Выброшенная жена для генерала дракона

Глава 69

Я замерла, чувствуя, как по спине пробегает ледяная волна. Неужели это конец? Триумф лорда Арвейна? В голове мелькнуло: «Зачем я не бежала, когда была возможность?»

Лорд Арвейн, стоящий в дверях, усмехнулся. Его глаза, как два куска льда, сияли холодной победой.

— В силу обстоятельств, основываясь на законных основаниях, — произнес лорд Арвейн. — Я вправе требовать, чтобы подсудимую не помещали в тюрьму, а передали на поруки ее семье. Закон разрешает аристократам в случае внутрисемейных проблем воспользоваться правом не предавать огласке ситуацию, а решить ее мирно в кругу семьи. Согласно статье 127-й, раздел 3, пункт 4, «О семейных делах аристократов и древних фамилий», если речь идет о членах семьи и преступление не связано с убийством или насилием, то дело рассматривается в рамках семьи, которой принадлежит обвиняемый. В данном случае, — он указал на меня, — Эглантина по закону является членом семьи Арвейн, так как брак был законно заключен.

Стражники переглянулись, кивая друг другу. Один из них вытащил из кармана потрепанный свиток, развернул его и стал искать нужную статью.

— Да, есть такое, — подтвердил он, пробегая пальцем по строкам. — Статья 127-я. И действительно, в данном случае, согласно пункту 4, мы обязаны передать ее семье для внутреннего разбирательства.

Мое сердце замерло, будто его погрузили в ледяную воду. Кровь в венах застыла, и каждый следующий удар сердца отдавался болью в висках. Я попыталась сделать вдох, но воздух превратился в густую патоку, которая застряла в горле.

Внутреннее разбирательство. Это звучало ужасно. Я посмотрела на Марту, которая стояла у окна, сжав руки до белизны. В ее глазах я увидела то, что не могла выразить словами: отчаяние, боль и страх. Она не могла помочь мне. Она не могла ничего сделать. И я поняла: это не просто мое поражение. Это конец всего, что мы строили вместе. Ее глаза говорили мне: «Беги. Уходи. Делай что-нибудь». Но я знала — если я сбегу, Марта пострадает. И я не могла этого допустить.

— Это не законно! — крикнула я. — Я не член семьи Арвейн! Я покинула дом!

— Вы не покинули дом, — холодно произнес лорд Арвейн. — Вы сбежали. Это разные вещи. Вы останетесь женой Йенсена до тех пор, пока брак официально не расторгнут. А этого не произошло. Значит, вы все еще член семьи Арвейн.

Он шагнул ко мне, его трость в руке напоминала мне об ужасной ночи в свадебную ночь.

— Милорд, — обратился к нему стражник. — Согласно закону, мы должны передать вас под вашу опеку. Вы обязываетесь не причинять вреда, пока не будет рассмотрено дело?

— Естественно, — кивнул лорд Арвейн. — Я отвечу за ее действия.

— Нет! — закричала я, пытаясь вырваться. — Я никому не принадлежу! Я ушла! Я заплатила по иску! Вы получили свои семь тысяч! Что вам еще нужно?

— Вы не понимаете, — произнес лорд, не глядя на меня. — Это не о деньгах. Это о репутации. О том, как будут смотреть на нашу семью.

Я попыталась вырваться, но их хватка была железной.

Они потащили меня к выходу. Мир закрутился, как в кошмаре. Я пыталась вырваться, но меня крепко держали.

— Стойте! — крикнула я. — Не трогайте меня! Я ни в чем не виновата! Я даже заплатила!

— Деньги не решают проблемы, — ответил лорд. — Репутация семьи важнее любого количества золота.

Он повернулся к стражникам:

— Прошу вас, отведите ее в карету. Семейные дела не должны обсуждаться на улице или в присутствии посторонних лиц.

Меня вывели на улицу, где стояла карета с гербом семьи Арвейн. Стражники подтолкнули меня внутрь.

— Нет! — крикнула я, пытаясь зацепиться ногами за порог. — Не отдавайте меня! Пожалуйста! Лучше тюрьма!

Лорд Арвейн сел рядом со мной в карету. Дверца захлопнулась.

Карета тронулась с места, и я почувствовала, как колеса глубоко врезаются в мокрую брусчатку. За окном мелькали темные дома, словно силуэты надгробий.

Я попыталась выскочить, но лорд схватил меня за запястье.

— Успокойся, — произнес он, сжимая мое запястье с такой силой, что я вскрикнула от боли. — Никто не пострадает, если будешь вести себя правильно. Как и подобает женщине рода Арвейн!

— За что? — прошептала я, сдерживая слезы. — Я ушла. Я никому не мешала. Я заплатила по иску. В чем моя вина? Что вам еще от меня нужно⁈

Лорд Арвейн посмотрел на меня. В его глазах не было гнева. Только что-то холодное, расчетливое.

— Ты не понимаешь, — начал он, его голос звучал почти ласково, но я чувствовала, как он дрожит от сдерживаемого гнева. — Это не про тебя. Это про репутацию. Ты сбежала. Ты оставила сына. Ты открыла аптеку. Ты стала независимой.

Он словно выплюнул это слово. Как будто он ненавидел его всей душой.

— Ты показала, что женщина может жить без мужа, без семьи, без опеки. Это опасно. Это разрушает порядок, — произнес лорд Арвейн. — Это разрушает мой порядок! Твое место я тебе уже определил! И то, что ты не хочешь его занимать, не делает тебе чести!

Он сделал паузу, его пальцы сжали мое запястье еще сильнее.

— Ты думаешь, я хочу вернуть тебя обратно в наш дом? Нет. Я хочу, чтобы ты исчезла. Чтобы тебя больше не было. Но у нас есть репутация. Семья не может позволить себе, чтобы невестка бежала и жила независимой жизнью. Это будет примером для других. Это подорвет уважение к нашей семье.

Его глаза сузились.

— Ты — не человек. Ты — символ. И этот символ должен быть уничтожен. Но не публично. Не в суде. Это нанесет урон нашему имени. Поэтому ты вернешься в дом. Ты будешь вести себя как должна. Или… — он сделал паузу, давая мне понять, что не только репутация под угрозой.

— Или что? — выдохнула я, чувствуя, как ледяной страх охватывает меня.

— Или я найду способ сделать так, чтобы твоя аптека сгорела дотла. А твоя подружка… Она так любит сидеть у окна. Жаль, если ей вдруг захочется прогуляться по крыше и споткнуться. Или если ей вдруг не понравится вкус чая, который ей подадут. Я многое могу сделать, даже сидя в своем кабинете.

Я посмотрела на Йенсена, который сидел рядом с отцом, опустив глаза. Я поняла: он не предал меня. Он никогда не был на моей стороне. Он был частью этой системы, которая превращает женщин в имущество. И это было хуже всего. Потому что предательство я могла бы простить. Но безразличие… Это оставило меня одну, без надежды, без спасения.

— Я сделаю так, чтобы о твоих зельях забыли. Чтобы о тебе забыли все. Ты думаешь, что ты свободна? Ты думаешь, что можешь жить так, как хочешь? Нет. Ты всегда будешь под моим контролем. Потому что ты носишь мое имя. Ты — мое имущество. И пока я жив, ты будешь подчиняться мне, — произнес лорд Арвейн.

— Я готова подписать документы на развод! — произнесла я.

— Нет. Никакого развода! Ты что? Хочешь опозорить нас? В нашей семье никто не разводится! К тому же я не собираюсь платить тебе пособие из своего кармана!

Воздух в карете мгновенно наполнился запахом дымного табака и старой крови. Я замерла, чувствуя, как ледяные пальцы страха обвивают мое горло. За окном кареты мелькали деревья, словно черные тени, танцующие под луной. Каждый поворот заставлял меня думать, что сейчас я увижу аптеку. Но она не появлялась. И я поняла: я больше никогда не увижу ее. Потому что лорд Арвейн не остановится, пока не уничтожит все, что я создала.

Карета остановилась у ворот поместья. За высокими чугунными воротами, увитыми колючими розами, стояли два лакея, как статуи из льда. Их глаза скользили по мне, оценивая, не убегу ли я. Каменные стены дома, серые и холодные, поднимались ввысь, закрывая собой небо. Я вспомнила, как когда-то входила сюда, полная надежд, а теперь вернулась в качестве пленницы.

Лорд Арвейн открыл дверцу.

— Выходи, — приказал он. — И помни. Твоя жизнь — мое имя. Твое существование — моя репутация. И я сделаю все, чтобы сохранить ее, даже если это значит уничтожить тебя.

В этот момент меня схватили лакеи, подоспевшие к хозяину. Их руки были жесткими, как стальные тиски, и я почувствовала, как они впиваются в мою кожу, оставляя синяки. Они вытащили меня так, будто я была мешком, который нужно перенести из одного места в другое. Я попыталась вырваться, но их хватка только усилилась.

Я больше не была свободной. Я была пленницей, даже если мое тело находилось вне стен дома. Свобода умерла в тот момент, когда я покинула этот дом. И теперь я поняла: я не просто вернулась. Я вернулась в ловушку, которую лорд Арвейн построил для меня много месяцев назад. Каждый мой шаг, каждая попытка жить своей жизнью — это лишь игра в кошки-мышки, от которой я проиграла с самого начала. Я думала, что бегство — это свобода. Но настоящая свобода — это право выбирать. А я его уже давно потеряла.

Потому что теперь я знала: лорд Арвейн не отпустит меня. Он не хочет вернуть меня в дом. Он хочет уничтожить меня, чтобы сохранить иллюзию порядка. И в этом мое единственное преимущество. Потому что если я стану для него не просто угрозой репутации, а проблемой, которую нужно решить, значит, я еще не сломлена. И пока я не сломлена, есть шанс. Надежда. Внутри меня, словно тлеющий уголек, вспыхнула искра.

Я не сдамся.

Я сделаю все, чтобы выжить.

И когда настанет время, я вернусь.

К аптеке. К Марте. К свободе.

Но сначала мне нужно выжить.

И я сделаю это.

Даже если это убьет меня.