Зови меня Лео. Том I

Глава 15. Одиннадцать друзей Лео

(кооперируемся)

На следующий день, ближе к вечеру, собираемся в резиденции Буна. Девять человек: я, Сандра, Лизэ, Дантеро, сам Илио Бун с подопечными из числа самых-самых: Чош с Петуром, а также люди Блуда – тот самый Штайн, юноша робкого вида, и ничем не примечательный человек лет примерно, тридцати, представившийся как Баколай.

Штайн похож на школяра-монашка, Баколай – на вышколенного слугу.

Пара слов, зачем мы собрались именно в таком составе.

«Сердце Альвы» – собственность барона Робаша, находится в том самом пышном дворце, где уже через неделю пройдет пир, о котором упоминал Дантеро во время нашего первого свидания.

И да, «Сердце Альвы» – это драгоценный камень, алмаз, размером чуть ли не со страусиное яйцо, да еще и небывалый магистериум. Стоило Рейшо упомянуть о нем, как он преобразился на глазах.

– Невероятно мощная штука, невероятно! – меряя библиотеку торопливыми шагами, бубнил он. – Артефакт, сильнейший артефакт! Зачем он мне? Нет, вы правда спрашиваете, зачем он мне? Я не верю своим ушам! Дантеро, дружочек, ну хоть ты скажешь? Нет, не скажешь? Как же так? Ты же алхимик, у Густаша учился. Ну и что, что не доучился? Ну ладно, ладно! О, с кем же мне приходится иметь дело… Твори Таб терпение! Хорошо, отвечу вам – дело в том, господа, что я приблизился к очень важному открытию, которое, не побоюсь этого слова, может изменить всё! Весь мир! Абсолютно!

И всё в таком духе. Типичный горячечный бред умалишенного кулибина. Естественно, я пошла в отказную. Во-первых, рядом с каменюкой банально опасно находиться. Что-то меня перспектива покрыться шерстью и выть на луну совсем не радует. Во-вторых, как его выкрасть из битком набитого людьми здания? А ведь там не только мажоры будут, но и секьюрити, причем в неприлично множественном числе. В-третьих, не лучше ли, чтобы он побыл у Робаша? А то Блудов зельевар доверия не внушает. Еще устроит апокалипсис к чертовой матери.

На первое Рейшо, выказывая поразительную рассудительность, ответил, что проблема решаема. Магия глушится особым материалом, за деталями к Штайну. С соответствующей экипировкой проблем не будет. И потом, несколько минут контакта ничем не повредит, это ведь не крысиный яд.

Со вторым обещал помочь Бун.

– Время есть, – сказал он, – соберем всех, кто так или иначе может пригодиться, разработаем план, учтём всё, что только можно. Вы с Дантеро – прекрасная пара, запросто сойдете за приезжих аристократов, а то что будет именно бал-маскарад дополнительно придаст вам столь нужный нам ореол таинственности.

Третье возражение Рейшо с маниакальной настойчивостью отмёл, как гнусный поклеп, возводящий напраслину на его доброе имя и репутацию добропорядочного ученого. Что-то мало верится.

И вот тут Бун с Дантеро, отведя меня в сторонку, поведали по-секрету, что «Сердце Альвы» – чрезвычайно опасная штука, и может нарушить такое хрупкое равновесие между соперничающими семьями, а благодаря изощренному уму Кляйвуса ван Турриса, коему и покровительствует Робаш, трудно сказать, что еще может случится.

Слишком памятен мор трехлетней давности.

– А ваш сумасбродный Генри, заполучив эту бомбу, поиграется, значит, и выбросит? – ядовито поинтересовалась я.

– Рейшо слишком глуп для чего-то большего, – спокойно ответил Бун. – Уверен, что он его раскрошит или пустит на бессмысленные опыты.

– А я слышала, он мясник тот еще.

– К сожалению да. Но тут нам поможет Штайн. Парень – мой человек. В интересах всех здравомыслящих людей уничтожить артефакт. Доверять его этим пустоголовым развратникам опрометчиво. Надеюсь, обойдется без жертв.

– Давайте тогда прямо там и уничтожим. Тукнем по нему молоточком и всего-то. Прямо во дворце.

– Нет, только не это! – едва не вскрикнул Бун. – Это приведет к такому выбросу магии, что мало не покажется. Еще одной «песты» не хватало! – (Ага, думаю, вот и причина эпидемии выкристаллизовывается). – И вот тут Рейшо вполне себе сгодится. Ломать и портить вещи он признанный мастер, а Штайн ему в этом поможет. Незаметно. Это единственный вариант, Лео, верь мне. И не забывай о Георге, пожалуйста. Не я виноват в его злоключениях.

И всё равно я колебалась. Окончательно убедил меня Дантеро. Бун ушел в библиотеку, а красавчик, сжав мои руки, двинул следующую, очень проникновенную речь:

– Лео, милая! Я понимаю, мы знакомы не так давно, но ты стала мне по-настоящему близка. Всей нашей горемычной семье. Ты же слышала как называл тебя Георг. Ласточка. Это что-то, да значит. Да, не надо было соваться в эту авантюру с бывшим имением, я говорил ему, но пойми – дядя хотел лишь восстановить свое честное имя. Разве можно его в этом упрекать? Прошу, давай рискнем! Если получится – а у нас обязательно получится – мы заберем причитающееся нам вознаграждение и уедем отсюда. В Форнолд, или, лучше в Этнойю. Уедем туда, где нас никто не знает. Заживем!

– Вместе с Лисом и Лизэ?

– Они пусть сами решают. Георг скорее всего присоединится, а вот Лизэ вряд ли. Ну что? Помоги, пожалуйста! Ради меня, ради нас с тобой!

Не знаю, как насчет уехать, не знаю, нужно ли мне это вознаграждение, но ведь и правда – жалко Лиса.

Была не была! Рискнём.

– Итак, – на правах мозгового центра предприятия начинает совещание Бун. – Распределим роли. Ты, Лео, и ты, Дантеро – влюбленная пара вельмож. Думаю, влюбленность вы изобразить сможете без проблем. Легенду мы с Лизэ придумаем. С нарядами тоже проблем не будет, так, почтенная госпожа Шански?

– Найдем, – отвечает Лизэ.

– Только чтобы это были действительно роскошные платья.

– Обижаешь, Илио.

– Вот и хорошо. С вами пойдет Баколай на правах дворецкого. Петур будет кучером. Баколай знает в этом толк, плюс он хороший фехтовальщик, бывший гвардеец. Одеяние дворецкого у тебя имеется, Баколай?

Бывший гвардеец молча кивает.

– Так, следующее… – продолжает Бун, но его прерывает Лизэ:

– Меня больше всего интересует, что тут делает Сандра? Что вы хотите от девочки?

– Я как раз хотел об этом сказать, Лизэ, но ты меня перебила.

– Хорошо, Илио, говори.

– Сандра вместе со Штайном наймутся во дворец Робаша в прислугу. Там всем ходом идут приготовления к предстоящему празднеству, и лишние руки им не помешают. Впереди еще шесть дней… Завтра же утром ты, Штайн, вместе с Сандрой пойдешь туда. Выведывайте всё, что можно. План здания, расположение комнат, выходы, входы, пути возможного бегства. Ты, Сандра, слушай и наблюдай. Любые сведения – слухи, сплетни, подробности, интриги. Нам нужно знать всё. Даже самые, казалось, незначительные детали, откровенные глупости.

– Хорошо, господин, – едва живая от страха, лопочет Сандра. Да еще Чош ей рожи корчит, подлец.

– Не переживай, – говорит Бун. – Это всего лишь дня на три, максимум – четыре. В день перед балом вернетесь с докладом. И можешь быть свободна.

– У меня вопросик, – вмешиваюсь я. – Как мы будем уходить? Прямо так – при параде? Сразу скажу – в платье с яйцом под мышкой далеко не уедем.

– Разумно, – соглашается Бун. – Что ты предлагаешь?

– Предлагаю одеть походную поддёвку под наряд. Платья тут пышные, с оборками, складками, видно не будет. Только оружие вряд ли получится пронести.

– Вот Штайн с Сандрой этим и займутся. Спрячут где-нибудь внутри и объяснят, как найти.

– И веревку с крюком. На случай, если придется тикать по крыше. Подъезд к дворцу один – это я уже успела заметить. Дорога единственная и полна стражи.

– Хорошо. Еще вопросы?

– Что я буду делать? – подает голос Чош.

– Ты будешь ждать в условленном месте в назначенный час с парой свободных лошадей.

– Понял.

– Я бы рекомендовал пройтись вокруг замка и заранее составить маршрут бегства.

– Вот завтра и займемся этим, – говорю я. – Еще одно свидание, Данте, ты рад?

– Очень.

– И Чехонте с собой возьмем.

– А вот этому не рад.

– Что? А я-то зачем? – встряхивается здоровяк.

– Пути отхода составлять, а ты что подумал?

– А! Без проблем.

Бун хлопает в ладони, как всегда, одетые в белоснежные шелковые перчатки, и подводит итог.

– Прекрасно, друзья! Встречаемся здесь через пять дней.

Так и расходимся. Лизэ всю дорогу ворчит, как бабка старая, Сандра прямо изнывает от желания разнюхать о том, что творится в недрах знаменитого дворца Робаша.

(разведка боем)

Минуют сутки, и после обеда мы отправляемся на конную прогулку, прочесывать местность, прилегающую к дворцу Робаша.

Я опять Аделаида, правда уже в своем обычном прикиде, немного оживлённым алым атласным шарфом, красным беретом в тон и розочкой в петлице. Можно было из без цветочка, но подчеркнуто женственный аксессуар ни у кого не оставит сомнений в том, что праздная красотка решила только лишь прокатиться, в надежде развеять вездесущую скуку.

Чош, страшно недовольный тем, что его нарядили в «бабьи тряпки», как он выразился, прихвачен в качестве того самого кузена Патрика. Конечно, здоровяк совсем не тянет на роль милого и нежного братца, но что имеем, то имеем.

И вот мы едем, значит, наслаждаемся видами, но Чош, чтоб ему пусто было, не переставая нудит:

– Дожил, пля! Обрядился в бабьи тряпки! Да еще в какие бабьи тряпки, загрызли меня псина! Бабьи с цацками и финтифлюшками…

– Да заткнешься ты или нет? – не выдерживаю я. – Какие такие бабьи тряпки? Черный дублет с золотистой вышивкой – по-твоему бабий? Шоссы – бабьи? Туфельки с золотистыми пряжечками – тоже бабьи?

– Я будто голый в этом дерьме!

– Не выдумывай! А шляпа какая красивая! И красный бантик в петлице, прямо как мой шарфик. Кто посмотрит, сразу решат: вот братик с сестричкой!

– Красная шляпа – бабский цвет! А бант это вообще ни в какие ворота! Тьфу, пля!

– Кто тебе такое сказал?

– Я так думаю и этого достаточно!

– Чушь! Ты выглядишь как вполне себе респектабельный гражданин. Ну, только рожа чуть злодейская, но если ты перестанешь кривиться, будто тебе опростаться невтерпеж, а улыбнешься, может люди и вправду поверят, что ты мой кузен Патрик. Так что улыбайся почаще, Чехонте.

– Я не Чехонте!

– Заткнись, надоел!

Вот так мило беседуя, мы подъезжаем к парадному входу.

Дворец, или замок – кому как нравится – находится на возвышенности. С трёх сторон почти отвесные склоны, и один – покатый, по которому и проложили лестницу. Даже не лестницу, а целый монумент с клумбами, балюстрадой и статуями, одна великолепней другой.

Самое интересное, что здесь уже толпится народ. Кто-то гуляет, как и мы, а кто-то разбив шатры, ожидает начала торжества, видимо надеясь отхватить приглашение или поживиться объедками с барского стола.

Мы не задерживаемся здесь и углубляемся в чащу, окружающую скалу.

По моим прикидкам, в самой высшей точке скала достигает тридцати метров. А если прибавить высоту дворца, или примыкающего к нему донжона, горделивым шпилем нависающего у самого обрыва, то высота становится вовсе неприличной. Вертаться по параду со страусиным яйцом в мешке не вариант. Остаётся либо спуск на веревках, либо прыжок. Причем это будет самый настоящий прыжок веры, только вместо стога сена – деревья. Ну, не знаю, не знаю… Это в играх так просто.

И тут я откровенно унываю. Я не ахти какая скалолазка, а что уж говорить о подельниках? Пока спустимся, внизу нас уже будут поджидать. А от прыжка попахивает откровенным безумием. Слишком даже для меня.

Ладно, там посмотрим. Что-нибудь придумаем. Выкрутимся.

Дантеро, наблюдая за моими размышлизмами, тактично молчит, Чош продолжает безостановочно бубнить.

Пока глазеем по сторонам, внезапно натыкаемся на пятерых всадников весьма подозрительной наружности. Ни дать ни взять гвардейцы кардинала Ришелье, да ещё и в масках. А мы – три мушкетера. Тоже что-то высматривают? У одного даже подзорка есть. И направляет он ее на замок, естественно, не куда-нибудь.

Чош, чертыхнувшись, соскакивает с коня, выхватывает рапиру, мы с красавчиком следуем его примеру. Вернее красавчик дает мне свою шпагу, так как их у него две. Не станет же праздная красотка разъезжать со шпагой на боку? Что подумают люди?

Шпионы, ничтоже сумняшеся, повторяют наши действия. Но у них настоящие палаши, не то что наши игрушки для прогулок.

– Вы кто такие? – спрашиваю. – Что здесь делаете?

– А вы кто? – интересуется в ответ один из них.

– Мы гости барона, – находится красавчик.

– Ага, так мы и поверили, – усмехается тот же чел. – С каких это пор тебя, Дантеро, бродягу и отщепенца, приглашают на подобные мероприятия? Не смеши нас.

– Тьфу! – в сердцах плюется Чош. – Я же сказал – бабьи тряпки!

– При чем тут тряпки? – недоумеваю я.

– Всё равно!

– Нет, вот какой же ты…

– Убейте их, – распоряжается командир шпионов, не дожидаясь, когда мы окончим перепалку, затем седлает коня и ускакивает.

Что ж, вот и заваруха. Давненько не было, я даже скучать начала. Правда расклад не в нашу пользу – трое против четверых. Но где наша не пропадала!

– Понеслась! – кричу я и очертя голову кидаюсь в схватку.

– Поддерживаю! – ревёт Чош, а Дантеро вздыхает и качает головой. Типа, вот угораздило же меня спутаться с двумя остолопами.

Первый, с кем я скрещиваюсь, видимо никак не ожидал такой резвости от барышни. Легко вышибаю его с полу разворота, прямехонько по фейсу. На черном платке даже остается отпечаток сапожка. Вижу, что на моего воздыхателя наседают двое. Одного Дантеро все же успел слегка оцарапать, но натиск велик, боюсь, не справится, надо идти на выручку. Вот один чуть не сшибает его с ног плечом, красавчик удерживается на ногах, вцепившись в соперника. Вклиниваюсь со всем остервенением, ибо озабоченное и даже несчастное выражение лица Дантеро выбешивает не на шутку.

«Э, да ты похоже, влюбилась, Настюха! – думаю я, и тут же сама себя опровергаю: – Нет, просто парнишка мой и я не дам его в обиду каким-то безвестным недобиткам, ни за что!»

То, как яростно я машу шпагой, впечатляет обоих, воодушевляет Дантеро и мы начинаем их теснить.

С другого краю Чош чисто по-бандитски, отбросив оружие в сторону, уже трамбует физиономию четвертого. Кровища так и летит. М-да, вот тебе и кузен Патрик.

Короче, ещё немного и супостаты полягут, но тут раздается оглушительный выстрел. Застревая в листьях, летит в небо белесый дымок.

Это вернулся командир с двумя пистолетами.

– Так, – говорит он, нацелившись на нас, – расходимся.

– Черта с два! – огрызаюсь я.

– Признаю, мы вас недооценили, – отвечает он. – Вынужден принести извинения и предлагаю разойтись миром. Мы вас не видели, вы – нас. Что скажете? Нам ни к чему проливать кровь друг друга.

– Вы не ответили на вопрос, кто вы такие, – говорит Дантеро.

– А вот этого я вам не скажу. Давайте, решайтесь. Я принес извинения. Вышло недоразумение. Что вам ещё? Или проделать дыру в очаровательной головушке вашей спутницы? Честно, очень не хочется портить такую красоту.

– Ладно, идите, – соглашается Дантеро и жестом велит нам с Чошом помолчать. – Но ловлю вас на слове – вы нас тоже не видели.

– Согласен. Всего доброго, господа.

Оставшиеся на ногах бойцы подбирают пару, находящуюся в отключке благодаря нашим с Чошем стараниями, и взяв коней под уздцы, исчезают среди густых зарослей.

– Ты чего наделал? – возмущаемся мы со здоровяком.

– А что вы предлагаете? – спокойно возражает Дантеро. – Пустить им кровь? И не где-нибудь, а вблизи дворца?

– Спрятали бы их тела где-нибудь в овраге, – пожимает плечами Чош. – Всего-то.

– Это совершенно ни к чему.

– Но ведь мы не узнали, кто это? – запальчиво спрашиваю я.

– Кто тебе сказал? – отвечает Дантеро и показывает нам монетку.

– И что это за фигня? – спрашиваю.

– Это, милая Лео, не «фигня», – отвечает немного задетый моим пренебрежительным тоном Дантеро.

– Ну-ка, дай глянуть, – выхватывает Чош монетку. – Откуда это у тебя?

– Вытащил из кармана, пока дрался.

– Как это ты сумел?

– Ловкость рук. Что, знакомая вещица?

– Такие были у тех клутжей, что в последний раз напали на наш обоз.

Дантеро смотрит на Чоша так, будто видит несмышленого пацана.

– И?

– Что «и»?

– Ты показал ее Буну?

– Нет. Стану я какой-то медяк кормчему показывать. Это даже не серебро. Да и не в ходу у нас.

– Ты что, выбросил?

– Конечно.

Дантеро вздыхает.

– Ладно, не томи, – требую я. – Что за монета, откуда?

– Это талер, из Форнолда. Довольно старый, ещё с изображением старого короля.

– И о чем это говорит?

– А ты не понимаешь?

– Нет, не понимаю!

– Ах, да… Забыл, ты же из Мидланда. Даже не представляю, где это.

– Хватит тянуть кота за яйца! Выкладывай уже!

– Но-но! Тише, Лео, тише. Это – опознавательный знак. Я практически уверен, что сейчас мы имели дело с людьми Теоду.

– Опа! – восклицает Чош. – Вот так сюрприз! И он, значит, тоже на камушек позарился?

– Получается так.

(добираем до одиннадцати)

Накануне операции собираемся у Буна в том же составе.

– Ты правильно предположил, – задумчиво говорит предводитель, вертя в руках монетку. – Этот талер уже не в ходу. Наверняка у Теоду таких много, вот он и нашел им применение. Ладно, не станем гадать, что надо было его людям, это дело неблагодарное. Лучше заслушаем Штайна и Сандру. Но прежде чем приступить к окончательному обсуждению нашего дела, считаю нужным предупредить – ни кому ни слова. Надеюсь, вы понимаете?

Присутствующие кивают.

– Отлично. Итак, Штайн, тебе слово.

Не стану в точности приводить его спотыкающуюся нудную речь с эканиями и словами-паразитами, скажу лишь, что мальчик долго и обстоятельно расписывает устройство дворца.

Подвал с винным погребом, кладовыми, различными помещениями. Цоколь вмещает кухни, вестибюль, библиотеку, кабинеты, галерею с картинами, доспехами, оружием и так далее. Помещения для слуг и охраны, ванные комнаты, уборные. На бельэтаже несколько залов: для танцев с ложем для музыкантов, курильня, зал для дам, столовая. Второй этаж: спальные помещения, будуары. И там, как он предполагает, находится секретная комната с артефактом.

Мансарда заполнена разнообразным хламом – оружием, ненужной мебелью. На крышу можно выйти с мансарды.

Со второго этажа, а также с мансарды выход в донжон, который еще не достроен (не отделан внутри). Там строительные леса, кирпичи, мешки с известкой. На самом вверху – голубятня.

– Но на второй этаж мне проникнуть не удалось, – заключает Штайн, краснея. – Простите, но он заперт. Туда есть два входа, и они всегда заперты, а ключи только у нескольких членов семьи.

– Я была там, – подает голосок Сандра.

– Так, продолжай, – говорит Бун.

– Меняла белье, выносила ночные горшки…

– Ближе к делу, Сандра.

– Я знаю, где находится секретная комната. Она прямо в опочивальне барона.

– Ты была внутри секретной комнаты?

– Нет, у нее всегда стоит охрана и она заперта сразу на несколько замков. Некоторые очень… я бы сказала, хитрые. Судя по внешнему виду. Никогда такие не видала. Господин Робаш, кстати, всегда носит связку ключей на поясе.

– Так я и знал! – хлопает по столу Чош.

– Что ты знал? – холодно интересуется Бун.

– Надо Пегого задействовать.

– Проклятие! – вырывается у вампира.

– Согласен, хозяин. Но лучшего домушника не найти. Пегий однозначно мастер в этом деле.

– И как мы его встроим в наш план? – интересуюсь.

– Надо думать.

– Предлагаю следующее, – подает голос Дантеро. – Нарядим Пегого в шутовской наряд и проведем его с собой, так сказать, в качестве экзотического животного. Дескать, пусть посмешит благородную публику. Нам бы только войти, а там Пегий уже сам.

– Идея неплохая, – говорит Бун. – Но как к ней отнесется он?

– Я возьму это на себя, – самоуверенно говорю я. – Приструню мужичка, не волнуйтесь.

– Ха, посмотрим, как это у тебя получится, – скептически усмехается Чош.

– Получится, Чехонте, не волнуйся.

– Не называй меня Чехонте, я же просил тебя…

– Хватит! – обрывает нас Бун.

– У меня возникло предложеньице, – говорю я, показав здоровяку язык.

– Предлагай.

– Почему бы нам, если мы успешно смоемся, по пути не переодеться, скажем, в крестьян? По-любому нас будут ловить, а так мы растворимся. Пересядем в телегу с соломой, якобы такие бедные и несчастные, и спокойненько доедем до пункта назначения.

– Неплохо, неплохо.

– Колбаса! – тянет руку здоровяк.

– Что «колбаса»?

– Предлагаю Колбасу. Ну, вы поняли.

– Хорошо, пусть будет он.

(итого одиннадцать, прикидываю я. Ну прямо как в фильме Содерберга[1]. Обожаю этот фильм. Надеюсь, у нас так же ловко выйдет).

Мы еще с полчаса обсуждаем детали, запоминаем начертанный юным алхимиком план, где находится оружие с веревкой и крюками, прочие мелочи, и в завершение вампир, осмотрев нас всех, спрашивает:

– У кого-нибудь еще что-то есть? Сандра, может, еще что скажешь? Слухи, сплетни?

– Не знаю, – пожимает она плечами. – Слухов полно. О том, что у князя новая фаворитка, например, и что дигник Утт болен какой-то очень деликатной болезнью, из-за чего ему больно… кхм… мочиться.

– Что-то важное, относящееся к делу. Мне до его старческого писюна нет никакого дела.

– Поговаривают, – говорит, понизив голос, Сандра, – что князь на балу покажет колдовские вещи, принадлежавшие сбежавшей ведьме.

_________

[1] Стивен Содерберг – американский режиссер, сценарист, лауреат премии «Оскар». Режиссер фильма «Одиннадцать друзей Оушена» (2001).