Часовой: Воин Ордена

Глава 2

Академия раскинулась на огромной части восточного округа Столицы. Множество корпусов, ангаров, невероятное по размеру здание учебного отделения. Склады, собственная взлётная площадка для дирижаблей, тренировочные полигоны, полосы препятствий. Свои госпиталь и церковь. И вся эта гигантская территория была обнесена высоченной неприступной стеной. Куча народу, включая курсантов, преподавателей, инструкторов, рядовую обслугу, наемных рабочих… И это называется нехваткой ресурсов? Хм. Академия это было не просто слово, название. Это был город в городе, это был символ. Чтобы обойти всё, что было расположено внутри стен, потребовался бы, наверно, ни один день.

Я был бы и не прочь уже в статусе Часового побродить по бескрайним академическим просторам, да понаблюдать за кипевшей тут жизнью. Но лишний раз маячить на глазах у тех, кто видел во мне чуть ли не главного врага человечества наравне с пришлыми монстрами, как-то удовольствие ниже среднего. Да и время… Всё верно, его у меня почти и не было. День стремительно шёл к закату, завтра с раннего утра мне предписывалось покинуть учебный центр и отправляться на Родину, в Северные Земли. Исконные владения герцогов Бестужевых, отданные нынче короне. Нам оставили только Родовое имение и кучу обязанностей по защите этих земель. Корпус Тринадцатой Стражи квартировался в главном городе области Лютограде. Там же и должен был меня высадить вместе с несколькими новобранцами академический дирижабль.

Так что в Новограде мне предстояло провести последнюю ночь. Всё намекало на то, что моё путешествие на Родину будет с концами. Без возврата. Там, в родных краях я и сгину. Рано или поздно. Так повелось, и так должно быть. Факт. Который я собирался всеми силами оспорить. Сдыхать в самых гиблых местах своих бывших владений не входило в мои планы.

Я был настроен решительно. Не знаю, надолго ли хватит моего запала, но задирать к верху лапки я не собирался. Сейчас же я хотел дождаться вечернего сигнала к ужину, а потом завалиться на свой лежак в опустевшей комнатке. Весь нехитрый скарб Альрика Безродного я уже собрал в вещмешок. На первый взгляд ничем особо ценным здесь лишенный титула аристократ не владел. И всё можно было смело выбросить. Но пусть останется, на месте разберусь. Пока же самое драгоценное, что у меня было, это подаренная Франком монета и промасленный чехол с картами, доставшийся от покойного Фляйшера.

При выпуске, помимо знаний, документов и новёхонький бляхи, Академия ничем вчерашних курсантов не обеспечивала. Всю необходимую амуницию, оружие, доспехи, новоявленные Часовые получали уже в местах несения службы. Я же мог рассчитывать на личную снарягу, как командующий Корпусом. Свои доспехи я получу в Родовом имении. Надеюсь, они будут получше, чем золотисто-бронзовые скорлупки курсантов. Возможно, и покруче, чем броня мастер-сержанта, которая так неплохо выручила меня в приграничных землях. Посмотрим. Пока… Пока я старался не унывать. С новыми проблемами будем разбираться по мере их поступления. А то никаких нервов не хватит.

Жили в Академии скромно. Кругом порядок, чистота, железная дисциплина и общая атмосфера постоянной готовности. Аскетичность и прагматизм. Вот и моя комнатушка больше напоминала келью монаха-затворника. Ничего лишнего и ненужного. Просто перевалочный пункт, призванный на два года стать временным пристанищем.

Начинало вечереть. В ожидании сигнала к ужину зажёг керосиновую лампу, поставленную на подоконник единственного зарешеченного окошка, выходящего с третьего этажа на плац.

Когда в дверь постучали, я невольно дёрнулся. Обычно в этих стенах обходились без стука. Прислушался к внутренним ощущениям. Родовой Знак продолжал мирно дремать. Любопытно, кто это у нас тут завёлся такой вежливый. Буду и я держать фасон.

— Входите! Не заперто.

Скрипнув дверьми, ко мне вошел представительного вида господин, с любопытством осмотрелся и прошагал на середину комнаты. Я с немалым недоумением уставился на него. Гость трагично вздохнул, поискал взглядом кресло, ожидаемо не нашёл, и опустился на один из двух табуретов. Я остался сидеть на своей кровати возле окошка.

— А у вас тут, мм… Уютно.

Это было явно не то, что я ожидал услышать от вошедшего ко мне человека. Насторожившись, я внимательно его осмотрел. Не военный, нет, и определено не из служащих Академии. Но раз он здесь, значит имеет полное на то право, или же служит тому, кто горазд права качать. Причем на самом высоком уровне. Был он среднего роста, худощав, в очень хорошем камзоле и высоких сапогах. Походил на чиновника или приказчика. Ни знаков отличий, ни оружия на поясе. Напомаженные волосы, аккуратно подстриженные усы, цепкий и деловой взгляд.

— Позвольте поинтересоваться, что вас привело сюда?

— Меня зовут Валентин, — закинув ногу на ногу и доставая из кармана камзола изящную табакерку слоновой кости, представился вошедший. Откинув крышечку, он с видимым удовольствием нюхнул щепотку, чихнул и продолжил: — Кто вы такой, молодой человек, мне известно. Так что будем считать знакомство состоявшимся. Я представляю интересы одного важного человека.

— Надеюсь, я могу узнать его имя? — я выразительно изогнул бровь. Что-то в последнее время я становлюсь объектом пристального и не всегда приятного внимания со стороны разных, хм, важных господ.

Назвавшийся Валентином гость неспеша убрал табакерку и пригладил усы. По всему выходило, что он абсолютно никуда не спешит. Тем временем по коридору жилого корпуса, где я временно проживал, пронёсся раскатистый удар далекого гонга. Ужин. Я тоскливо вздохнул и приготовился к долгому разговору. Этот франтоватый типчик явно не тот, кого можно запросто послать в сраку.

— Разумеется. Мой хозяин не из тех, кто прячется по подворотням, обтяпывая темные делишки. Его имя Роман Рокоссовский, Сиятельный Князь Великорусской Империи.

У меня челюсть невольно отпала до груди. Один из двенадцати Великих Аристократов Империи? Где я, а где он? Тогда сидевший напротив меня человек… Валентин скромненько кивнул, наслаждаясь моим замешательством:

— Я его личный секретарь, друг и человек, уполномоченный говорить от его имени. Князь Рокоссовский полностью мне доверяет. Поэтому все, что я вам скажу, идет напрямую от его Сиятельства.

Я с трудом пытался подобрать слова. Князь, надо же. Хорошо, что не граф! А то с графьями у меня что-то отношения не сильно ладятся. Один из них так и вовсе желает моей смерти.

— Весьма польщен интересом столь значимого человека к своей скромной особе. Но я несколько не понимаю вас. Чем я могу быть полезен князю⁈.

Валентин, снисходительно посмеиваясь, хитро блестел умными глазами. Я не чувствовал от него никакой угрозы и, несмотря на явное пренебрежение в мой адрес, он не вызывал у меня раздражения. Даже удивительно.

— Полноте, юноша. Да, вы обычный Часовой, один из многих бойцов Ордена. Вам не светит повышение по службе, высокие чины и награды. Вам ничего не светит в вашей дальнейшей жизни. В ближайшее время вы будете озадачены одним — выжить. Но вместе с тем, как не парадоксально, вы назначены командующим всего Корпуса Тринадцатой Стражи в Лютограде. Что является вашей прямой наследственной обязанностью. Последние десять лет временным командиром вашего подразделения Часовых является капитан Кречет. Я слышал, что он довольно, ммм… Сложный человек. И плевать хотел на постановления Академии. Вам предстоит еще доказать по возвращении, что вы достойны перенять у него командование.

Час от часу не легче! Я мрачно уставился на Валентина. А он неплохо осведомлен. Не подвизается ли он дополнительно у сиятельного в качестве сотрудника разведки? Или же имеет неограниченный доступ к различной информации «не для всех»?

— О чем-то подобном я догадывался, — промычал я. И немного грубовато добавил: — Вам то что?

— Его Сиятельство понимает ваши временные трудности. Все-таки вы по рождению наследный дворянин, хоть и лишённый всего и вся… В общем, князь Рокоссовский передаёт вам свое благословение и слово, что готов поручиться за вас. Если возникнут проблемы в Лютограде, покажете эту бумагу…

Я вновь неверяще вылупился на него. Чего-чего? Князь и всякое такое, явно один из важнейших людей в государстве, намекает, что берет меня под крылышко? Не верю! Я, конечно, ещё довольно юн и зелен, но в такие сказочки не верю ни на грош! С какого хрена такому важному дяде за меня подписываться? Для чего? Еще один давний приятель моих отца и деда? Да к чёрту, брехня это всё! Не верю я в дружбу подобных господ и в их внезапно проснувшиеся отеческие чувства ко всеми презираемому сиротинушке.

Валентин выудил из недр своего дорогущего камзола, явно пошитого на заказ лучшими столичными портными, свёрнутую в тонкую трубочку бумагу, запечатанную внушительной восковой блямбой с вытесненным на ней замысловатым вензелем. Я нехотя взял бумагу в руки. Недоуменно уставился на нее. Посмеиваясь, секретарь князя пояснил:

— Берите, юноша, берите. Эта бумага не кусается и огнем не плюётся. Наоборот, это очень значимая и полезная вещь. Предъявите ее в Лютограде лично командующему Тринадцатой Стражей. Думаю, все его вопросы отпадут сами собой. И не волнуйтесь, внутри не предписано тотчас заковать вас в кандалы и засунуть в самую глубокую городскую темницу!

Я невольно покраснел. Не скрою, подобная мыслишка успела у меня промелькнуть…

— Все равно не понимаю, — упрямо набычился я, не спеша убирать столь драгоценный документ. — Подобные вещи за красивые глаза не дарят! И уж извините, но я давно не верю в бескорыстие. Со всем уважением к Сиятельному Князю. Когда подобное предлагают, вправе чего-то ожидать взамен. Но что я могу дать Рокоссовскому?

Валентин успокаивающе взмахнул рукой и усмехнулся:

— Зрите в корень, молодой человек. Разумеется, князь ждет от вас ответной услуги. И всеми чаяниями своей бескорыстной и благороднейшей души надеется на ее выполнение.

Притихнув, я исподлобья глянул на своего собеседника. Вот это уже пошел другой разговор. Деловой и обстоятельный. И на что же рассчитывает Сиятельный Князь в моем лице?

— От вас авансом требуется пока только одно, — посерьёзнев, перешел на пониженный тон Валентин. — Вы должны постараться выжить.

— Выжить?

Меня что, решили разыграть? Я не верил тому, что слышал. Так просто?

— Именно. И не думайте, что это такая уж простая просьба, — чёрт, да неужели у меня прямо все мысли на роже написаны? — Примите командование, станьте верным воином Государя и Ордена, служите с честью. И постарайтесь не погибнуть в первые же месяцы службы! Не знаю когда, но в любой момент вы понадобитесь Князю. И ещё раз послужите Империи и Императору. А до той поры от вас требуется лишь одно — не сдохнуть там, куда вы завтра с утра отправитесь.

Я молчал, переваривая услышанное. Вот так номер, взял да помер. Я оказался прав, не за красивые глазки меня привечают, нет… Сделали предложение, от которого в моей ситуации просто не смогу отказаться. Я становлюсь разменной монетой в чьей-то большой подковёрной игре? Император, государственные вопросы, внезапное покровительство наследного Князя… Всё это так просто не происходит. Меня явно во что-то втягивают. Неужели мне суждено стать пешкой на большой шахматной доске имперских политических игрищ⁈ М-да, перспектива так себе. Однако…

— Согласен, — скрипнув зубами, выдавил я и спрятал свёрнутую трубочкой бумагу за пазуху. — Всю жизнь мечтал служить во благо Отечества и его Величества.

— Я не сомневался в вашем ответе, — ухмыльнулся Валентин, не обращая, внимания на мой сарказм. — Когда вы понадобитесь, вам дадут знать. Ваша жизнь важна Империи, юноша. Удачи на новом поприще!

Проводив удалившегося княжеского советника тяжёлым взглядом, я криво улыбнулся. Похоже, придется привыкать, что каждая важная шишка будет пытаться ставить меня в интересную позу. Понятно, что в любом случае от меня постараются взять много больше, чем дадут. И спрашивать потом не станут, не передумал ли я. Так устроен этот большой, интересный и жестокий мир, в котором я никому не мог доверять. Даже не стоит и думать пока, о чем именно меня могут, мягко скажем, со временем попросить. Всё равно не угадаю. Однако…

Однако и пешка может стать ферзем.

Вместе со мной к отлету из Академии в Лютоград были откомандированы еще шесть бедолаг. Судя по кислым рожам свежеиспечённых Часовых, новое место службы они в гробу видали и вертели на одном месте. При этом исподтишка косились на меня так, словно идея взять их с собой на борт воздушного корабля была мой личной инициативой. Да счас. Как будто меня кто спрашивал, чего я хочу?

Вот и сейчас, стоя на небольшом лётном поле и готовясь ступить на опускаемый к нашим ногам трап, эта шестёрка жалась друг к дружке на почтительном расстоянии от меня. Словно я был заразным или мое чрезмерно близкое соседство было способно навлечь на них еще большие беды. Разумеется, эти парни знали, что я буду их будущим командиром, поэтому в открытую никто не бухтел, но угрюмые взгляды от этого теплее не становились. Одеты мы были одинаково, в лишенную знаков отличия тёмно-серую форму военного образца, с приколотыми к груди одинаковыми значками Часовых. Теми, где стрелка часов указывала на цифру «тринадцать».

Я же весьма скептически смотрел на готовящийся доставить нас в самое сердце Северных Земель корабль. Старый и обшарпанный, он явно знавал лучшие времена. Но вместе с тем его команда из десятка прожжённых воздушных моряков внушала оптимизм. Да и вообще, невзирая на непрезентабельный вид, чувствовалось, что кораблик побывал не в одной переделке и ни разу не спасовал. Был он изрисован защитными рунами, как рецидивист со стажем наколками, и выполнял функции курьера. Небольшой, лёгкий и стремительный, всего в одну палубу, по уверению некоторых он мог разгоняться до невероятных скоростей и выходить победителем из любой схватки с самым страшным небесным штормом. Помимо команды и небольших грузов, состоящих преимущественно из важных донесений, документов и писем, он был способен принять на борт около десятка дополнительных пассажиров. В данном случае нас семерых новоявленных Часовых.

Назывался кораблик «Хорек». Пожалуй, он и был похож на это животное. Вытянутый, узкий, стремительный. Капитан обязался доставить нас к цели не больше, чем за сутки. Еще сутки в небе. Что-то мне стали приедаться эти перелеты. Не везёт мне с ними. Я торопливо прикусил язык. Да ну на фиг, хоть бы не накаркать!

— Грузимся, парни! — хрипло крикнул один из моряков, когда трап опустился на землю.

Не мешкая, мы подхватили свои вещички и стали подниматься по слегка покачивающемуся под нашими ногами настилу. Провожать нас никто не вышел. Последние наставления от куратора нашего выпуска мы получили еще вчера. А я, помимо прочего, еще и пакет с документами, которые должен был передать в штаб Корпуса Тринадцатой Стражи. Другой документ, гораздо более важный для меня, я держал при себе. Как и серебряный рубль с картами. Мои личные сокровища, о которых никто не знал.

С Германом попрощаться так и не удалось. Вообще, у меня сложилось впечатление, что полный собственных дум бывший однокашник неосознанно начал избегать меня. Не знаю, возможно, я и ошибаюсь. Лада, со слов Легачева, теперь охраняла рубежи в паре сотен морских миль от Столицы, в Западных Землях, в похожем на Кромлех городе-крепости Волот. Жаль, ее бы я тоже не отказался увидеть. И не только увидеть, вспомнив о нашей ночи на «Циклопе», сдержанно улыбнулся я.

Перед тем, как нырнуть в темный трюм «Хорька», я на миг обернулся и скользнул равнодушным взглядом по многочисленным зданиям и пристройкам Академии. Два года, проведённые здесь, которые я не помнил.

А, к черту! Не помню и не помню. Я лечу домой.