Демоны должны умереть

Глава 21

– Думаю, я могу утверждать, что лучше остальных понимаю, как работают Нити, – медленно произнес Матвей Васильевич, отпивая чай. – Я их создал.

В столовой воцарилось молчание. Я пыталась переварить услышанное, а Георг искал ответ на какой-то из вечных вопросов в кружке, в которой явно хотел видеть не чай.

В голове не укладывалось, как этот Матвей Васильевич, старик, явно не знавший особой роскоши, да и на влиятельного человека не походивший, мог быть создателем одного из, как по мне, самых опасных открытый местной магии. Ну, кроме призыва демонов, но вся эта «автономная машинерия» вообще за гранью добра и зла, один идиотизм.

Матвей Васильевич продолжил:

– Случаев, когда талантливому исследователю, Видящему, алхимику или еще кому-то блокируют магию из-за поведенческих проблем, больше, чем принято говорить. И живут с таки блоком мало – проблемы обостряются, магия ищет выход… Но и доверять большие возможности тому, кто не всегда может себя контролировать – так себе идея. Увы, деградация нейронов в старости может поджидать каждого, и остановить ее полностью не под силу никакой магии. Да и не только с этой стороны могут возникнуть проблемы. Менталисты не всесильны. Вы, по счастью, избавлены от знания о том, что может произойти с человеком из-за самых разных, не поддающихся лечению заболеваний. Я с… давно, в общем, хотел найти альтернативу блоку и предположил, что если больной не может сам регулировать свое состояние, то стоит дать такую возможность кому-то еще.

– То есть вы дали одному человеку полный контроль над другим? – уточнила я.

Ну в самом деле – что могло пойти не так?

Матвей Васильевич поморщился. На меня он не смотрел, изучая столешницу.

– Если не углубляться в подробности – да. И до того как вы сделаете неверные выводы – в менталистике существуют десятки способов самых разных внушений, а некоторые Аспекты Других, несмотря на все официальные уверения в их безопасности, могут сделать с неосторожно призвавших их магом очень многое против его воли. Существует ряд алхимических способов корректировать поведение, есть Малая Печать Феромониста… Да самые обыкновенные успокаивающие препараты есть, даже немагические. Я не совершил прорыва в области навязывания другим своей воли. Я лишь нашел возможность сделать так, чтобы это не влияло на состояние пациента.

– Благими намереньями… – не сдержалась я.

Оправдания звучали жалко. Словно Книжник, создавший приманившее демонов заклинание, или Созидающий, чье изобретение кого-то прикончило… Мне вот от благости мотивов этого Нетана ничуть не легче.

Матвей Васильевич улыбнулся. Немного заискивающе – и грустно.

– Да. Не все были со мной согласны, но, с другой стороны – результаты появились. Не сразу – но появились, и хорошие. Когда мы говорим о психически нарушенных людях, то у них все равно есть опекуны, которым они доставляют немало проблем. А тут – один жест, взгляд или слово – и никакой агрессии, а сам больной чувствует спокойствие или сонливость. Потом оказалось, что такой метод можно применять и для депрессивных или больных с биполярным расстройством, корректируя их состояние. Да, конечно, под присмотром, по рекомендациям…

– Алкоголь, говорят, тоже помогает бороться со всякими… расстройствами, – я бросила взгляд на Георга.

На лице Матвея Васильевича появилось явно виноватое выражение. Догадываюсь я, как они сошлись.

– Вы уловили суть, – нехотя признал Нетан, – для депрессии и прочих не приводящих к агрессивному поведению расстройств эффективность предложенного мной способа нивелировалась возникающими аддикциями. Я предполагал, что произойдет закрепление рефлекса, и… Неважно. Важнее то, что я обучил своему методу нескольких целителей из числа тех, кто помогал мне в исследованиях с самого начала. Один из них, Виноградов, менталист по основной Печати, имеющий и Печать Целителя, проявлял недюжинный интерес к возможностям Нитей. Тогда их называли еще не Нитями Марионетки, а иначе. Интересовался Виноградов в том числе и их… не задокументированными возможностями.

– Поясните.

Матвей Васильевич сцепил ладони.

– Если просто, то в изначальном варианте предполагалось, что стимулы вызывают реакцию, приводящую к ощущению успокоения, сонливости, расслабления, безопасности, тепла по телу, или, для депрессивных – радости и довольства. Виноградов видел в открытии большой потенциал. Больший, чем мне бы того хотелось… Он всегда был деятельным, вышел на видных людей, в том числе и… из силовых ведомств.

Трибунальщики… Интересно – одним из этих людей не мог быть Голицын?

– Как давно это было?

Матвей Васильевич скупо улыбнулся.

– Двадцать пять лет назад. Примерно, но могу попробовать вспомнить точную дату.

Не мог. Даже если он ну очень хорошо сохранился.

– Мы неплохо продвинулись, – продолжил Матвей Васильевич, – Из-за свойств человеческого разума внедрение других... более ярких команд имело свои тонкости. Когда пришла пора экспериментов, оказалось, что некоторые команды изначально плохо воспринимаются, особенно противоречащие базовым мотивационным установкам и пирамиде потребностей. Менталисты с таким сталкиваются, однако я предполагал, что мой способ будет избавлен от некоторых недостатков, но увы. Да, можно было усилить принуждение… Но мы пошли иным путем и использовали все те же потребности, поставив их к себе на службу. В данном случае – страх, противоположный чувству безопасности. Сам разум подконтрольного потворствовал командам, не желая переживать страх. Исследования были признаны неэтичными для науки и бесполезными, из-за ряда особенностей, для военных, и их свернули. Над этим проектом работали ровно два человека и я, Ника Владимировна, уверен, что не использовал на вас «Нити».

– Но ваш Виноградов за это время мог научить кого-то еще, – заметила я.

Матвей Васильевич покачал головой.

– Научить – мог. Но чары на вас ставил он, если я еще хоть что-то понимаю в магии. Я все-таки учил его и способен распознать его руку.

– Ладно. Допустим. И зачем это все?

– Что?

– Зачем это все? – еще раз спросила я. – Да, вы рассказали историю. Допустим, я поверю, что вам хотелось всего лучшего, но вышло в итоге так себе.

Матвей Васильевич криво улыбнулся.

– «Так себе» – это мягко сказано.

– Вначале вы говорили, что стали жертвой Нитей, теперь вот о том, что хотели как лучше... Чему верить?

Старик тяжело вздохнул.

– Ника, Матвей не лгал ни в том, ни в другом, – негромко проговорил Георг. – Есть еще одна часть этой истории…

– За которую я понес свое наказание, – по-прежнему глядя на стол откликнулся Матвей Васильевич. – За то, что открыл ящик Пандоры.

Вновь воцарилась тишина.

– Давайте с этим потом, – бездны времени у меня не было, – не знаю, что случилось, но на мой вопрос вы не ответили.

– Да. Боюсь, что да. Я просто… Не хотел бы, чтобы вы превратно поняли мое предложение. И хотел объяснить свои мотивы, но… В общем – у меня к Виноградову есть пара вопросов. И я, как уже сказал, готов помочь с Нитями. У меня есть как минимум несколько идей о том, что можно сделать, но… Они не слишком законные.

Георг нахмурился.

– Ты не оставил эту мысль? Матвей, если…

– «Если», – в голосе Нетана прорезалась сталь. – Как бы то ни было – из-за меня пострадала госпожа Ланская и… другие. Несмотря на все мои усилия, Нити редко, но все равно всплывают, и это никогда не заканчивается ничем хорошим.

– Что за идея? – напряглась я.

Еще проблем с полицией этой не хватало. Да, есть Голицын, да, можно с ним договориться… Но все же.

– Матвей…

– Спокойно, Георг. Я объясню. Я знаю, где работает и живет Виноградов. Я вижу, что у вас в вассалах есть девушка с Истинным Зрением, она может помочь вскрыть защиту на его доме. Увы, не думаю, что мой ученик добровольно меня впустит. Он знает, что я могу потребовать дуэли, ведь наш ученический контракт так и не был разорван. Я и потребую. Виноградов не отвертится, и…

– И размажет тебя по стенке! – рыкнул Георг. – Пока ты торчал за решеткой, он…

– Совершенствовался, да. Но…

– Какой-то идиотский план, – вмешалась я, – у вас нет уверенности в успехе. Никакой.

Матвей Васильевич тряхнул головой.

– Я должен это сделать! При выигрыше я потребую с него ответов на свои вопросы – под Кругом Правды, при свидетелях. Если он ставил Нити раньше, чем случилась помолвка и ваш «нервный срыв», а это почти наверняка так, то с вас снимут все ограничения, тех, на кого завязан контроль, призовут к ответу, а сам Виноградов пойдет под суд. Нити давно не используются, да и показаний для их постановки не было. И на пару вопросов он и мне ответит.

– Ты думаешь… – начал Георг, но Матвей Васильевич неожиданно поднял глаза и уставился на целителя, и тот замолк.

– Не думаю. Знаю.

– Так, ладно, я не знаю, какие у вас там были проблемы, – вмешалась я, – но план точно не годится. Вы собрались воевать не зная ни возможностей противника, ни его слабых и сильных сторон, ничего. Да и… воином вы не выглядите, уж простите.

– Думаю, я могу соизмерить силы, и…

– Да очнись ты! – вышел из себя Георг. – Ты хочешь мести – или умереть, пытаясь что-то кому-то доказать, хотя ничего не исправить! Он – практикующий менталист, он тебя размажет просто, да и все!

Вот кто бы говорил… Хотя в чужом глазу-то всегда все виднее.

– Я…

– Так, хватит, оба, – повысила голос я. По помещению пронесся холодный ветерок. – Ругаетесь как два старых супруга.

Оба старика хмыкнули почти одновременно.

– Дуэль – паршивая идея, – продолжила я. – И нам вообще что – его признание нужно?

Матвей Васильевич кивнул.

– Добровольно он не захочет помогать.

– Хорошо, допустим. Его никакая клятва ограничить не может? А то я уже один раз попыталась добиться ответов, вышло так себе.

– Менталисты ставят клятвы, – многозначительно проговорил Георг, – но сами их терпеть не могут. Их разум обычно защищен иначе.

– Вот и давайте идти от этого. У меня тоже есть желание узнать, не этот ли Виноградов вешал клятву на Марата, и не он ли сделал меня безумной.

Георг вздохнул.

– Антон Максимович бывал в нашем доме после того, что случилось с твоими родителями. Регулярно. Мое мнение на его счет Марат не стал слушать, а я не мог объяснить, почему на самом деле не хотел видеть Виноградова, – целитель покосился на Матвея Васильевича.

– Я не люблю ту историю, – признал гость, – но рассказал ее, чтобы было понятно, что к чему. Последующие события ударили по мне и моей… Репутации, хотя блок я и не получил, но позднее работал… рядовым сотрудником, скажем так. Но и Виноградов измазался с Нитями – и тоже утратил многое, хотя и не влиятельных друзей.

Я задумалась. Прийти и дать в рожу хотелось, но наверняка этот Виноградов, особенно если он – менталист, будет настороже. Да и толку? Если он ничего не расскажет, то виноватой буду я. Да даже если и расскажет... Нужно действовать иначе.

К тому же один козырь у нас был.

– Георг, ты ведь алхимик.

– У меня есть алхимическая Печать, – поправил меня целитель, – но я всегда специализировался на алхимической части исцеления людей, и…

– Неважно. Можешь сделать что-нибудь, что вынуждает человека говорить правду?

– Ты что задумала? – нахмурился целитель.

– Прийти на прием, – просто ответила я.

– Что?!

– Ну я же вроде как его пациентка, так?

Георг со страдальческой миной кивнул.

– Я поговорю с Шереметьевой, добьюсь приема. Зайду, расскажу что-нибудь, заставлю его выпить зелье – и спрошу все что нужно. При свидетелях. А потом пускай полицейские и коллеги его дальше давят.

Георг возвел глаза к потолку.

– Серьезно? Ладно, я промолчу, что «зелье» совершенно незаконное…

– Но оно существует?

– Да, – вмешался Матвей Васильевич, – и не одно.

– Вот ты бы поостерегся… Ладно. Ника, хорошо, даже если мы сейчас не будем обсуждать цену ингредиентов и прочее – как ты намерена заставить его выпить? В глотку силой зальешь?

Вообще-то, в этом и был план…

– Предложу что-нибудь выпить. Вместе, – не то чтобы я этот момент продумывала, но все же.

Георг фыркнул.

– Ты хочешь прийти на прием к менталисту. Прием, Ника! Это не чаепитие на кухне вообще-то!

– Ладно, а если пригласить его сюда? Когда в доме Анна Михайловна будет. И Голицын.

– Это может сработать, – заметил Матвей Васильевич, – но только если будет еще кто-то. Шереметьева училась у меня, и вам, кстати, повезло, что именно она вас осматривала, она знает, как искать Нити. Голицын, если речь идет о младшем, найдет, как распорядиться информацией к своей выгоде, но не факт что и к вашей. Да и не уверен я, с кем именно из наших силовиков Виноградов сотрудничает, как бы не с их семьей. И лучше все это проворачивать не в вашем поместье. Тут могут обвинить во влиянии и всем таком.

Вот же…

Нет, можно, наверное, с Надеждой Шуйской договорится, но я потом должна им по гроб жизни буду.

Ну плохой из меня трибунальщик, плохой! Это они умели выискивать Слуг, умели слышать и слушать, расследования всякие вели. А я что? Я демонов истреблять рождена, а не вот это все…

Слуги. Демоны.

– А если Виноградов придет на вызов к мужчине, чей сын стал жертвой внушения и едва не прыгнул под поезд в метро? – предложила я.

Вот с Оберихина-то есть, что потребовать.

Георг с Матвеем Васильевичем переглянулись.

– Может сработать, – с неохотой признал Георг. – Но зелье запрещенное, и…

– «Глоток Свободы» сделай, – отмахнулся Матвей Васильевич, – и никто ничего не узнает. Я знаю, ты его делал.

– Делал. Но с помощью Натальи Ланской, Видящей, вообще-то! Я через артефакт скорость реакции не отслежу, и…

– Так девочку привлеки. Ей полезно будет.

– Она только инициирована, а там…

– Я покажу ей все это «там», – отмахнулся Матвей Васильевич, – ничего хитрого в Истинном Зрении нет, надо только классификацию знать.

– Это для тебя – нет, – буркнул Георг, – ты же сам – Видящий, и…

– Вот и обменяетесь опытом, – влезла я. – Сколько тебе на ингредиенты нужно?

Целитель закатил глаза.

– Триста тысяч. Работы тут на двое суток, если и правда будет в помощниках Видящий, то…

– Да покажу я ей все. Если вы посадите эту змеюку – что угодно покажу.

– Значит – договорились, – подвела я итог.

– Ника, ты уверена? – немного растерянно спросил Георг. – Это совершенно незаконно, за использование «Глотка Свободы» можно и блок получить. Да, оно без принуждения, да, Виноградов перестанет следить за словами, ему захочется рассказать правду, вот и все. Но он – менталист, потом догадается, и…

– Я уверена только в том, что мне не нужен этот брак и я не хочу идти с протянутой рукой к Хорошиловым, чтобы они рассказали о командах, – отрезала я.

– Если удастся заманить их сюда… – неуверенно проговорил Георг.

Матвей Васильевич покачал головой.

– Против команды одного контроллера сопротивление возможно, но, боюсь, несколько разом все же добьются своего, даже здесь. Или не добьются, но причинят урон разуму.

Мне мои мозги еще пригодятся.

– У меня к «женишку» и его семье есть большие вопросы, – честно призналась я, – но я их предпочту задавать, когда их будет чем прижать. Тем более…

В кармане завибрировал смартфон. Голицын прислал адрес, по которому находилось «помещение».

– Тем более, у меня появились дела. Георг, я сейчас переведу деньги, Матвей Васильевич – Стефания в вашем распоряжении. Комнаты, правда, пока не самые лучшие…

– Златан сегодня уедет, – подал голос целитель, – можно занять ту гостевую спальню, где он был.

– Вот и отлично, – кивнула я, – а я пойду, попробую кое о чем договориться.

– С Голицыным?

– Именно.

Георг вздохнул.

– Будь осторожна. Неясно на чьей он стороне.

– Думаю – на своей, как и я. Но пока у нас есть что предложить друг другу.

Надеюсь, что так, по крайней мере.

Предложение Голицына привело меня к огороженному участку на окраине города, добираться до которого от метро пришлось целую вечность. Весь район вокруг оказался застроен какими-то на удивление небольшими и совершенно однообразными зданиями, напоминавшими серые бетонные короба. Именно к одному такому меня и вели переданные Голицыным координаты.

Рюкзак с разными мелочами и торчащей из него аккуратно устроенной трубой – что-то подсказывало, что дубинки будет мало – порядком натирал плечи. Владимировна явно не привыкла к долгим пешим походом с грузом за плечами.

Трибунальщик ждал около массивных металлических ворот, задумчиво рассматривая облака, плывшие по низкому городскому небу.

– Долго вы, – хмыкнул он.

– Пешком от метро путь неблизкий.

– Пешком?

– Пешком.

– Вы бы сказали хоть… Прислал бы машину.

Я отмахнулась.

– Прогулки полезны для здоровья. Что там?

– А что б я знал.

Я подняла бровь. Голицын скривился:

– Здесь когда-то было одно предприятие. Оно закрылось, а наследники владельца оборудование распродали и стали использовать помещения как склады. Недавно арендатор одного из них перестал выходить на связь, просрочив оплату. Охранника, вскрывшего склад, разорвали на части. Я в силу некоторых обстоятельств заинтересовался происшествием, а когда узнал, что прибывший наряд определил с помощью штатного сканирующего артефакта возможное присутствие внутри Других, забрал дело себе. Собственно, теперь я хочу, чтобы вы, если возможно, устранили угрозу.

– Ладно, давайте не будем терять времени.

– Вы… Не хотите там подготовиться как-нибудь?

– Да нет.

А к чему готовится? Меч я не рискнула с собой брать, мало ли. Меньше всего хотелось получить проблем на ровном месте. Зато, как оказалось, кусок водопроводной трубы носить с собой совершенно не возбранялось. Спасибо Оберихину за идею, что ли…

Из всего полезного у Георга нашлись только немого железной пыли, серебряная паста да пара трав, но их нужно поджигать, а пока непонятно, что там внутри.

Голицын пожал плечами и подошел к воротам, ограждавшим территорию с подозрительным складом. Открыл их допотопным ключом – и посторонился, галантно пропуская меня внутрь. Дверь, однако, за спиной не захлопнул, вошел сам.

– В бою я вам не помощник, – осторожно заметил он, – разве что амулетами прикрыть смогу. Нам нужен ближайший склад.

Я отмахнулась.

– Главное – не мешайте и никуда не влипните.

От ворот до первого из ряда приземистых квадратных бетонных прямоугольников, шла разбитая бетонная дорога. Пространство перед зданием использовалось как склад древесины, которой, правда, давно не пользовались – часть досок уже успела сгнить.

Я принюхалась. От здания тянуло знакомым душком. Ладно, значит морока с трубой была не зря – таскать-то ее неудобно, даже в рюкзаке.

Голицын посматривал на меня со сдержанным интересом, но ничего не говорил.

– Держитесь за мной, – я сжала в одной руке склянку с железной стружкой, другой – трубу, и направилась в здание.

Запах Скверны усиливался с каждым шагом. Дверь самого склада не заперли, но демон не вышел погулять из-за полосы, намазанной по периметру дверного проема. Кажется, серебряная паста. Кто-то явно знает, кого тут запер...

Я вошла внутрь. Большое, пустое помещение. В углу какие-то разбитые ящики, расколотый каменный алтарь. Справа – ржавые железяки, что-то, похожее на плавильню… А вот в центре гордо возвышалось нечто.

Именно «нечто» – в два с лишним моих роста, напоминавшее плохо сделанные доспехи старых воителей, сваренные из всего, что подвернулось под руку. В одной руке оно держало огромный кусок рельсы, а пальцы на второй массивной лапе напоминали клещи.

– Какая красота! – не сдержалась я.

В отличие от роботов из моего дома, в которых Скверна едва чувствовалась, от этого существа разило как от помойки. И знакомо так разило. Не Высший, нет. Кто-то просто впихнул Сотрясателя в весьма подходящее ему «тело».

Я шагнула вперед, и тварь заметила меня.

– Отойдите! – крикнула я замешкавшемуся у входа Голицыну.

Сотрясатель тупой, неповоротливый – но очень, очень сильный.

Железяка дернулась и прыгнула. Я едва успела убраться в сторону, как пара сотен килограммов металла рухнули на то место, где я стояла. Двигался Сотрясатель несколько неуклюже, но скорости ему было не занимать.

Как и силы. Кусок рельсы ударился об пол, едва не заехав мне по ноге – и во все стороны брызнула каменная крошка.

Лаадно…

Лапа-клешня протянулась ко мне с устрашающим лязгом.

Я отшагнула в сторону, пропуская конечность мимо, и обрушила на нее обернутую энергией астрала трубу. Металл встретился с металлом, энергия с энергией – и странная «лапа», сделанная из черт-те чего, смялась.

Но не сломалась. Щелкнула еще пару раз – и метнулась ко мне на манер огромного металлического кулака.

От нее я увернулась, а вот из-за летящего в голову куска рельса пришлось резко броситься на пол. Я перекатилась – и, поднявшись, бросилась за спину неповоротливому металлическому «доспеху».

Получай, гнида!

Труба обрушилась на железную «кирасу» механизма. Пробить металл не удалось, и у Астрального Огня попросту не получилось добраться до Сотрясателя, спрятавшегося за железной плотью. От атаки осталась лишь вмятина.

Я ударила еще раз, смещаясь так, чтобы железяка не развернулась. Сдвинулась еще – и третьим ударом промяла-таки кирасу, тут же разбивая о металл склянку со стружкой.

Раздался вой. Сотрясатель дернулся – и я всадила в дыру обернутую Астральным Огнем трубу, дотягиваясь до заключенной внутри твари. Короткое усилие – и астрал, повинуясь моему приказу, охватил заключенное в доспехе существо, вспыхивая вокруг него ярким белым пламенем.

Я, хромая, бросилась прочь от замершей железяки, рыкнув на ходу:

– На пол!

– Что…

Я едва успела дернуть Голицына вниз и выставить вокруг нас щит, как раздался треск. Астральный Огонь доделал свою работу. Мгновение – и до того застывший на месте «доспех» дернулся и, взорвавшись изнутри, разлетелся сотней мелких осколков. Мой щит едва не треснул.

Оружие массового поражения, блин…

– Что это было? – трибунальщик медленно поднялся, смотря на засыпанный ошметками железа пол. – Что за спецэффекты?

Я пожала плечами.

– Сотрясатель – Низший, созданный для уничтожения зданий и всяких материальных объектов. Ну или чтобы защиту перегружать. Не знаю, кто и зачем запихал его в эту железяку, но, по сути, он находится в реальности только для того, чтобы взорваться шаром энергии в нужном хозяину месте. Ну или взорваться в момент распада, как повезет.

- Хозяину?

– Истиннорожденному.

Голицын почесал голову.

– Знаете, Ника, у меня к вам два вопроса: откуда вы это знаете и как способны использовать магию без Печати? Я уже видел это в доме, но там ведь Сосредоточие рода… А теперь вокруг вашего, кхм, оружия, бурлила энергия… Непонятная мне.

Я пожала плечами.

– Думаю, просто повезло с происхождением. У меня к вам встречный вопрос: как вы смотрите на то, чтобы привлечь к ответственности менталиста, незаконно пользующегося Нитями Марионетки?

Трибунальщик склонил голову.

– Думаю, ответ на ваш вопрос зависит от ваших ответов на мои.

Вот ведь… Впрочем – а чего я хотела?

– Тогда нам есть что обсудить.

– Определенно. Как вы смотрите на поход в ресторан? Обещаю – ваше оружие можно будет сдать в гардероб.

– А еще складов с демонами нет?

– Пока – нет. Только ресторан.

Я вздохнула. С демоном было бы проще.