То, что ты ищешь

Глава 8

Они были готовы уже на рассвете. Вещей оказалось не так уж и много, основное место в сумках занимала еда и тёплые одеяла — в лесу становилось прохладно и по ночам плащи плохо помогали согреться. Кадлик чуть задержался, но когда он пришёл, то был не один — за мужчиной следовали трое детей: две сестры, держащиеся за руки, пяти и семи лет, и паренёк лет девяти. Корри почему-то стало не по себе, Дайка же наоборот просияла.

— У меня к вам просьба, — начал Кадлик. — Эти трое отправляются поступать в школу при Университете, в Оскилле. Обычно мы безбоязненно отпускали детей с кем-нибудь из старших подростков, но в последнее время что-то странное стало твориться в лесу, это может оказаться опасным. Да и путь занимает три дня, трудно будет одному углядеть за такими непоседами. Поэтому все будут вам очень благодарны, если вы детей проводите. Всё одно по дороге.

Корри не успела открыть рот, как эльфийка оживлённо воскликнула:

— Конечно, с радостью! — Мальчик посмотрел на неё косо — явно не понял энтузиазма. — Ну, давайте знакомиться!

— Корри. — Девушка повернулась к Кадлику. — Удачи тебе. И пусть Ваэр тебя бережёт.

Она крепко обняла мужчину.

— И тебя тоже.

Не устраивая долгих прощаний, маленькая группка двинулась в лес.

Компания получилась ещё та: сумрачная Корри, пытавшаяся держаться в стороне, впавшая в детство Дайка и трое ребятишек — тоже не простых крестьянских оборванцев. Девчушки, похожие чертами лица и цветом глаз, в остальном являлись полной противоположностью друг друга. Младшая, с прямыми светлыми волосами, спадающими на плечи из-под надвинутой на глаза огромной шляпы, была одета в длинное, до пят, платье-балахон. Она практически всё время молчала, а если и отвечала на вопросы, то односложно, строго и внимательно глядя на собеседника. Её сестра, наоборот, болтала и смеялась без устали. Коротко остриженные рыжие волосы, торчащие во все стороны, и мальчишеская одежда делали её похожей на уличного шалопая. Ну а единственный мальчик в этой группе, одетый чуть богаче остальных и постриженный под горшок, выдавал длинные философские фразы, заученные так же, как и святое писание, к которому он всё время обращался. Детей звали Эния, Лиан и Джейкобс. Причём краткого имени парень не признавал.

Шли они нескучно. Лиан постоянно забегала вперёд, возвращалась и снова убегала. Ей не очень-то хотелось сидеть за партой, и она использовала последние дни свободы, чтобы вдоволь нагуляться по лесу, наесться сладких осенних ягод, надышаться свежим, прохладным воздухом. Корри, шагавшая впереди, одновременно поглядывала по сторонам и следила за девочкой, не позволяя ей исчезать за деревьями. Эльфийка шла позади и всеми силами пыталась защитить Эн от нападок Джейкобса, не переходя при этом на грубость. Дело в том, что девочка имела врождённые магические способности, и ей предстояло стать жрицей одного из храмов либо поступить на факультет магов или волшебников. Мальчик же был воспитан в новой, довольно странной вере, запрещавшей и считавшей злодеянием хорошие обеды, приятное времяпровождение и волшебство. Дайке эта религия не понравилась, особенно то, как настойчиво Джейкобс призывал к сожжению всех, владеющих даром, на кострах.

— Одумайся, неразумная! — говорил он тоном, присущим обычно старым фанатикам. — Тебе, как ребёнку, была уготована лучшая доля, но за сделку с тёмными силами ты будешь гореть в вечном огне!

— Конечно, ты же собираешься меня на костре сжечь! — буркнула девочка. — И что такое сделка?

— Ты отдала свою бессмертную душу…

— Ничего я никому не отдавала! Дайка, скажи ему!

— Отстань от девочки. И успокойся, наконец! — одёрнула эльфийка.

— Ты не сможешь меня остановить, лесное чудовище!

— Чего-о-о?! — Эльфийка опешила. — Кто я?!

— Не больше, чем животное, вышедшее из чащи и внешностью слабо напоминающее человека! Но мой бог создал людей царями этого мира, а такие как ты годны лишь для службы нам, как и вся природа…

Его длинная тирада неожиданно прервалась. Но не от пощёчины выведенной из себя Дайки — та занесла руку, но так и не смогла ударить ребёнка — а от мастерски брошенного Эн заклинания молчания. Через пару секунд подбежала Лиан.

— Чего, сестричка?

— Побудь рядом, пожалуйста, на случай, если этот умник опять что-нибудь придумает. — Эн подняла глаза на эльфийку. — Ты, кажется, хотела поговорить с подругой?

Дайка удивлённо кивнула — она впервые видела человека, сумевшего прочитать её мысли. Оставив детей одних, она спешно подошла к Корри.

— Ну что? — спросила эльфийка.

— Да ничего особенного. — Девушка в который раз оглянулась по сторонам. — Понять не могу, что странного они нашли в этом лесу?

Дайка повторила её жест.

— Я тоже. Хороший, ухоженный лес. Конечно, здесь много различных существ, но вряд ли они выходят из чащи на дорогу.

— Как дети?

— Да этот последователь новой веры обозвал меня неразумным лесным чудовищем!

— Выпороть бы его как следует, так вся дурь из головы и вылетит! — буркнула Корри.

— Ну, как-то нехорошо бить чужого ребёнка…

— …ах ты ж………!!! — послышался в этот самый момент позади крик "немого" Джейкобса.

Подруги как по команде резко обернулись. Мальчик стоял, зажав руками рот с совершенно растерянным видом, но всего секунду — после чего получил кулаком в лицо от Лиан и свалился на землю. Эния что-то быстро бормотала под нос, но у неё ничего не получалось, заклинания не работали. Дайка, почувствовав её испуг, сама попробовала создать что-нибудь лёгкое, однако вся её магическая сила внезапно бесследно исчезла.

— Что такое? — не поняла Корри, далёкая от тонких материй.

— Магия исчезла, — пояснила эльфийка. — С Джейкобса снялось заклятие молчания, мальчик невольно озвучил свои мысли….

— Хорошие мысли для девятилетнего пацана! Ты тоже не можешь ничего сделать?

— Нет. Это странно…

— Я не разбираюсь в магии — у тебя есть идеи, почему так произошло?

— Куча, одна лучше другой.

Дайку прервал писк младшей девочки и шум борьбы: Джейкобс опомнился, оттёр с лица кровь, осознал, что его побила девчонка и, на удивление, мигом забыл про свои проповеди. Он вцепился в одежду Лиан, а та, нисколько не пугаясь драки, принялась колотить его по ногам, оба упали и покатились по земле, отчаянно мутузя друг друга кулаками. Корри, которой это уже порядком надоело, среагировала быстро: подскочила, растащила детей за шкирку как заигравшихся щенят. Лиан продолжала брыкаться и умудрилась ещё пару раз пнуть мальчика по коленке. Тот мог только ругаться, причём весьма изощрённым образом, подбирая эпитеты и проклятия согласно заученным текстам. Корри встряхнула обоих как следует, чтоб успокоились.

— Так, смир-но! — рявкнула она. — Ты — перестань брыкаться, а ты — закрой рот! Иначе сейчас оба получите! У меня рука тяжёлая, уж поверьте. — Дети сразу притихли. — А теперь, Джейкобс, шагом марш к Дайке! — Она, наконец, отпустила их на землю.

— Ли не виновата, — вступилась за сестру подошедшая Эния. — Она меня защищала.

— Да я знаю, — поморщилась Корри. — Но иначе они не успокоятся. Почему у тебя щёки мокрые, ты плакала?

Эн чуть слышно шмыгнула носом и принялась оттирать слёзы, оставляя на лице розовые следы.

— Меня Джейкобс толкнул…

— Эй, покажи ручку.

Девочка протянула ей ладошку, перепачканную землёй и кровью из глубокой царапины посередине — вероятно, задела острую ветку, когда падала. Корри, на глазах у которой людей разрывали на части, от вида раны на детской руке побледнела и невольно отшатнулась. Но всё же пересилила себя.

— Н-надо промыть.

Достала платок и фляжку с водой, очистила рану.

Эния терпела, но под конец произнесла:

— Мама говорит, если поцеловать, быстрее пройдёт и болеть не будет! — Она подняла ладошку выше, сунув девушке по нос.

— Это обязательно?

— Обязательно!

— Да-Дайка!!! — Эльфийка испуганно обернулась, впервые слыша, чтоб этот голос так дрогнул. — Помоги Эн, она поранилась. У тебя вроде оставалась какая-то мазь… — И, не поднимая глаз на девочку, Корри добавила: — Иди к ней лучше.

Дайка внимательно посмотрела на подругу и полезла в небольшую сумку на поясе за бинтом для Энии.

Под вечер они вышли к небольшой уютной поляне, где и решили устроить привал: рядом, в низине, тихо журчал медленный ручей, но на самом окружённом деревьями и густым вечнозелёным кустарником пятачке земля была достаточно сухая, чтобы на ней спать. После скромного, но горячего ужина, очередной ссоры Джейкобса с девочками и очередной взбучки от Корри, устроились на ночлег все, кроме Дайки, оставшейся дежурить до полуночи. Её спутница, внимательно осмотрев окрестности, прошерстив кусты и убедившись, что им ничто не угрожает, тоже решила вздремнуть.

Ей снился странный сон. Зыбкие тени неслышно скользили по поляне, обходя стороной затухающий костёр, медленно подбираясь к детям. Корри хотела вскочить, но, как ни старалась, не могла двинуть и пальцем, её будто приковали к земле. А всего через пару мгновений малыши проснулись, протёрли глаза, и тени исчезли, но девушка почувствовала, как что-то неуловимо изменилось. Дети неловко поднялись с земли и заковыляли к ней, двигаясь неуклюже и неестественно. Их зрачки вспыхивали в темноте красным светом.

Корри вздрогнула, проснулась. Подняла веки и тут же перекатилась на бок, крепко схватив за запястье склонившуюся над ней со стрелой в руке Дайку. Эльфийка спала. Изумрудные глаза были широко открыты, но пусты, она даже не моргала.

— Вот Тьма, да что же здесь творится! — вполголоса выругалась Корри, отбирая у подруги стрелу. Ещё чуть-чуть — и спала бы она сама вечно.

Девушка где-то слышала, что лунатиков будить нельзя, поэтому уложила Дайку на землю, накрыла плащом и обвела взглядом лагерь — дети были на месте, тихо спали, удобно устроившись и высунув носики из-под одеял. Когда эльфийка мирно засопела, Корри осторожно потрясла её за плечо и рассказала всё проснувшейся подруге. Глаза Дайки наполнились изумлением и испугом.

— Я хотела тебя убить?! — воскликнула она.

— Да не кричи так, весь лес разбудишь, — пришикнула девушка. — Ты ходила во сне.

— Со мной такого раньше не бывало… — переходя на шёпот, растерянно произнесла эльфийка.

— А мне не снились дети с красными глазами, — буркнула Корри.

— Может, это лесные духи посылают морок…

— Что? — Девушка и слов таких не слышала.

— Есть такие. А может, не они, — задумчиво протянула Дайка и добавила: — Хотя, la vila consuma a monto varia [жизнь состоит из множества вариантов — Ст. Речь].

— Porto pas gentia e vilato [Поэтому не заморачивайся и живи — Ст. Речь, груб.], — выдала Корри вторую часть расхожей поговорки. — Что это тебя на Старшую Речь потянуло?

— Не знаю, — пожала плечами эльфийка. — Вроде как родная. Мне вообще как-то не по себе. Корри, ты ощущаешь тепло?

Девушка потрогала её лоб. Жара не было.

— Это у тебя со сна, наверное.

— Нет, сам воздух тёплый. Уже ведь светает, да и осень, должно быть холодно.

Корри потянула носом.

— Я не чувствую ничего странного. Ну да, чуть теплее. Значит, это не приведения, от них замогильной стынью несёт. А так только запах леса, трав, воды… И ещё пыли какой-то. Дайка, откуда в лесу пыль?

Та пожала плечами.

— Ane amiya numene? [А я знаю?] Пора готовить завтрак.

"Она достанет меня сегодня своей Старшей Речью!" — раздражённо подумала Корри, которая знала всего пару фраз и остальное понимала лишь по интонации.

Девочки проснулись и подскочили, едва почувствовав запах еды, Джейкобса же пришлось долго расталкивать, при этом он противнейшим образом ругался. Дайка продолжала вести себя странно — она почти ничего не съела, несмотря на свой обычный неуёмный аппетит. У Корри болела голова, чего с ней не случалось очень давно, а именно с того момента, как она приспособилась к сущности оборотня (конечно, исключая случаи, когда по били по черепу). Дети, весёлые и бодрые после завтрака, постепенно сникли: не бегали по лесу, не ругались, даже Джейкобс не читал морали. Словно на всех них разом наложили заклятие молчания. А лес, напротив, пробудившись с первыми лучами остывающего солнца, продолжал радовать своей зеленью, которой еще не коснулась золотая кисть осени, и птичьим щебетом. А там, где есть птицы, там нет магии. Но что-то всё равно было не так.

Первой исчезла Лиан. Просто забежала вперёд, за раскидистые ветви кустов и деревьев, и не вернулась — ни вскрика, ни какого другого шума не послышалось с той стороны. Корри, взволнованно глянув на Дайку, кинулась вслед за девочкой.

— Дети, давайте сделаем привал, — с нажимом предложила эльфийка. Те послушно присели на сочную мягкую траву, достали из сумок домашние пирожки. Джейкобс сразу же увлёкся едой, Дайка лишь изредка, для вида, откусывала кусочек от своего хлеба, поглядывая краем глаза на исчезающую за поворотом тропинку, а Эния сидела неподвижно, напряжённо уставившись в землю.

Мальчик доел, открыл рот — и эльфийке очень захотелось засунуть в него ещё один пирожок, лишь бы не слышать писклявый голос.

— А где Лиан и Корри? Почему они нас кинули?

— Пошли дорогу разведать.

— А…

Дайка бросила на него испепеляющий взгляд, и парень заткнулся. Она вновь повернулась к тропинке, и наступило долгое гнетущее молчание. Когда между ветвей мелькнула чья-то тень, Эния, не поднимая головы, тихо проговорила:

— Она её не нашла. Сестра увидела что-то и свернула в лес. Я больше её не чувствую, а семейная связь не исчезает вместе с магией.

Дайка с тревогой посмотрела на девочку, потом перевела взгляд на вышедшую к ним взмокшую Корри. Каштановые волосы, ужасно растрепанные, прилипли ко лбу, юбка была перекошена, плащ переброшен через плечо, а на руках виднелись свежие царапины. Девушка коротко глянула на эльфийку, покачала головой и опустила глаза.

Дайка закусила губу, но после недолгого молчания поднялась на ноги и сказала решительно:

— Via donna sia [Живой должен двигаться]. Пойдём.

Когда все гуськом потянулись за ней, к Корри подошла Эния и утешающее коснулась её руки.

— Спасибо. Не вини себя, ты не могла её почуять.

Девушка испуганно посмотрела на неё, но промолчала.

Путники, соблюдая осторожность, шли вместе, смотрели по сторонам, но это вновь произошло. Джейкобс остановился, чтобы вытрясти из ботинка мелкий камушек, а в следующее мгновение, когда Дайка к нему обернулась, в траве остался лежать лишь маленький свиток с молитвой — один из тех, что мальчик всегда носил с собой и читал от случая к случаю. Дайка окликнула остальных, огляделась по сторонам, побежала искать. Тщетно. Если уж эльф не может кого-то найти в лесу, то никто не сможет. Она вернулась черед полчаса, не обнаружив никаких следов, подняла с земли рукопись — это оказалась молитва в защиту от демона. Значит, что-то так напугало мальчика, что Джейкобс принял это за самое ужасное из известных ему существ. Вот только что? И почему он не позвал на помощь?

— Я не могу понять, — говорила Дайка тихо, — что это может быть. Я перебрала всех созданий, известных мне, и… esa pas toria u ina a monto! [это не может быть ни одно из них!]

— Чего? Дайка, я не понимаю Старшую Речь! И не знаю, кто это или что это. Русалки, болотники, лешие — столько всего водится в чаще, но я бы их чувствовала. Этих — нет. Я знаю только, что у нас ночь впереди, и надо искать безопасное место для ночлега.

Когда солнце стало клониться к закату, а тропинки и след простыл, впереди показалась заросшая мхом и травой полуразрушенная стена, за ней ещё и ещё одна, складываясь в истлевший остов усадьбы. Листья обвивавшего камни плюща слабо и загадочно шелестели под неощутимым ветром. Корри поморщилась.

— Опять эта пыль. И ещё… — Голос резко изменился, стал глуше. — Запах смерти.

— Это не пыль, — ответила Дайка. — Теперь и я чувствую. Это пыльца.

— Я не хочу здесь оставаться.

— Послушай, Корри, здесь поблизости нет удобной поляны, а эти стены защитят нас от ветра. Кроме того, если найдём более-менее закрытое пространство, легче будет обороняться в случае необходимости.

— Если это действительно демон, то вряд ли эти ветхие камушки нам помогут, — скептически заметила девушка.

Но пробираться по лесу после наступления темноты с ребёнком, при этом пытаясь обеспечить его безопасность — дело гиблое. Поэтому они отыскали наиболее сохранившуюся комнату и разожгли костёр, внимательно прислушиваясь к каждому шороху. Солнце скрылось за горизонтом, на землю опустились сумерки. Дайка молча готовила ужин, Корри мучилась головной болью, Эния вышла на минутку во двор.

— Какие хорошенькие… — через секунду почти неслышно донёс ветер.

Подруги одновременно повернули головы в ту сторону и выскочили наружу. Девочки нигде не было, каких-нибудь её или чужих следов — тоже. Корри и Дайка с отчаянием переглянулись и… девушка чихнула.

— U to! [Будь здорова!] — по привычке сказала эльфийка.

— E tiya! [И ты!]

Корри подняла голову и замерла. Их окружали десятки, сотни маленьких существ, белеющих как привидения в наступившей темноте. Они были похожи на небольшие, размером с крупное яблоко, идеально круглые камни с точечками-углублениями на месте глаз. Одни поросшие светло-зелёным мхом, другие — с чистой и гладкой поверхностью. Ночные гости занимали край поляны и нижние ветви стоявших поблизости деревьев, облепив их, будто плотно нанизанное жемчужное ожерелье. Постепенно они начали раскачиваться и перекатываться из стороны в сторону, сталкиваясь с соседями с тихим, отчётливым стуком, и звук этот нарастал, становясь всё громче.

— Что это? — почти переходя на крик, чтобы её было слышно в этом шуме, воскликнула Корри. — Лесные духи?

Дайка кивнула.

— Тогда что с ними такое? Почему они так… шумят? — В середине фразы наступила полная тишина, и последнее слово девушка невольно произнесла негромко.

Дайка, прислушавшись, потянулась за стрелами, Корри положила ладонь на рукоять меча.

— Святой Галлеан… — пробормотала она.

— Zares alhimo! [Верх алхимии!] — восхищённо добавила эльфийка.

К ним со стороны дома двигалось, покачиваясь и прихрамывая, странное существо: что-то среднее между зомби и железным големом. На, казалось бы, человеческое тело (по крайней мере, когда-то оно являлось таковым) с побелевшими костями и свисающими обрывками одежды и кожи были прикреплены механизмы, частично заменяющие отсутствующие части. Глаза светились синеватым огнём, а руки с железными когтями уже тянулись к добыче.

Пока существо поднимало ногу для следующего шага, Дайка успела выпустить подряд две стрелы. Но обе не причинили вреда: одна попала в голову и отскочила, другая — в грудь, прошла навылет, как через гнилое яблоко, и застряла, зацепившись оперением. Монстр ускорил шаг.

Корри стояла на месте и ждала, пока он нападёт. Нет, она совсем не сомневалась в том, что монстр настроен враждебно, у неё даже не мелькнула мысль (в отличие от эльфийки) о том, что ему может быть просто нужна помощь. Рука с металлом сверкнула совсем близко, и девушка взмахнула мечом, тут же пригнулась, уходя от удара и одновременно попыталась вытащить застрявший клинок. Существо оказалось не так-то просто разрубить в жизненно важных местах, не реагировало оно и на Дайкины стрелы, делавшие его похожим на ёжа. Путешественницам удалось избавить монстра от одной, разваливающейся руки, вторая же представляла собой непробиваемый металлический каркас. Через час Дайка с Корри, уставшие, отступили — они просто замучили себя безрезультатными попытками. Девушка раздражённо глухо зарычала, зрачки блеснули в темноте, и Дайка испуганно глянула на неё.

— Nia! [Нет!]

Но Корри не слышала. Она сжала оружие и, разбежавшись, с криком снесла монстру голову, сумев перерубить кусок железа. Тот дёрнулся и повалился на землю.

— Фух, я думала, меч сломаю. — Корри опустила уставшие руки. — Дайка, не подходи близко!

Но эльфийка уже присела на колени рядом с поверженным врагом.

— Lake fiato santo! Iza, lake un parpontero? Amiya… [Какое странное существо! Интересно, каково его назначение? Я…]

Она внезапно захрипела. Обезглавленное тело, всего секунду назад лежавшее неподвижно, схватило эльфийку единственной рукой за горло, железные пальцы сомкнулись намертво, не давая дышать.

— Дайка! — Корри подскочила, со всего размаха пригвоздила монстра к земле. Эльфийка тем временем вынула из сапога кинжал, вонзила его в какое-то соединение в локтевом механизме, и пальцы разжались. Она отшатнулась, растирая шею и глядя на шевелящееся тело.

— Как можно убить то, что убить нельзя?! — воскликнула девушка, опираясь на меч, и в то же время стараясь быть вне зоны досягаемости острых когтей.

Дайку осенило. Она махнула подруге, чтоб та отошла подальше и забормотала заклинание. Корри опять почувствовала головную боль, настолько сильную, что её начало подташнивать — похоже, у неё всё же была аллергия на магию. Эльфийка уже несколько минут произносила формулу, и девушка с опаской поглядывала на пытавшееся выдернуть меч и подняться тело, но неожиданно его окутал синеватый туман, и произошло невероятное — сначала высохли и рассыпались остатки плоти, потом покрылись ржавчиной, глубокими трещинами, и наконец, распались железные части. Последней исчезла металлическая коробочка на месте груди, так и не выдав своего содержимого. Дайка тяжело вздохнула — заклинание отобрало у неё много сил, и шагнула к оставшемуся лежать на земле кинжалу и воткнутому мечу.

— Умничка! — Корри подошла к эльфийке и оглянулась по сторонам — их вновь окружали попрятавшиеся на время боя духи. Они радостно шумели и стучали, перекатываясь с места на место. Странно, но это не вызывало больше неприятных ощущений.

— Тётя Корри, Дайнтант… — Лиан запнулась, от волнения не в состоянии выговорить непривычное имя, и бросилась к ним. Следом за ней из пустоты возникли Джейкобс и Эния, и тоже побежали навстречу провожатым.

— Дети! — Они радостно обнялись, Дайка подняла Энию на руки. — Что с вами произошло?

— Нас забрали эти репки! — за всех ответила Лиан. — Они такие милые, не обижали, играли с нами, только вот к вам не пускали.

— Они говорили… думали, — поправилась Эния, — что не хотят подпускать людей к этому существу, потому что ему постоянно нужен новый… материал. Я правильно сказала? — Дайка кивнула. — А вас, почему-то, они забрать не смогли.

— Так вот от чего у меня так давно болела голова, а Дайка с ума сходила, — пробормотала Корри и тут заметила, что мальчик вдруг застыл на месте, опустив взгляд. Она подошла к нему. — Джейкобс, что с тобой?

Он шмыгнул носом и поднял на девушку уже скривившееся лицо.

— Я… к маме хочу! — Слёзы потекли по щекам, и Джейкобс заревел как маленький, размазывая слёзы по щекам. Лиан удивлённо посмотрела на него, Корри пожала плечами и обняла, давая выплакаться.

Уже под утро, когда дети отсыпались, подруги сидели у костра и тихо переговаривались: Дайка оставила в покое Старшую Речь, и понимать её теперь стало гораздо проще. После стольких событий спать почему-то не хотелось.

— И всё-таки, мне жаль его, — произнесла эльфийка.

— Как загубленное уникальное творение или как… относительно живое существо? — немного с издёвкой спросила Корри. Назвать личностью это чудо язык не поворачивался.

— И так, и так. Понимаешь, с одной стороны — как же ему здесь одиноко было…

— Конечно, он же убивал всех проходящих мимо.

Дайка посмотрела на девушку с укором.

— А с другой… Только сочетание науки и магии в состоянии создать такое. Только их равновесие. И тем более жаль, что сегодня оно нарушено, и в скором времени останется лишь одно из учений. — Она всё ещё говорила немного странно.

Корри покачала головой и осторожно коснулась следов на её шее.

— Всё ещё болят? — Эльфийка кивнула. — Жаль, что твоя целебная мазь закончилась.

Девушка тихонько подула на ссадины, и Дайка улыбнулась.

— Ничего страшного, они быстро заживут. Послушай, можно твой меч?

— Конечно, держи.

Эльфийка долго рассматривала клинок, потом отдала обратно.

— Странно… — Достала кинжал, покрутила в руках.

— Что странно?

— Заклинание. Я использовала Ускорение времени…

— Откуда…

— Брат всегда говорил: "Время уничтожит всё". — Она вздохнула, но продолжила фразу: — Вот я и вспомнила. А странно то, что мой кинжал готов рассыпаться, а твой меч как новенький. И потом — серебро мягкое — а на нём ни одной царапинки, даже после железа.

Девушка пожала плечами:

— И что?

— То, что он не серебряный.

— А какой?

— Не знаю.

Они посидели молча, потом Дайка спросила:

— А твой отец… это же его меч… Ты точно знала, где он служил?

— Нет.

— А может, он… — Эльфийка многозначительно посмотрела на неё.

Каждой эпохе нужны свои герои. Легенду о пяти великих воинах, не ведавших поражения, защищавших людей в их первых шагах в Трилесье, владевших оружием из крепчайшей «небесной стали», украденной у самих богов — знали наизусть не только человеческие мальчишки. Но уже долгое время о них ничего не было слышно, и Корри всё больше укреплялась во мнении, что это лишь детские сказки.

— У таких не бывает детей, лишь ученики, — всё же довольно серьёзно ответила она. — И потом, для моей многострадальной биографии это уже слишком! Давай лучше поспим хоть часок, а то завтра тяжёлый день.

Дайка лишь пожала плечами и, завернувшись в одеяло, прикрыла глаза.