«Персефона». Дорога в ад

Глава 30 Орбита Сцелуса. «Персефона»

— Ну, «дикие», ну и что? — мрачно спросил капитан Пайел, вглядываясь в треки на навигационном экране.

Ему хотелось скомандовать разгон, а фраза «преследование опасно» — никакого трепета давно уже не вызывала. Скорее даже азарт.

Жить вообще опасно. А тем более — лететь в целях разведки и поиска неведомого оружия Хэд знает куда.

— Думаю, «наши» хатты что-то про «диких» знают, раз так паникуют, — отозвался Млич.

Условно кэп был сейчас в капитанской один. А на деле — слева сидел дежурный (куда без него?), на этот раз это был деятельный и прошаренный сержант Леон, а с экрана, висящего над длинным подковообразным пультом, смотрел главный навигатор «Персефоны» Ивэн Млич.

Ещё с десяток дежурных, техников и пилотов с обеих палуб крейсера могли подключиться к капитанской в любой момент. А «вывалить» свою голографическую персону над рапортом — круглым залом, где стояли сейчас начальники всех служб крейсера — капитан мог бы и сам.

Вот только зачем? «Персефона» дожидалась, пока «Росстань» и «Мирный» выйдут из зоны Метью, чтобы начать движение от орбиты Сцелуса к Земле. Все приказы были отданы, каждый дежурный знал свои задачи.

Планы спутал маленький гражданский катер Содружества и преследующее его неопознанное судно.

Оно появилось на орбите Сцелуса как блик, световое пятно. Потом пятно каким-то неведомым образом наполнилось массой, проглотило довольно шустрый катер — это был хоть и гражданский, но «завет» — и растворилось в космической тьме.

Ничего подобного капитан Пайел не видел за всю свою богатую на приключения военную карьеру.

— … Про подобный способ перемещения мне даже слышать не приходилось, — продолжал рассуждать Млич. — Может, у «диких» и оружие есть какое-нибудь неожиданное? Поэтому Хаген и отморозился поначалу? Машина — а струсил!

Главный навигатор «Персефоны» не видел пока новых карт Изменённых земель, доставленных лично командующим Объединённым Югом, и пояснений к ним Хагена. «Персефона» должна была не по тылам прогуляться, а залезть в самое пекло.

Территория за орбитой Сцелуса и без «диких» оказалась достаточно опасной, чтобы хатты запаниковали, узнав о целях союзников-людей.

— Возможно, — кивнул капитан. — Давай-ка дождёмся завершения манёвра, соберём офицерский совет и позовём на него Дарама?

Кэп понимал, что пора бы уже довести хотя бы до офицеров и карты, и то, что сообщил про «диких» Хаген. Хотя информация эта вызывала у него больше вопросов, чем ответов.

— Господин капитан! Крейсер Содружества «Лазар» просит выделенку! — перебил мысли начальства дежурный.

Капитан Пайел кивнул, и на боковом экране тут же возник расфуфыренный хлыщ с корабля экзотов: волосы заплетены в десятки косичек и собраны в хвост, мундир — какого-то бабского розовато-сиреневого цвета, белоснежный воротник, расшитый жемчугом, кружева…

К сожалению, это был не дежурный «Лазара», а сам его капитан. И на втором экзотском корабле командовал такой же разряженный павлин.

— Слушаю вас… — начал капитан Пайел, но хлыщ его перебил.

— Я настаиваю на немедленном преследовании неопознанного корабля! Мы должны перехватить чужаков и спасти гражданский катер Содружества!

— «Кольцо Соломона» предостерегает нас от погони за кораблём «диких», — спокойно пояснил капитан Пайел. — Я доверяю Хагену и Гамбарской группе. Да и передвигается этот странный корабль немного не в нашей физике. Как вы планируете преследовать его, если засечь перемещение мы не можем, капитан?.. Э-э?..

Кэп посмотрел на инфопанель, но покрасневший от гнева экзот сам поспешил напомнить, как его зовут:

— Марс! Джереми Ф. Марс!

— Мы не можем преследовать чужаков, капитан Марс. Вы видите это, не хуже меня, — сообщил капитан Пайел и мрачно подумал: «Условная „Ф“ — зачаток второго имени. Аристократ недоделанный… Свалились же на голову ещё и экзоты…»

— Здесь три крейсера! — взвился капитан Марс. — Мы можем проколоть от Сцелуса к его спутникам! Всё, что от вас требуется — отдать команду обследовать орбиты ближайших к нам Ивэри, Меды и Токара! Я уверен, что преследователи вышли там!

— Командую здесь я. — Чем громче орал экзот, тем спокойнее становился капитан Пайел. Он умел ставить на место нахалов аккуратно и даже почти не больно. Зачем усложнять отношения со своими, когда кругом враг? — Не порите горячку. Мы проведём внутреннее совещание на «Персефоне», а следом — общий совет, куда пригласим и вас. А до этих пор извольте следовать утверждённым курсом согласно приказу.

Капитан Марс засопел, раздувая ноздри: ему хотелось спорить.

— Капитан, «Мирный» вышел из зоны Метью с запозданием в 180 секунд! — втёрся в разговор дежурный, прекрасно понимая, что экзот с «Лазара» — не тот человек, разговор с которым нельзя прерывать.

— Отправь запрос, Леон, пусть отчитаются о задержке! — велел капитан Пайел.

— Пишут, что были неустановленные помехи, — тут же отозвался дежурный.

— Корабли «диких» вызывают помехи навигации? — нахмурился кэп. — Скверно. Слышали, капитан Марс? Ждём «Росстань». Никакой самодеятельности — окрестности Сцелуса крайне опасны.

Капитан Пайел не «играл лицом» для демонстрации своего настроения малознакомому экзоту, его действительно озадачило сообщение о помехах при прыжке.

Поймав взгляд капитана «Лазара», он отбросил невесёлые мысли и отечески улыбнулся. Понимал, что Джереми Ф. Марс его сейчас слышит, конечно, но не слушает.

Разгорячённая аристократическая печень мешала капитану Содружества принимать команды имперца близко к горячему аристократическому сердцу, а вытаращенные глаза на багровом лице говорили о том, что он лично заинтересован в пропавшем с навигационных экранов катере и готов броситься догонять его прямо сейчас. Вопреки приказу эрцога Локьё.

Млич на экране закатил глаза в немом осуждении. Убеждать капитана Марса было бесполезно, бить по башке (вот это могло помочь) — неразумно.

— Дерен, — зайди в капитанскую! — велел кэп, проведя рукой над пультом.

Треснуть капитана «Лазара» на расстоянии и не убить мог только один человек в экипаже «Персефоны» — аристократ до мозга костей, наследник дома Аметиста по линии Рика Эйбола и первый пилот — капитан Вальтер Дерен.

Однако и красавчик-капитан «Лазара» дураком не был. Он догадался, что его сейчас будут бить. То ли слышал про Дерена, то ли умел читать по лицам: отеческая и добрая улыбка на моложавом лице капитана Пайела ничего, кроме головомойки, не предвещала.

За спиной Джереми Марса тут же возникла «группа поддержки» — человек в невоенной одежде тех же цветов, что и форменный китель экзота.

Капитан Пайел с удивлением узнал регента дома Аметиста Эльгена Реге Линнервальда!

Вот этот умел с достоинством носить кружева и расшитые камзолы, и выглядел в них представительно, а не нелепо.

«Регент-то тут откуда? — подумал кэп, не меня выражения лица. Он не собирался спускать капитану экзотианского „Лазара“ даже намёк на неповиновение. — С чего вообще экзоты решились идти в рейд? Два года мы не могли согласовать общую миссию, и вдруг?..»

Регент поздоровался кивком, и капитан Пайел ответил ему тем же.

— Реге, — попросил он Линнервальда. (Они давно были на «ты», да и вообще никакого «вы» на Экзотике не признавали, хоть и различали неуместное имперское «тыканье».) — Успокой своего капитана? Не надо нам в Изменённых землях эксцессов.

— Я постараюсь, — произнёс Линнервальд. — Но катер нам нужен. Очень.

— Я принял к сведению. А кто там, на катере?

Регент замялся, его красивое лицо исказилось нервной гримасой.

«Да что же не так с этим катером? — нахмурился капитан. — Кто же там может быть, раз такая секретность? Разведчики? Какая-нибудь тайная миссия Содружества? Экзоты сами решили поискать возле звезды Кога оружие предков? На гражданском катере⁈»

— Этот вопрос мы, возможно, обсудим позже, — сухо сказал Линнервальд. — Пожалуйста, оставь моему капитану право самому решать, нужно ли нам преследовать незнакомое судно. Эрцог Локьё одобрил бы…

Договорить регент не успел. Вошёл Вальтер Дерен, и поздоровался по-экзотски, приняв во внимание и протокол общения с главами высших Домов, и посторонние плебейские тушки в капитанской «Лазара».

У него не то, что акцента не было — такой аристократический лёд плеснул в голосе, что капитан Марс шарахнулся от экрана.

— А, Вальтер, — улыбнулся Линнервальд, вполне доброжелательно разглядывая наследника своего Дома, категорически отказавшегося это наследование принять.

Несмотря на отказ, регент благоволил к «мальчишке». (На Экзотике мальчиками считают всех, кто не достиг 42 лет.) — Ну и как тебе плебейская шкура, неужели не чешется?

— Чешется, — сообщил Дерен, бросив косой взгляд на капитана Пайела и оценив выражение его лица. Глаза его полыхнули теперь не только льдом, но и сталью: — Боюсь, в ваших землях, регент, я нахватался блох!

— О чём ты, Вальтер? — прищурился Линнервальд.

— Не могу понять, мерещится мне, или на орбите Сцелуса я видел катер с движком небезызвестной фирмы «Завет»? — Дерен уставился на регента, как на дуэли: — Древний мыслитель землян, некто Гегель, полагал, что лишь повторившись дважды — историческое событие становится закономерностью. Трагедию «заветы» в наш мир уже приносили. Неужели пришла очередь фарса?

Регент сдвинул красивые брови:

— Не хочешь же ты сказать, что ситуация выглядит неоднозначной?

Линнервальд знал, что дед Вальтера Дерена погиб из-за провокации фальшивых экзотианских «заветов», якобы напавших на имперскую колонию на Эскгаме.

И сейчас слово «провокация» повисло в воздухе так явно, что, судя по ехидной усмешке, его уловил даже Млич.

— Я поясню всё при личном визите, — сдался Линнервальд, не очень удачно изобразив улыбку. — Сообщи капитану Марсу на какое время будет запланировано основное совещание, и мы договоримся о приватной встрече.

— Хорошо, — по-военному кивнул Дерен.

Вот у него не дрогнул на лице ни один мускул.

Линнервальд без согласия Дерена познакомил его с паутиной реальности — высшей техникой управления Вселенной. Он забыл, что бойцовых псов против шерсти гладить опасно и пожинал сейчас плоды не самого удачного своего решения.

Когда регент дома Аметиста Эльген Линнервальд попрощался и дежурный «Лазара» с облегчением завершил вызов обменом стандартными фразами, капитан Пайел фыркнул.

Он звал Дерена для того, чтобы провести воспитательную беседу с капитаном «Лазара», а не с регентом дома Аметиста. Но попало-то регенту!

— И что это было? — спросил некстати подключившийся на середине разговора замполич «Персефоны» Стэфэн Гарман.

Его слишком молодое для такой солидной должности лицо выглядело умеренно удивлённым. Гарман был интуитивным самородком в науке общения с идиотами.

— Дерен фраппировал регента дома Аметиста, — ответил довольный как кот Млич.

— Фра… чего? — не понял Гарман.

— Ошарашил, — пояснил Дерен.

Образования — ни гражданского, ни военного у замполича не было вообще.

В восемнадцать лет он завербовался на Аннхелле в ряды армии обороны, перевёлся оттуда в десант и попал под руку капитана Пайела.

В заместители капитана Гарман угодил случайно, но назначение оказалось судьбоносным — парень был богом вылеплен для должности замполича.

Не изучая ни психологии, ни медицины, он нюхом чуял, кто из команды чем дышит. А вот знаний в других дисциплинах ему порой не хватало катастрофически.

— Я тебя правильно понял, что совет собираем узким составом? — уточнил Млич.

— Пока узким, — кивнул капитан. — Зови Келли, Роса и Неджела, остальные уже здесь, как я вижу.

— Я лучше ногами зайду. — Гарман перевёл подключение к разговору на спецбраслет и исчез с экрана в капитанской.

Млич кивнул и тоже отключился — раз обстановка не боевая — какой смысл таращиться на совет с экрана?

В «узкий» совет входили сам капитан, оба его заместителя — замполич с зампотехом, главный навигатор и несколько первых пилотов, имевших нашивки, позволявшие им командовать на рапорте во время боя — Дерен, Рос и Неджел.

Двое последних летали с капитаном Пайелом с момента его первого появления на Юге галактики.

Наверное, это звучит странно, что у галактики есть условные «Север» и «Юг», но таковы физические условия выживания в ней.

Не только у каждой звезды имеется зона обитаемости, этакая «золотая середина», которая обеспечивает на планетах приемлемый для колонизации климат. Есть таковая и у Галактики. Это стабильная зона Шпоры Ориона, похожая на кусок звёздного бублика.

Только здесь скорость галактической ударной волны совпадает с орбитальной скоростью диска Галактики. И для удобства считается, что протянут «кусок бублика» с Севера на Юг.

Когда-то это разграничение считалось условным. Имперские планеты были сосредоточены и в северной, и в южной части Галактики, а миры Содружества — в основном, в южной. Но теперь Империя раскололась на две половинки, её Север и Юг размежевались. И Северу Империи очень хотелось вернуть свои южные территории, неожиданно объявившие себя самостоятельными.

Именно поэтому «Персефона» готовилась к рейду в Изменённые земли — к местам боёв времён хаттской войны. Тогда людьми было применено опасное оружие, вызвавшее сворачивание пространства.

Его секрет был утерян для Юга, но вполне мог сохраниться на Севере. И Объединённому имперскому Югу срочно нужен был военный паритет, равновесие сил. Но это равновесие нужно было ещё отыскать.

Экзоты поначалу вообще сопротивлялись теме расконсервации всякой убойной дряни. И непонятно было, что вынудило их сейчас на опасный совместный полёт.

Узким составом офицерский совет собирался редко. На «Персефоне» молодёжь не берегли и охотно допускали до обсуждения сложных проблем.

Но на этот раз капитан решил поберечь пока самых рьяных и юных. Собрал «старичков», на чью выдержку мог положиться.

Неджел и Рос появились быстро, за Дарамом — его маячок так и не прописали толком в общей сети, и он сбоил — послали дежурного.

Пока ждали Дарама — объявился юный напарник Дерена Рэм Стоун с пачкой йилана.

Они с Бо изнывали от нетерпения узнать хоть что-нибудь про рейд., и Рэмка отправился на разведку.

Гнать его до прихода Дарама не стали — отрядили заваривать йилан. Тем более, что сорт был какой-то новый и ещё не опробованный личным составом.

Рэм поставил греться воду, распечатал шуршащую пачечку.

Но как только он открыл рот, чтобы начать задавать вопросы, экран связи мигнул и окрасился алым — шифрованное сообщение.

Капитан его тут же дешифровал. Ибо что мог написать генерал Мерис на общий канал связи, что не положено знать экипажу? Неужели приказывает всему командному составу «Персефоны» срочно и совершенно секретно утопиться в корабельном бассейне?

Документ содержал всего одну рваную строчку.

«Смотри внимательней за экзотами», — вот что написал генерал Мерис.

Экран снова мигнул, принимая шифровку. Похоже, генерал сидел на совещании и спойлерил с него, шифруя сообщения только за тем, чтобы другие офицеры не понимали, чем он занят.

Капитан отрыл второе письмо.

«Хаген сам ничего толком не знает».

— Эт чё, новость? — удивился капитан Келли.

Остальные члены офицерского совета настороженно молчали. Только навигатор «Персефоны» Ивэн Млич чувствуя всеобщее нервное напряжение, покрылся «гусиной кожей».

Экран не угомонился. Следом пришло ещё две таких же странных фразы от Мериса и следом — письмо от командующего Объединённым Югом Колина Макловски.

Его капитан открыл на личном браслете. Пробежался глазами.

— «На „Кольце“ — группа хаттских учёных, — прочитал он вслух. — Полномочия группы широкие. Хаген допустил их совместную работу с нашей разведкой и десантом…»

Млич насупился: мало хаттских «собак», теперь ещё и учёные припрутся?

— Это что за новости? — выцедил он сквозь стиснутые зубы. — Это ещё одну банду хаттов принять на крейсер? Где Дарам? Нужно срочно проводить психическую ревитализацию экипажа! Руководство может хотя бы о чём-то думать заранее?

— Тю… — рассмеялся Рос. — Руководство? Заранее?

Пилоты обидно заржали, подразумевая, что и у Млича тут морда явно в пушку.

— По крайней мере, мы уже знаем о хаттской проблеме, — постарался успокоить навигатора капитан. — И с Дарамом я уже говорил. Думаю, что программа работы с экипажем у него есть.

— А почему все так боятся хаттов? — спросил Рэм, которого позабыли выставить из капитанской. Всё это время он тихонечко возился с йиланом, но тут не выдержал: — Мы изучали хаттскую войну. Ничего там особо страшного нет. Ну, машины…

— Они нас за людей не считают, — коротко пояснил Дерен. — Уничтожать будут, как плесень. Никаких пленных, хартий, запрета обстрела планет.

— Как это? — не понял Рэм. — Никаких хартий? Так, значит, у нас и не война сроду с ними была? Типа сопротивления стихии?

— Можно сказать и так, — кивнул Дерен.

— В учебниках, наверное, и не пишут, как мы с ними «воевали», — посетовал Млич. — Запрещено. У нас — совсем, у экзотов — до совершеннолетия. До 42-х.

— Я бы это… и в 90 запрещал, — буркнул Келли.

К уничтожению людей машины подходили творчески и разнообразно. На «Благодати» — это цветочки были.

— Мы изучали, что хатты расчеловечивали людей, — не согласился Рэм. — Но чтобы они нас выводили как плесень? А себя хатты как позиционировали?

— А ты угадай? — предложил Млич.

— Ну не людьми же? — Рэм посмотрел в лицо навигатора и заморгал удивлённо: — Людьми?

— А в учебниках у тебя что было? — полюбопытствовал Млич.

Рэм послал с браслета запрос в библиотеку и прочитал под ехидное молчание Дерена. (Тот уже интересовался учебниками напарника.)

— «…с точки зрения хаттов, биологические люди — просто животные. Дикие и опасные животные. И чем больше их поведение похоже на разумное, тем опаснее». — Парень нахмурился: — Тут всё как-то обтекаемо. Что значит «биологические» люди? Есть не биологические? То есть, это сами хатты и есть? Выходит, они нас за людей не считали, а мы — их?

— Так они и не люди, — скривился Млич.

— А почему? — спросил Рэм.

— Действительно, — кивнул Дерен. — «А почему?» Это, Рэмка, один из проклятых вопросов философии. Почему мы собираем человека из подходящих вроде бы пазлов, а выходит — не человек? Что ещё в нас есть, кроме мяса и слабеньких электрических импульсов, если существование души — недоказуемо?

Рэм открыл рот, собираясь спрашивать ещё, но в капитанскую вошёл Дарам, и Дерен кивнул напарнику:

— Беги! Подумай пока над аргументами.

Парень метнулся к выходу, но задержался в дверях.

— А инфа-то какая-то по рейду будет? — спросил он.

— Вот поговорим сейчас — и будет. Наверное, — нехорошо усмехнулся Дерен.