Танец Ведьмы

Глава 19. Айр Лотаринг

Глава 19. Айр Лотаринг

Задница под седлом уже отваливалась, они скакали по старому, высохшему руслу реки, держась подальше от чащи и тракта, где рыскали свежеватели. На предстоящую операцию барон Гофард выделил Айру запрошенные два десятка человек, не задавая лишних вопросов, едва услышав, что дело срочное. Чем несказанно удивил Лотаринга, убеждённого, что бойцов придётся из него буквально клещами рвать. Хуже всего приходилось паре разведчиков, что лишь утром вернулись назад в цитадель и сразу же были вынуждены отправиться с ним на задание.

Это были мрачные, сурового вида мужчины, покрытые шрамами, грязью и парой щепоток отчётливой безнадёги. Соль и Зыка являлись бывшими “вольными охотниками” из банды Малыша, что осели на баронском довольствии три года назад. Так что они не хуже сотника понимали, в какой петле оказались и каковы ставки. Им Айр доверял в полной мере, и поутру, получив донесения, не дожидаясь, когда Лана проснётся, отправился к Гофарду. Подругу на это задание Лотаринг всё равно брать не собирался. Дело было не в недоверии, разумеется. Просто противник очень уж был для неё неудобный и раньше, а сейчас, с неконтролируемыми эмоциями, он для неё мог и вовсе стать смертельным.

Ещё в часе пути от крепости их догнала парочка магических птиц, почти прозрачных, сотканных из эфемерной грёзы. Они обычно держались высоко над головой, кружа в небе, и спускались лишь для того, чтобы голосом старого книжника предупредить о приближающихся патрулях. Такой подмоги Айр тоже не ожидал и уже был склонен пересмотреть свою оценку компетенции чернявого, которого он поначалу оценил крайне низко. Благодаря помощи с воздуха им удалось избежать обнаружения, проделав большую часть пути до цели.

Ведущие отряд разведчики заранее обозначали место для того, чтобы устроить привал. Там, где старое русло разветвлялось, несколько его бывших притоков впадали в Ларийское море. Берега здесь были скалистые и очень крутые, далёкие волны размеренно разбивались о камни в метрах тридцати под ногами. Всадникам пришлось спешиться и вереницей, осторожно вести своих скакунов за собой по длинной и узкой тропе между скалами. Эту дорогу обнаружили контрабандисты ещё век назад, до того как Лангард вымер, а потом ещё долгие годы использовали для того, чтобы спускаться к штормовому северному морю и на утлых лодочках переправлять дары Чащи к вставшим на якорь подальше от опасного берега ларийским судам.

Уже начинало смеркаться, когда они, основательно озябнув от воя северного ветра, что к вечеру продувал эту местность насквозь, наконец вышли к небольшому проходу в скале, отлично замаскированному кустарником и хищным плющом. Если бы не проводники, ведущие отряд этим путём, сотник его бы вряд ли заметил. По нему они вышли к объёмному гроту с гладкими стенами из зеленоватого песчаника. Сквозь своды высоко над головой, через переплетения зелени, едва можно было разглядеть отблески заходящего солнца, а шум прибоя заглушал все производимые звуки. Это было идеальное место для того, чтобы дать людям выспаться и отдохнуть перед битвой.

Здесь же обнаружился запас сухих дров и рассохшиеся лодки, которые никто не использовал уже несколько лет. Пара колдовских птах, обогнав людей, закружили между камнями, а затем, успокоившись, опустились, выбрав насестом изгибающиеся лозы плюща над головой. Убедившись, что всё спокойно и тихо, Айр отдал гвардейцам приказ разбивать лагерь и коротким жестом поманил своих двух десятников. Сорвав бойцов по тревоге, он их гнал как проклятых целый день, так что нужно было бы им уже изложить ближайшие планы.

Ховар и Желтыш были очень молоды для звания десятников. Первый был бастардом из рыцарского рода, присягнувшего напрямую короне, родом из восточных земель. Ну а долговязый и желтолицый товарищ с вечным хитро-экзотичным прищуром — так и вовсе был простолюдином. Айр уже давненько обрабатывал их обоих, прощупывая на верность знати, инициативность и главное — наличие мозгов в голове. Несмотря на то, что абсолютно все гвардейцы давали клятву служить только короне, среди аристократов, служащих на офицерских постах, не было единства в вопросе лояльности. Очень и очень многие прежде всего ставили верность роду, а потому Айр весьма осторожно выбирал людей, которых можно вовлечь в заговор своего отца.

Пока солдаты рубили дрова и готовили распорки для котлов, Айр уселся на борт чуток качнувшейся лодки и, положив локти себе на колени, вынул из поясной сумки флягу, сделал пару глотков, а затем кинул её желтолицему. Тот её ловко поймал, принюхался, крякнул и тоже с наслаждением присосался, после чего нехотя передал Ховару и благодарно произнёс:

— Спасибо, командир. Самое то после дороги, шобы согреться.

— Ты главное не привыкай. Кстати, вольно, можете куда-нибудь сесть, я сейчас речь толкать буду. — Айр ухмыльнулся и, вернув флягу, поспешил её спрятать от жалобных взглядов солдат.

— Ладно, слушать сюда. Даю диспозицию. Ещё до того, как наш высокоуважаемый господин барон прибыл в крепость, я разослал разведчиков проверить находящиеся на нашей стороне сломанного каньона укрытия. Пещеры, заброшенные строения и прочие потайные места. Три года назад, во время первой осады, мы столкнулись с новым типом свежевателей — горбунами. Это крайне опасные твари, способные ебнуть вокруг себя волной боли. — Айр поморщился, по коже пробежали мурашки только от одних воспоминаний об этой мерзости.

Именно из-за этой способности монстров он не хотел тащить с собой Лану. Она была весьма эмпатична, а ему предстояло атаковать целое гнездо, на грани пробуждения. Быстро взяв себя в руки, он продолжил объяснение задачи:

— Однако они довольно медлительны и не приспособлены для долгих переходов, потому свежеватели их “создают” уже на этой стороне, поблизости от крепости. Неподалёку отсюда Соль обнаружил такую вот нычку. Охрана там небольшая, нам нужно напасть и быстро всех порубить, без шума и пыли, прежде чем эти твари проснутся. Вопросы?

— Вы сказали, они их “создают”? Из чего? — задал вопрос сдержанный и молчаливый Ховар. Желтыш согласно кивнул, услышав вопрос товарища, а заглянув в глаза Айра, мгновенно понял, что ответ ему не понравится.

— Свежеватель сливается с замученной и запытанной женщиной в единое существо, ещё больше увеличивая её страдания и не позволяя умереть. Как эта херня работает — лучше спросите у ларийцев после того, как мы вернёмся. Насколько я помню, дело в эмпатии, возможности быть проводником эмоций и чувств. У женщин она лучше развита, — холодно пояснил Лотаринг. Хардебальд ещё после прошлой осады приглашал заморского специалиста по этим вопросам, но сотник далеко не всё понял из его замудрёных пояснений.

— Мы можем их как-то спасти? Освободить? — Желтыш сглотнул вставший в горле ком.

— Да, именно это мы и идём делать, — спокойно ответил Айр, вспомнив, как он впервые столкнулся с этими созданиями вместе с Ланном в подземельях сторожевой башни. — Для этого мы должны их убить. Это единственный способ.

— Вас понял, — отдал честь десятник. Он был добродушный парень, готовый прийти гражданским на помощь, но уже повидал мир и понимал, что иногда существует выбор без выбора. — Разрешите идти, донести до бойцов ценные указания?

— Разрешаю. Я сам распределю дежурства, бойцам надо хорошо отдохнуть, мы уже неподалёку от лежбища, придём туда ещё утром. Свободны, — приказал Айр и, поднявшись на ноги, направился к разгоревшемуся костру, вокруг которого сгрудились воины, и уже пыхтел закипающий котёл. Расщедрившись, после еды он отправил флягу с самогоном по кругу и рассказал пару баек, чтобы поднять бойцам дух. Он запретил себе думать о оставшейся в крепости девушке — чтобы её защитить, нужно было выполнить тяжёлую и грязную мужскую работу.

***

Последнюю, предутреннюю и самую тяжёлую стражу Айр взял на себя. Присев у входа в пещеру, спиной к потухшему костру, рядом с которым вповалку спали люди и кони, он терпеливо вглядывался в полумрак и курил трубку. Уже начинало светать. Белокурый рыцарь мысленно перебирал в голове принятые им на посту коменданта решения. Из десяти следопытов, служивших в северном гарнизоне, не вернулись лишь двое — те, кого он направил проверить Разрез Бородача на окраинах Дикой Чащи, где прежде прятались разбойники. Скорее всего, там было ещё одно гнездо, но с учётом того, сколько сейчас в этих лесах тварей, к нему вряд ли получится пробиться.

После потери Сердца древний лес утратил и свою жуткую смертоносность, а потому, потенциально, свежеватели могли через него вторгнуться в центральные земли, обойдя форт Равен. Но Айр был уверен, что они не будут этого делать — ведь иначе они бы не стали выводить горбатых исчадий около крепости для предстоящей осады. Ланградский проклятый владыка желал не просто пролить как можно больше человеческой крови. Ему было нужно что-то ещё. Или, скорее, — кто-то. Лотаринг не испытывал особых сомнений в личности этого человека, но не спешил докладывать о догадке никому, даже ей. Лану и так частили в крепости ведьмой, и если станет известно, что свежеватели идут по её душу, это станет настоящей проблемой.

Услышав негромкие шаги, он обернулся вполоборота. К Айру подошёл желтолицый десятник и, встав неподалёку, тоже неторопливо набил трубку и закурил. Табачок он смолил тот же самый, что и Айр — они закупились перед походом в одном и том же столичном торговом доме. Сделав долгую затяжку, он выпустил несколько клубов дыма и тихо спросил:

— Можно личный вопрос?

— Валяй. Но с ними поосторожней, могу и в лоб дать, — беззлобно посоветовал Айр.

— Как вы думаете, господин Гофард нас не угробит на первом же штурме? — высказал десятник свои сомнения.

— Я тоже поначалу принял чернявого за самоуверенного придурка. Но, возможно, он не так прост. Опыта и знаний о противнике ему явно недостаёт, так что всё зависит от того, способен ли он прислушиваться к чужим советам. Если же окажется полным глупцом — я могу с ним разобраться по старой доброй и весьма благородной традиции: попросту зарежу в дуэли, словно свинью, — Айр мрачно улыбнулся своему подчинённому.

— Рисково. Не любите же вы знать, командир, — покачал головой желтолицый.

— Один товарищ, много лет воевавший с южанами, рассказал мне интересную байку, — неторопливо произнёс Лотаринг, продолжая смолить табачок. — Когда-то давно всеми тамошними городами в оазисах правили демоны. У них была своя иерархия: наиболее могущественные владели тысячами душ смертных, которых высокомерные твари считали за скот. Они проигрывали людей друг другу в карты, устраивали бои насмерть между гладиаторами, наслаждались предсмертными страданиями женщин и детей, а пропитанный агонией мозг и нежное мясо были их любимыми деликатесами. Короче они веками пили кровь своих подданных, пока люди их наконец-то не опрокинули с насиженных тронов.

— Вы точно о демонах мне рассказываете? — осторожно спросил Желтыш.

— Ага. О тех самых, что сейчас служат Бессмертному Тирану, словно псы на коротком поводке. Около трёх сотен лет назад он освободил свой народ и сумел подчинить этих тварей собственной воле. Их обособленные домены пали один за другим, а сила теперь служит людям. Южане, разумеется, выродки — проводят кровавые ритуалы с детскими жертвоприношениями. Но кое-чему мы бы у них поучиться могли, — холодно закончил свой рассказ Айр и принялся чистить потухшую трубку.

— По этой аналогии вы ведь тоже демонюга еще тот, командир, — подметил проницательный десятник.

— Не. У них там строгая градация по способностям. Так что согласно этой иерархии, я был бы одним из их повелителей, — оскалился Айр. — Да и вряд ли Бессмертный Тиран тоже является человеком. Но уж лучше один кровожадный упырь на троне, чем целая свора. Легче утолить его аппетиты. Ладно, хватит лясы точить. Пора будить солдат и отправляться.

***

Над землёй клубами стелился плотный и влажный, как кисель, туман. Он скрывал фигуры солдат, превращая их в безликих призраков. А пара фантомных, прозрачных птиц, парящих над их головами, только усиливала это впечатление. К обрывистой скале, на которой высились руины давным-давно разрушенного до основания и заброшенного форта, они шли, разбившись на два отряда. Первый — из пятнадцати человек — должен был связать боем внешнюю охрану, командовать им Айр доверил Ховару. В то время как он сам, со всеми остальными гвардейцами и парой разведчиков, вырежет скрывавшихся в подземельях горбатых тварей.

Благодаря ларийской поддержке, Лотарингу было известно, что снаружи, в руинах, всего три десятка обычных бойцов и командующий ими Скиталец. Но вот что происходит внутри разрушенной крепости, птахи разведать не смогли: спуск в подземелья был наглухо перекрыт чудом сохранившейся дверью из чащобного дуба. Если горбатые монстры ещё не закончили слияние и находились во сне — справиться с ними не составит труда, а в ином случае сотник полагался на собственный высокий болевой порог и крепкие нервы. На выполнение задачи у них было около часа, прежде чем ближайшие охотничьи отряды смогут прийти свежевателям на подмогу. Айр надеялся, что этого времени хватит, чтобы нанести удар и успеть отступить.

Когда первый отряд достиг кучи щебня, в которую за годы превратились внешние укрепления, они наткнулись в плотном тумане на парочку тварей, которых сразу же посекли, но мутанты успели поднять пронзительный вой, что, словно набат, резанул по ушам в утренней тишине. Вдали сразу же послышался протяжный рёв Скитальца, от которого по коже побежали мурашки. Гвардейцы в ответ тоже издали боевой крик — низкий и грозный, он веками гремел над полями боя и помогал подавить низменный страх. Они ринулись в бой, выстроившись наконечником копья, на острие которого был десятник.

Загремела сеча, Айр быстро подбежал к остаткам башни. Некогда она была высотой в пару десятков метров, но сейчас была наполовину разрушена, а кладка испещрена выбоинами и покрыта вьюнком. Рёв Скитальца раздавался с той стороны остатков стены, метрах в пятнадцати от него — хитрая тварь скрывалась внутри бастиона, в крыше которого был здоровенный провал. Вполне достаточный для того, чтобы сотник смог туда протиснуться. Направив ауру в ноги, он, выбивая каменную крошку, взбежал по отвесной стене башни на несколько метров и прыгнул вверх, на излёте зацепившись за верхнюю часть разрушенного строения.

Ради такого манёвра парню пришлось поступиться собственным правилом — он снял доспехи и шёл в бой, облачённый в один лишь нагрудник, отчего чувствовал себя голым. Зато тело, тренированное передвигаться в тяжёлой броне, сейчас ощущалось почти невесомым. С лёгкостью подтянувшись, он мельком окинул взглядом поле боя, над которым уже начал расходиться туман. Его бойцы сражались в плотном строю, отбивая беснующихся чудовищ, но под влиянием Скитальца не могли их потеснить. Это следовало быстро исправить и спускаться в подземелья.

Прикинув на глаз дистанцию до провала, ведущего внутрь бастиона, Айр прыгнул снова, окружённый гудящей алой аурой. То, что для обычного человека было бы настоящим самоубийством, он воспринимал как сложный вызов, ничуть не сомневаясь, что он ему по плечу. Однако, пролетев пару десятков метров, он с грохотом впечатался в камни, прилично разминувшись с нужной дырой. Обладай он Волей Охотника, то никогда бы не промахнулся, но Айр был Воин — барьер его ауры лопнул от чудовищной силы удара, однако и ветхие камни пошли трещинами и провалились под весом его тела, после чего сотник ухнул вниз, в темноту.

Чудовищный Скиталец внимательно отслеживал сражение и вкладывал всего себя в исполненный первобытной ненависти крик. Его разум был прост и примитивен, лишён человеческих слабостей и готов ко всему. Но когда прямо над его головой внезапно лопнула кровля, и ревущий от ярости берсерк упал ему прямо на голову, вопль сам собой застрял в его горле, и, схватившись за здоровенный топор, выкованный из чёрной стали, чудовище на миг растерялось.

Айр, не мудрствуя лукаво, не стал тратить время, чтобы выхватить свой бастард, вместо чего, приземлившись позади Скитальца, обеими руками схватил его за рогатую голову, напрягся и пару раз повернул по часовой стрелке до характерного хруста. Тварь сразу обмякла, а из темноты справа на него бросился один из охранников вожака, вооружённый копьём. Его выпад Лотаринг отклонил вспышкой своей восстановившейся ауры, сделал шаг вперёд и впечатал в клыкастую рожу правый кулак. Раздался хлюпающий звук, и то, что осталось от головы монстра, оторвалось от тела и унеслось куда-то во тьму у него за спиной.

Последнего стража, что набросился со спины, сотник перехватил за руку и, хорошенько размахнувшись, приложил о ближайшую стену. После чего отбросил в сторону труп. С улицы доносились торжествующие крики гвардейцев — лишившись поддержки своего вожака, обычные бойцы противника дрогнули, и им удалось проломить плотный строй в два раза превосходящих их числом тварей. Пара из группы Айра в этот момент обогнула сечу и вбежала внутрь бастиона на помощь своему командиру. Влетев первым, Жёлтый окинул взглядом картину бойни и хмыкнул, решив про себя, что надо про сотника сочинить ещё один анекдот.

— За мной! — проревел Айр и кинулся к спуску в подвал, его не покидало паскудное чувство, идущее из-под ног. Там ворочалось и медленно просыпалось что-то неестественно чуждое этому миру.

Дверь он снёс походя, врезавшись в неё всем телом, после чего рванул вперёд — в пурпурный, пропитанный болью и страхом, чудовищный мрак что уже распахнул свою пасть. Пытающийся поспеть за ним Жёлтый вскинул вверх заранее зажжённый факел, но обычное земное пламя разгоняло липкую темноту лишь на расстояние вытянутой руки. Когда весь отряд спустился вслед за своим командиром, тьма поблекла, истаяла и расступилась.

Подвальное помещение — метров десять в диаметре — было заполнено десятком исковерканных, уродливых тел. Лопнувшие изнутри цветы живой плоти источали мерзкий ихор. Горбатые твари, на спинах которых они громоздились, скребли покрытые фиолетовым мхом камни. Они выглядели медлительными, едва живыми — тёмно-алые, налитые кровью глаза только начинали приоткрываться. Хуже всего было то, что Айра Лотаринга нигде видно не было. Приведший отряд сюда командир словно сквозь землю провалился.

Жёлтый мгновенно сориентировался и рявкнул приказ:

— Руби их! — и сам первым бросился на готовое затопить всё вокруг агонизирующей мукой чудовище.

***

Лестница казалась Айру бесконечной. Окружающие стены двигались, дышали, словно были живыми, и давили на разум и чувства. Разумеется, он уже сообразил, что угодил в переплёт: шаги его бойцов за спиной исчезли, едва он вошёл в фиолетовую марь, и теперь парень пытался понять, что происходит и как из этой западни выбраться. Он сердился на себя за то, что поддался боевой ярости и, в стиле Ланы, попёр напролом, боясь, что крик пробудившихся горбатых чудовищ накроет тех, кто сражался со свежевателями наверху.

Стоять было ещё бессмысленнее, чем идти, так что, укрепив волю, сотник продолжил спуск, меряя пройденный путь по собственному дыханию. Спустя две сотни вдохов стены начали рассыпаться, обнажая скрывавшуюся за ними голодную пустоту. В ней не было звёзд, не было ни света, ни мрака. Абсолютная, чернильная тьма давила на плечи сильнее, чем тысяча пудов камня. Только лестница под ногами, покрытая живым пурпурным ковром, всё ещё сохраняла своё существование. А ещё — впереди он ощущал образ. Могущественный силуэт, отпечатывающийся в сознании без участия зрения. Айр его не видел, но знал: он есть. Он ждёт.

В поисках поддержки рука сама собой ухватила узорчатый бастард из стали-серебрянки и вытащила его «на свет». Руны неистово пылали на клинке, отпечатываясь в сознании давно забытой, но неизбывной клятвой. Глубоко вдохнув воздух мёртвой вселенной, Лотаринг перекинул со спины щит. То, что ожидало его во мгле, было врагом. Не только его самого — или его возлюбленной девы. Всего человечества. И он не собирался отдавать жизнь без боя.

Ещё двадцать шагов — и тропа пустоты вывела его к бескрайней обсидиановой равнине. Где-то вдали, сквозь застывшие, словно нарисованные, облака, он узрел врата циклопических размеров. Они были скованы тысячами алмазных цепей — нерушимых, вечных, как долг. Всё здесь выглядело чужим, пугающим и неестественным. Даже воздух был безжизненным и пуст.

— Раз уж пригласил, хозяюшка, может, уже изволишь показаться? — зло и отчаянно проревел Айр.

В полусотне метров впереди из мрака сплелась фигура. Вернее, танцующая в воздухе дымка, похожая на тень. Провалы на месте глаз горели фиолетовым пламенем, от которого в груди закипала неистовая ненависть. И страх узнавания. Настолько немыслимого и неправильного, что Айр сразу запретил себе думать об этом.

— Да, этот подходит. Несовершенный, но лучше прочих. Три года назад харгранка и осколок мне помешали. Но в моей домане она вторгнуться не решится, — в голосе тени слышалось высокомерное презрение. То же, что Айр помнил по тому кошмару, где впервые столкнулся с этим чудовищем.

Вздрогнув, рыцарь выставил перед собой пылающий клинок и шагнул вперёд:

— Слушай, мужик… у тебя, похоже, от одиночества крыша поехала. Я всё понимаю — тут же такой пиздец унылый, что не то что с самим собой разговаривать, со столбами здороваться начнёшь. Так что давай уже, соберись и скажи: на кой ляд ты меня сюда притащил?

В одно мгновение — прежде чем Айр успел моргнуть — силуэт оказался практически вплотную. Когтистая длань, сотканная из первородной тьмы, легла ему на нагрудник — и прочная сталь мгновенно истлела. Рука продолжила движение к сердцу. Оно пропустило удар — ощутило на себе острые когти. Злоба и ненависть вонзили в душу свои шипы — и тогда, с низким, горловым рычанием, рыцарь обратил всё это в Волю. Разгневанная сталь обрушилась на тень рубиновым метеором, отрубив протянутую вперёд лапу.

Действуя в странном наваждении, Айр ударил снова, целясь в фиолетовые глаза. Но рассёк лишь воздух. Противник мгновенно ушёл из-под удара, отступив на несколько метров. И впервые в его пылающем взгляде появилось нечто, кроме презрения.

— Что ты такое, человек? — прогрохотал он. — Кому ты принадлежишь?

— Айр Лотаринг, ублюдок. Только себе! — выдохнул воин.

Всё внутри словно окоченело, но сердце продолжало истошно колотиться в груди, будто пробивая дорогу наружу

— Страж Первого Короля? Кто дал тебе это имя?! — взревел разгневанный властелин тьмы.

— Я сам, — хрипло выдохнул Айр. Больше говорить было не о чем. Он экономил дыхание просто чтобы остаться стоять.

— Он изменил свою Роль и принадлежит Воздаятелю. Я не смогу его взять, — раздосадованно произнёс Властелин, разом вернув себе утерянную конечность вместе с удушающим высокомерием. — Значит, убью, — спокойно заключил он.

От взмаха руки позади силуэта распахнулись врата из колышущейся и зыбкой аметистовой дымки, сквозь которые хлынули Свежеватели. Айр отчаянно ухмыльнулся. Этот враг его не страшил, а сама Тень, поглядывая на горящие на мече руны, приближаться снова к нему не спешила. А значит, хоть какой-то вред он ей причинить был способен. Жалел парень сейчас лишь о том, что больше никогда её не увидит. А ведь так многое ещё хотелось сказать и сделать…

Опустив острие меча к земле, нагнетая силу для рубящего удара, он издал оглушительный боевой клич и ринулся вперёд на врага, намереваясь прорубиться сквозь ряды монстров до их повелителя. Добежать до первого ряда неприятелей он не успел — визжащие твари разлетелись во все стороны изрубленными кусками кровоточащего фарша.

Флегматично и неспешно чернокожий воин в хорошо подогнанной кожаной броне встряхнул излучающей лунный свет саблей, а затем безмолвно встал перед Айром, заслонив его от Тени. Он излучал физически ощущаемую уверенность, сияющие серебристые глаза без зрачков взирали на хозяина этого места без злости или угрозы, а вот сама Тень отшатнулась, спешно начала создавать себе физическую оболочку, покрываясь поглощающей свет шипастой бронёй, как будто всасывая в себя окружающий мрачный пейзаж.

Лунноокий воитель не стал дожидаться конца представления. Повернувшись к Айру, он крепко ухватил его за руку и коротко прошептал:

— Валим.

Короткий смазанный шаг сквозь светотень, вдох самой Вечности и взгляд — холодный, безжизненный и смутно знакомый. А затем Айр упал на спину, сжимая сердце рукой, посреди поля боя, заваленного уродливыми трупами Свежевателей. Над головой, высоко-высоко, ласково пылало настоящее, горячее солнце. Ветер пах чёрной кровью, но его прикосновения даровали прохладу. Мир жил, дышал, и Айр старался от него не отставать.

Вскоре подбежали гвардейцы, заметившие командира, помогли подняться, подставили плечо. Он едва узнавал этих парней, в голове всё ещё стучали победные литавры. Мысль о том, что ему удалось выжить и выбраться в мир людей, была единственным, о чём он сейчас мог думать. Но всё же ответственность оказалась сильней. Усилием воли подавив всё лишнее, он заставил себя сфокусироваться на посеревшем от переживаний Жёлтом и прохрипел:

— Сколько… потеряли?

— Двоих. Горбатых всех покрошили. Уходим, командир?

Айр согласно кивнул, и два десятника, подхватив его под плечи, практически потащили на себе.