Часовой: Воин Ордена

Глава 5

К утру мы должны были добраться до границы Северных Земель. При неизменчивом ветре и без тормозящих приключений. А там и до Лютограла, как говаривали на «Хорьке», крылом подать. И времени, чтобы всё обставить как должно и нужно мне, оставалось всё меньше.

Труп Григория уже был сброшен через аварийный люк. Руководящий операцией лично капитан Могильный успокоил меня, заверив, что в данный момент под брюхом дирижабля находится дремучее лесное урочище, раскинувшееся на много квадратных миль. К рассвету от тела бывшего часового не останется и косточек. Усмехнувшись, он добавил, что обитающие в урочище звери всегда голодны.

На единственной палубе воздушного корабля одна небольшая каютка, как раз рядом с аварийным люком, была выделена под кладовую. Обычно там хранили запас нехитрого корабельного инвентаря. Сейчас же эта рубка служила временным карцером для двоих окольцованных кандалами часовых. Рядом с дверью стоял вооружённый мушкетом моряк. Он без расспросов посторонился, пропуская меня внутрь. Я вошёл. Отчего то здесь палуба вздрагивала сильнее, чем в других местах судна, а внутри было на порядок холоднее.

Я замер сразу за порогом, рассматривая двух подавленных парней, уныло смотрящих на меня. Они сидели на заколоченном деревянном ящике. Руки скованы, головы понурены. Раскачивающаяся под потолком чадящая лампа бросала на их сгорбленные фигуры причудливые блики.

— Пришел позлорадствовать, «командующий»? — с неприкрытой издёвкой, но плохо скрываемой тоской в голосе спросил Влад. — А что, удобно теперь повесить на нас всех собак… Когда с Гришки уже и не спросишь, гори он в пекле!

Последние слова Часовой выдохнул с уже нескрываемой злостью. Я подпёр плечом дверной косяк и сказал:

— Григория обманули. А он, сам того не ведая, обманул вас. Не знаю, кому я так насолил… Но этот человек не гнушается ничем. И вас не ждало бы ничего хорошего, даже если бы вы смогли правдоподобно объяснить, каким это образом со мной произошёл несчастный случай. И вы думаете, что кто-то за вас заступился бы, перевёл в Столицу? Тогда вы ещё глупее Гришки, который купился на жирные посулы.

С меня не сводили угрюмых взглядов и молча слушали. Я, подражая капитану Могильному, лениво зевнул.

— Хотелось бы успеть выспаться перед прибытием в гарнизон. В общем так, парни. Я лично на вас зла не держу. А выбор у вас простой. Или добровольно сдаться под трибунал и вместо служения отечеству выбрать участь раба в шахтах, или забыть обо всём, что недавно случилось, и вместе со мной поступить на службу в лютоградский корпус. О том, что произошло, не узнают даже наши оставшиеся товарищи.

Недоуменно, с промелькнувшей на удивлённых лицах надеждой, Часовые переглянулись. Олег снова смолчал, а Влад осторожно поинтересовался, звякнув наручниками:

— Тебе то что с этого, Альрик? Ты… Ты хочешь спасти наши шкуры? Зачем⁈

— Я ничем не лучше вас. Такое же расходное мясо для Ордена, — тихо ответил я, отворачиваясь к двери. — Но я до самой смерти буду помнить, кто я на самом деле. А быстро сдыхать я не собираюсь. И мне… Мне понадобятся люди, на которых я смогу рассчитывать. Если вы со мной, говорите сразу. Второго шанса вам не предоставится.

Я не успел толкнуть дверь, как позади меня, в унисон, раздались сразу два взволнованных голоса:

— С тобой. Мы с тобой, командир!

Я на миг прикрыл глаза. Командир. И это солдаты моей «армии»"? Впрочем, лиха беда начало.

— Когда-то ваш край процветал! — посмеиваясь, капитан Могильный хлопнул меня по плечу. — Не могу сказать, что время, скверна и Проколы пощадили Северные земли. С другой стороны, представляете, сколько было бы мороки с управлением всеми этими угодьями, господин часовой?

Я подавленно молчал. Утро, медленно, но верно переходящее в непогожий пасмурный хмурый день, я встретил в носовой части корабля на капитанском мостике, куда меня любезно пригласил Могильный. Отсюда открывался неплохой вид на простиравшиеся перед нами территории. Мы шли на небольшой высоте, снизившись до того уровня, где в небе порхали вездесущие птицы.

— Сейчас единственным источником дохода для Императора с этих волостей являются рудники и угольные шахты, — продолжал мимоходом просвещать меня Могильный. Казалось его искренне забавлял мой слегка пришибленный вид. Наверняка он задавался вопросом: почему? А с другой стороны, что я мог знать о реальной географии Северных земель, до восемнадцати лет практически просидевший в Родовом имении, проклятый наследник Бестужевых? На карте все было несколько иначе.

— Пожалуй, я слишком долго отсутствовал в родных краях, — выдавил я. Ага, два года — это офигеть какой долгий срок! Могильный с иронией покосился на меня.

— Кому как! Сомневаюсь, что здесь что-то сильно изменилось. Доводилось раньше бывать в Лютограде?

Я неопределённо пожал плечами. Да не знаю я, где довелось побывать Алексею Бестужеву, а где нет! Может и бывал. Я пристальнее начал всматриваться в раскинувшуюся перед моим взором панораму надвигающихся на нас просторов.

Северные земли в былые времена славились добычей леса, промыслом ценной пушнины, рыболовством, серебряными приисками. Сталь и уголь — всё, что осталось. Остальное либо истощилось, либо осквернилось. Я видел измождённые чёрные поля, рощи искривлённых больных деревьев, чащобы, которые даже светлым утром, казалось, впитали в себя непроглядный чернильный мрак. А сколько я насчитал уродливых жутких чёрных пятен, пугающими до дрожи кляксами покрывающих землю! Ведьмины проколы встречались здесь чаще, чем людские поселения. И это мы еще летели над южной частью Северных земель, самых благополучных и тихих.

— Большинство рек отравлено, — негромко сказал Могильный. — Граница с ведьмиными землями не ближе, чем в других областях. Но отчего-то именно тут она особенно тонка. Скверна потихоньку просачивается, шаг за шагом, год за годом, заражая все, до чего коснется… Каждая деревушка здесь крепость, а каждый, кто по глупости решил жить отдельно от других, обречен. Когда наступает ночь, лучше не высовывать носа за порог. Поля дают скудный урожай, лес стал человеку врагом, запад надвигается неодолимой угрозой. Дальше на Север лучше вообще не заходить. На востоке Мглистые горы с шахтами и рудниками. Наверно, самое спокойное место на всю округу. Да вот еще южный тракт, над которым мы летим. Хотя и он далеко и не всегда безопасен. Не раз и не два здесь встречал таких тварей, которых тут не должно быть!

Я с трудом оторвал взгляд от безрадостного ландшафта, неспешно проносящегося под днищем «Хорька». И это мои владения… Ну как мои. Формально императорские, но всё же, всё же.

— Хуже всего зимой, — после небольшой заминки сказал капитан. — Тогда из лесов выбираются оголодавшие звери, которых и зверями то уже назвать сложно, и нападают на людские поселения. А Север, Север начинает светиться колдовскими огнями. Жуткое зрелище. Особенно ночью. Часовым в этих краях всегда есть работа. Не хотел бы я оказаться на вашем месте, господин Безродный.

Стоящий за штурвалом рулевой чуть повернул колесо и дирижабль послушно взял вправо. Я видел, как далеко внизу по земле змеится едва видимая чёрная ленточка — Южный тракт. Дорога пересекала измученную землю и углублялась в очередной подлесок, переходящий в покрытые густой чащей пологие холмы. Мы взяли чуть выше. Небо, словно отражая безрадостную картину внизу, было затянуто свинцовыми тучами.

— Его величество поставил в Лютограде наместника? — спросил я, жалея, что мы не долетим до моего Родового имения и я не смогу рассмотреть его с высоты птичьего полета.

— Да, вот уже лет десять, как этот пост занимает барон Генрих Горь, из великого Рода Горей. Он какой-то дальний родич главы Дома. Очень хваткий мужик. Своего не упустит. И очень дружен с нынешним капитаном Корпуса Тринадцатой Стражи Часовых.

Могильный с насмешкой наставил на меня палец, затянутый в щегольскую лайковую перчатку. Я машинально прикоснулся к груди, где во внутреннем кармане камзола я хранил переданную князем Рокоссовским бумагу. Надеюсь, этой грамоты будет достаточно, чтобы разрешить некоторые разногласия, которые обязательно возникнут с моим прибытием в город.

— А этот капитан… Что он за человек? — с напускным безразличием спросил я. Но Могильный был тёртым калачом и сразу раскусил мою нехитрую уловку. Он снял с головы треуголку, сдул несуществующую пылинку и обмахнул лицо.

— Прими мой добрый совет, парень, — внезапно отбросив полушутливый официоз, проговорил капитан совсем иным, нежели до этого, серьезным и спокойным тоном. — Я не меньше твоего теперь хочу, чтобы все твои воистину королевские амбициозные планы со временем воплотились в жизнь… Но ты можешь с ходу всё зарубить на корню, если не найдёшь общий язык с капитаном Кречетом. Поверь, ему плевать, кто ты такой. Он перенял командование Часовыми десять лет назад, когда погиб твой отец. А твой старик был единственным, кого он уважал. Смекаешь? Ты для него не более чем вернувшийся из Академии зелёный юнец, щегол. Пропащий барчук, настолько слабый, что даже не может вслух произносить свое Родовое имя! И чтобы заслужить расположение Кречета, мало подстроиться. Нужно совершить что-то воистину невозможное! Что, я и сам точно не могу сказать… Но по слухам…

С каждым словом Еремея Могильного я все больше мрачнел. Похоже этот Кречет ублюдок еще похлеще Фляйшера будет. Отлично, просто отлично.

— Говорят, что в своё время твой старик спас Кречету жизнь. И только после этого он стал его слушать и уважать как командующего Корпусом. Сам Кречет тоже дворянин. Он никому не говорит из какого рода, но шило в мешке не утаишь. Просто однажды, ещё совсем зеленым, таким как ты, он появился в Лютограде. Его отправили в ссылку. Как многие называют службу здесь. И он очень быстро дослужился до капитана. И только родовитый статус твоего отца, позволяющий ему командовать всей Тринадцатой Стражей, остановил его на пути к конечной цели.

— Я так понял, что он очень амбициозный человек, — невесело усмехнулся я. — Но что нам делить? Я меньше всех хочу становиться на место отца!

Следующие слова Могильного меня и вовсе ошарашили. Он с безудержным весельем хохотнул.

— Тогда Кречет и вовсе тебя возненавидит! Со свету сживёт и моргнуть не успеешь. Он терпеть не может слабаков.

И как прикажете находить общий язык с этим фруктом⁈ Что бы я не сказал и не сделал, все будет воспринято в штыки.

— Так что очень многое для тебя решится в первые же часы, уже сегодня, — отсмеявшись, сказал капитан «Хорька». — Не сможешь произвести на Кречета должного впечатления с самого же начала знакомства, дальше можешь и не пытаться.

— А какие у вас с ним отношения? — полюбопытствовал я, вызвав едва уловимую улыбку на губах Могильного.

— Ну… Скажем так, он меня недолюбливает. Что лишний раз намекает на его дворянское происхождение. Между нами пропасть, Альрик. Кречету, этому сукиному сыну, известно о моём прошлом. Вот он и бесится всякий раз, как видит меня. А мне… Мне нравится его дразнить.

Худощавое лицо Могильного озарилось неподдельной, довольной улыбкой.

— Знаешь, иногда очень хочется подёргать тигра за усы. Это придает рутинной жизни особого перца… Смотри, Лютоград!

Оборвав так и не заданный вопрос, я торопливо прильнул к лобовому панорамному окну. Дирижабль миновал поросшие густым лесом холмы, пролетел над широкой, казавшейся сверху чёрной рекой и медленно перевалил через цепь невысоких гор. Дальше местность становилась всё выше, а почва более каменистой. Пока наконец нашему взору не предстал раскинувшийся на просторном плато огромный город, окружённый могучими бастионами и неприступной с виду стеной, лишь немногим уступающей по высоте столичной. Хотя по площади Лютоград и заметно проигрывал Новограду, но выглядел не менее впечатляюще и более угрожающе.

Город вырастал пред нами высокими несокрушимыми бастионами и рвущимися в небо шпилями. Каменные зубцы стен, башен, выдвинутые контрфорсы, реющие на ветру стяги. Гранит и железо, неприступная крепость, главный оплот Великорусской Империи и самый крупный город в Северных землях. Ни разу никем не взятый и непокорённый.

«Хорёк» совсем замедлился, делая плавный поворот и заходя на Лютоград с левого галса. Затем пошёл на снижение. Помимо нас с капитаном да рулевого, в носовой рубке находился лысый как коленка моряк в обычном мундире, как у сотоварищей, но не совсем обычной должности. Яков был корабельным магом и отвечал за связь и состояние волшебных кристаллов. Вот и сейчас он на миг коснулся пальцами висков, смежил веки и отчётливо заговорил с невидимым собеседником:

— Курьерский воздушный корабль «Хорёк», приписанный к столичной Академии Часовых. Капитан Еремей Могильный. Груз — почта, депеши и шестеро принявших присягу курсантов. Просим разрешения на посадку.

Однако! Я с уважением всмотрелся в раскинувшийся под нами угрюмый город-крепость. С безопасностью тут явно не шутили. Через несколько секунд Яков открыл глаза и небрежно бросил:

— Добро получено, капитан. Всё как обычно, главное взлётное поле, причал номер шесть.

Могильный повернулся ко мне и беспрекословно сказал:

— С познавательным экскурсом покончено. Возвращайтесь до высадки в каюту, господин будущий командующий. Рад был знакомству и продолжаю надеяться на благополучный исход ваших грандиозных планов!

Посмеиваясь, капитан подал мне руку и направил в сторону двери. Но глаза его при этом смотрели очень серьёзно. Да, в своем роде уникальный человек. Я был рад, что смог с ним поладить. Недоброжелателей в этом мире у меня и так хватало.

Я вернулся в каюту и, следуя правилам, уселся на топчан. Корабль медленно и плавно шёл на посадку. В иллюминаторе замелькали усеянные узкими бойницами башни, крытые железом и старинной черепицей крыши. Камень и железо. Только сейчас я понял, что Лютоград почти весь был построен из камня и железа. Из того, что плохо горело. Крепость? Да это просто Минас-Тирит[1] какой-то!

[1] — Минас-Тирит — это вымышленный город и столица Гондора из произведений Дж. Р. Р. Толкина. В период Войны Кольца город был осажден силами Мордора, но выстоял благодаря своей оборонительной структуре и своевременному прибытию союзников.

Вещмешок со скудными пожитками уже был приготовлен. Все мои самые дорогие вещи и так были при мне. Я был готов. Сердце начало стучать в умеренном темпе. Мог ли я сказать, что скоро вступлю на отчасти враждебную землю? Грифон на моей спине во всяком случае снова погрузился в спячку. Не думаю, что он скоро проснётся. Хотя не исключено, что мне везде будет грозить опасность, за исключением родового Имения, до которого от столицы Северных земель было каких-то полсотни километров.

В соседних каютах так же ждали высадки оставшиеся вчерашние курсанты, а ныне воины Ордена. Часовые. Два из которых прошлой ночью пытались меня убить. А теперь так на меня смотрели, словно повстречали впервые в жизни и отказывались узнавать. Надеюсь, я все же не совершил непоправимой ошибки и хоть немного, да разбираюсь в людях. Я не лукавил, когда утверждал, что эта парочка, Влад и Олег, не совсем пропащие ребята. Не знаю ничего сверх необходимого об остальных троих, но по крайней мере, среди них не было никого, кто мне с первого взгляда так же не понравился, как Григорий.

А ведь у моего неизвестно врага и впрямь длинные руки и чётко поставленные цели. Этот граф, или кто он там по ранжиру, явно не собирался останавливаться. Если уж он чуть не дотянулся до меня на борту «Хорька»! Чую, ещё не раз он меня озадачит. Так что не будет мне пока лёгкой жизни. А разве мне её кто обещал?

Кораблик, снизившись до минимума, задрожал сильнее обычного и вдруг резко умолк. Я почувствовал, как под ногами чуть закачалась палуба. Пришвартовались! Я в Лютограде, столице Северных Земель, исконной вотчине герцогов Бестужевых. Там, где меня никто не ждал и вряд ли обрадуется моему возвращению.

Но если честно… Да плевать я хотел.