Демоны должны умереть

Глава 15

– Я его усыпил, – с оттенком задумчивости проговорил Шуйский, смотря на внешне не изменившегося Марата.

Чтобы не вызывало думы князя, свою работу он сделал. Я и без обращения к астралу чувствовала, что магия Сердца, магия рода больше не боролась с чернотой в голове родственника. Бороться-то больше не с чем – все черное, все злое и разрушительное исчезло.

– Проспит, скорее всего, до завтрашнего утра, возможно и до вечера – все будет зависеть от скорости адаптации, – продолжил князь, – если ваш целитель хочет, то пусть проверяет. А пока у меня лично к вам есть разговор.

Я кивнула и на мгновение задумалась: а где, собственно, говорить? В столовой? Как-то… неправильно, что ли. Да и там Стефания с Надеждой, нашедшие, на удивление, общий язык. Выгонять их как-то и некрасиво. Не в спальню же разгромленную вести князя? Кабинет отца Владимировны в таком же состоянии… Хотя есть одно помещение, которое тут держали в порядке…

– Идемте, – я направилась в оружейный зал.

Да, пыльно, да, окна помыть не мешает… Но с потолка не капает, ничего не занавешено, да и у стен с полом состояние лучше, чем в других помещениях. К тому же можно открыть окно и присесть на широкий подоконник. Стоять, честно говоря, долго не хотелось. Крепкий чай с сахаром придавал сил и в этом мире, но все же на ненужные подвиги меня не тянуло.

Ночной парк за окном тихо шумел листвой, рассказывая какую-то собственную историю. А мне вот предстояло услышать чужую.

– О чем вы хотели поговорить? – сидя на подоконнике я была даже чуть выше Шуйского.

Князь, судя по усмешке, маневр оценил.

– Я знал отца Ники Ланской, – негромко начал он. – А мой отец знал его отца. Ланские всегда были… Эксцентричны. Отец Владимира тратил силы и средства на то, чтобы понять, как уничтожать Других, хотя тогда они только-только перестали быть мифом. Полностью погрузившись в это, он не задумался ни о чем ином, как и его сын. Алексей игнорировал всех, кто не будет полезен в будущем противостоянии Другим, в которое никто не верил, да не верят и сейчас. Владимир же… – на лице князя появилось странное выражение. – Казался замкнутым и грубым человеком. Его интересовали лишь Аспекты, демоны. Поговаривали, что здесь, в особняке, он проводил все свои дни вместе с ними.

Шуйский краем глаза следил за моим выражением лица. Не знаю, видел он что-то или нет – все же притворство никогда не было моей сильной стороной. Я – Защитник, воин, а не политик. Не генерал… Как он.

– Думаю, Анна Михайловна рассказала вам мою… историю.

Шуйский кивнул.

– Весьма некрасиво делать это без спроса, – подчеркнула я.

– Думаю, что да. Но информация – истинная сила и власть, и так уж сложилось, что вы ее имеете, сами о том не задумываясь. К тому же я хотел знать, не будете ли вы угрозой.

Интересно… Я вгляделась в лицо князя. Он чего-то хотел… Вот только чего? Не просто так же он ведет пространный разговор.

– Вы мало что понимаете в политике, – это не было вопросом, но я все же кивнула. – У себя вы были солдатом, верно?

– Я предпочитаю «Защитник».

– Защитник… Да, звучит лучше. Солдату платят за службу, защитник же – это миссия… Видите ли, Ника, боюсь, вы попали с одной войны на другую. Только если в привычной вам враги известны и понятны, то тут все куда сложнее. Будь вы кем-то еще, то я бы не вел этот разговор, но вы – Ланская во-первых, во-вторых – глава рода, а в-третьих – обладаете действительно уникальными возможностями, и, боюсь, об этом скоро многие узнают.

– И Анна Михайловна им в этом поможет, – усмехнулась я.

Князь покачал головой.

– Вовсе нет. Она верна мне и московским опорникам. Но уже ваш будущий муж…

– Свадьбы не будет.

– Хорошо, если вам удастся ее расстроить. Но пока – ваш будущий муж и его семья наверняка заинтересуются тем, как вы прошли Инициацию и уж тем более – как получили Печать, и, вполне возможно, и тем ритуалом, следы которого видел ваш жених.

– Этому Хорошилову ведь нужна послушная Марионетка, не так ли?

Шуйский кивнул.

– Разумеется. Живая марионетка, кстати. И об этом – я бы на вашем месте поговорил с Георгом. Алхимик опасен хотя бы потому, что совершенно не следит за своими составами.

Я попыталась поймать его взгляд, но князь с невозмутимым изучал парк.

– Что вы выяснили?

– Не так много, как хотелось бы. Ваш двоюродный дядя принес кому-то крайне неосторожное обещание, стоившее ему большого куска воспоминаний за последние пять лет. Есть в этом и плюс, кстати – пока он был в наведенном сне, большинство физиологических последствий приема той дряни, которой он себя пичкал, прошли, минуя разум. Благодаря заботам все того же Георга, предполагаю. Психологический же компонент зависимости будет сохраняться, скорее всего, на уровне абстрактной аддикции. Так что направьте его усилия в мирное русло, хоть на этот парк, – князь кивнул на деревья за окном, – хоть на что угодно – и можете избежать долгой реабилитации. Или поговорите с Шереметьевой, она неплохо работает с зависимостями, а тут случай не самый сложный.

Я мотнула головой, подавив желание сложить руки на груди. Князь кружил, кружил вокруг, рассказывая вроде как совершенно добровольно о всяком-разном, словно оказывал мне услугу.

– Чего вы хотите?

– Что?

Я видела, что князь меня прекрасно понял. Понял, но все равно спросил. Хотел прояснить диспозицию…

Если это война – то мы с ним на одной стороне или на разных? Пока я могу рассчитывать лишь на себя. На Стефанию… Да, может быть. Но она – всего лишь ребенок, не воин. Георг? Он, кажется, замешан в истории с Нитями Марионетки, хотя и помогал мне и Стеф. Впрочем, что взять с пропойцы. Марат? Уже не враг, но проблема. Анна Михайловна? Болтун, тот самый, который и демону все расскажет… Пожалуй.

– Нас ничего не связывает. Вы знаете меня несколько часов – и сейчас рассказываете все так, словно мы с вами давние союзники. Но это не так.

Князь чуть склонил голову.

– Мы и не враги, к тому же вы помогли моему племяннику. Владислав, конечно, та еще заноза, но он – моей крови.

– Вы помогли мне и Марату, – признала я очевидное. – Это – сделка, которую мы обсуждали с Анной Михайловной. Но сейчас вы хотите… чего, собственно?

Шуйский развернулся ко мне, сложив руки на груди. Взгляд его стал таким неприятно-тяжелым.

– А вы? Вам нужно, чтобы я, сделав свое дело, выметывался из вашего дома, верно?

Я тряхнула головой. Ну вот что за ерунда… Вслух же отозвалась:

– Нет, разумеется. Просто у меня складывается впечатление, что вы рассказываете мне все это чтобы потом иметь возможность просить что-то взамен.

Шуйский улыбнулся. Искренне, хотя взгляд его все еще оставался тяжелым.

– Вопрос лишь в том, нужна ли вам эта информация, или вы предпочтете выпроводить меня вместе с ней прочь.

Вот же!

Я еще раз тряхнула головой – и сама уставилась на темный парк.

Нужна ли мне информация? Да, разумеется. Вот только получалось, что Шуйский просто собирался сообщить мне ее, а просить плату потом. Непонятно какую плату. И это мне совершенно не нравилось.

С другой стороны – знания-то у него уже есть, так? То есть, если я откажусь выслушать, то он применит их против меня, если захочет. Ну или пригрозит что применит и все равно потребует своего.

Хотя и сейчас может. Или нет?..

– Подскажу, – с просачивающимся в голос весельем проговорил князь, – обычно в таких случаях предлагают или сыграть в какую-то игру, или пройти к столу, или, наоборот, начать танцевать. Помогает и отвлечься, и узнать получше того, с кем имеешь дело. Например…

Он отошел от окна и, приблизившись к висящему на стене мечу, принялся его изучать.

– Выберете себе оружие, – предложил Шуйский спустя пару десятков вдохов.

– Что? – теперь уже я не поняла его.

– Вы не в том состоянии, чтобы состязаться в воинских умениях. – разъяснил князь, – да и после двух поверженных автоматонов никто этого и не ждет. Но все же, если бы пришлось – какое оружие из тех, которые тут есть, вы бы выбрали? Ответьте на этот вопрос, и мы вернемся к нашему разговору.

Вот же… Впрочем, сам Шуйский уже снимал со стены приглянувшийся меч, с трудом освобождая ножны из креплений. И князь явно не шутил… Прочем – а почему бы и нет?

Прямой меч, который принадлежал главе рода Ланских, и который теперь стал моим, остался в спальне. Еще одного похожего по габаритом клинка в зале не имелось, зато на стене висело другое оружие, очень походившее на то, которым мне пришлось сражаться не один год.

Снять со стены совню оказалось тем еще развлечением – ее древко кто-то еще и ремнем обернул. Да и чехол с лезвия не снимали явно не одно десятилетие. По астралу от кожи шла слабая рябь – почти наверняка какая-то алхимическая пропитка или что-то в этом роде… И дело она свое сделала – лезвие длинной чуть больше моего локтя может и утратило остроту заточки, но в остальном было совершенно невредимо и готово к использованию.

Я медленно приняла нужную стойку, стараясь не нагружать колено. Где бы еще найти того, кто с этим коленом разберется…

Совня легла в руки как родная. Почти такая же как та, которую мать вручила мне в пятнадцать, достав из оружейной нашего рода. Ну как «оружейная»… Скорее – чуланчик со всяким-разным, но и оружие там было. Такой же окованный металлом конец небольшого, мне по грудь, древка, такая же кожаная оплетка в тех местах, где должны лежать руки. Даже заклепки, кажется, той же формы…

Правда, моя совня сломалась о спину одного Высшего, решившего, что заковать себя в броню со всех сторон – отличная идея. А эта – целая и невредимая…

– Неплохо, – Шуйский мягкими, кошачьими шагами, подошел ко мне, удерживая меч в оборонительной стойке. – Атакуйте.

– Что?

Нет, это уже перебор!

– Атакуйте. Нет нужды делать это так, словно хотите убить меня, но даже если и решите – мои амулеты способны справиться с клинком, а для магической атаки сил у вас маловато, себя истощите быстрее. Атакуйте, прошу.

Что он задумал?

И где эта белка, когда она могла бы пригодиться?

– Здесь, – Ловец помахал мне рукой с подоконника, – и я никак не помогу, я в ваших людских отношениях не разбираюсь.

Вот демон, он демон и есть.

– Ну же! Или вы не умеете обращаться с оружием?

– Умею. И знаю, что не стоит играть с ним в игры.

Шуйский усмехнулся.

– Хорошо. Тогда защищайтесь!

Князь пошел в атаку раньше, чем я успела возразить. Медленно, мягко. Так у нас отрабатывали технику – делаешь все идеально, но в два раза медленнее, чем в реальном бою, так, чтобы были видны все связки и все обмены ударами.

Мечом он владел неплохо. Очень неплохо, правда действовал уж больно сложно – один финт, ложный запах, скольжение по лезвию совни, еще замах, смена плоскости…

Толку защищаться от этого? Я подшагнула – и на очередном замахе подставила на пути запястья вооруженной руки князя кончик древка. Будь скорость боевой – меч вылетел бы из ладони, но сейчас Шуйский лишь остановился.

– Просто и эффективно. Давайте еще раз, – он отшагнул назад, возвращаясь в стойку, теперь уже явно атакующую.

И – атаковал. Теперь иначе – без финтов, прямо, жестко, резко, обрушивая град переходящих один в другой ударов. Правда, все они приходились или в воздух, или, изредка – на лезвие совни. Отходить мне с большей длинной оружия было не слишком и сложно.

– Достаточно, – Шуйский остановил меч. – Так вы можете продолжать, пока я не выбьюсь из сил или не подставлю вам вновь кисть или ногу. Теперь давайте все же вы, – он вернул клинок на защитную позицию. – Атакуйте. Любым способом. Можно и быстрее, если хотите.

Можно, но особого желания брать высокий темп у меня не было.

Совня – обманчивое оружие. Кто-то считает, что ей можно только тыкать, как копьем, но на деле воевать ей надо скорее как клинком на длинной рукояти. Но и стоек тут больше, и размах лучше.

Шагнуть вперед, отводя наконечником вражеский меч. Тут же уколоть… Пустоту – Шуйский одним неспешным шагом сместился в сторону, и я уже не успевала заблокировать его удар. Только отойти – но кончик клинка все равно остановился у незащищенного бока.

– Еще, – князь вернулся на позицию.

Теперь я действовала осторожнее, мягче, пользуясь тем, что дистанция атаки у меня больше, чем у него. Но стоило промазать режущим, как Шуйский свободной рукой перехватил древко – и тут же шагнул вперед, вновь упирая клинок мне в грудь.

– Думаю, достаточно, – князь отпустил совню и сам, дыша чуть тяжелее обычного, направился к стене, откуда взял меч, – я показал то, что хотел. Да, разумеется, сейчас никто из нас не использовал скорость и эмоции, но все же, если речь идет о тех сражениях, где важно думать, то, поверьте моему опыту – тот, кто первым демонстрирует намеренье, дает своему визави преимущество.

Я старалась успокоить сбившееся дыхание. Руки даже от медленных упражнений подрагивали. Тело протестовало против нагрузок, да и для Владимировны упражнения с колюще-режущими предметами в принципе были непривычны.

Совню я даже пытаться возвращать на место не стала. Пригодится еще.

Сесть обратно на подоконник потребовало немалых усилий. Но демонстрировать слабость я не собиралась.

– А еще, показывая намеренья, не являющиеся истинными, искуситель заводит в ловушку, – негромко проговорила я, вновь оглядывая темный парк.

Шуйский усмехнулся.

– Искуситель – это что-то из демонического, так? Какое-то существо?

– Скорее – кто-то, кто хочет использовать тебя в своих целях. Нулевой, Высший, Истиннорожденный… Имя им – Легион. Даже Низшие порой прикидываются безобидными созданиями, видела я и таких. Ребенок, ставшей игошей – от Марата?

Застать врасплох князя точно не удалось – судя по усмешке, мой маневр он понял.

– Я не знаю, что такое «игоша». Думаю, только вы одна владеете точной терминологией и классификацией Других, Ника. И теми приемами, о которых не знал ни ваш отец, ни какой-то еще из известных мне экзорцистов. Давайте прямо – я предоставляю вам информацию потому, что хочу видеть в вас союзника. Ценного союзника. Да, пока ваш род не имеет никакой власти, не имеет денег и влияния, вы признаны невменяемой, а ваш опекун задолжал кому-то, кому этого делать не стоило. Но все решаемо. Что касается ответа на ваш вопрос о ребенке – увы, память вашего родственника повреждена. По сути, из последних пяти лет я видел лишь одни обрывки, связанные с увольнением из администрации из-за какой-то истории с махинациями, неудовольствие жизнью, муки совести из-за оставленного внебрачного ребенка, но не младенца, алкоголь и, позже, дурман. Остальное почти полностью уничтожено. Как я понял, незадолго до смерти Владимира, старый друг из администрации, чьей образ размыт, пригласил Марата в респектабельную компанию молодых наследников и просто имеющих отношение к одаренным родам. Обещал работу, обещал перспективы, давил на несправедливость увольнения… В компании играли в карты на деньги, употребляли дурман…

Шуйский замолчал.

В принципе, продолжение и не нужно было. В Анклавах были отчаявшиеся. Чаще всего неодаренные, реже – маги, которые устали от существующего положения дел и выбирали бегство от реальности.

Ни к чему хорошему это не приводило.

– Кто эти люди?

Шуйский развел руками.

– Не знаю. Не потому что скрываю, а потому что, во имя своего же психического здоровья, предпочел не лезть в поврежденные слои памяти. Но точно могу сказать, что Марат действительно намеревался выдать вас за Хорошилова и получить финансы рода. Уже проигранные, кстати. Он, хоть и является опекуном, ничем распоряжаться напрямую не может. Точнее, может передать в управление и еще кое-какие мелочи, но, скажем, продать что-то и забрать деньги себе он может лишь побудив вас заключить невыгодный брак.

– Или убив.

– Тут ничего не скажу. Марат явно первый подозреваемый, но у меня сложилось впечатление, что он… Скажем так, не из тех людей, кто способен убить близкого. Хотя ему, кстати, предлагали.

– Мой «жених»?

– Нет. Кто-то, скрывший свое лицо маской. Все же предположу, что Марат едва ли стал бы убивать вас. Мог, наверное, воспользоваться возможностью, мог не торопиться оказывать помощь, но убивать не стал бы. У его плана с женитьбой, в общем-то, нет недостатков.

– Кроме одного – мне она не нужна.

– Вам – да. Но вы – это вы. И это возвращает нас к тому, о чем я говорил раньше.

Я склонила голову, рассматривая Шуйского.

– Союзники. Но неравные, – усмехнулась я.

– Пока – нет. Но в войнах родов каждый на счету и, к тому же, вы и так сражаетесь с моим противником. Те, кто прислали автоматонов – не друзья ни вам, ни мне. К тому же я предполагаю, что убийство ваших родителей, а я уверен, что авария случилась неспроста, как и покушение на вас и попытка зачистки особняка – дело рук одних и тех же людей.

Я усмехнулась.

– И зачем им это? Отец был против их изысканий?

Шуйский кивнул с совершенно серьезным выражением лица.

– Зотов и его товарищи удобно устроились в Москве и подмяли под себя множество предприятий, богатств и должностей. Мы, опорники, пока держимся, но нам сложно стоять на своем под напором новых инициатив. Особенно тех, которые связаны с использованием Других для облегчения управления сложными механизмами. А Разрешенным эти инициативы только на руку.

Я вытаращилась на него, забыв о приличиях.

– Эти… Роботы – они что, не единственные в своем роде?

Шуйский покачал головой.

– Посредничество Других используется во многих цехах заводов Зотова и союзников, внедряется на юге и кое-где на Урале. Сейчас разрабатывается и автономное оружие, и роботы и много чего еще. Например, автомобили, для управления которыми нужно лишь задать направление на приборе. Автомобили, которым не нужно топливо, лишь переодическое обслуживание у специалиста по Другим. Техномагия, Ника. Пока мы с трудом изолируем компьютеры, на передовых производствах ищут способы «сделать инженерные чудеса доступными каждому».

– Они… они это серьезно?

Руки сжались в кулаки. Серьезно, кто-то намерен вселять тварей в механизмы? Повсеместно? Совсем как…

– Пока автомобили и многое другое – лишь пилотные проекты, хотя про цеховые станки со вселенными демонами я сам видел, пусть и в небольших количествах. Но направление перспективное, императорская казна несколько больших грантов на него выделила.

– Они… Это безумие! Эти твари… Они не просто то, что можно призвать, что можно запихнуть в контролирующую схему, протащить через Врата и заставить слушаться каких-нибудь команд или приборов!

Я соскочила с подоконника и, не найдя, куда бежать, принялась мерить шагами зал.

– Они думают, что все контролируют, но это не так! Одни Врата, другие, третьи… А потом дыр в реальности станет слишком много – и миры сольются, будет Прорыв! И эти твари останутся тут, и они будут уничтожать все на своем пути! Никакая магия их не остановит, никакое оружие! Только Сердца, если их напитать, порой даже жертвами тех, кто готов отдать магию! И даже так – они будут лезть и лезть и…

– Ника, – Шуйский заступил мне дорогу, – успокойтесь. Я это осознаю. Владимир поделился своими опасениями еще когда только пошли разговоры о первых исследованиях в этом направлении. Да, у меня нет вашего опыта, но я все же смыслю в магии достаточно, чтобы понимать, что не стоит заигрывать с этими силами. Потому я и вижу в вас союзника. К тому же... – он достал из кармана смартфон и, прочитав что-то на нем, вернул обратно, – я готов предоставить вам некоторые из недостающих ресурсов. В обмен на помощь в борьбе с любителями Других.

– Помощь?

– Всему свое время. Но цели у нас одинаковые.

Я склонила голову.

– Даже к одним целям можно идти по-разному.

– Разумеется. Хорошо, давайте не торопить события. Сделка. Пока я не хотел бы вмешиваться в ситуацию с висящими на вас Нитями Марионетки и ограничением дееспособности. Меньше произвола, меньше проблем. Если вы заставите Хорошилова, или кто ставил Нити, выдать список команд, то я поспособствую снятию этих чар и официальной отмене всех наложенных на вас ограничений. Но есть то, что я могу вам предложить сейчас: пятьсот тысяч за каждого поверженного вами автоматона и адрес проживания Марфы Антиповой, вассала Ланских, которую привел в дом Владимир.

Так. Вообще-то, я не говорила ему, кто стоит за нападением.

Я отшагнула назад, осматривая князя. Тот лишь выставил руки ладонями вперед.

– Я не в курсе о том, кто это все устроил. Но я знаю, что Марфу привел в дом ваш отец, и знаю, что четыре с половиной года назад она и ваш двоюродный дядя как минимум были знакомы. О ее выживании в аварии и выжигании магии я тоже слышал, а дальнейшее понять несложно. Вы ведь закрыли дом от незваных гостей? Или ваш жених вхож в поместье?

– Был вхож, – честно призналась я. – Но я его вышвырнула.

– Даже так? Будьте осторожнее, Хорошиловы оскорблений не прощают. Особенно при свидетелях, если они были. Так или иначе – вассал рода, пока его магия не заблокирована, может и попасть в дом господина, и покинуть его. Выжигание не равно блокировке.

– Фамильяр считает, что уже не выжжена.

– Тогда тем более вам стоит поговорить с ней. Кто-то оплатил лечение. Не у Горчаковой, сразу скажу. Где-то в другом месте.

Я склонила голову. Миллион и адрес – за железяк, с которыми я все равно не разберусь. Звучало неплохо.

Но…

Но.

– Адрес мне наверняка предоставят в полиции, попрошу Голицына, – тут взгляд князя заледенел, – а роботы эти… Их ведь не выпускают серийно?

Шуйский сложил руки на груди.

– Вы встречались с Голицыным? – мой вопрос князь проигнорировал. – С младшим?

– Думаю что да. Это важно?

Шуйский глубоко вздохнул.

– Тут бы я предложил поиграть в шахматы… Но времени мало, уже поздно. Скажем так: Голицыны – приближенные императорской семьи, но играют в собственные игры. Они пользуются немалым доверием императора, и в прошлом, и сейчас. И не один род неугодных им опорников отправили на плаху. Просто помните, что какими бы приятными не казались представители их рода, они всегда думают лишь о себе и своей выгоде. Я не уверен в том, сторонники ли они автономной машинерии или противники, но уверен, что они, если увидят в вас угрозу своим планам, без сожаления представят опасной для общества и уничтожат.

– Учту.

Шуйский кивнул.

– Буду благодарен, если вы в дальнейшем скажете мне об интересах Голицына. Но настаивать не стану.

Я легко пожала плечами.

– Пока он приходил расследовать дело о моем отравлении.

– Интересно… Голицын – и обратил внимание на тот котел, в котором давно варится вся Москва… Ладно, думаю, позднее все прояснится. А что касается автоматонов – пока, предполагаю, это экспериментальные разработки. Вас и ваш род серьезно недооценили. Думаю, в изначальном плане они должны были убить тут всех и уйти до того, как тела обнаружат. Обычно в таких прототипах есть система уничтожения, но в этих она, скорее всего, должна была сработать при массивных повреждениях корпуса, а вы, по сути, одним ударом лишили их «пилота» и источника питания в одном лице, и теперь можно изучить оставшуюся начинку. Ладно – полтора миллиона. За обоих. И я советую вам проверенного человека, способного помочь с ремонтом поместья за нормальную цену и без обмана. Ну и Шереметьева, если хотите, пообщается с вашим родственником.

Я склонила голову. Звучало в целом заманчиво…

– Ну и подвезу вас до ворот к вашим новым гостям, – усмехнулся Шуйский, смотря в окно.

Я повернула голову, следя за его взглядом.

И правда – кто-то у калитки махал чем-то светящимся. На таком расстоянии видны были лишь блики света в темноте.

– Идет, – кивнула я.

Наверняка можно было торговаться и дальше, но у меня только что появились другие дела.