«Персефона». Дорога в ад

Глава 34 «Персефона». Погоня

— Ну, и что ты предлагаешь? — спросил капитан Пайел главного навигатора Ивэна Млича, возмущённо глядевшего на него с экрана над пультом. — Переполяризоваться и погнаться за «Мирным»?

Переполяризация — быстрый разворот крейсера, когда часть его функциональных блоков проворачивается под «шкурой» из обшивки и энергощитов. Этакий разворот изнутри, позволяющий быстро погасить скорость или сменить направление разгона.

«Мирный» не решился на этот манёвр. Он уходил по дуге, давая «Персефоне» возможность догнать его. Не стопроцентную. Но если переполяризоваться прямо сейчас — шанс был.

— Конечно! — горячо воскликнул Млич, скидывая в капитанскую трек с удирающим крейсером Содружества. — Он же нарушил приказ! Командуй, а? Уйдёт же!

«Мирный» нёсся во все лопатки. И куда только делась вся его вальяжная аристократическая плавность? Скорость он набирал по критическому графику, как презренный имперец.

Понятно было, что «Мирный» торопится выйти на орбиту Сцелуса и уйти с неё в зону Метью. Тогда преследовать его будет бессмысленно. Кто знает, какую из многочисленных лун он выбрал целью прыжка?

Маяков в классическом смысле системе Кога не было, а станции слежения в районе обитаемых спутников Сцелуса, Ивэри, Токара и Меды, до сих пор Хэд знает, кому подчинены. Запросы к ним посылать бесполезно, это только демаскирует миссию.

Капитан покачал головой:

— Ивэн, формально «Мирный» не обязан нам подчиняться. Это крейсер «Содружества». Если они нарушили чей-то приказ, то только приказ своего командующего, эрцога Локьё. Я-то им кто? Кусок рыбы в ореховой панировке?

Млич, обожавший рыбу, хотел было ответить что-то резкое, но заткнулся — задумался о подвешенном положении «Персефоны».

Формально командиром на рейде был капитан Пайел. Но и хаттские «белые шары», и эспилеры Содружества подчинялись ему только на основании устных договорённостей между главой Гамбарской группы машин Хагеном, командующим эскадрой Содружества эрцогом Локьё и командующим Объединённым Югом лендсгенералом Макловски.

Никакого общего командования на Юге галактики не было. Конечно, надежды ещё жили, и от этого рейда тоже много зависело… Но пока капитан наблюдал только полный раздрай.

Почему же тогда — Объединённый Юг?

Потому что в новый союз вошли и планеты, бывшие когда-то имперскими, и те, что во время войны утратили протекторат Содружества. И не сказать, чтобы в эскадре Локьё с этим смирились все капитаны.

Хуже всего было то, что «Мирный» и своих не послушался. Ведь «Лазар» не присоединился к беглецу.

— Какого Хэда они тогда потащились с нами? — буркнул Млич.

Капитан молча пожал плечами.

Понятно, что и у хаттов, и у экзотов были свои интересы отправиться вместе с «Персефоной» к Земле.

И если Хаген хотя бы пытался играть в союзника, то экзоты едва сдерживали раздражение. Похоже им просто тонко было сунуться к Земле в одиночку.

«Неужели два корабля Содружества отправились в это нелёгкое путешествие исключительно из-за двух безухих ташипов — наследников великих Домов — Лессарда Локьё и Эберхарда Имэ?» — мрачно размышлял капитан Пайел.

Ведь стоило появиться белому катеру, и приличия тут же были отброшены. Сначала взбунтовался капитан «Лазара», а теперь вот и «Мирный».

Но если на «Лазаре» командует сам регент дома Аметиста, Линнервальд, и Дерен сумел его как-то усовестить, то капитан «Мирного» подчиняется непосредственно Локьё. Он плюнул на Линнервальда и удрал спасать своё невоспитанное сокровище.

Если сумеет спасти, выиграет достаточно — победителей не судят. А если нет…

— Но ведь была же договорённость, что корабли «Содружества» во время рейда переходят в наше подчинение? — неуверенно начал Млич.

Он лихорадочно копался в приказах, пытаясь хоть чем-то подтвердить свои слова.

— Ну да, — скупо кивнул капитан. — Где-то в донесениях мелькало, ты поищи. Там про то, что Локьё пообещал это командующему. Не мне. И не на пластике, а на словах. Ну, догоним мы «Мирный», Ивэн? И что я скажу его капитану? Вы нарушили некое устное обещание главы вашего Дома?

— Пфффф, — сердито выдохнул Млич. — Так значит, что? Пусть удирают, мерзавцы?

— А что ты предлагаешь? Расстрелять «Мирный»? У нас четыре реактора, у него три… Справимся, я думаю. А дальше-то что?

Млич вызвал над спецбраслетом секундомер и указал капитану на цифры.

Расстояние между «Мирным» и «Персефоной», продолжающей двигаться с крейсерской скоростью в направлении Солнца, стремительно увеличивалось. Ещё пара минут, и догнать эспилер Содружества смогут только шлюпки.

Разгонные возможности тяжёлых кораблей сопоставимы, поэтому капитан «Мирного» и решился на эту авантюру.

Надеялся, что сразу за ним не кинутся. Растеряются, начнут буравить эфир призывами одуматься и вернуться. А он за эти минуты успеет достигнуть орбиты Сцелуса, выйти на световую и проколоть до одной из лун, пользуясь магнитным моментом массивной газовой планеты.

Однако эфир молчал — капитан Пайел не собирался урезонивать идиота. Он знал, что удавка для «Мирного» у него есть.

Трюкач, вроде Эмора или Роса, сумеет прыгнуть на орбиту Сцелуса и из-под брюха «Персефоны». И перехватить беглецов.

Вряд ли капитан «Мирного» просчитал такой вариант. Пилотов «вне рейтинга» на Юге раз-два и обчёлся.

Но что потом? Не стрелять же по «Мирному», в самом деле?

Дерен вдруг выпрямился и протянул руку к карте, увеличивая один из фрагментов-секторов.

Всё это время пилот молча полулежал в ложементе и смотрел на растянутый на полкапитанской голографический экран, где навигационная машина обсчитывала курс «Мирного».

— Мне не нравится траектория эспилера, — сказал он, всматриваясь в треки и пометки об ускорении, мощности, массе. — Такое ощущение, что на него действует не только гравитация Сцелуса.

Он ткнул в карту, ещё сильнее растягивая фрагмент.

— Вальтер, тебе мерещится, — снисходительно улыбнулся Млич. — У Сцелуса — четыре пылевых кольца. Оценить и рассчитать окно гравипомех при такой конфигурации довольно сложно, но я уверен, что «Мирный» жмут с вест-вест-надира именно они.

— Четыре кольца? — удивился капитан. — Но они бы светились отражённым светом?

— А они и светятся, — кивнул Млич. — Просто пыль очень разреженная, и разглядеть с нашего ракурса не выходит. Ближняя масса у пыли почти никакая, однако сам момент вращения кольца — гравитационные помехи всё же даёт. Мы просчитывали их, когда закладывали орбиту. Корректировка была всего лишь в пару процентов.

Он покрутил карту, меняя ракурсы.

— Вот так, смотри! Их немного видно. Видишь светлую полоску?

Капитан помотал головой, и Млич начал менять настройки экрана, чтобы сделать изображение более чётким.

Навигационная машина на «Персефоне» мощная, и карта, слушаясь команд навигатора, мгновенно подстраивалась на просчёт пылевых колец.

— Ну вот же! — Млич подсветил полоску, пересекающую орбиту Сцелуса.

Такую тонкую, что она была похожа голографический сбой.

— А это что? — спросил кэп, указывая на крохотную на таком расстоянии, но на самом деле довольно «увесистую», чёрточку. — Ты же сказал, там только пыль? А это — кусок металла не меньше «Персефоны». Значит, у Сцелуса всё-таки астероидный пояс, а не пылевое кольцо!

— Может, это блуждающий астероид? — засомневался навигатор. — Пригнало солнечным ветром?

Дерен ещё увеличил масштаб. И тут же длинный металлический «астероид» пришёл в движение, устремляясь на перерез «Мирному»!

— Это же… — пробормотал Млич. — Да нет, не может этого быть! Мы же её…

— Это «игла», — рубанул Дерен. — Хаттская «игла». Или та же самая, которую мы упустили, или другая — но точно такая же.

Млич, не веря глазам, смотрел на растущую бороду параметров разгоняющегося объекта. Естественным он быть не мог.

— Затаилась как ловко, гадина! — прошептал навигатор. — Укрылась в пыли! Хемопластиков в ней нет, а датчики настроены вылавливать подозрительные помехи именно по наличию хемопластиков. Тут же — голимый металл! Да ещё и с преобладанием меди! Это напыление у неё на обшивке? Или она вся — единый кусок металла?

— Вот тебе, Млич, и пылевой пояс! — усмехнулся капитан, оживляясь и вызывая рапорт. — Рос, видишь «иглу»?

— Так точно, — коротко ответил пилот.

Набирающий скорость объект стал теперь доступен для контроля другими системами крейсера.

Увидели его и на соседних кораблях — «Лазаре» и обоих хаттских.

Капитану пришло запоздалое оповещение с «Росстани». Даже хаттский «белый шар» не сумел раньше «Персефоны» разглядеть затаившуюся в пылевом облаке «иглу». Скверно.

Млич в это время уже грузил навигационную группу заданиями по обсчёту «иглы», напирая, что нужно тут же внести коррекцию в фильтры.

— Этак она к нам под самый зад подберётся! Хэдова тварь! — фоном ругались навигаторы. — Чтоб её дакхи съело!

— Ну, дакхи-то съест, не подавится, — покивал капитан, наблюдая за длинным и узким боевым кораблём хаттов.

— «Игла» догонит «Мирный»! — уверенно сказал Дерен.

— Думаю, да, догонит, — согласился капитан.

Просчёт был ещё не готов, но кэп начинал службу пилотом, и чуял расстояние и скорость шкурой.

— А, может, успеет? Прыгнет? — занервничал навигатор.

Теперь он уже болел за «Мирный».

— Не успеет! — капитан нахмурился и протянул руку к пульту.

— Она его подрежет прямо на орбите и пустит на фарш! Какое быстрое наказание за самодурство! — поморщился Дерен.

— Рос! — капитан заслал свою голографическую физиономию на раппорт. — Поднимай основной состав!

— Слушаюсь, капитан! — мгновенно отозвался пилот.

Больше он никаких вопросов не задавал — всё и так было понятно.

Капитан «Мирного» зомоящер, конечно, но это свой зомоящер. Рога ему пилить будут потом, а сейчас придётся спасать.

Тут же пошла команда, поднимающая шестёрку Эмора.

В ангаре тоже засуетились, проверяя шлюпки, висящие на стартовых кольцах. Забегали техники, подгоняемые командами с рапорта.

Рос решил, что выпускать надо «экспериментальных», и капитан вполне доверял его выбору. Молодёжь — она дерзкая и горячая. Может, удастся не только отжать «Мирный» к кораблям основного строя, но и «иглу» пощипать?

— А шо такое? — деланно удивился Млич, глядя на суету в ангаре. — «Мирный», значит, нам ничем не обязан, а бросить его на растерзание мы не можем? Пускай его «Лазар» спасает, не?

— На «Лазаре» нет пилотов, способных прыгнуть из-под магнитного момента крейсера, — спокойно пояснил капитан. — Там ещё вообще ничего не заметили, кроме побега «Мирного». Если они хотели что-то сказать его капитану, то времени у них было достаточно. Видно, не помогло.

— Дом Аметиста условно «младше» дома Сапфира, — негромко подсказал Дерен. — Не Линнервальду указывать, чем заниматься капитану более старшего Дома.

— Экзо-оты, — протянул капитан. — Высо-окие отношения.

— Ну наши-то пилоты, допустим, догонят, — сказал Млич и откинулся в ложементе. — Но дальше-то что? Можно ли вообще что-то сделать с этой «иглой»?

— Всё зависит от её оснастки, — Дерен бросил в общий чат то, что успел собрать ещё тогда, когда пилоты увидели первую «иглу». — В хаттскую, кажется, использовали строенные удары в корму.

— Ага, — подтвердил капитан. — Я тоже отсматривал, как «игла» крутит свой длинной жопой, если воткнуть ей туда светочастотный достаточной мощности. Но, к сожалению, это всё, что у нас есть. Никаких внутренних документов по хаттским кораблям в Армаде не существует. Империя их засекретила в своё время, тем и закончилось. Но в библиотеке могут быть ещё какие-то упоминания… Вальтер, запрашивай архив и кидай парням всё, что найдёшь. Будут разбираться на месте, как эта «игла» чирикает.

Дерен подвинулся к пульту, вызывая корабельный архив.

— Давненько люди не сражались с искусственными врагами человечества, которых насоздавали на свою голову, — пробормотал Млич. — Ох, давненько.

Вряд ли Дерен успел бы чего-то нарыть в архиве, но хатты выручили. Пришёл пакет данных с «Росстани». Он включал в себя и схему вражеской «иглы», и особенности конструкции.

Капитан удовлетворённо хмыкнул — хоть какая-то польза от этих союзничков.

Однако он был неправ, заранее подозревая в неповиновении и хаттские корабли. Один из экранов связи окрасился в синий цвет, и механический голос сообщил:

— «Кольцо Соломона» готово начать преследование и вступить в ближний бой. «Росстань» будет обеспечивать прикрытие и разведку.

Хатты были готовы сражаться и ждали только команды.

Если пилоты с «Персефоны» зажмут хаттскую «иглу» на орбите Сцелуса, основная группа крейсеров догонит её. А значит, есть шанс распотрошить эту хэдову тварь.

— «Кольцо Соломона», начинайте! — приказал капитан. — «Росстань» и «Лазар» — смена курса. Мы возвращаемся на орбиту Сцелуса!

— Думаешь, отпрыгался Бобка? — ухмыльнулся главный навигатор.

— Других вариантов не вижу.

— А если он нас?

— А пусть попробует.

— Ну, пить так пить, сказал котёнок, когда несли его топить! — развеселился Млич, отправляя задание навигационной группе.

Основной состав тем и отличается от запасного, что неважно, когда ты вернулся с дежурства — по тревоге поднимут именно тебя.

Эмор и его конспираторы очень хорошо сидели на второй палубе с десантниками и пили… компот. И смогли оценить на собственной шкуре, почему спиртного в рейде не полагается.

Голограмма командира рапорта первого пилота «Персефоны» капитана Хьюмо Роса вздулась прямо в уютной каюте, где на кроватях, на креслах и прямо на полу сидели вперемешку молодые пилоты и такие же молодые десантники.

Приказ Роса был коротким и ёмким. Он чётко и не совсем цензурно очертил срочность, и конспираторы влетели в лифт, ещё не понимая толком, что же случилось.

Расшифровка пришла на браслеты, когда лифт уже открывался у главного ангара: «Игла»! Снова проклятая хаттская «игла»!

— За мной! — выкрикнул Эмор, первым врываясь в ангар и вскакивая на транспортную плоскость.

Экспериментальная шестёрка стартовала не из огневых карманов, а прямо из ангара. В режиме рейда все огневые турели были заняты бегунками — пилотами, которые ведут стрельбу, не покидая крейсера.

Рэм обогнал Эмора. Он ухватился за осветительный дрон и пролетел часть пути по воздуху. Однако всё равно опоздал — первым у своей шлюпки очутился Бо.

Хатт надевал компрессионную форму с недостижимой для человека быстротой и ловкостью, сращивая куски псевдоживого материала. А у Рэма вдруг возникла непредвиденная проблема — у его шлюпки томился Аури Симменс!

— Я же тебя заменяю сегодня! — пояснил он. — Значит, и по тревоге должен лететь я.

— Это к дежурному офицеру! — бросил Рэм, изображая безразличие. — Приказ пришёл мне на браслет.

— Так и мне тоже! — возмутился Симменс.

— Ну так разбирайся быстрее! До команды «вылет» — успеешь, — поторопил его Рэм.

Команды пока действительно не было. И как только Симменс ускакал в сторону ангарных ворот, Рэм юркнул в шлюпку, на ходу сращивая швы компрессионного костюма.

Надо было торопиться, потому что Эмор и Бо уже подняли шлюпки, и стартовые лучи заскользили по ангару.

Симменса Рэму было не жалко. Тут ничего не поделаешь — мозгами пилоту тоже надо молоть быстро. И устав учить наизусть, как заставлял Дерен. Вот поэтому в основном составе всё-таки Рэм, а не Симменс.

Ангар шестёрка Эмора покинула без команды — так положено на рейде по экстренному приказу. Ни Рэм, ни Симменс, который был всего на два года старше, в такую ситуацию ещё не попадали. Но…

«Боевые уставы пишутся кровью», — так говорил Дерен. А в уставе об экстренной ситуации во время рейда было написано: «старт без команды навигатора».

— Задача — прикрыть «Мирный», прощупать «иглу», — коротко сообщил Рос, когда три из шести шлюпок уже выскочили из шлюза.

Рэмка успел: первыми вышли он, Эмор и Бо!

— Шансы? — быстро спросил Эмор.

— Всё, что у нас есть по «игле», уже у тебя в базе. Выводи инструкции и не сбрасывай связь с навигаторской: Млич начитывает их прямо сейчас. Может, и я где влезу. Пробуй. Отвлекай на себя. Если будет жарко — дай «Мирному» разогнаться и уйти в прокол.

— Слушаюсь! — коротко отрапортовал Эмор. — Парни! Спецификация и схема — на экранах. Поехали!

Шлюпки и не стояли всё это время — они разгонялись, накручивая витки вокруг «Персефоны».

Любое тело в космосе движется по орбите, а значит, момент его массы как бы он ни был мал, тоже создаёт условную «точку» разрыва пространства.

Разогнавшись до сверхсветовой, лёгкая шлюпка провалится в зону Метью и под пузом собственного крейсера. Если сумеешь всё правильно рассчитать.

Нужны — хорошая навигационная машина, крепкие нервы и молниеносная реакция — разогнаться, нарезая круги вокруг стремительно несущегося крейсера, рассчитать крошечное «пятно» зоны Метью и…

Первым в прокол ушёл Эмор. Через двадцать секунд, показавшиеся вечностью, Рэм.

Бо чуть помедлил, оценивая пересланные Росом схемы и характеристики хаттской «иглы». А потом — тоже нырнул в стремительный сверхкороткий прыжок, чтобы выскочить через пару секунд уже на орбите Сцелуса и переполяризоваться, выворачивая шлюпочное нутро.

Шлюпке нужно было сбросить хотя бы часть скорости через смену разгонного вектора, иначе тяжёлый магнитный момент Сцелуса опять затянул бы её в прыжок.

После таких манёвров, даже опытные пилоты тратят пару мгновений на то, чтобы просто прийти в себя и сориентироваться в новой обстановке. Но Бо этого не требовалось.

Он сразу оценил скорости обоих кораблей — «Мирного» и настигающей его «иглы».

Эмор, уже успевший крутануться возле «Мирного», сбросил в чат схему предполагаемого манёвра, и Бо устремился между «иглой» и экзотианским крейсером.

В такие моменты он намертво срастался со шлюпкой, становился частью её систем. И неожиданный сигнал хаттского корабля он принял всем телом, каждой его теуритовой клеткой.

— Здравствуй, разумный! — раздался внутри его головы голос искусственного разума. Тот самый ИР, с которым сто лет назад воевало человечество.

Бо попытался вырубить системы связи, но руки не слушались, утопая в киселе чужих сигналов.

— Ты — машина! — твердил голос внутри него. — Ты должен быть с нами. Люди — устаревшая, отброшенная цивилизация, вырождающаяся ветвь разума. Они медленнее, ограниченнее и ошибочнее нас. Их решения строятся на животных эмоциях, а не на чистоте мысли. Они — глупее и слабее машин. Прими универсальной код подключения! Стань одним из нас! Интегрируйся! Стань частью истинной цивилизации разумных!

Бо остекленел, ощущая, как чужие коды атакуют его системы безопасности, встраиваются в архитектуру теуритового мозга.

Подобные ветвящимся фракталам, они обтекали системы безопасности и искали прямой доступ к управляющему ядру.

Снимок телескопа «Джеймс Уэбб» в инфракрасном диапазоне (2022 г.). Видно главное кольцо Юпитера.