Связанная

ГЛАВА 6

Айви стояла на краю пролома в корпусе Сомниума, окруженная искореженным металлом и оборванными проводами. За пределами этого отверстия было темно, как и всегда, но огни корабля, малиновые изнутри, оранжевые из-за медленно мигающего аварийного освещения — снаружи, ловили множество падающих капель воды и танцевали на поверхности водоема.

Дождь барабанил по внешней части корабля. По краям кратера стекала вода из джунглей, оставляя мало места для других звуков.

Если бы такой дождь продолжался еще день или два, эта лужа достигла бы дыры в корабле. Даже если бы Айви и остальные еще не планировали уходить, у них было бы не так много времени до того, как корабль затопит.

Холодный ветерок пронесся мимо Айви. Мурашки пробежали по ее рукам под рукавами комбинезона, и она потерла их ладонями. Она переоделась в один из них, чтобы подготовиться к их путешествию; хотя он не очень помогал от холода, зато сохранял ее сухой.

По крайней мере, боль в области таза притупилась настолько, что она могла не обращать на нее внимания.

Кетан сказал ей оставаться внутри, в безопасности закрытой комнаты, но она не могла. Она не могла больше оставаться там, запертая в клетке, пока он разбирался неизвестно с чем. Пока он был в опасности.

Она пыталась занять себя, собирала припасы и мысленно проверяла их приготовления больше раз, чем могла сосчитать, но в конце концов смирилась с тем, что делать больше нечего, кроме как ждать. И ожидание оставляло ей слишком много времени для беспокойства — для размышлений о многих причинах, по которым все шло не так.

Подумать о том, что именно мог иметь в виду Кетан, когда сказал: Прости меня, моя Найлия.

Она закрыла глаза, чтобы сдержать вновь навернувшиеся слезы, и прикусила нижнюю губу.

С ним все будет в порядке. Он охотник, воин.

Его прощальные слова нашли отклик в ее душе.

Я вернусь к тебе, моя сердечная нить. Я всегда буду возвращаться.

— Пожалуйста, вернись, — прошептала она.

— Ты в порядке? — спросил Коул у нее за спиной.

Айви вздрогнула, открыла глаза и повернулась, чтобы посмотреть на него. Она даже не слышала, как он подошел.

На нем тоже был один из комбинезонов, рукава были закатаны, обнажая предплечья, а в правой руке он держал одно из копий, которые они сделали сами. Залитый этим красным сиянием, он был мрачной фигурой. Его глаза лишь на мгновение встретились с глазами Айви, когда он подошел и остановился рядом с ней, чтобы вглядеться во мрак.

— Я… не знаю, — ответила Айви.

Коул наклонился вперед и обвел взглядом темноту снаружи.

— Ты не должна быть здесь одна, Айви.

— Я знаю. Мне просто нужно было выбраться оттуда. Я просто…

— Нервничаешь?

— Да. И… как будто в ловушке. Беспомощна.

Коул взглянул на нее и нахмурился. Когда он снова отвернулся, то поднял руку и почесал щетину на подбородке.

— Потому что он где-то там.

Айви тяжело вздохнула.

— Коул, я действительно не хочу снова обсуждать это с тобой.

— Я не… — он опустил руку. — Я пришел сюда не за этим, Айви. Не могу винить тебя за то, что ты так думаешь, но это действительно не так. Я просто… понимаю, через что ты сейчас проходишь.

Ее брови нахмурились, когда она наклонила голову.

— Правда?

— Я имею в виду, я никогда не тосковал о человеке-пауке или о чем-то подобном, но я понимаю, — игривая ухмылка тронула его губы, но исчезла так же быстро, как и появилась. — Мой отец был пожарным. Его часто не было дома, а в сезон лесных пожаров… иногда я месяцами его не видел. Когда я был ребенком, каждый день я приходил домой из школы и садился в гостиной делать домашнее задание, но на самом деле я просто смотрел в окно. Надеясь увидеть, как его грузовик заезжает на подъездную дорожку. Иногда мне везло, и я мог увидеть его перед сном. Это были лучшие ночи. Иногда я просыпался утром после того, как он не приходил домой, и у меня внутри все сжималось от страха, понимаешь? А потом я видел его ботинки рядом с входной дверью и знал, что он вернулся невредимым. Но большую часть времени… я просто понятия не имел.

Коул провел пальцами по волосам, откидывая пряди назад, и посмотрел на падающий дождь.

— Дети в школе думали, что это здорово, что мой папа был пожарным. Думали, что это так круто, как будто я проводил все свое время с гребаными далматинцами или сидел в пожарной машине в огромном шлеме. Но я знал, что то, что он делал, было опасно, и я знал каждый раз, когда он уходил, что он может никогда больше не вернуться, потому что… потому что когда умерла моя мама…

Коул зажмурил глаза и стиснул челюсти, резко втянув воздух.

— Потому что, когда она умерла, я слышал, как он разговаривал с моим дядей. Говорил, что он был тем, кто каждую ночь выходил на улицу и встречался лицом к лицу со смертью. Он был тем, кто добровольно шел навстречу опасности, чтобы защитить людей. Что это должен был быть он, а не она.

Он открыл глаза и уставился в дыру в корпусе.

— И он ни разу этого мне не говорил. Ни разу не сказал, что мне не нужно беспокоиться о нем, или что беспокоиться нормально, или… — он покачал головой и невесело рассмеялся. — Черт возьми, прости меня, Айви. Я… не хотел вываливать на тебя свое дерьмо. Я просто знаю, что ты чувствуешь, вот и все, что я хочу сказать. Что не знать, когда кто-то, кто тебе дорог, вернется домой, отстой.

Айви положила руку ему на плечо. Коул повернулся к ней. В чертах его лица читалась уязвимость, которую он никогда раньше не демонстрировал.

Ее сердце болело за него. Даже если история его детства отличалась от ее, результат был похожим — детство, проведенное в одиночестве.

— Спасибо, что поделился этим со мной, Коул. Мне жаль твою маму и все, через что тебе пришлось пройти. Должно быть, в детстве тебе было тяжело.

— Да. Я был довольно молод, когда она умерла, так что… — он посмотрел на ее руку, лежащую на его руке, и снова нахмурился, еще сильнее, чем раньше. — Айви, я не… — он громко вздохнул. — Я облажался. То, что я сделал с тобой, тебе, было неправильно, и весь мой багаж или что-то еще не оправдывает меня.

Айви убрала руку.

— Все в порядке. Теперь все в прошлом.

— Нет. Не в порядке. То, что я сделал, было не нормально. И я… сожалею.

Она уставилась на него, изучая его лицо. Раскаяние было на нем, ясное как день, но к нему примешивались замешательство и неуверенность.

— Я думаю, когда тебе угрожает гигантский паук, есть способ взглянуть на вещи в с другого угла, а?

Коул рассмеялся и покачал головой.

— Он страшный сукин сын. Но вообще-то… это ты заставила меня задуматься. Ты могла бы позволить ему разорвать меня на части. Черт возьми, ты имела полное право ударить меня еще несколько десятков раз. Ты горячая, и я хотел тебя, и, наверное, я был просто так уверен в себе, что каждый раз, когда ты смотрела на меня, улыбалась мне…

— Да, но все работает не так, Коул.

— Я знаю. Я был просто тем самым парнем в школе, и рядом со мной никогда не было никого достаточно храброго, чтобы сказать мне, что я мудак.

— Ты мудак.

Он поморщился.

— Но ты неплохой парень. Ты учишься, — Айви улыбнулась ему. — Я прощаю тебя.

— Спасибо, Айви. Это… Спасибо.

Они оба снова посмотрели на шторм, и в тишине между ними не было той неловкости, которую Айви могла бы ожидать в противном случае. К сожалению, это только усилило ее беспокойство — ее пара все еще был где-то там. Айви скрестила руки на груди и снова потерла их, чтобы согреться, желая, чтобы ее обнимали руки Кетана, чтобы его тепло и его тело защищали ее.

— Как бы то ни было, он вернется, — сказал Коул. — Он выглядел чертовски мрачным, когда уходил, и я не думаю, что что-либо может остановить его, когда он в таком состоянии.

— Спасибо тебе, Коул.

Они стояли там бок о бок, наблюдая за падением дождя, наблюдая, как уровень воды поднимается на все выше и выше, слушая раскаты грома и чувствуя, как они разносятся по кораблю.

Когда Айви поняла, что снова чешет предплечье — которое, к счастью, было защищено рукавом, она сжала пальцы в кулак. Беспокойство грызло ее изнутри, вызывая тошноту, но это было ничто по сравнению с беспокойством в ее сердце. Никто в ее жизни и близко не подходил к тому, что значил для нее Кетан. И если она потеряет его…

Она судорожно вздохнула и сдержала слезы.

Нет. Даже не думай об этом, Айви.

Раздался плеск в воде снаружи.

Сердце Айви замерло, а дыхание перехватило. Звук был едва слышен за какофонией шторма, но он был там, она услышала его — и, судя по обеспокоенному взгляду, Коул тоже.

Не говоря ни слова, они отступили от отверстия, войдя в разрушенную стазисную комнату. Коул прижался к стене рядом с проломом и жестом велел Айви пригнуться, прежде чем взять свое копье обеими руками.

Как будто ей было недостаточно ослушаться приказа Кетана, она забыла свое собственное копье. Он научил ее, что это ее самый ценный инструмент в Клубке, и она оставила его в охраняемой комнате, которую решила покинуть, несмотря на его предупреждение.

Она нырнула за ближайшую криокамеру, ее бешено колотящееся сердце задало ритм, сравнимый с ритмом дождя, а чувство беспомощности снова нахлынуло на нее. Не так давно она пряталась за одной из этих капсул, пока Кетан сражался с Дураксом.

Внутри комнаты звук дождя был другим — более отдаленным, более сюрреалистичным и в то же время каким-то образом более концентрированным. Он был всем, что Айви могла слышать, кроме своего бешеного сердцебиения, и она сосредоточилась на этом.

Звук снаружи изменился, став приглушенным. Изменение было едва уловимым, но безошибочным.

Что-то частично загораживало вход. Кто-то или что-то входил на корабль.

Айви опустила взгляд на длинный ржавый металлический прут, лежащий на полу перед ней. Наклонившись вперед, она обхватила пальцами один конец и осторожно приподняла его, стиснув зубы, когда он слегка заскрежетал по полу. Она прижала его к груди.

Из дыры в стене донесся металлический срежет. Айви прерывисто вздохнула и крепче сжала свое импровизированное оружие. Оно было тяжелым и грубым, его ржавая поверхность царапала ее липкие ладони, но это было лучше, чем ничего.

Что-то прошуршало по полу комнаты рядом с Коулом. Прежде чем Айви успела хотя бы задуматься, был ли это его ботинок или их неопознанные посетители, раздался шорох, испуганный крик — «Блядь!» — и тяжелый удар чего-то о стену.

Вся беспомощность, охватившая Айви, вся ее потребность помочь Элле и неспособность сделать это, захлестнули ее ледяным потоком. Но что-то вспыхнуло в ее груди, и холод отступил. Огонь гнева, расплавленная решимость. Она больше не была той наивной девушкой, слишком робкой, чтобы постоять за себя. Она не была сторонним наблюдателем. Она стала хорошим охотником, другом, напарником… выжившим.

И если Кетан не был рядом, чтобы защитить всех, она приложит все свои силы, чтобы сделать это самой.

Схватив металлический стержень, как бейсбольную биту, Айви вскочила на ноги и с криком бросилась к незваному гостю.

Большой врикс, прижимавший Коула к стене, изогнулся, одна рука метнулась вперед, чтобы поймать зажатый в руке Айви прут. Узнавание поразило ее в тот момент, когда их взгляды встретились.

— Кетан — выдохнула Айви, ее глаза расширились от тревоги. Она выпустила металлический стержень, как будто он обжег ее.

— Айви — прорычал он, отбрасывая прут в сторону. Он приземлился с громким лязгом.

— Прости! Я не знала, что это ты. Я бы не…

— Я сказал тебе оставаться в комнате, — его жвалы дернулись и сомкнулись, и он раздраженно фыркнул. Его кулак сжал ткань комбинезона Коула. — Я сказал не выходить!

— Ну, технически, мы все еще внутри, — прохрипел Коул. Он все еще держал свое копье в одной руке, хотя теперь его наконечник был направлен к потолку, в то время как другой рукой он сжимал предплечье Кетана.

— И ширина нити от того, чтобы выйти, — Кетан с рычанием отпустил Коула, которому удалось приземлиться на ноги, но его копье упало, звякнув об пол, когда Кетан повернулся к Айви лицом. — Почему ты ослушалась? Почему ты подвергла себя опасности? Если меня здесь нет, чтобы защитить…

Айви бросилась к Кетану, обхватила его руками и уткнулась лицом в его влажную твердую грудь. Он был здесь. Он был в безопасности. Дрожь пробежала по ее телу.

— Я беспокоилась о тебе.

Он напрягся, и что-то тревожное пробежало по его телу. С последним ворчанием он бросил свое оружие и обхватил Айви всеми четырьмя руками, опустив голову, чтобы уткнуться носом в ее волосы. В силе его хватки чувствовалось отчаяние, но он не причинил ей боли, даже когда его пальцы сомкнулись у нее на спине, а когти царапнули комбинезон.

Тепло затопило ее грудь. Это было то место, где она должна была быть: в его объятиях. Это было то место, где она чувствовала себя хорошо. Где она чувствовала себя любимой.

— Прости, что я не послушала, но я просто не могла больше ждать — сказала Айви, отворачивая лицо в сторону, и слезы облегчения потекли по ее щекам.

— Все в порядке — пророкотал он. — Я здесь, моя Найлия.

Через пролом в комнату вошел второй врикс — Рекош, неся связку копий, обмотанных шелковой нитью. Продолжая удерживать Айви, Кетан отошел в сторону, пропуская Рекоша. Уркот и Телок последовали за ними, оба несли набитые сумки в дополнение к своим обычным рюкзакам.

Ансет вошла последней. Она медленно нырнула в проем и не подняла головы, даже когда прошла. Она отказалась от большинства своих золотых украшений, пока жила здесь, на корабле, но Айви не могла не заметить, что сейчас все они исчезли, даже кольцо, которое Ансет носила на правом жвале, — как будто их с нее сняли.

Все вриксы были тихими. Тишина не была чем-то необычным для них, но в их молчании и позах было что-то определенно мрачное. И Элла… Эллы с ними не было.

Мысли Айви вернулись к краткому возвращению Кетана ранее — к тому, как он действовал, к тому, что он сказал.

Мне жаль, Айви.

Коул наклонился и поднял свое копье, нахмурившись, когда посмотрел мимо Ансет.

— Где Элла?

Кетан напрягся, и его хватка на Айви усилилась. Она почувствовала, как сильно и быстро забились его сердца, почувствовала хрипение в его груди, когда он сделал глубокий вдох. Когда он заговорил, его слова были тихими и резкими.

— Мы должны уходить.

Он не ответил.

Грудь Айви сдавило, когда чувство страха вновь всплыло на поверхность. Она отстранилась и посмотрела на него.

— Кетан…

— Сейчас, — прорычал Кетан, резко отстраняясь от нее.

Она вздрогнула и захлопнула рот.

Кетан положил руки на плечи Айви и развернул ее, направляя вперед с достаточной твердостью, чтобы дать понять, что не сопротивления быть не должно.

— Серьезно, Кетан, где она? — потребовал ответа Коул.

Телок коротко и резко зашипел — универсальный звук, означающий Заткнись.

Леденящий холод распространился от страха, скопившегося в животе Айви, заполняя ее конечности, когда Кетан повел ее по коридору к стазисной комнате, где ждали все остальные. С каждым шагом ее ноги становились тяжелее, мышцы менее отзывчивыми, а сердце чуть ближе к тому, чтобы разорваться.

Когда они подошли к двери, Кетан ударил ладонью по кнопке рядом с ней. Она открылась с порывом воздуха. Пораженные лица в комнате повернулись в их сторону.

Ахмья оттолкнулась от криокамеры, к которой прислонилась, и шагнула к дверному проему. На ее лице появилась улыбка.

— Вы вернулись!

Улыбка исчезла в тот момент, когда ее глаза встретились с глазами Айви.

Кетан провел Айви в комнату, отойдя подальше от двери, чтобы остальные могли войти следом за ними.

— Что случилось? — спросила Келли, нахмурив бровь.

— Эллы здесь нет, — Коул упер древко своего копья в пол и уставился на Ансет. — Где она, черт возьми? Что ты с ней сделала?

Ансет не встретилась взглядом с Коулом; она опустила глаза и жвала. Уркот, Рекош и Телок неуверенно переглянулись, прежде чем переключить свое внимание на Кетана.

Он не обратил внимания на их вопросительные взгляды. Его пальцы согнулись, и когти укололи плечи Айви сквозь материал ее комбинезона.

— Отвечай мне! — Коул шагнул к женщине-вриксу. Жилы на его шее натянулись, а хватка на копье была такой крепкой, что костяшки пальцев побелели.

— Полегче, чувак, — сказал Диего, спрыгивая со своей криокамеры и поднимая руки. — Она не понимает, о чем ты говоришь.

— Но Кетан понимает, — сказала Лейси, не сводя глаз с Кетана. — Мы имеем право знать, что случилось с Эллой.

Айви стряхнула руки Кетана и повернулась к нему лицом, намереваясь повторить то, что сказала Лейси, но слова застряли у нее в горле, когда она увидела его в ярком, ясном свете. Казалось, что на вриксах нелегко было оставить синяки — их шкуры были толстыми и твердыми, мускулы плотными, а из-за их темной кожи было трудно заметить раны, если они не кровоточили.

Но теперь Айви увидела повреждения, нанесенные Кетану. На его теле были многочисленные глубокие темные пятна, синяки, несколько небольших порезов и следы когтей на животе, покрытые коркой засохшей крови. Самым поразительным из всех был огромный синяк вокруг его горла, который исчезал под распущенными мокрыми волосами с обеих сторон.

Все выглядело так, словно он попал в петлю.

Сердце Айви дрогнуло, и тошнота в животе снова поднялась. Нахмурив брови, она подошла ближе к нему и протянула руку, проведя дрожащими кончиками пальцев по темной полосе, пересекающей его горло.

— Кетан, что случилось?

Кетан поймал ее руку, удерживая ее пальцы вне досягаемости от своей шеи. Из его груди вырвалось низкое рычание, и жвалы дернулись.

— Я потерпел неудачу.

В комнате воцарилась тишина, удушающая сила которой была гораздо более тяжелой, чем имела право быть. Ее нарушила Ахмья, которая мягко спросила:

— Потерпел неудачу?

— Элла мертва, — голос Кетана был низким, хриплым, кипящим от ярости.

— Черт! — лицо Уилла напряглось, когда он сцепил руки за головой и отвернулся от группы.

Глаза Лейси расширились, и она прикрыла рот рукой.

— О Боже.

— Что случилось? — требовательно спросила Келли, делая шаг вперед. Ее темные глаза блестели от слез, но в них была ярость. Она ткнула пальцем в Ансет. — Мы доверяли тебе. Всем вам. Зачем ты это сделала?

— Хватит разговоров, — прорычал Кетан. — Нужно идти. Сейчас.

Коул повернулся к Кетану.

— К черту это дерьмо! Ты ожидаешь, что мы пойдем с тобой после этого? После того, как твоя собственная сестра убила Эллу?

Диего провел ладонью по лицу и с трудом сглотнул. Он взглянул на Ансет и быстро отвел взгляд, но не настолько быстро, чтобы скрыть от Айви слезы, выступившие у него на глазах.

Плечи Ансет опустились, и по ее телу пробежала дрожь. Она не говорила по-английски, но было ясно, что она достаточно хорошо понимает людей.

Жвалы Кетана сомкнулись.

— Она не убивала Эллу.

— Чушь собачья! — Коул покачал головой, мышцы челюсти подергивались. — Элла была бы сейчас здесь, с нами, если бы твоя сестра не забрала ее сегодня утром.

Айви высвободила руку из хватки Кетана и сделала шаг назад. Слова было трудно выдавить из-за комка в горле, но, тем не менее, она их произнесла.

— Что случилось, Кетан? — спросила она.

Кетан посмотрел на нее с болью и гневом, бурлившими в его фиолетовых глазах. Он прохрипел:

— Мы должны идти, моя Найлия.

— Нам нужно знать. Никто не пойдет за тобой, если не может доверять тебе, — Айви окинула взглядом Рекоша, Уркота, Телока и, наконец, Ансет. — Если не может доверять им.

Долгое время Кетан смотрел на нее, что-то ища, ощетинившись от едва сдерживаемых эмоций. Она никогда не видела его таким потрепанным, таким измученным, таким побитым. Айви и представить себе не могла, через что ему пришлось пройти. Если бы они были только вдвоем, она бы с радостью дала ему время, необходимое, чтобы все обдумать, прежде чем просить его рассказать…

Но остальным нужно было знать. Айви нужно было знать. Хотя странное оцепенение овладело ею, в животе тлела искра гнева, ожидающая, чтобы ее раздули в ревущее пламя — и сейчас было бы гораздо легче принять этот гнев, чем горе.

— Я не догнал Ансет — сказал он, не отрывая взгляда от Айви. — Я стоял перед королевой, когда Ансет пришла в Такарал. Она просила исцеления. Для Эллы. Королева даровала только смерть, и я… не смог ее остановить.

Диего выругался. Он провел руками по волосам, сжал их в кулак и направился к Ансет.

— Зачем ты ее забрала? Зачем ты, блядь, ее забрала?

Кетан раздраженно вздохнул и направился к своей сестре. Он остановился перед ней, его тело образовало барьер между Ансет и всеми остальными, и повернулся к ней спиной.

— Чтобы помочь. Чтобы получить исцеление. Чтобы спасти…

— Но Ансет знала, какая королева — сказала Айви. — Она знала, но все равно забрала Эллу.

Он склонил голову и сжал руки в кулаки, которые задрожали у него по бокам.

— Она знала. Но не… понимала. Не видела всеми глазами.

Ансет что-то сказала на языке вриксов, слишком тихо, чтобы Айви разобрала, и напряжение Кетана возросло.

— Элла этого не заслуживала, — прорычал Диего. — Она уже умирала, но она, черт возьми, этого не заслуживала.

Он повернулся и отошел, опершись локтями о криокамеру и обхватив голову руками.

Уилл подошел к Диего и положил руку ему на плечо.

— Она этого не заслуживала. Но она умерла — ответил Кетан твердо, но не грубо. — Ты здесь. Мы здесь. Чтобы жить, мы должны уйти.

Каким-то образом страх, поселившийся так глубоко внутри Айви, усилился. Она прижалась спиной к стене.

— Потому что королева теперь знает о нас.

Кетан оглянулся через плечо на свою сестру.

— Она отправила Ансет с охотниками на поиски всех людей.

— И ты, блядь, все равно привел ее сюда? — Коул вскинул руку и хлопнул себя по голове, яростно дернув себя за волосы. — Это пиздец. Такой пиздец.

Раздраженно покачав головой, Кетан сделал шаг вперед.

— Ансет увела их отсюда.

— Но потом вы вернулись, — сказала Лейси, — а это значит, что они могли последовать за вами.

Из груди Кетана вырвался еще один разочарованный звук. Его кулаки задрожали, а волосы на ногах встали дыбом. Взгляд Айви скользнул по Рекошу, Телоку и Уркоту. Они были взволнованы и чувствовали себя не в своей тарелке. И у них были все эти дополнительные копья, дополнительные сумки…

— Они этого не сделали, — сказал Кетан.

— Как ты можешь быть уверен? — Келли скрестила руки на груди. Обычно для нее это была поза уверенности, но сейчас она выражала только нервозность.

— За ними не следили, — сказала Айви.

Уилл повернул голову, чтобы посмотреть на нее, не убирая руки с плеча Диего.

— Откуда ты можешь это знать?

Коул повернулся к Айви. Выражение его лица было напряженным от гнева, но в глазах мерцал страх.

— Разве время слепого доверия не прошло, Айви?

— Это не слепое доверие, — сказала она, делая глубокий вдох и пытаясь справиться с переполняющими ее чувствами. — Кетан и остальные ушли со своими копьями и сумками. Посмотрите, с чем они вернулись.

Другие люди уставились на вриксов. Воздух был настолько насыщен эмоциями, настолько наэлектризован напряжением, что было удивительно, как кто-то вообще мог дышать. Но понимание постепенно расцвело на лицах людей.

— Охотники мертвы, но придут другие, — сказал Кетан. Твердость в его тоне не оставляла места для споров.

И все же Айви знала, что он еще многого не сказал — еще многое он вытерпел с тех пор, как ушел этим утром. Ей было больно за него, за Эллу, но ее гнев остался. Она была зла на Ансет, зла на королеву… зла на себя за то, что не могла ничего сделать. В тишине, которая установилась над группой, Айви зажмурилась. В ее воображении возникло лицо Эллы, и…

Она заставила себя открыть глаза, прежде чем ее мысли убежали от нее. Представляя Эллу или то, что она, возможно, перенесла…

Было не время горевать.

У них не было времени горевать.

— Что нам теперь делать? — Ахмья шмыгнула носом, вытирая слезы со щек.

Келли подняла свой рюкзак и закинула его за спину.

— Мы убираемся отсюда к чертовой матери, пока королева не пришла за нами.