Танец Ведьмы

Глава 6. Вся королевская рать

Глава 6. Вся королевская рать

— Я его неплохо знаю, и именно поэтому настаиваю на том, что нужно расположить патрули по направлению к Дикой Чаще, — собранно прогрохотал Айр.

Он находился в каменном подвале штаб-квартиры гвардии, у южной стены, неторопливо прогуливаясь вдоль стоек с оружием, рядом со столом, на котором была развернута точная карта Срединных земель.

— Мы вас пригласили как раз потому, что, судя по слухам, вас часто видели обедающим в компании этого барона. Но при всем уважении, сэр Лотаринг, именно по этой же причине мы не можем быть полностью уверены в ваших словах, — предельно вежливо усомнился Фостер Ликс. Это был лишенный земель шевалье в годах, бастард рыцарского дома Ликс, всю свою жизнь прослуживший в королевской гвардии и занимающийся сложными случаями гибели аристократов.

— Да откуда я мог знать, что он во всю голову долбанутый? Парень выглядел чуток недотрогой, но таким, словно и мухи никогда не обидит, даже при виде крови кривился. Я с ним встречался в последний раз за день до этой трагедии, он всё бормотал о том, что хочет поехать на север и прогуляться по Чаще. После чего я больше его не встречал. Впрочем, это я уже говорил и готов повторить под присягой, — остановился Айр и повернулся к собеседникам. Сейчас в обширной оружейной их было трое.

Последним был никто иной, как Себастьян Найрус, будущий граф, которому после недавней гибели отца предстояло наследовать домен. К удивлению Айра, парень не выглядел обрадованным подобным стечением обстоятельств, и его буквально трясло от злости и ярости. Похоже, подонок-отец всё же вырастил сына, который любил его больше, чем деньги и власть.

— Я хочу знать, о чём вы ещё говорили! И откуда вы знаете этого барона. Но главное — с кем вы были позавчера вечером, во время загородной конной прогулки, вскоре после убийства отца! — прогрохотал он, сжимая и разжимая кулаки.

— Ваше Сиятельство, я уже сообщил эту информацию следствию, но она в высшей степени деликатна. И я не считаю, что вправе вам её оглашать, — холодно ответил ему Айр.

Господин граф наблюдал за розыскными мероприятиями по личному дозволению Его Величества короля, который довольно остро воспринял гибель своего товарища и частого собутыльника. Но Себастьян не был членом королевской гвардии, и Фостер его во все подробности не посвящал. Опытный старый волк видел немало историй, где ветвистая цепочка подозрений приводила к настоящему заказчику — такому вот наследнику, что устал ждать, когда благородный родич сам собой отъедет в страну вечных турниров.

— Я настаиваю, шевалье, — угрожающе прошипел новый граф Найрус.

— Хорошо, — устав спорить, спокойно согласился Айр, переглянувшись с Фостером, — но должен вас предупредить, что тут затронута честь благородной дамы, входящей в число фрейлин Её Величества. Эту леди уже допросили, и она дала показания, но пожелала, чтобы её имя не упоминалось. По вполне понятной причине. Но если вы очень настаиваете, Ваша Светлость, то я могу вам его назвать, после чего мне придётся бросить вызов вам на дуэль, так как вы можете заподозрить, что эта юная госпожа состоит со мной в романтических отношениях и этим оскорбите её честь. Прошу меня извинить, но в данных вопросах я очень щепетилен.

Себастьян бросил на Айра яростный взгляд, схватился за рапиру у себя на поясе, что казалась гвардейцу игрушечной, а потом, заметив тень улыбки на лице Последнего Стража Форта Равен, краски с его лица схлынули, и он незаметно попятился.

— Сообщите мне, как нападёте на его след! Я изволю участвовать в погоне! — рявкнул наконец он и вышел за двери оружейной, находиться в одной комнате с Айром ему внезапно стало невероятно душно.

— Ты напрасно себе нажил влиятельного врага, — вздохнув, покачал головой Фостер.

— Плевать. Честь по чести — за те художества, что устраивал его отец, мы должны были сами его схватить, судить и казнить. Я не одобряю действия убийцы, но он значительно сократил количество трупов юных девиц, что мы будем находить в канавах окраины южного парка. И тебе это известно, — сложив руки на груди, сварливо ответил Фостеру Айр. Это была его любимая пластинка, к которой привыкли все сослуживцы.

— К счастью, сын об этих деталях биографии своего родителя не имеет ни малейшего понятия и пока ни в чём не замешан. Поэтому, будь добр, не веди себя как чёртов бретёр и не провоцируй больше юного графа. Если он узнает, что ты состоишь в отношениях с младшей сестрой убийцы, это усилит его подозрения и...

— Сэр Ликс, я, как и вы, обычный бастард и не смею надеяться на сердце и руку этой прекрасной леди и связан с ней исключительно узами благородной куртуазной любви! — горячо воскликнул Айр, импульсивно перебив старика и заставив того усмехнуться.

Это была очень удобная отговорка, дающая рыцарю возможность задирать юбки крестьянкам и перетрахать всех шлюх в борделях Тарсфола, но при этом воспевать любовь к идеальной даме, которая вполне может быть замужем за другим. Да и молодой Лотаринг, по мнению всех его сослуживцев, был именно таким человеком — помешанным на правилах чести и долга, ставившим присягу выше всего остального.

В этот момент в дверь постучали, после чего её незамедлительно отворили снаружи. Боец в пыльных доспехах рядового гвардии бодро ударил себя кулаком в грудь и доложил:

— Господин Фостер, докладываю! По вашему приказу отряд прочесал дорогу к Чаще. Было найдено недавнее кострище, неумело замаскированное, а также спрятанная одежда, похожая на ту, что была на бароне Грейсере во время визита в усадьбу. Кроме того...

«Что-то они долго искали», — подумал Айр. Он ещё в первый вечер отправил Сурка и Барку из команды Кисы — хорошенько наследить по пути к Чаще. Ребятки к окраинам не приближались, но к заданию подошли творчески и с душой.

— …Кроме того, в ближайшей к Чаще деревне появлялся благородный господин со светлыми волосами, где прикупил провизии на несколько дней, да тёплую одежду с парой одеял из козьей шерсти… — продолжил гвардеец. Айр кивнул своим мыслям, продолжая его слушать. Конечно, он не надеялся, что Фостер бросит все свои силы на это направление, но финал доклада заставил его заметно напрячься:

— Также, на границе самой Чащи, были найдены тела, опознанные как барон Катон Немор и его супруга по имени Агата, а также их вассал, шевалье Фарин Дрей. Убиты чисто и быстро, в течение нескольких минут — судя по следам, одним человеком.

Ик! У Айра неприятно засосало под ложечкой, и ему разом поплохело. Неужели Лана и вправду оказалась настолько отмороженной, что в одиночку поперлась через это злачное место? Хотя… если задуматься — что тут странного? Без его заботливого присмотра она периодически проявляла чудеса самоубийственной отваги, замешанной на хроническом инфантилизме, и вот, похоже, наконец легкомысленная баронесса перехитрила всех — включая отряды гвардейцев, лучшего друга, логику и собственные шансы на выживание.

— Вот как… Я с ними сталкивался, мир их праху. Все трое частенько подрабатывали охотниками за головами по таким вот острым заказам. Женщина изучала основы ларийского ведовства, а оба рыцаря были на ранге пробуждения Воли. Так прикончить эту троицу мог только наследник Байрна Грейсера! — тревожно воскликнул Фостер и потер покрытый испариной лоб. — Правда, в этом случае мы вряд ли когда-либо сможем схватить убийцу. Пошлите охотников проверить окраины Чащи и границы графа Эбельбаха — на случай, если ему удастся прорваться. К сожалению, это всё, что мы сможем сделать.

Солдат козырнул и вылетел из оружейной, закрыв за собой дверь. Айр, немного покачиваясь, внутренне не находя себе места, остался стоять с невозмутимым лицом — не в силах решить, что его сейчас снедает сильнее: бешенство или беспокойство.

— Фостер… он довольно уверенно говорил про Дикую Чащу, словно там прежде даже бывал. Есть шансы, что убийца их проскочит насквозь к северным землям? — дрогнувшим голосом задал гвардеец вопрос более опытному товарищу, что во время офицерской учебки был его наставником.

— Чаща, как застарелый шрам, разделяет наше королевство на две части. Из-за неё нет прямого сообщения центральных земель с ларийским побережьем, и товары приходится возить, делая широкий крюк — через промерзшие и туманные Улонские озёра и земли графа Эбельбаха, того ещё скупердяя. Это невыгодно никому, кроме последнего — в первую очередь самой Короне. Но за сотни лет существования нашего славного королевства никто эту ситуацию не изменил, — неторопливо начал рассказ старый шевалье, принявшись набивать трубочку.

Айр решил составить ему компанию, и вскоре клубы весёлого серого дыма закружились по всему обширному помещению, где из вентиляции было только узкое решётчатое окошко.

— Короче, шансов нет, и розыск можно сворачивать? — стараясь скрыть беспокойство, спокойно поинтересовался он.

— Тут ситуация точь-в-точь как с Лангардом. Мы знаем, что этот город был невероятно богат — там добывали самую редкую сталь-серебрянку и ещё многие другие ценные руды, а их ювелиры были лучшими в мире. Но несколько экспедиций, отправленных в погибший град, либо не продвинулись дальше крепости Красной Лиры, либо не вернулись вовсе. За все эти века многие пытались разгадать тайну Чащи. Когда-то прапрадедом Её Величества любому, кто сможет справиться с этим ненастьем, был обещан статус графа и обширные земли. Но… — Фостер пожал плечами, сухо закашлялся, но продолжил смаковать вредный табак, к которому и сам пристрастился за годы службы — так ещё и Айра подсадил, убедив, что это успокаивает нервы.

Вот только сейчас спокойствия Лотаринг не испытывал от слова “совсем”. Конечно, то, что Лана сбежала от погони, — это, разумеется, хорошо. Но вот куда она это сделала — было очень в духе этой поехавшей. Он не виделся с Сэрой все эти дни — седая фрейлина сейчас проживала в королевском замке под личной опекой Её Величества. Да и не получится поговорить с ней там наедине. Впрочем, оставался ещё один человек, который мог располагать информацией, представляющей ценность. Его родной отец знал очень многое из того, что было никому не известно. И Айр до зубовного скрежета хотел знать, почему он его не предупредил, что “малозначимый аристократ” на встрече с почившим графом Найрусом окажется Ланном.

— Ко мне ещё есть вопросы? — потушив трубку и начав её чистить, негромко спросил Айр.

— Город в ближайшие дни покидать не собираешься? — вскинул Фостер правую бровь, на что Лотаринг отрицательно покачал головой. — Тогда нет вопросов. Слышал, тебя в конце месяца переводят в северные земли, назад к барону Хардебальду?

— Не могу ничего утверждать. Мне пока приказ не поступал, так что это всё не больше чем слухи, — уклончиво ответил Айр.

— Если Грейсер-младший и правда пройдёт Чащу насквозь и выйдет на Севере, ты будешь обязан его задержать и доставить в столицу — на суд. Это твой долг, парень. Как будущего сотника гвардии… — проникновенно произнёс Фостер и пристально вгляделся в расширенные, ярко-зелёные зрачки собеседника. — И, судя по твоей реакции, возможно, будет лучше, чтобы барон всё-таки там навсегда потерялся.

***

Мрачный подвал, серая плитка, зелёный песок. Айр убедился в отсутствии слежки и попросил двоих парней из “Капюшонов” издали наблюдать за его домом. А сам поспешил связаться с герцогом Сандером. Тот либо страдал от безделья, либо ждал возможности поговорить с “любимым сыном”, но его фигура сформировалась из потёкшего стекла почти мгновенно, после того как Айр произнёс его имя.

— Хардебальд как-то обмолвился, что вы были дружны с Байрном Грейсером. Верно? — сухо спросил Айр, у них не было принято тратить дыхание на приветствия и пустые пожелания здравия.

— До того как я… пропал на долгое время. Да, это было так. К чему этот вопрос? Он мёртв уже целых три года, — Дюваль говорил, как всегда, уверенно, с небольшим нажимом и неторопливо. Так, словно всегда на шаг впереди собеседника и лучше него информирован. Этому следовало научиться.

— Риэль тебе уже сообщил? Тот самый “никчемный аристократ” был его сын, Ланнард, — осторожно надавил Айр, пытаясь понять, какую игру ведёт Сандер.

— Айр, тут целиком моя вина. На тот момент я не посчитал нужным уточнить у своих осведомителей имя гостя барона Гофарда. А они сами слишком тупы и плохо отличают людей друг от друга. Но акция прошла успешно, вдвойне. Во-первых, столь решительные действия со стороны фракции королевы…

— Так, стой, обожди. Причём тут фракция Её Величества? Самоуверенный идиот сам спровоцировал Ланна, решив, что тот представляет из себя лёгкую добычу, — нетерпеливо перебил его Айр.

— Помолчи и послушай. Возможно, тебе это уже известно, но младшая сестра Грейсера недавно стала личной фрейлиной Элеанор Тарсфольской. Девочка фактически этим получила её покровительство и вошла в высшую знать. Вероятнее всего, её будущим супругом станет герцог Восточный или кто-то из влиятельных графов. Разумеется, столь щедрый дар — не случайность, а благодарность и плата. За то, что Грейсер избавил Её Величество от надоедливого и крайне опасного аристократа, имеющего влияние на её старшего сына и будущего короля. Если честно, я сам удивлён, что Эли решила вопрос так… радикально. Это не совсем в её духе. Но если вспомнить, как она была раньше щепетильна в вопросах морали, возможно, выходки Найруса попросту лишили её остатков терпения, — терпеливо и последовательно пустился в объяснения Сандер, словно разговаривая с маленьким ребёнком.

Айр почувствовал, что с маху сел в лужу. Он даже не подумал о этой возможности, поглощённый проблемами последних дней. Но то, что Лана со спокойным сердцем решила стать наёмной убийцей, пусть и таких отпетых подонков… тоже не вязалось со всем, что парень о ней знал. Впрочем, совпадение это или же нет, но погружённые в политические интриги и дрязги аристократы однозначно воспримут все эти действия. Так же, как и отец.

— Что тебя связывает с Грейсером Младшим? — после недолгой паузы поинтересовался Сандер.

Айр ничего ему не рассказывал о этих двоих, чтобы ненароком не вовлечь в какую-то из многоходовочек папы. Но этим, похоже, допустил ещё одну большую ошибку. Возможно, если бы он просто его попросил, как за Кису и графа Граденса, результат был бы более благотворный и предсказуемый. А с учётом его следующей просьбы, не было никакой причины что-то утаивать.

— Лана Грейсер — это девушка, которую я поклялся защищать, в благодарность за всё, что она совершила при защите форта Равен три года назад. Ещё в далёком детстве ларийские маги что-то сделали с её телом и разумом, благодаря чему она себя обычно считает мужчиной и может пользоваться Волей. И, кроме того, я… — Айр помялся, он не привык к таким просьбам и морально готовился к отказу, но затем загнал пинками поглубже возмущённую гордость, крепко сжал правый кулак и практически прорычал: — Она — мой самый важный и единственный друг, отец. И сейчас она попала в беду. Чтобы скрыться от погони, сгинула в Дикой Чаще. Я хочу знать, что с ней стало и как помочь.

Тишина повисла почти на минуту. На зелёном стекле, составлявшем сейчас лицо Сандера, невозможно было ничего прочитать, кроме глубокой задумчивости, словно герцог взвешивал все “за” и “против”, прежде чем принять какое-то очень значимое решение. Когда он наконец-то откликнулся, в его голосе звучала непривычная теплота и чувство вины:

— Она, эта твоя подруга со странной судьбой, не просто человек. Ей дарованы странные силы, отличные… скорее даже “противоположные” магии южан, ларийцев и даже нашей Воле. Существующие лишь для того, чтобы противодействовать таким проклятым местам, как Дикая Чаща. Скорее всего, она сможет пережить это опасное путешествие, сын. Но никто во всём королевстве — даже я или сам король — сейчас не в силах ей в этом помешать или помочь. Извини.

— Ты можешь мне рассказать больше? Что значит “экзарх”? Я слышал от Риэля это слово, — произнёс Айр, немного удивлённый реакцией отца.

Зелёная статуя вновь замолчала, прикрыв глаза почти на минуту. А когда Сандер ответил, его голос звучал буднично и требовательно, как и всегда:

— Нет. На данном этапе крайне сложно прогнозировать, к чему могут привести её действия в Дикой Чаще. От этого зависит очень многое. Я потяну за нужные ниточки, чтобы тебя как можно быстрее, в течение недели, перевели в форт Равен. После того как прибудешь туда — патрулируй дороги и молись о её возвращении.

— Я солдат и привык выполнять приказы, но… — хмуро начал Айр, у которого голова бурлила от сотен вопросов.

— А я твой отец. И хочу тебя защитить, — воскликнул Сандер с тем же жаром в голосе, который частенько скрывал за напускной безразличной маской сам Айр.

***

…Королевский бал продолжался.

Пары кружились по большому овальному залу, украшенному барельефами и колоннами. Музыка ненавязчиво вовлекала в танец. Лана уже сбилась со счёта, сколько у нее было партнёров и партнёрш за этот вечер и как долго он длился. Голова горела — то ли от выпитого, то ли уже от похмелья, но мелодия не смолкала. Лица вокруг смазывались, сливались, текли, как воск свечи — баронессе становилось тяжело смотреть на них.

Внезапно ее взгляд упал на яркую девушку, стоявшую у самого входа в зал. Она выбивалась из общего фона скромным платьем, а её изумрудные глаза приковали внимание, дежавю обожгло разум призрачным узнаванием. Словно завороженная, Лана побрела к незнакомке сквозь шквал танцующих фигур, ритм которых всё ускорялся. Музыка становилась громче — она завывала и ревела, как буря, захлёстывая чувства, пытаясь вновь затянуть баронессу в круг танца. Но Лана упрямо продолжала идти к обладательнице сияющих изумрудных глаз. Когда она смотрел на эту поистине красавицу, всё остальное казалось ненастоящим — вся роскошь и помпезность рассыпались в потоке времени перед лицом вечности.

Миновав последние, слившиеся в единое пятно, восковые фигуры с нелепыми масками, изображающими счастливый танец, баронесса наконец добралась до своей цели. Она не могла отвести от взгляд, взирая на невысокую и изящную женщину как на богиню. Ее длинные густые ярко-алые волосы обрамляли странные острые ушки и нежную светлую шею, спускаясь к пышной груди, скрытой за невзрачным, почти дешёвым платьем. Лицо было юным, но взгляд, которым она смотрела на баронессу, не поддавался описанию — мудрый, таинственный, он как будто одновременно и просил о чём-то, и что-то обещал.

Лана немного замешкалась и поклонилась, как кавалер. Она чувствовала: маску уже слетела с лица, вероятно, во время танца, а быть может и раньше. А ОНА… она ее видит насквозь и наверняка смеётся над этой нелепой попыткой солгать. Но Лана уже привыкла играть эту роль, потому что другой попросту не было.

— Прекрасная леди, кажется, вы скучаете. Не откажетесь составить мне компанию? — Лана попыталась перекричать гул в ушах и широко улыбнулась, словно при встрече со старой знакомой. — Возможно, вы подскажете, где же мы прежде встречались?

— Ты не помнишь? Да… Наверное, ты “пока” не можешь этого помнить, — печально ответила женщина с такой грустной, одинокой улыбкой, что защемило в груди. — Я здесь лишь для того, чтобы присмотреть за тобой и не дать раствориться в этой грёзе. Пойдём. Нам надо как можно скорее выбраться отсюда.

Баронесса попыталась шагнуть ей навстречу — и вдруг осознала, что музыка затихла. Развернувшись на пятках, Лана оглядела зал — на полу лежали лишь опавшие наряды и маски. Фигуры людей расплавились и затвердели уродливыми кучками воска. В самом конце зала стоял человек, пристально смотрящий вперед. Голова закружилась. Она знала этого человека. Баронесса попятилась, охваченная внезапным ужасом. Но незнакомка схватила ее за руку, обошла и встала впереди, буквально закрыв собой. Её тонкие пальцы описали в воздухе невидимый жест — и перед ними вспыхнули пылающие руны, от света которых в глазах зарябило.

— А, ну вот и фаза кошмара. Просыпайся наконец! — с тревогой вскрикнула она. — Вряд ли нам обоим понравится то, что грядёт.

Звуки приближающихся шагов грохотом раздирали кожу и плоть. Лана не могла пошевелиться. Через плечо девушки она смотрела в глаза человеку, неспешно идущему к ним. Стараясь вырваться из оцепенения, Лана растерянно пробормотала:

— Отец… Почему ты здесь? Я же… — Но поток холодной воды смыл видение.

Он уносил всё дальше, гудел как водоворот, туда где лежала граница этого мира и безликая пустота, избавляющая от тревог. Лана в нем растворилась, пока не остались лишь жгучая боль в боку, твёрдая лежанка под спиной и изумрудные глаза, смотрящие сверху. Насмешливый, немного скрипучий голос — совершенно не подходящий к ангельским чертам лица — ехидно спросил:

— Ну что, проснулась, принцесса? Добро пожаловать в мир живых, видишь, так просто тебе от меня не сбежать.

Перед Ланой, сжимая деревянный ковш, стояла та самая девушка из сна. С трудом повернув голову, она оперлась о локоть неповрежденной руки, чуть приподнялась и хрипло прошептала:

— Пить… — Это слово вытянуло все силы. В голове снова стало горячо, и, рухнув обратно, сереброволосая почти погрузилась в забытьё — но была спасена: сначала мягкими объятиями, а потом живительной влагой, оросившей высохшую пустыню внутри. Девушка смотрела с заботой и болью, но много пить не позволила — отняла ковш, наполненный зеленоватым настоем, пахнущим лесными травами.

— Не торопись. Лучше ещё немного поспи… Только не уходи глубоко. Возвращаться будет трудно. А я буду рядом, принцесса. Не исчезну. По крайней мере, пока ты не поправишься.