Выбор

Глава 8

Как и ожидалось, буквально через час после приёма эликсира, слабость полностью ушла. Полежав ещё немного, я стал потихоньку собираться. Срок, назначенный мне для отдыха, подходил к концу, а у меня еще было дело. Да-да, мне не посчастливилось дать Чолу слово, что я встречусь с ним на площади. А поскольку Контэ всегда ставят на ноги быстро и качественно, то возможности соскочить у меня не было. Одевшись и зайдя к себе за великим зельем, я направился в город, желая поскорее покончить с этим фарсом и заняться по-настоящему важным делом. По иронии судьбы мелкий проныра успел отметиться и тут. Именно он достал для меня то, чего я не смог достать сам. Всё это лежало в моих покоях, прямо на столе и являлось откровенным хламом. Собственно, потому я и не прятал свои покупки и вообще совершал их в открытую. Несомненно, отец ненавязчиво присматривает за мной, но ничего интересного его соглядатаи не найдут. Мусор он и есть мусор. Другое дело, что если его обработать соответствующим образом, да добавить к нему кое-что еще, то можно получить весьма интересный результат. Но об этом позже. А пока, притопав на место встречи, я огляделся в поисках кобольда, и ожидаемо его не найдя, направился к торговке едой, к которой иногда заходил. Конечно, её готовка не могла сравниться с графской кухней или шедеврами Старой Мо, но для уличного перекуса уровень был достаточно высок. Всё у неё было свежее и к тому же, что было для меня очень приятно, цены у неё были повыше, чем в среднем по рынку, и ходили к ней те, кто хотел не просто набить брюхо, а как следует поесть. Так что шибко людно у неё не бывало. Поздоровавшись и сделав заказ, поинтересовался:

— Скажи, а почему ты не устроишься куда-нибудь кухаркой или даже ученицей повара? Ты неплохо готовишь, и, думаю, могла бы, подучившись, уйти с рынка.

— Ох, спасибо вам за добрые слова, господин виконт! — ответила мне суетящаяся миловидная девушка лет двадцати, но мне не на что и некогда учиться.

— Как так?

Мне не пришлось играть удивление.

— Ты дерёшь с нас серебро совершенно без стеснения, — кивнув проходящему мимо знакомому, сказал я. — И что, не можешь отложить на обучение по вечерам?

— Мне приходится ухаживать за больной мамой, — извиняясь улыбнулась она. — Потому и цены высокие.

— Понятно, — протянул я. — А цены нормальные не переживай. Ты на них вполне готовишь. Чем болеет твоя мама?

— Бледной степнянкой, господин, — грустно ответила она.

А я мысленно поморщился. Степнянка была не редким, не смертельным, но крайне неприятным заболеванием. Подцепивший её человек бледнел, быстро терял силы и практически не мог вставать с постели. Было два метода лечения. Ожидаемо, что ей был доступен только долгий и дешёвый. По крайней мере, понятно, куда уходили деньги. Городским зельеварам и травникам. Да уж. Думал помочь и заодно попрактиковаться в лечении, но это выше моих сил. Разве что симптомы ненадолго облегчить смогу. Как же бесит отсутствие знаний! Выдохнув, я поблагодарил протянувшую мне тарелку девушку и приступил к еде. «Может, отправить её к Тамкарре?» раздумывал я. После того, как Кинар понял, что конец близок, он уволил всех сотрудников, оставив, только Лерта присматривать за таверной, на тот случай, если дочь всё же вернётся. Та вернулась и сейчас начнёт искать работников, как только закончит хлопоты со вступлением в наследство. Возможно, имеет смысл свести их? Тафия, так звали бедную девушку, могла бы пока торговать здесь и зазывать народ на открытие таверны. А потом, свернув торговлю тут, и увести за собой часть своих клиентов. Наёмница же могла бы оплатить ей эти усилия. Тогда, вполне возможно, она могла бы обратиться к Зибелу, если б я его попросил. А то, если ему верить, он заскучал, и, полагаю, не откажет в добром деле, раз уж ей будет по силам оплатить его усилия. Доев и отодвинув от себя пустую тарелку, я поманил к себе будущего повара.

— Значит, слушай. После закрытия идёшь в таверну, — тут я на секунду замялся и в итоге спросил прямо:

— Таверну Кинара знаешь?

— Нет, господин.

— Ну, тогда пойдёшь на Портняжную улицу и там спросишь. Здание без вывески. Хотя, стой. Может быть, там будет вывеска «Пузотролль».

— «Пузотролль»?

— Да, — поморщившись, кивнул я. — Не смотри так. Это не моя идея. В общем, в таверне найдёшь Тамкарру…

Закончив излагать свой замысел, я посмотрел на Тафию.

— Всё понятно?

— Да, господин виконт. А если её там не будет?

— Что ты, как маленькая? Там будет громила, зовут его Лерт. Скажешь, что от меня, и спросишь, когда она будет. Ей тоже скажешь, что от меня, а когда эта хитрюга тебе не поверит, скажешь ей пароль.

— Не «если», а «когда»?

— Да. Скажешь ей: «кобольд». Она тебя поймёт. И не соглашайся на меньшее, чем я тебе сказал. А лучше даже накинь сверху и торгуйся. Тебя, конечно, продавят, но вдруг, что-то останется. Чего только не бывает под Аруном. Да и добрее к тебе она тогда будет. Что сказать — запомнила?

— Да, благодарю вас, добрый господин, — поклонилась Тафия.

Махнув рукой, я слез с лавки и направился бродить по рынку. Народ потихоньку расходился и первые торговцы уже сворачивали свои палатки. Опять не получилось купить трав. Жаль послать некого. Принесут какую-нибудь дрянь. Раздавшееся рядом шипение возвестило прибытие Чола. А ведь еще полчасика, и можно было бы забыть про всё и идти домой.

— Здравствуй, Чол, — произнёс я, опуская взгляд на нетерпеливо подпрыгивающего надоеду.

— Вы пришли. Мастер пришёл! — размахивая хвостом и поблёскивая носом, радовался мелкий прохвост. Это же сколько времени он натирал свой шнобель, чтобы пускать им сейчас зайчики? Как не сточил только. Интересно, а какова прочность чешуи с носа кобольда, и нельзя ли сделать из неё какой-нибудь доспех? — мелькнуло у меня в голове, но я прогнал недостойные, хотя и весьма заманчивые мысли.

— Давай поскорее завершим наши дела.

Я достал из кармана заготовленное «зелье»

— Где там твоя ерундовина?

— Нет. Не ерунда. Штуковина. Ценная. Мастер не обманывает. И Чол тоже честный. Идти. Тут недалеко.

Признаюсь, как никогда мне захотелось отвесить ему хорошего пинка и сравнять свой счёт с недомерками. Сверхчеловеческим усилием взяв себя в руки, я зло выдохнул:

— Веди!

И мы направились к выходу. Следуя за носатым, я открывал для себя город с другой стороны. Оказывается, в нём были тесные переулочки, какие-то проходы между домами, сквозь которые мне приходилось протискиваться боком, небольшие пустыри, заросшие бурьяном. Мы кружили так уже минут пятнадцать, и в какой-то момент я подумал, что меня ведут в засаду. Проверив, как выходит меч из ножен, я спросил:

— Долго ещё Чол?

— Пришли. Совсем пришли. Здесь, за углом, — был мне ответ.

Зайдя за угол чего-то, что раньше было то ли не пойми, что делающим тут сараем, то ли просто нагромождением досок, я огляделся. Место, куда привёл меня этот засранец, было с одной стороны огорожено сплошной стеной заброшенного и полуразвалившегося дома. К этой стене примыкал покосившийся забор, если можно так назвать то переплетение палок, тряпок и веток, что было перед моими глазами. Заметив, что я смотрю, Чол подал голос:

— Мастеру нравится? Чол сделал сам. Хорошее место. Но я улучшил.

— Ты большой молодец, друг мой. Смотрится очень к месту, кивнул я.

И кобольд довольно зашипел. Кинув взгляд в третью сторону, я увидел плотные заросли арендондрена, что очень любил такие места. С четвёртой же стороны небольшой пятачок был скрыт от глаз почти двухметровой кучей кем-то оставленных мешков, судя по полустёршимся надписям, с зерном, за которым почему-то никто не пришёл. Теперь всё это богатство осталось в прошлом и лишь прорастало дичкой из года в год. Казалось невероятным, что такое место могло существовать в столице, учитывая, сколько сил, средств и людей выделялось на городское благоустройство. Тем не менее, факт был перед глазами, и оставалось только смириться.

— Зачем мы здесь? — задал я вопрос ожидающему, пока я налюбуюсь красотами, кобольду.

— Мастер забыл? Штуковина! Сейчас Чол достать. Мы меняться. И у Чола будет самый красивый хвост! возбуждённо протараторил он.

— Тогда не тяни. А то я решу, что ты передумал, и уйду! — пригрозил я, чтобы поторопить его. И это сработало. Хотя и не совсем тем образом, на который я рассчитывал. Мне казалось, что я дам ему зелье, он мне — свою хреновину, и на этом всё закончится. Ну, разве что, как воспитанный человек, я донесу её до помойки. Но хвостатый сумел удивить. Не успел я договорить, как он, видать, почуяв, что не видать ему блестючего хвоста, если продолжит выделываться, метнулся в сторону стоящих стеной стеблей арендондрена. Вернулся он оттуда с ржавым ломом и направился в мою сторону, волоча его по земле. Положив на всякий случай руку на меч, я, даже с неким извращённым любопытством, ждал, что же будет дальше. Он что, бросится на меня в попытке отнять волшебное снадобье? Или, по его мнению, лом и есть высшая ценность? Но Чол не подвёл. Не доходя до меня метра три, он остановился у здорового булыжника, вросшего в землю, и, просунув под него железный прут, принялся его ворочать. Минуту спустя, ему всё же удалось откатить его в сторону, и я поймал себя на том, что даже вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что же там такого спрятано. Поганец умеет заинтриговать, мысленно усмехнулся я. Тем временем, отбросив в сторону железку, Чол принялся копать. И с какой скоростью! Комья земли просто разлетались по сторонам, и мне даже пришлось отойти подальше. Занимаясь естественным для себя делом, а именно роя ход, кобольд показывал себя во всей красе. Прошло не более пяти минут, как он закончил, и из ямы вылетело нечто, а потом выбрался и сам Чол.

— Достал! — довольным тоном провозгласил с ног и до кончика носа покрытый землёй прохиндей. Встряхнувшись, словно кот после купанья, Чол подобрал найденное им, отряхнул от земли и протянув мне ком какой-то дерюги, сказал:

— Штуковина.

Убью, подумал я, мрачно глядя на Чола. Скажу, заманил сюда сказкой о сокровище, а потом попытался по голове отоварить. Даже разбираться никто не будет, всю сцену он уже подготовил на отлично. И спать буду спокойно, зная, что больше ничего не услышу ни про какие хвосты, зелья и штуковины. А к кобольдам и близко подходить не буду. Одни проблемы от них. Видно мои размышления отразились на моём лице, потому как Чол неуверенно отступил на шаг назад. Ну-ну, ухмыльнулся я. Ты ещё побеги. Я ножом с двенадцати лет мимо мишени не промахивался, а метать меня учили в любых условиях и из любого положения. Уж на пустыре не ошибусь.

— Мастеру не нравится? — испуганно пролепетал Чол.

Мысленно проклиная своё милосердие, я решил дать ему последний шанс.

— А теперь слушай меня внимательно. Это, — помахал я в воздухе склянкой, — редкое и ценное зелье. Ты обещал мне ценность в ответ. Причём, не просто ценность, а целую штуковину. Мы заключили договор, помнишь?

Дождавшись осторожного кивка, я продолжал:

— Я выполнил свою часть сделки. Вот — обещанное мной. Ты же, заманив меня в какую-то дыру, смеешь предлагать мне кусок какого-то мусора! — брезгливо кивнул я на содержимое его лапы. — Так может, у тебя нет никакой ценности, и ты просто решил ограбить меня? Покайся, Чол, и тогда я милосердно сдам тебя страже. В противном же случае, — меч со свистом покинул ножны, я тебя просто убью.

Трясущийся от страха и прижатый к стенке паскудник нашёл в себе силы протестовать.

— Нет! Чол никогда не обманывать. Тем более мастер. Не посметь. Это штуковина, — поднял он свою лапу.

Вздохнув, я сделал шаг вперёд. Остановил меня взвизг будущего трупа. Никогда не думал, что кобольды могут издавать подобные звуки. А тем временем, Чол спешно рвал дерюгу на куски.

— Мастер извинить Чол. Плохо подумать. Не надо убивать. Вот, — закончив мусорить, обратился ко мне испуганный коротышка, осторожно показывая содержимое дерюги, — честная сделка. Нет обмана.

Он что-то там говорил еще, но я его уже не слушал. Перед моими глазами и впрямь была всем штукам штука.