Собиратель историй

Глава 30

Я забрала велосипед и поехала к Галлахерам за Билли. Рози завела меня в дом и показала брата, который спал у камина, крепко обнимая маленького котенка. Он выглядел таким невинным, что не хотелось его тревожить.

— Почему бы тебе не зайти к нам и не поужинать? — ласково спросила Рози. — У огня твоя одежда быстрее высохнет, — добавила она, ощупывая мое мокрое пальто и влажные волосы.

Я так устала, что позволила ей позаботиться обо мне, как о маленьком ребенке. Ее собственный сын, Руан, крепко спал в своей кроватке, а свекровь Айлин вязала, сидя в кресле-качалке. Эта картина выглядела так умиротворяюще.

— А где Джерард? — спросила я, когда Рози подыскивала среди своих вещей что-нибудь, во что я могла бы переодеться, пока мой наряд сохнет.

— Уехал на ярмарку в Лимерик, чтобы продать пару коров. Раньше я, бывало, скучала, когда он уезжал, но с тех пор, как родился Руан, я просто наслаждаюсь тишиной, когда выпадает шанс!

Я улыбнулась ее честному ответу и через голову натянула теплую кофту. Мы плотно поужинали вареным картофелем и тушеным мясом, и от еды и тепла меня разморило. Я не могла заставить себя встать, чтобы вернуться домой вместе с Билли.

— Не обижайся, Анна, но ты ужасно выглядишь, — обеспокоенно сказала Рози. — Не уверена, что тебе стоит соваться на холод.

— Еще минутку, и я буду в порядке… — заверила я, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. Мне так хотелось положить голову на стол.

— Вот что я скажу: почему бы тебе не прикорнуть ненадолго на диване? Подожди, пока ужин уляжется в животе, а потом я сама провожу тебя до дома, — предложила Рози.

Билли был бы рад остаться, лишь бы котенок, играющий с клубком шерсти у ног Айлин, составил ему компанию.

— Только ненадолго, — согласилась я. Мышцы расслабились, и я провалилась в глубокий сон.

Мне снился тревожный сон, который был пугающе похож на правду. Надо мной нависал Джордж Хоули, и у него были ужасные зубы, как у скалящегося волка… Мне снилось, что я тону вместе с ним в темной воде и отчаянно хватаю ртом воздух… Сотни рук несли меня в неизвестном направлении.

Я резко проснулась, вся вспотевшая. На улице было светло, и я окинула взглядом комнату, не понимая, где нахожусь.

— Мама! — крикнула я, и тут же неизвестно откуда появилась Рози и бросилась ко мне.

— Тсс, с тобой все хорошо, тише.

— Рози, мне так жаль, я, наверное, всю ночь проспала, — я попыталась подняться. — А где Билли?

— Успокойся, cratúr[24], ты два дня провалялась в лихорадке, — мягко сказала Рози. — А Билли я отправила домой еще в ту ночь, вместе с Падди.

— Что? Как два дня? — растерялась я, досадуя, что не могу подняться. Руки и ноги казались тяжелыми, как мешки с картошкой.

— Доктор сказал, ты должна оставаться на месте, покуда температура не спадет, и мы побоялись везти тебя домой, думали, вдруг ты еще сильнее захвораешь. — Она укутала меня одеялом и поднесла к моим губам чашку теплой воды с медом.

— Доктор? — изумленно спросила я.

— Да, он приходил вместе с отцом Питером. — Рози раздвинула занавески на окне.

— А какие новости? Отец Питер что-нибудь говорил? Что с Гарольдом? — нетерпеливо спросила я.

— Успокойся, Анна, тебе сейчас нельзя волноваться.

— Послушай, Рози, ты очень добра, ты позаботилась обо мне, даже предоставила мне свою кровать… — Я оглянулась по сторонам.

— Джерард, кстати, все еще ворчит, что вынужден спать на кушетке!

— Я благодарна за вашу доброту, но мне нужно идти, я должна помочь Гарольду! Ты ведь знаешь, что его арестовали?

Ее лицо тут же превратилось в непроницаемую маску.

— Что не так? Что-нибудь случилось? — Я откинула одеяло.

— Его здесь больше нет, Анна. Его увезли в Дублин, — извиняющимся тоном проговорила Рози, — и будут судить завтра утром.

Моя голова была готова лопнуть от этих новостей.

— Хочешь сказать, что Гарольд все это время провел в тюрьме? А я валялась здесь в постели?

— Но, Анна, доктор боялся, что у тебя пневмония, — пыталась образумить меня Рози. — К тому же все равно никого, кроме священника, к Гарольду в камеру не пускали.

— Ты не понимаешь, Рози! Он взял на себя вину вместо меня, потому что полиция думала, что это я убила Джорджа! — Я принялась судорожно разыскивать свою одежду.

— Ты?! — громко выдохнула Рози. — Боже, да с чего кто-то мог подумать такое?!

Я серьезно посмотрела на нее, и она наконец оставила попытки удержать меня в кровати.

— Я этого не делала, Рози, это был несчастный случай. Но, пожалуйста, никому не рассказывай. Я должна идти!

Спотыкаясь, я бродила по комнате и одевалась, стараясь не обращать внимания на повисшую в воздухе неловкость. Рози сидела на краю кровати, уставившись в пол.

— Скажи, он пытался… ну, знаешь… овладеть тобой, насильно? — тихо спросила она.

Я не ответила, но и молчания оказалось достаточно. Рози не удивилась, только кивнула.

— С тобой было то же… — Я не закончила. Рози смахнула со щеки слезу и принялась поправлять на мне пальто.

— Я попрошу бабушку присмотреть за Руаном и поеду вместе с тобой к вам домой, — сказала она, надевая пальто.

Мы больше ни о чем не разговаривали, но разделили скорбное молчание — две женщины, объединенные общей тайной болью.

Когда я вернулась домой, там стояла такая тишина, будто кто-то умер. Я была совершенно потеряна, два дня выпали из моей памяти, а здесь все шло своим чередом. Мама и папа сидели за столом, но не ели — такое случалось крайне редко.

— Есть какие-нибудь новости? — с отчаянием спросила я, тяжело дыша после поездки на велосипеде.

— Почему ты не в постели?! — вскинулась мама и тут же бросилась устраивать меня возле камина. — Ты так до смерти себя загоняешь! — добавила она, и в ее голосе прозвучали истеричные нотки.

— Пожалуйста, мама, хватит суетиться, просто расскажи мне про Гарольда.

Отец как-то странно посмотрел на меня и отвернулся к окну.

— Вы ведь не верите, что он виновен! — с упреком воскликнула я. — Папа, ты ведь его знаешь, он…

— Знаю-знаю, — успокоил меня отец. — Как только я услышал, что его арестовали, сразу решил, что произошла какая-то ошибка.

Я была так рада, что мои родители не утратили доверия к Гарольду. Внезапный приступ любви к ним накрыл меня с головой. В первую очередь они ценили Гарольда за доброту и честность, и ничто не могло поколебать их убеждений.

— Что случилось той ночью, Анна? — спросила мама. — Ты виделась с мастером Джорджем?

— Да, виделась, и очень жалею об этом. Но клянусь тебе, мама, ни Гарольд, ни я не причастны к его смерти.

— Что толку говорить мне то, что я и так знаю, — улыбнулась мама.

— Что мы будем делать? Рози сказала, суд уже завтра и Гарольда везут в Дублин.

Родители снова отвели глаза. По их лицам было трудно догадаться, о чем они думают.

— В чем дело? Его учителя приехали из Оксфорда, чтобы помочь?

Никто не торопился отвечать мне.

— Я, пожалуй, пойду домой, — пробормотала Рози, почувствовав, что разговор становится очень личным.

Мама встала и проводила ее до дверей, шепча, что чем меньше Рози знает, тем лучше для нее и ее семьи.

— Теперь вы меня серьезно пугаете, — сказала я, садясь за стол рядом с отцом.

— Падди заходил к тебе вчера, когда ты валялась у Рози, — пояснил он. — У тебя был сильный жар, и ты разговаривала во сне.

— Ох. — Я занервничала, не зная, что именно услышал Падди и как много он рассказал отцу. — А где Падди сейчас?

— Помнишь того молодого человека, который прятался у нас? Дэнни? — спросила мама.

— Конечно. Член братства.

— Так вот, уходя в ту ночь, он сказал Падди, что в долгу у него и что если нам когда-нибудь что-нибудь понадобится…

— А я говорил, чтоб он не связывался с этими людьми! — рыкнул отец, начиная злиться.

— Что они задумали? — Я быстро переводила взгляд с мамы на отца и обратно.

— Гарольда везут на станцию Бруклодж, чтобы затем посадить на поезд до Дублина, — сообщила мама.

— Не может быть, чтобы они планировали остановить целый поезд, — недоверчиво проговорила я. Мама комкала в руках носовой платок.

— Ох, Анна, я не знаю, но у меня все утро сердце не на месте.

Я обхватила голову руками. Сил на слезы не осталось, да и что толку плакать? Мой самый любимый брат, который никогда в жизни не нарушал закон, собирался увести заключенного из-под стражи, чтобы тот избежал суда. Я проклинала себя за гордыню, за то, что поверила, будто Джордж Хоули способен полюбить кого-то, кроме себя самого. Будто он джентльмен. Жизни моих близких под угрозой — и все из-за моей глупости.

— Когда мы узнаем?

— Поезд уходит в полдень, — сказала мама.

Папа отодвинул стул, надел кепи и отправился к двери. Пес Джет следовал за ним по пятам.

— Ему будет легче, если он чем-нибудь займет руки, — пояснила мама. — Да и нам с тобой тоже.

Я хотела только одного — бежать к железнодорожной станции, вот только смысла в этом не было. Я ни за что не успею, а даже если б успела, что я могу? Я должна была верить, что Падди и Дэнни вызволят Гарольда и сами не попадутся в руки полиции. Мне вспомнились слова провидицы: если кто-то из твоих близких умер, значит, у тебя есть друзья среди Доброго Народца. И отчаянная мольба сорвалась с моих губ:

— Спаси его, Милли! Пожалуйста, спаси его!