Вещий Андрей. На грани

Глава 19

Обвел взглядом всех присутствующих. Захотелось в голос заржать. Прямо немая сцена из «Ревизора» нашего Гоголя, Николая Васильевича. Еще раз глянул в зеркало – ничего не изменилось. Там был орк. Я помахал орку тесаком. Он ответил мне тем же.

Я стал разглядывать орка в зеркале. Из-за того, что орк был значительно крупнее меня, только что пошитая парадная форма офицера лейб-гвардии Семеновского полка и так много пережившая за последние сутки, поползла во многих местах.

Я прислушался к своим внутренним ощущениям. Никаких особых отличий от меня человеческого не заметил. Ну да земля стала несколько дальше от моих глаз, падать может больнее будет.

Разглядывая себя, я постоянно думал – что же делать? На фига мне все это? И не находил ответа.

Первым среди всех пришел в себя Олег Сельвестрыч. Он быстро изнутри закрыл дверь камеры. В помещении остались только мои друзья, царевич Алексей, князь-кесарь Ромодановский и человека четыре его головорезов.

Все остальные остались снаружи, и я питал неслабую надежду, что, не успев проникнуть во время суеты вовнутрь камеры, они мало что успели разглядеть.

Понимая, что пауза начинает затягиваться и надо брать инициативу в свои руки иначе непонятно, куда эта вся история может завести, я резко спросил:

- Итак, Ваше Сиятельство, что означает ваше такое неожиданное нападение?

Судя по всему, князь-кесарь не успел прийти в себя, потому что отвечал, почти на автомате:

- Я опасался, что вы, Ермолич, найдете способ увести отсюда царевича или как минимум начнёте выведывать у него государственные тайны.

Что ж, надо отдать должное опыту князя-кесаря, по крайней мере, в одном он не ошибся. Я действительно стал выведывать у царевича его секреты.

- Это правда, что вы хотели обратить царевича Алексея, назад в человека? – не давая Ромодановскому прийти в себя, я намеренно опустил его титул и задал вопрос, требующий короткого ответа.

- Да!

- Зачем? – продолжил я тактику интенсивного допроса.

- Хотел получить возможность в случае необходимости убить его.

- Когда такая необходимость может возникнуть?

- Если по пути к государю, мятежники попытаются захватить его.

Видимо, сказалось волнение от необычности происходящего, и поэтому я допустил ошибку. Я задал вопрос, требующий рассуждения при ответе. Я спросил:

- А не кажется ли вам, что в облике орка было бы надежнее доставить царевича Алексея к государю?

- Сначала я так тоже думал, но когда стало понятно, что мятеж вполне возможно затеян авалонцами, я решил подстелить соломки. Ведь авалонцы вполне могли рассказать, как сейчас выглядит царевич, - ответил князь-кесарь и тут же встрепенулся будто ото сна:

- Милостивый государь, а кто вам позволил задавать мне вопросы. И вообще, ты кто? Ермолич прикинувшийся орком? Или орк, прикидывавшийся Ермоличем?

Впрочем, дожидаться ответов на свои вопросы князь-кесарь не стал. Он посмотрел через плечо на своих опричников и кивком головы, указав на меня, коротко бросил:

- Взять его!

Но тут он не на того напал. Я не стал дожидаться телодвижений людей князя-кесаря. Я просто в одно движение оказался рядом с Его Сиятельством и выбил у него шпагу. Потом концом эфеса тесака ударил ему по темечку, благо рост орка легко позволял это сделать, и обмякшее тело Сиятельного оттащил поближе к царевичу. Никто из подручников князя не успел среагировать.

Там я взял сиятельную шею в борцовский зажим и стал диктовать условия:

- Так, господа хорошие, - обратился я к опричникам князя. – Как вы сюда прибыли?

- На ладье, - ответил, по-видимому, старший.

- Отлично видите нас к ней.

Старший, по-видимому, что-то хотел возразить, однако Олег сурово сдвинул брови и оскалил клыки. Мужик обреченно махнул рукой и пошел вон из камеры. За ним потянулись все остальные. Последними перед нами – орками с бесчувственным телом князя-кесаря, потянулись мои друзья.

Федор Иванович сурово взглянул на меня, будто что-то фиксируя у себя в памяти, сунул саблю в ножны и молча пошел наружу.

Янис потоптался на месте, чему-то улыбнулся и тоже вышел.

Последним перед нами выходил Сергей Шереметьев. Он долго ошарашенно смотрел на меня, потом переводил взгляд на обмякшего князя-кесаря, потом снова на меня. Потом внимательно посмотрел на Олега и на царевича Алексея, будто что-то решая для себя.

Похоже, так и ничего не решив, пошел вслед за остальными.

Прежде чем выйти самому, я глазами указал Олегу на царевича, приглядывай, мол. Олег спокойно и уверенно кивнул и даже слегка улыбнулся.

Похоже, то, что происходило, ему нравилось. Даже более того. Мне показалось, что Олег Сельвестрыч, где-то в глубине души предполагал, что нечто подобное должно было произойти. В общем, интересная такая реакция у Сильвестрыча была.

Через некоторое время мы дотащились до тайного хода. Оказывается, подручники Его Сиятельства пришли тем же маршрутом, что и мы. Пока мы пробирались длинным темным коридором, один из людей Ивана Федоровича попытался совершить подвиг и освободить хозяина.

В общем, напрасно он это затеял. Хотя задумка была неплоха. Он вжался в небольшую выемку в стене тоннеля и когда я проходил мимо, попытался разрядить в меня пистолет. Но, оказывается, орки видят в темноте гораздо лучше, чем люди.

Его фигуру я приметил шага за два, и когда он в темноте наставил на меня пистолет, я просто всадил ему в горло стилет. Он сполз по стенке, даже не успев произнести ни звука.

Мы высадились на южном берегу Ладожского озера. Там нас ждали лошади и карета опричников. Олег и Янис по привычке забрались на козлы, я с телом князя-кесаря, царевич Алексей, Сергей и Федор Иванович погрузились в экипаж.

После нескольких минут пререканий с людьми князя-кесаря мы убедили их в том, что ехать надо туда, куда надо нам, а не им. План у меня был достаточно простой.

Для начала я хотел добраться до нашего авалонского экипажа, потом на нём оторваться от людей Ромодановского, а уже потом решать, что делать дальше.

В первую очередь я покрепче связал князя-кесаря и засунул ему в рот кляп. Еще я протянул к нему тонкий магический луч, чтобы быть предупреждённым, если он вдруг начнет колдовать. С него станется.

Важным вопросом для меня оставалось состояние моих друзей. Не вызывало беспокойство только поведение Олега Сельвестрыча. Наоборот, казалось,, увидев меня в обличье орка, он приободрился. С остальными все было не так однозначно. Между тем я не собирался терять ни одного из друзей. В этом странном мире для меня был важен каждый человек, который более или менее положительно относится ко мне.

Ну и наконец царевич Алексей. Нужно было понять, какова его роль во всей этой истории с мятежом. У меня складывалось впечатление, что он был простой марионеткой в чьих-то хитроумных комбинациях.

Так или иначе, но мне удалось притупить бдительность людей Его Сиятельства. Поэтому, когда мы добрались до дома рыбака, в чьем сарае был спрятан наш самоход, опричники почти никак не отреагировали на наше желание прикупить рыбки.

Только один из них сподобился обойти дом и даже заглянул внутрь, чтобы убедиться, что нигде не спрятана лодка или отряд поддержки.

Олег скрылся в сарае и аккуратно вывел экипаж. Князь-кесарь к тому времени пришел в себя, но вел себя послушно. Он без лишних понуканий залез в авалонский экипаж и там затих.

Когда мы все сели в экипаж, Олег дал полный ход, и мы легко оторвались от людей Ромодановского. Через полчаса бешеной гонки мы уже были на расстоянии более двадцати километров пути. Для верховой лошади это пол дня пути. Так что мы спокойно свернули в небольшую рощу, где я объявил привал.

Отведя царевича Алексея в сторону, я без обиняков выдал ему:

- Ваше Высочество, чтобы понять, что с вами делать дальше, я хотел бы услышать вашу версию происходящего. В частности, почему вас обвиняют в государственной измене.

- Что же, Андрей Борисович, вы многое сделали для меня, поэтому пожалуй, я отвечу на ваш вопрос. Видите ли, как я уже сказал, в нашей с отцом крови, присутствует кровь орков. Это, скажем так, несколько противоречит, тем взглядам, которых русские великие боярские рода и кланы придерживаются со времен окончания Смутного времени. Ну знаете, вот это все, что касается чистоты крови и боязни захвата власти на Руси орками через установление родственных связей с лучшими людьми страны.

- А что такая угроза не существует? – спросил я.

Царевич Алексей слегка помялся и вынужден был признать:

- Да, конечно, такая угроза не исключена. Тем более что в других странах так было, да и в Смутное время напавшие орки возводили на престол Лжедмитриев, которые были сплошь на больше чем наполовину орки. Но так это же ни о чем не говорит!

- Как это так? Факты-то налицо? – не понял я.

- Да, но ведь есть и другие факты. Например, тот факт, что до Смутного времени страна как-то жила под Рюриковичами, среди которых чистокровных родов по пальцам пересчитать можно было. И ничего, вон чего добилась. Отец опять же мой, Петр Великий. Да, в нем было меньше одной десятой орочьей крови, но она никак не помешала бить этих самых орков и в хвост, и в гриву, и страну поднять. И окно в Европу прорубить. И он отдавал всего себя, пока его не убили, - Алексей потупился.

- Убили? За что? – переспросил я.

По мнению Алексея выходило, что его отца, Петра Великого отравили собственные сподвижники, якобы за то, что он стал подробно интересоваться соглашением между Россией и авалонцами. Это соглашение, как я уже слышал, и царевич это еще раз подтвердил, было якобы заключено между Авалонской Московской компанией и боярскими родами во главе с Романовыми во времена Смуты.

Якобы авалонцы дают денег на ополчение, помогают разгромить орков и их сторонников, поддерживают восшествие на престол Романовых, а взамен получают небывалые торговые привилегии и обязательства Романовых не допускать во власть людей с примесями нечеловеческой крови.

Рассказывая об этом, царевич Алексей постоянно в отношении соглашения употреблял слово «якобы», потому что практически сразу это соглашение куда-то пропало. Однако неукоснительно соблюдается.

- Потому моего отца и убили, потому что он начал интересоваться, куда делось это соглашение.

- И что нашел концы? – спросил я.

Царевич Алексей сначала не понял моего очередного выражения из будущего, а когда сообразил, улыбнулся:

- Ну кое, что нашел. В частности, выяснил, что это соглашение якобы пропало вместе с библиотекой Ивана Грозного, куда было помещено после подписания. Кроме того, он иногда говорил, что библиотеку похитили сами авалонцы, и ее передача им была частью соглашения.

- О как! – удивился я.

- Вы же слышали о библиотеке Ивана Грозного, в основу которой была положена значительная часть древнейшей и крупнейшей на тот момент библиотеки Константинополя. Ее Софья Палеолог, племянница последнего византийского басилевса вывезла во время штурма города орками. И вроде им ее передали, а вывезти ее они не успели. Отец, как-то даже обмолвился, что ее следы надо искать где-то на севере. А еще он любил задавать вопрос, что не кажется ли мне странным, что один нечеловеческий род ратует за чистоту человеческой крови больше, чем люди. Он вообще считал, что все беды в этом мире от авалонцев. Во всяком случае для России.

- Да, это, конечно, все очень интересно, но как это связано с обвинением вас в государственной измене.

- Напрямую. Отец понимал, что тучи сгущаются, и хотел услать меня подальше. Тем более что до нас дошли слухи, что в нескольких оркских родах хранятся отдельные документы из константинопольской библиотеки. Той, что стала основой библиотеки Ивана Грозного. Он послал меня найти их. Заодно мы пустили слух, что я не разделяю политику отца, чтобы меня прикрыть, а заодно поймать на живца всех недовольных. Вот с тех пор и тянется расследование моей измены. Но напрямую я в этом мятеже не участвовал. Кто его организовал, - не знаю. Он меня вот только что коснулся.

- И что ты намерен делать, когда тебя представят царю Ивану Пятому, - спросил я.

- На сегодняшний день у меня нет никакого отношения к моему дяде. Он законный государь, как и мой отец, и у меня нет сведений, что он причастен к убийству отца. Пока нет. Поэтому я заявлю, что я верен государю и никаких притязаний на престол не выдвигал.

Мне одновременно понравился и не понравился ответ царевича Алексея. Он честно сказал, что объявит, что сейчас у него нет никаких притязаний. Но он ничего не сказал, появятся ли они у него в будущем. В общем, ответ умного человека, который не привык откровенничать с малознакомыми людьми, и хитрого царедворца, который говорит только то, что полезно сейчас.

- Хорошо, Ваше Высочество, тогда я с вашего позволения буду рекомендовать Его Сиятельству все же обратить вас в человека, чтобы вы предстали перед государем в подобающем виде. И сделаю все, чтобы вы перед ним предстали.

- Благодарю, вас, я не забуду этого! – царевич встал и церемонно поклонился.

Следующий разговор у меня состоялся с князем-кесарем Иваном Федоровичем Ромодановским.

- Ермолич, ты что творишь? Ты понимаешь, что тебе будет за мое похищение?

- Кто вас похищал, Ваше Сиятельство? Мы просто вместе с вами выполняли государеву службу, и вы неожиданно напали на меня. Что мне еще оставалось делать? Да еще и магию какую-то секретную применили, что я в орка превратился. Так что я вынужден был вас стреножить и продолжить выполнять цареву службу. По прибытии на место я подам царю рапорт обо всем здесь происшедшем.

- Ладно, ладно, Ермолич, развяжи меня.

- А драться и безобразничать не будете? – спросил я Его Сиятельство тоном психиатра из фильма «Кавказская пленница», снимая с плеча князя-кесаря несуществующую пылинку.

Князь-кесарь дернул плечом и прорычал:

- Не буду, Ермолич.

Я развязал князя-кесаря и поинтересовался, зачем он все-таки напал на меня. Ромодановский, сказал, что ему показалось, будто я хотел похитить царевича Алексея, подменив его на Олега Сельвестрыча.

- С чего вдруг бани загорелись? – не понял я ход мысли князя-кесаря.

Ромодановской дернулся от моей манеры разговаривать, но вопрос понял:

- Вместе с моими людьми цидулька от верного человека приплыла, что хочешь ты царевича похитить.

- Зачем мне это? Я с какого бока к царевичу отношение имею. Я его первый раз сегодня увидел?

- Ну как я теперь понял – одного поля вы с ним ягоды – он хоть крупнее, а ты помельче! А может, и наоборот, – желчно улыбнулся Ромодановской.

- Это как? – продолжал тупить я.

- Оба вы орки – вот как!

- Понятно откуда уши растут. А если я скажу, что не собирался похищать царевича, поверите Ваше Сиятельство?

- Ну если дашь назад царевича обернуть и позволишь доставить его к царю, поверю.

- Да, пожалуйста, Ваше Сиятельство! К царю и едем.

- Шпагу верни!

Я протянул князю-кесарю его оружие. И мы пошли обращать царевича в человеческий облик.

На этот раз царевич беспрепятственно дал срезать с себя прядь волос и даже поделился каплей крови. Все это князь-кесарь сложил в склянку и прошептал одними губами какое-то магическое заклинание.

Содержимое склянки засветилось будто неоном и через секунду превратилось в однородную массу. Князь-кесарь выплеснул его прямо царевичу в лицо. Того стало корежить и ломать, и через минуту на траве лежал царевич Алексей в своем человеческом обличье.

Князь-кесарь с изящным поклоном и приятной улыбкой подал руку царевичу, помогая тому подняться с травы:

- Как ваше самочувствие, Ваше Высочество?

- Спасибо, неплохо! – слабо улыбнулся, Алексей.

- Вот и хорошо, Ваше Высочество! Хорошо, что одним орком на свете стало меньше, а сейчас и еще она одного убавится.

С этими словами Ромодановский выхватил шпагу и без замаха воткнул мне в сердце.

- Минус второй! – единственное, что я услышал.