Железный Аспид. Война

Глава 20 Мерзавец так плох, что завораживает

Отвесный склон на южном полюсе Браны был покрыт кривоватым сосновым лесом. Деревья из тех, что попрямее, венчали шарообразные хижины из дешевого неопластика. Эта часть материка разительно отличалась от тех, что населяли коренные бранианцы. Ни летательных аппаратов, ни громоздких небоскребов, ни кричащей рекламы. Только самое необходимое. Карминцы предпочитали жить незаметно и всегда в напряжении. Они не боялись растительных ядов, поэтому селились как можно ближе к остаткам зелени на Бране — там, куда псы Харгена не спешили заглядывать. Их поселения существовали на Бране еще до начала войны. Еще до того, как Харген решил сменить торговые отношения с их созвездием на захватнические. Несколько семей пустили корни в столице Альянса и много лет были уверены, что конфликт — лишь недоразумение. Временная трудность. Но когда борьба перестала быть цивилизованной, возвращаться на родину — в галактику Миу — было уже неразумно.

Лет десять назад война там достигла пика жестокости. Харген Зури заручился поддержкой эзеров — и кровь потекла рекой. Флот империи сосредоточился вокруг столицы галактики, а на ее окраинах на помощь карминцам пришли шчеры — арахноморфы с планеты Урьюи. По горькой иронии те не только потерпели сокрушительное поражение, но и перетянули на себя внимание эзеров. Кровь пауков оказалась для них самой подходящей и ценной. Наконец, потесненные армией риз Эммерхейса, насекомые отступили, но отправились на планету шчеров и поработили их. Теперь Урьюи стала резиденцией дома Эзеров, и шчеры служили источником гемоглобина для их имаго. А война за Миу продолжилась.

От крупного здания-шара вниз протянулась тонкая графеновая нить, по которой быстро спустилась молодая карминка. Она не могла понять, что ее встревожило. Девушка отправилась вниз по главной улице, быстро-быстро перебирая длинным пучком сухих, узловатых ног. Рук на высоких и стройных телах не было, их по мере необходимости заменяли щупальца. В остальном, выше пояса, карминцы были даже красивы. Раскосые глазищи величиной с кулак сверкали как линзы телескопа. Аккуратный прямой нос, изящный изгиб шеи. Чуть вытянутое вперед, лицо напоминало морду пумы. Волосы их были похожи на красные кожаные шнурки и сохраняли чувствительность до самых кончиков.

Ни единого незнакомого запаха. Она остановилась под навесом торгового центра, закрыла глаза и как следует прислушалась. Что-то было не так. Не звук, нет. Инфразвук. Воздух… вибрировал. Карминка постояла так еще с минуту, пытаясь разобрать, что же производило такой эффект, ведь ее радар до сих пор не обнаружил ни одного летательного аппарата в радиусе многих километров. И тут прямо за ее спиной раздался еле слышный хлопок. Девушка резко обернулась, и…

— Привет, красавица, — энтоморф сцапал ее за шиворот. — У меня для тебя…

Карминка закричала и попыталась отбиться, царапаясь щупальцами, но эзер другой рукой ловко перехватил ее за горло. Она захрипела и замерла.

— У меня для тебя есть задание, — насекомое говорило тихо, избегая прямого взгляда, чтобы подчеркнуть презрение. — Ты передашь совету старейшин, что сегодня на закате, на пустыре за кладбищем, их ждет Кайнорт Бритц. Не придут — буду убивать по карминцу каждые тридцать секунд, как только солнце исчезнет за горизонтом. Ясно тебе, милая?

Девушка скосила взгляд на руку, которой он сжимал ей шею: кожаные браслеты эзера были искусно сплетены из волос карминцев. Ее замутило.

— Ясно.

Кайнорт дернул девушку к себе и, прикрыв глаза, повел носом у ее виска.

«Живым рабом можно питаться довольно долго».

Карминка зажмурилась и услышала, как он плотоядно сглотнул подступившую слюну.

«Пятьдесят человек я жалую лично тебе».

Эзер оттолкнул ее, хлестнул по лицу крыльями, мгновенно оборачиваясь чудовищем, и взвился ввысь. Девушка осела на землю, обессиленная. Она вытащила комм, чтобы связаться с администратором совета старейшин. До заката оставалось не так много времени. Игнорировать вежливую просьбу Бритца по прозвищу Зверобой было категорически опасно. Он не убивал и не выполнял своих угроз, только когда бывал мертв. Наверняка он даже предпочел бы, чтоб они опоздали. Так, на пару минут — на четыре обезглавленных и обескровленных трупа.

Но они пришли вовремя. Четырнадцать старейшин: крепкие мужчины-карминцы, хмурые, набитые под завязку оружием. «Рейморты» медвежьего калибра. Карманные глоустеры кустарной сборки. Крименганы, заряженные как шаровые молнии. Пришли готовые ко всему. Они знали историю этой войны, но еще лучше они знали рой-маршала Бритца: слухи о живорезе летели впереди него. Пять лет назад он наконец попал в плен и пропал из боевых хроник. Местные порадовались было, что насекомое сгинуло, ан вот оно, собственной персоной, снова явилось по их души.

Старейшины образовали молчаливый полукруг в центре пустыря. Кайнорт сидел на земле, подпирая спиной огромный валун. Глаза его были закрыты, капюшон форменного анорака приподнят, из беспроводных наушников доносился еле слышный бит. Он пришел один. Это казалось почти беспечным, если бы не военно-полевая форма эзеров. Она была выполнена из серо-синего хромосфена, умного хрома, который моментально твердел в месте удара или полностью — при внезапном выплеске адреналина. Так что высокие кеды в тон брюкам чинос были единственной прорехой в броне, но Бритц отчего-то был уверен, что ноги ему оторвут в самую последнюю очередь.

Статный карминец решительно ступил вперед. Энтоморф поднял вверх палец, не открывая глаз, и старейшина замер. Прошло еще несколько секунд в молчании, прежде чем эзер поднялся с земли, вытащил один наушник и взглянул на карминцев.

— Ты один здесь, на нашей земле, Зверобой. Не мог бы ты проявить чуть больше уважения? — надо отдать должное, хрипловатый голос мужчины был тверд.

— Сколь ни приумножай ноль, будет ноль, мой дорогой Иццасья.

Карминца одинаково раздражали и этот мягкий, с придыханием, голос, и ритмичный звук ударных, что пульсировал из второго наушника.

— А почему его Зверобоем зовут? — шептались в толпе.

— Врет как лечит, а сам калечит.

«Да потому что третий год на растительных антидепрессантах», — не стал поправлять их Бритц.

— Выкладывай, зачем явился! Иначе мы растащим тебя кусками по всему пустырю! А когда они зашевелятся — сожжем!

Самый молодой и дерзкий не испугался приблизиться на непочтительное расстояние, чтобы вступиться за главу поселения. Кайнорт только закатил глаза. Он едва мог отделаться от мысли, что перед ним шведский стол и говорящие блади-стейки.

— Зря вы так торопитесь услышать плохие новости. Потому что как только я сообщу их, ваша жизнь разделится на до и после. А теперь слушайте внимательно. Вы уже догадались, что Зури собирается покончить с вами. Половина будет убита, половина — сгниет на каторге. Я предлагаю вам выбор. Завтра на рассвете в Башню Эзеров добровольно явятся взрослые карминцы — по одному от каждой семьи. Суд над ними уже заочно состоялся, приговоры вынесены. Их прилюдно казнят за шпионаж в пользу империи. Семьи будут помилованы и высланы в безопасное место.

К чести старейшин, их ответом был не ропот, а гробовое молчание. Бритц снизошел до пояснений:

— Да, это выбор из двух зол. Но это максимум, на что вы можете рассчитывать, потому что если к восходу солнца условие не будет выполнено, сюда прибудет отряд карателей. Фантазия подскажет вам, как развернутся события.

Воздух наполнился запоздалым смятением. Посыпалась брань, к которой, впрочем, привык любой эзер. Голоса перебивали друг друга.

— Сколько жуков на Бране? Меньше сотни! Ты пытаешься запугать нас, потому что не хочешь пачкать жвала и губить соратников, ведь мы дадим им отпор! Мало тебе показалось тогда, пять лет назад?

Кайнорт молчал. Среди прочих версий, к его изумлению, промелькнула и та, которой он опасался.

— Вы что, не понимаете? В безопасное место? В безопасное⁈ Он просто собирается отправить наших женщин и детей в рабство к насекомым! Я угадал, Зверобой?

Иццасья, до этого хранивший молчание, теперь заговорил:

— И верно, Бритц. Я никак не пойму твоей личной выгоды от спасения карминцев.

— Мне приспичило.

— Чушь! Нам нужны гарантии!

И вновь молодой и сильный перебил старейшину:

— Ты еще церемонишься с ним, отче? Мы не заключаем сделок с кровососами!

Карминец вскинул два щупальца, в каждом по «рейморту», и двинулся на энтоморфа. Пара выстрелов запросто прожгли бы хитиновый панцирь стрекозы. Мужчина надеялся выжечь Бритцу его фасеточные бельма, а потом выдрать крылья и жвала, уже из мертвого тела. Об этом мечтал всякий, кто имел с ним дело.

Но эзер не стал превращаться. Как только карминец навел оружие, Кайнорт выбросил из рукавов два кинжала, узких и кривых, сжал их в ладонях и сделал выпад. Его руки взлетели вверх — крест-накрест — обрубая щупальца, которыми противник удерживал пушки. А через секунду — вниз и в стороны. Голова карминца неестественно запрокинулась и повисла на полоске кожи и остатках связок. Труп медленно заваливался вбок, перебирая щупальцами в агонии. Кровь из рассеченных артерий хлынула в лицо Бритца. Окатила его куртку, потекла по брюкам. Все-таки он был достаточно стар, чтобы уметь и без жвал обезглавить неопытного юнца.

— Какие тут могут быть гарантии, Иццасья? — как ни в чем не бывало продолжил эзер, разглядывая залитые кровью кеды. — Я дал тебе слово.

Карминцы знали цену слову эзеров, но попятились, не смея больше роптать и выкрикивать проклятия.

— Мы услышали тебя, Зверобой, — печально и глухо вымолвил старик. — Нам надо поговорить с народом.

— Поторопитесь. Теперь вас тринадцать. Удачи.

На этом встреча была закончена. Энтоморф расправил крылья и улетел, оставив старейшин с тяжелыми сердцами оплакивать погибшего.

У подножья горы Кайнорт обернулся человеком, чтобы сделать важный звонок. Он развернул экран комма, запоздало сообразив, что для видеосвязи у него, мягко говоря, неподобающий вид.

— Орис Зури, слушаю вас.

— Добрый вечер, Орис, — эзер с удовлетворением наблюдал, как тухнет улыбка юноши.

— Капитан Бритц? Что с вами случилось?

— Ничего особенного. Повздорил кое с кем.

Орис страдальчески ухмыльнулся. Он был заочно знаком со Зверобоем, но ни разу не говорил с ним лично. И вот — он звонит ему поздним вечером, весь в чужой крови. Невероятно.

— У меня к тебе просьба. Не мог бы ты приехать ко мне на службу завтра утром?

— Эм-м… Это официальная встреча? Потому что если нет, я могу отказаться, а если да — разве не должны сперва вручить повестку моим родителям?

— Тебе с минуты на минуту восемнадцать. Ты уже достаточно зрел для обычной беседы.

— И слишком молод для тюрьмы, минори Бритц.

Аутентичное обращение к высшей касте эзеров. Да щенок эрудит. Кайнорт кивнул и улыбнулся. Ямочки, на этот раз в крови, сыграли на руку.

— Я не упоминал… у того, кого я только что зарезал, были стальные яйца, но деревянный ум.

— Чего вам от меня надо? И почему именно я-то? Может, мне проконсультироваться с отцом?

Бритц вынул из кармана анорака обычную черную заколку.

— Вчера ночью в главный архив Браны проникли неизвестные. Одного так и не удалось поймать, но я нашел вот это. Молекулярный анализ показал, что… ох, впрочем, зачем тебе эти подробности? Ты ведь иногда остаешься в гостях у своей сестры, Орис. Не подскажешь, где она была прошлой ночью? Примерно… с десяти до двух.

Юноша внутренне сжался, будто прямо из комма на него выползла гадюка.

— Я… Я думаю, она была дома.

— Ответ неверный. Чтобы сэкономить твое время — у доктора Бюрлен-Дукка она также не ночевала. И рабочие проходные не отмечали ее личную карту в тот промежуток времени.

— Не знаю, я тогда был на выпускном! Я послезавтра на рассвете улетаю в свой первый недельный полет, вторым пилотом. О! Может быть… да, скорее всего, она была у мачехи. Она частенько проводит у нее по нескольку дней, когда отец уезжает по делам.

— Сиби Зури может подтвердить это?

Спрашивая, Кайнорт уже знал, что не может. В ту самую ночь жена Харгена сопровождала мужа к послу, а потом долго стояла на шпиле Башни Эзеров, делая экзистенциальный выбор.

— Да, конечно! — Орис ломал голову, как отсрочить разговор Бритца с матерью, чтобы успеть ее предупредить. — Но ее сейчас нет на Бране, она улетела на пресс-конференцию.

— Жаль. Что ж. Боюсь, на официальные проволочки нет времени, так что мне придется навестить тебя лично. Жди завтра утром.

— Хорошо, минори. Знаете… все это смахивает на шантаж.

— Бинго. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня. Ты и никто другой на этой планете. Доброй ночи, — эзер взглянул на часы в углу экрана. — Да, и с днем рождения.

Бритц дал отбой, потер виски и накинул капюшон. Мальчишка на редкость умен и смел. Он не станет ничего рассказывать отцу, чтобы не выдать сестру. И он сделает то, о чем попросит его эзер, сколь безумной ни показалась бы ему эта просьба.

Над городом занимался рассвет. Бензер перевел карфлайт на ручное управление и гнал во весь опор.

— Сэм, — свободной рукой он сжал ее ладонь, — я тебя люблю.

Услышать такое от Бюрлен-Дукка было пределом ее мечтаний — с тех пор, как лет семь назад он завалил ее на экзамене по логике. Возможно, это было слишком давно. Последние три года всякий раз, когда она просыпалась рядом с ним, была уверена, что случись признание, с ее губ сорвется правильный ответ. Ведь это у нее в генах, или нет? Играть в принцесс. Открывать рот, окрашивая ресницы. Снимать лифчик, не снимая блузку. Лепетать смущенное «и я тебя».

— Бен, мы что, рискуем попасть в катастрофу? — Она себя почти ненавидела.

— Мне кажется, катастрофа случилась, как только ты посмеялась над моими словами.

— Прости. Но ты ни разу не говорил мне этого в гораздо более подходящий момент, и я… — стыдно, и все же невольно подумалось, почему это она должна оправдываться. — И сейчас мне пришло в голову, будто ты чего-то боишься.

— Столько лет тебя знаю и все не могу привыкнуть к тому, насколько же ты злая и черствая, Сэм. Но я еще не отчаялся это исправить со временем.

— Не надо меня исправлять, Бензер. Исправь лучше параметры курса, не то мы снесем этот шпиль!

Кибернетик заложил грубоватый маневр.

— Напомни-ка, только внятно, почему с нами едет твой брат? Мало того, что вы решили это за моей спиной, в последний момент, так и объяснить толком не потрудились.

Орис летел в другом карфлайте, с Эйденом. Не то чтобы Самина была не рада, что Бензер перевел тему, но ей казалось, что версия отдает враньем.

— Он прочитал нашу с тобой переписку и пригрозил рассказать все Харгену, если я не позволю ему пойти. Завтра он отправляется в тренировочный рейс, захотелось пощекотать себе нервы перед отлетом. Ну знаешь, такая дурацкая традиция у них в академии. Если накануне совершить глупость, полет пройдет удачно.

Бензер цокнул языком.

— Придурок. Я не собираюсь брать ответственность за семнадцатилетний всплеск гормонов! Я уже говорил тебе: вытаскивать его из трясин и буераков будешь сама.

— Ты его недооцениваешь, Бен. Он отличник своего курса, и…

— Потому что сын главы Альянса!

— Знаешь, пожалуй, мне надо было лететь в другом карфлайте.

— Валяй! Они проиграют.

— Что за идиотский спор у вас с Эйденом, ради которого ты швыряешь нас по кварталам?

— Андроид предложил пари: тот, кто первым доберется до леса, получает все бумажные карты и ведет группу. Он облажается. Я ведь знаю кое-что о городе и этих карфлайтах!

Надо признать, шансы Бензера были действительно неплохи. Он всерьез увлекался гонками — до сей поры только легальными, разумеется.

— Когда закончатся жилые кварталы, управление принудительно заменится автоматическим. Без возможности вернуть все обратно. Из-за опасности турбулентных потоков карфлайт будет удерживать низкую скорость. Я сам когда-то конструировал бортовой компьютер для этих аппаратов и знаю особый код — он позволит мне перевести нас на ручное управление и преодолеть блокировку спидометра.

— Эйден довольно легко взломал бортовой комм на моем корабле.

— На твоей-то помойке? Здесь другое дело. Код нереально сложный — вариантов триллион. Пока он его подбирает, мы уже будем ждать их в пункте назначения.

В улыбке Бена сверкнул триумф.

— Если мы победим, я женюсь на тебе, моя мышка. И… только не вздумай портить момент — не отвечай, ради бога. Лучше б тебе сейчас попридержать язык, Сэм…