысленно отметил Леонард, стоя у окна своего кабинета. Его пальцы нервно барабанили по подоконнику. Сегодня был День — вечер Бала. И нервы у всех, включая его, были натянуты до предела, как струны виолончели в оркестре.

Где-то внизу: Беспрерывный, яростный стук топоров и молотков — доделывали последние декорации во дворе. Звонкий лязг ведер — поливали цветы, выстраиваемые вдоль дорожек.

Этажом выше: Пронзительный визг пилы — монтировали дополнительную платформу для музыкантов. Гулкие шаги бегущей прислуги, прерываемые резкими окриками мажордома:

«Антуан! Ковер в бальном зале! Немедленно!»

Из кухонных глубин: Настоящая симфония хаоса. Грохот медных тазов, шипение чего-то во фритюре, чавкающее бульканье огромных котлов, металлический лязг поварских ножей, рубящих со скоростью пулемета, и периодические вскрики кухарки — то от восторга, то от ярости. Она была маленьким, невероятно производительным заводом, штампующим изысканные «боеприпасы» для вечернего сражения под названием «Банкет».

Со стороны конюшни: Ржание лошадей, скрип повозок — доставляли последние припасы, лед для шампанского, свежие цветы из оранжереи.

Повсюду: Быстрые шаги по паркету и каменным плитам, приглушенный, но неумолкающий гул десятков голосов, хлопанье дверей.

Запахи витали слоями, смешиваясь в головокружительный коктейль:

Сладковато-терпкий запах свежеструганного дерева и лака из мастерской Анри.

Тяжелый, маслянистый дух горячего воска — чистили и натирали паркет до зеркального блеска.

Пряный, теплый аромат свежеиспеченного хлеба и слоеных круассанов, доносившийся из кухни волнами.

Насыщенный, мясной запах жареной дичи — утки, фазаны.

Сладкий, томный шлейф ванильного крема и карамели.

Острый, возбуждающий запах свежесваренного кофе — единственное, что держало на ногах половину персонала.

Цветочная волна — розы, жасмин, гортензии — когда мимо проносили охапки для букетов и гирлянд.

И под всем этим — легкий, но ощутимый запах пота и пыли, неизбежный спутник такой лихорадочной деятельности.

Леонард глубоко вдохнул этот коктейль. В его голове, поверх хаоса, работал четкий, почти механический протокол проверки:

Освещение главного зала: Анри докладывал на рассвете — все линзы отполированы, механизмы смазаны, масляные резервуары полны. Система «Световое шоу» — ГОТОВА.

Музыка: оркестр репетировал до глубокой ночи. Новые инструменты звучали безупречно. Сервис «Акустика» — запущен, стабилен.

Сувениры — Волшебные Шкатулки: последний отчет Мари: 85 из 120 готовы, упакованы в бархатные коробочки с бирками. Анри клялся, что остальные будут закончены к 16:00. Проект «Памятный подарок» — на завершающей стадии. Риск задержки — 15 %. Приемлемо.

Провизия: Кухарка, несмотря на вскрики, излучала уверенность. Погреба ломились. Ресурсы «Банкет» — загружены на 100 %.

Персонал: Горничные и лакеи двигались как заведенные, но тени под глазами выдавали усталость. Пьер следил за графиками отдыха. Требуется мониторинг состояния "рабочих процессов" для предотвращения сбоев.

Главный объект: Елена де Вальтер. Ее "да" было загружено в его систему как самая важная константа. Цель вечера — подтверждена и активна.

Мысль о ней заставила его сердце учащенно биться, словно перегруженный процессор. Не юнец, достойный кавалер, хозяин, — напомнил он себе, сжимая кулаки, чтобы скрыть легкую дрожь в руках. Он вышел из кабинета — нужно было быть видимым, излучать спокойствие, быть «админом» этого безумного сервера под названием «Шато Виллар. День Бала».

Последние лучи солнца, словно золотые стрелы, пронзили облака, осветив замок, который теперь сиял, как огромный драгоценный камень. Тысячи свечей в окнах и подсвечниках у входа зажглись почти одновременно, отозвавшись внутри теплым свечением. Фонтаны на парадном дворе заиграли переливами изумрудного, сапфирового и рубинового света, отбрасывая волшебные блики на стены.

Звуки изменили тональность. Хаотичный гул уступил место торжественному гулу подъезжающих карет. Скрип тяжелых колес по гравию, фырканье разгоряченных лошадей, четкие команды конюхов, звонкие возгласы швейцара, объявляющего прибывающих гостей: «Герцог и герцогиня де Монморанси!», «Барон де Ларошфуко!».

Запахи тоже преобразились:

Тонкие, дорогие духи и помада — жасмин, фиалка, пачули, амбра.

Аромат воска от натертых до блеска карет и кожаных сафьяновых сапог.

Легкая пыль, поднятая копытами и колесами.

И все та же, но теперь приглушенная, аппетитная волна запахов с кухни, смешанная с дымком дорогих сигар, который уже начали раскуривать прибывшие кавалеры у входа.

Леонард стоял у главных дверей, рядом с Пьером и Арманом. Он был безупречен в новом темно-синем камзоле, расшитом серебряными нитями, словно ночное небо. Лицо — маска вежливого, радушного хозяина. Но внутри каждый объявленный гость — это еще один шаг к главному событию. Система работает в штатном режиме. Трафик стабильный. Загрузка зала — 60 % и растет…

И вот… Наступил момент. Швейцар сделал паузу, выпрямился во весь рост, его голос прозвучал особенно громко и четко, перекрывая остальной гул:

«Графиня Елена де Вальтер!»

Время замедлилось. Все звуки — смех, говор, скрип гравия, фырканье лошадей — отступили на второй план, слившись в невнятный гул. Леонард забыл дышать.

Платье глубокого траура, из тяжелейшего черного гродетура, поглощало свет, лишь кое-где отдавая мерцанием тусклого серебра на острых складках. Строгий силуэт с узким лифом и пышными панье подчеркивал ее осиную талию, а V-образный вырез лишь намекал на мертвенную бледность совершенной кожи. Единственным украшением служило черное венецианское кружево, обрамлявшее декольте и ниспадавшее с узких рукавов, контрастируя с изысканной простотой темных волос, уложенных без единой пряди. Она была воплощением сдержанного достоинства и холодной красоты. Ледяная Королева. Но в ее глазах, когда они на мгновение встретились со взглядом Леонарда, промелькнуло что-то — не тепло, нет, но… любопытство? Словно она тоже пришла не только из чувства долга.

Она медленно поднялась по ступеням, ее шелк тихо зашелестел. Легкий, неуловимый аромат ландыша и свежего льда достиг Леонарда, когда она поравнялась с ним. Он низко, безукоризненно поклонился, протягивая руку.

«Графиня де Вальтер. Ваше присутствие — честь для моего дома и высшая радость для меня лично,» — его голос звучал ровно, глубоко, без тени прежней легкомысленной игривости. Только искреннее уважение и та тихая, всепоглощающая радость, что она здесь. Цель достигнута. Объект в зоне видимости. Начало операции «Завоевание Сердца» — успешно.

Елена едва заметно кивнула, положив кончики пальцев на его руку. Их прикосновение было легким, как прикосновение снежинки, но для Леонарда оно прожгло насквозь. Он повел её в сияющий светом и ожиданием бальный зал. Бал, его бал, бал для неё, начался. И где-то в глубине души, под маской остепенившегося графа, бывший айтишник ликовал: Первая критическая точка пройдена. Система функционирует. Продолжаем. Но главное испытание — показать ей настоящего себя — было еще впереди.