Шрам: Красное Море

Глава 2

Грузовик тряхнуло на выбоине, и Пьер открыл глаза. Сидел на скамье в кузове, спиной к кабине, автомат между колен. Рядом Рено, Михаэль, Джейк, Трэвис. Остальные в другой машине. Брезентовый тент хлопал на ветру, сквозь щели било солнце. Жарища.

Машина свернула, заскрежетала тормозами, остановилась. Рено первым спрыгнул, Пьер следом. Ноги затекли — полчаса тряски по разбитой дороге. Он размялся, огляделся.

Порт.

Охуеть.

Запах ударил сразу — солёная вода, мазут, тухлая рыба, пот, пыль, дизельный выхлоп. Всё вместе, густо, плотно. Пьер вдохнул полной грудью. Знакомо. Порты везде одинаковые — грязные, шумные, живые. Марсель, Валенсия, Бейрут, Момбаса. Один хрен.

Впереди — бетонная площадка размером с футбольное поле, испещрённая трещинами и масляными пятнами. Контейнеры стояли штабелями — красные, синие, зелёные, ржавые. Краны двигались медленно, как уставшие динозавры, поднимали грузы, опускали. Металл скрежетал, цепи лязгали. Где-то рявкнул гудок — долгий, басовитый, чуть ли не утробный.

Грузчики таскали ящики, орали друг на друга на арабском, французском, ещё на чём-то. Чёрные парни в майках, мокрых от пота. Надсмотрщик в светлой рубашке и кепке стоял в тени контейнера, курил, покрикивал. Мимо проехал погрузчик, водитель просигналил — пронзительно, раздражающе.

Справа — причалы. Длинные бетонные языки, уходящие в воду. Суда пришвартованы вплотную — старые ржавые корыта с облупленной краской, новенькие контейнеровозы, белые, блестящие, как игрушки. Дальше военные корабли — патрульные катера, серые, угловатые, с пулемётами на палубах. Флаги: французский, американский, японский, ещё какие-то. Коалиция. Все здесь.

Слева — склады, ангары, административные здания. Охранники у ворот — то ли частники, то ли военные, не разберёшь. Камуфляж разный, нашивки разные. Кто-то в берцах, кто-то в кроссовках. Автоматы на всех. Узбеки, наверное, или таджики. Пьер видел таких в Афгане. Работают за копейки, но надёжные.

— Красиво, да? — сказал Джейк, подходя сбоку. — Жопа мира.

— Обычный порт, — ответил Пьер.

— Ну да. Только здесь стреляют чаще.

Трэвис спрыгнул из кузова, потянулся, хрустнул позвоночником.

— Блядь, наконец-то. Ещё минута в этой трясучке, и я бы сдох от скуки.

— Ты от скуки не сдохнешь, — буркнул Рено. — Ты слишком тупой, чтобы скучать.

Трэвис засмеялся, показал средний палец.

Вторая машина подъехала, остановилась рядом. Из неё вылезли остальные — Дэнни, Карим, Ричард с планшетом, трое незнакомых. Один высокий, худой, с длинным носом — серб, наверное. Второй коренастый, с квадратной челюстью — поляк. Третий смуглый, черноволосый — испанец.

Маркуса всё ещё не было.

— Где шеф? — спросил Джейк.

— На катере, — ответил Карим. — Ждёт нас там.

Они пошли через площадку к причалам. Пьер шёл сзади, смотрел по сторонам. Читал пространство. Справа группа охранников у склада — пятеро, автоматы АК, разгрузки. Местная контора, не международная. Левее джип «Тойота» с пулемётом на крыше — техничка. Рядом трое парней в шемагах, курят, смеются. Не похожи на военных. Ополченцы? Или частники? Хрен разберёшь.

Дальше ряд контейнеров, за ними палатка. Из неё торчал генератор, провода тянулись внутрь. Кто-то там жил, походу. Временное жильё портовых рабочих или охраны.

Мимо прошёл офицер в американской форме, лет пятьдесят, седина на висках, бейсболка, солнцезащитные очки. За ним двое морпехов с карабинами. Пьер кивнул. Офицер кивнул в ответ. Без слов. Узнали друг в друге своих.

— Эй, мистер! — крикнул кто-то слева.

Пьер обернулся. У контейнера стоял местный парень, лет двадцати, худой, в грязной майке и шортах. Босиком. В руках пачка сигарет.

— Сигареты? Хорошие, американские. Дёшево.

Пьер подошёл, посмотрел. «Мальборо». Скорее всего паленые, но пофиг.

— Сколько?

— Пять долларов.

— Три.

Парень скривился.

— Четыре.

— Три, или иди нахуй.

Парень засмеялся, кивнул.

— Окей, окей. Три.

Пьер достал мятую купюру, протянул. Взял пачку. Вскрыл, понюхал. Табак нормальный. Не паленые, походу.

— Спасибо, мистер. Ты хороший человек.

— Не особо, — сказал Пьер и пошёл дальше.

Причал был широким, метров пять, бетон старый, потрескавшийся, кое-где видна арматура. Вода внизу мутная, маслянистая, пахла гнилью и соляркой. Плавал мусор — пластиковые бутылки, куски дерева, огрызок арбуза. Чайки кружили над головой, орали пронзительно, гадили.

Пьер дошёл до края, остановился. Посмотрел на море.

Синее. Бесконечное. Горизонт сливался с небом, граница размыта дымкой. Солнце висело высоко, било по глазам. Волны мелкие, ленивые, плескались о бетон. Вода холодная, наверное. Прохлада тянулась снизу, смешивалась с жаром от раскалённого причала. Контраст. Приятно.

Для большинства людей море — это отпуск. Пляж, коктейли, загар, смех. Романтика. Закаты, яхты, Instagram. Хрень красивая, но пустая.

Для Пьера море — ещё одна зона. Другая, но суть та же. Территория, где надо выживать. Где кто-то хочет тебя убить, а ты должен убить первым. Вода вместо леса, скифы вместо мутантов, РПГ вместо аномалий. Но принцип один: не зевай, не расслабляйся, не верь тишине.

Зона научила его этому. Год среди радиации и смерти выжег из него всё лишнее. Осталась только работа. Только инстинкт. Только автомат в руках и враг в прицеле.

Море не пугало. Оно просто было. Как воздух. Как небо. Как война.

— Красиво, правда?

Пьер обернулся. Рядом стоял Карим, тоже смотрел на воду. В руках термос с чаем.

— Красиво, — согласился Дюбуа.

— Но опасно, — добавил Карим. — Море здесь не прощает ошибок. Пираты знают каждый риф, каждое течение. Они родились здесь. А мы нет.

— Мы быстро учимся.

Карим усмехнулся.

— Да. Или быстро умираем.

Он отпил чаю, посмотрел на Пьера.

— Ты уже воевал на воде?

— Нет. Только на суше.

— Тогда слушай командира. Маркус знает, что делает. Он здесь два года. Выжил, значит умный.

— Хорошо.

Карим кивнул и пошёл дальше по причалу. Пьер задержался ещё на минуту. Закурил. Дым смешался с солёным воздухом.

— Дюбуа! — крикнул Джейк. — Пошли, катер вон там!

Пьер затушил сигарету, пошёл следом.

Катер стоял у дальнего причала. Большой, метров двадцать, серый, без опознавательных знаков. Корпус металлический, кое-где ржавчина, но в целом крепкий. На палубе пулемёт М240, прикрытый брезентом. Рубка закрытая, стёкла тонированные. На корме флаг — какая-то корпоративная эмблема. Пьер не знал какая, да и похуй.

У трапа стоял мужик лет сорока, высокий, широкоплечий, в выцветшей камуфляжной форме без знаков различия. Волосы короткие, рыжеватые, борода седая. Лицо обветренное, шрамы на руках. Глаза светло-карие, спокойные. Держался уверенно, без напряга. Командир.

— Маркус? — спросил Пьер, подходя.

— Да, — ответил тот, протягивая руку. — Ты Дюбуа?

— Он самый.

Рукопожатие крепкое, короткое. Маркус окинул взглядом — быстро, профессионально. Оценил. Кивнул.

— Крид говорил, что ты снайпер. Семьдесят два подтверждённых.

— Верно.

— Хорошо. Снайперов не хватает. Пираты быстрые, стреляют хреново, но их много. Надо валить издалека, пока не подобрались.

— Понял.

Маркус повернулся к остальным, повысил голос.

— Все сюда!

Народ подтянулся. Двенадцать человек встали полукругом у трапа. Маркус посмотрел на них, помолчал. Потом начал:

— Брифинг короткий. Завтра выходим в море. Маршрут — Баб-эль-Мандебский пролив. Сопровождаем контейнеровоз «Марианна», идёт из Азии в Европу через Суэц. Ценный груз, хорошая страховка, корпорация не хочет рисковать. Мы на катере, привязываемся к судну, идём параллельно. Если пираты попробуют атаковать — убиваем. Вопросы?

— Сколько дней? — спросил Джейк.

— Трое. Может четверо, если погода плохая.

— Где спим?

— На катере. Посменно. Три смены по четыре человека. График на доске в рубке.

— Еда?

— Сухпаёк, вода, чай. Горячего не будет.

Джейк скривился, но промолчал.

— Ещё вопросы?

— Оружие? — спросил Пьер.

— В трюме. После брифинга выдадим. AR-15 на всех, плюс пулемёт М240, два гранатомёта, снайперская винтовка Remington 700 для тебя. Боеприпасов навалом. Жилеты, каски — тоже там.

— Радиосвязь?

— Есть. С судном, с базой, между собой. Частоты зашифрованные. Ричард настроит.

Ричард кивнул, что-то записывая в планшет.

— Если пойдёт жара, куда отходим? — спросил Михаэль.

Маркус посмотрел на него.

— Никуда. Держимся рядом с судном, либо кто-то остаётся на нём. Если катер подобьют, переходим на контейнеровоз. Если судно тонет, садимся в шлюпки и ждём эвакуацию. База пришлёт вертолёт.

— Сколько ждать?

— Час. Может два.

Михаэль хмыкнул.

— Долго.

— Поэтому лучше не дать катеру утонуть, — сказал Маркус сухо.

Трэвис поднял руку.

— Можно убивать всех подряд или только тех, кто стреляет?

Маркус посмотрел на него долгим взглядом.

— Если скиф идёт на судно, он враг. Стреляешь. Не важно, стрелял он или нет. Понял?

— Понял, — Трэвис улыбнулся.

— Но, — добавил Маркус жёстко, — мы не убиваем рыбаков. Если видишь обычную лодку с сетями, не трогаешь. Разница понятна?

— Да.

Маркус снова обвёл взглядом.

— Всё. Берите оружие, проверяйте, пристреливайтесь если надо. Завтра выход в шесть утра. Опоздаете — останетесь здесь. Ясно?

— Ясно, — ответили хором.

Народ двинулся на катер. Пьер поднялся по трапу, ступил на палубу. Металл горячий, но терпимо. Под ногами чувствовалось лёгкое покачивание — волны. Непривычно. На суше такого нет.

Он прошёл в рубку. Внутри прохладнее, кондиционер гудел тихо. Пахло машинным маслом и морем. У штурвала сидел капитан — местный, смуглый, лет шестидесяти, в мятой рубашке. Курил трубку. Даже не обернулся.

Пьер спустился в трюм. Там лежало оружие — аккуратно, стволы в чехлах, магазины в ящиках. Рено уже выбирал автомат, проверял затвор. Джейк тащил гранатомёт, хихикал.

Маркус протянул Пьеру длинный чехол.

— Твоя.

Дюбуа расстегнул молнию. Remington 700. Калибр.308 Winchester. Оптика Leupold, кратность переменная. Приклад деревянный, потёртый. Ствол длинный, тяжёлый. Хорошая винтовка. Надёжная.

Он взял, проверил затвор — ходит мягко, без заеданий. Посмотрел в прицел — чисто, линзы без царапин. Пристреляна, наверное. Но всё равно завтра проверит.

— Патроны?

— Триста штук. Хватит?

— Хватит.

Пьер взял магазины, упаковку патронов. Сел на ящик, начал снаряжать. Руки двигались автоматически. Патрон за патроном. Пять в обойму. Щелчок. Следующий.

Вокруг гудели голоса, лязгал металл. Пахло оружейным маслом и потом. За бортом плескалась вода.

Завтра выход.

Завтра работа.

Впрочем, Шрам был готов.

Катер отошёл от причала рано утром, когда солнце только начинало подниматься над горизонтом. Пьер стоял на корме, смотрел, как порт уменьшается. Краны, контейнеры, склады — всё сжималось, превращалось в серую полоску на берегу. Потом и она растворилась в дымке.

Море было спокойным, почти зеркальным. Катер резал воду носом, оставляя за собой белую пену. Мотор ревел монотонно, вибрация шла по палубе, забиралась в кости. Пьер привык быстро. Встал пошире, согнул колени — равновесие нашлось само.

Рено сидел на ящике, курил. Джейк дрых в рубке. Трэвис стоял у пулемёта, гладил его ствол, как домашнего питомца. Михаэль смотрел вперёд, молчал. Остальные кто где — кто-то проверял оружие, кто-то просто пялился на воду.

Маркус был за штурвалом, рядом с капитаном. Говорил что-то, показывал на карту. Капитан кивал, затягивался трубкой.

Через час впереди появилась точка. Маленькая, тёмная. Постепенно росла, обрастала деталями. Судно.

Большое. Метров сто двадцать, не меньше. Корпус серый, местами ржавый, местами свежевыкрашенный — заплатки оранжевые, белые. Форма странная — вроде танкера, но не танкер. Надстройка ближе к корме, труба торчит, дымит чёрным. На палубе контейнеры, кое-где брезент натянут. Антенны торчат со всех сторон — тонкие, толстые, тарелки спутниковые.

Пьер прищурился. Присмотрелся. Так. На мостике что-то блеснуло. Стекло? Нет, оптика. Кто-то смотрит в бинокль. А вон там, на носу, под брезентом — форма знакомая. Пулемёт. Крупнокалиберный, походу. Ещё один на корме, тоже под чехлом. Не сразу заметишь, но если знаешь — увидишь.

Корабль-база. Переоборудованный гражданский корабль, теперь плавучий штаб ЧВК.

Катер подошёл к борту, капитан притормозил. Трап спустили — металлический, ржавый, качался на волнах. Маркус первым пошёл наверх, остальные следом. Пьер поднялся последним, перекинул рюкзак через плечо, взялся за поручни. Металл горячий, шершавый. Пахло краской и солью.

На палубе встречали двое. Один — офицер, лет сорока пяти, в камуфляже без знаков различия, фуражка, солнцезащитные очки. Лицо жёсткое, загорелое до черноты. Второй — сержант, помоложе, коренастый, с квадратной челюстью и бритой головой. Автомат на груди, разгрузка набита магазинами.

Офицер окинул взглядом прибывших. Долго, внимательно. Потом кивнул Маркусу.

— Привёл новую смену?

— Да, сэр.

— Хорошо. — Офицер повернулся к группе. — Я майор Уэллс, командир базы. Здесь мои правила. Слушайте внимательно, повторять не буду.

Голос хриплый, привык командовать.

— Спите в кубриках. Третья палуба, носовая часть. Койки по двое, кто успел — тот занял. Спите в одежде, оружие под рукой. Пираты могут попытаться взять судно ночью. Такого не было, но может быть.

Он прошёлся вдоль строя, руки за спиной.

— Оружейная — вторая палуба, средняя секция. Ключи у сержанта Дэвиса, — кивнул на коренастого. — Брать оружие только с разрешения командира смены. Сдавать после задания. Потерял — платишь. Сломал по своей вине — платишь вдвое.

Трэвис хмыкнул. Уэллс посмотрел на него.

— Что-то смешное?

— Нет, сэр.

— Тогда заткнись.

Трэвис заткнулся.

Уэллс продолжил:

— Столовая — первая палуба, кормовая. Три раза в день. Опоздал — остался голодным. Жрачка простая, но съедобная. Алкоголь запрещён. Курить можно на палубе, но окурки за борт не бросать. Пожар на судне — это пиздец для всех.

Он остановился, повернулся лицом.

— Штаб — мостик, вторая палуба. Туда не соваться без вызова. Офицеры работают, отвлекать не надо. Командир смены — Маркус. Слушаете его. Он говорит прыгать — вы прыгаете. Он говорит стрелять — стреляете. Вопросы?

Тишина.

— Отлично. Сержант Дэвис покажет расположение. Разбирайте места, проверяйте оружие. Первый выход послезавтра. Свободны.

Уэллс развернулся и ушёл в надстройку. Дэвис остался, кивнул Маркусу.

— Пошли, покажу.

Они двинулись по палубе. Пьер оглядывался. Контейнеры стояли плотно, проходы узкие. Кое-где видны люки, ведущие вниз. Трос, цепи, канаты лежали аккуратными бухтами. Палуба чистая, без мусора. Дисциплина, значит.

На корме группа людей чинила сеть. Или не сеть — маскировочную сетку, наверное. Ещё двое мыли палубу из шланга. Кто-то проверял спасательную шлюпку. Всё работало, всё двигалось.

Дэвис открыл дверь в надстройку. Внутри сразу прохладнее. Коридор узкий, потолок низкий. Пьер пригнулся — метр восемьдесят ростом, задевал головой трубы. Пахло металлом, машинным маслом, чем-то ещё — потом, наверное. Стены серые, краска облупилась местами, видна ржавчина. Лампочки горели тускло, жёлтым светом.

— Кубрики здесь, — Дэвис толкнул дверь слева.

Помещение метров десять на шесть. Койки двухъярусные, шесть штук. Двенадцать мест. Матрасы тонкие, одеяла серые. Вещи уже висели на крючках — чьи-то рюкзаки, форма, полотенца. Окон нет, вентилятор гудел под потолком. Душно, жарко, тесно.

— Выбирайте свободные, — сказал Дэвис. — Постель выдадут в каптёрке, там же в конце коридора.

Пьер подошёл к нижней койке в углу. Бросил рюкзак. Сел, проверил — пружины скрипнули, матрас жёсткий. Нормально. В легионе и хуже было.

Рено взял койку напротив. Джейк полез наверх, Трэвис рядом. Михаэль встал у стены, смотрел на всех молча.

— Дальше оружейная, — Дэвис вышел в коридор.

Они спустились на уровень ниже. Ещё один коридор, ещё уже. Дэвис открыл дверь с замком. Внутри — рай для оружейника. Стеллажи вдоль стен, автоматы висят аккуратно — M4, AK-74, G36, FN SCAR. Пулемёты лежат на столах — M240, M249, PKM. Снайперские винтовки в чехлах. Гранатомёты в углу — RPG-7, AT4. Ящики с боеприпасами стоят штабелями, на них надписи: 5.56, 7.62,50 BMG.

Пахло маслом и порохом. Чисто, сухо. Стволы блестят.

— Всё здесь, — сказал Дэвис. — Берёте что надо перед выходом, сдаёте после. Учёт строгий. Потеряете — вычтут из зарплаты.

Пьер кивнул. Хорошая оружейная. Лучше, чем на базе в Зоне. Разнообразие.

— Столовая наверх, — Дэвис закрыл дверь на замок.

Они поднялись обратно, прошли в корму. Дверь распахнулась — запах ударил в нос. Жареное мясо, кофе, лук, специи. Желудок свело. Пьер понял, что не ел с утра.

Помещение большое, метров пятнадцать на десять. Столы длинные, скамейки прикручены к полу. Человек двадцать сидело, ели, разговаривали. Кто-то в форме, кто-то в гражданском. На стенах плакаты — какие-то мотивационные лозунги, карта Красного моря, расписание смен.

У стены кухня — камбуз. Повар, здоровенный негр в белом фартуке, жарил что-то на сковородке. Рядом помощник резал овощи. Пахло вкусно.

— Жрать три раза, — сказал Дэвис. — Завтрак семь утра, обед час дня, ужин семь вечера. Если смена, еду дадут с собой. Кофе всегда есть, — кивнул на термосы у стены. — Наливайте сами.

Пьер подошёл, налил в пластиковый стакан. Отпил. Горький, крепкий, невкусный. Зато горячий.

— Штаб покажу, — Дэвис двинулся дальше.

Они поднялись ещё выше, к мостику. Дверь с табличкой «Command Center». Дэвис постучал, открыл. Внутри прохладно, кондиционер гудел. На стенах карты, мониторы, экраны с радарами. За столом двое офицеров что-то обсуждали, показывали пальцами на монитор. В углу ноутбуки, рации, куча проводов. Пахло кофе — хорошим, не таким, как внизу.

Один из офицеров обернулся. Пьер узнал — Ричард, тот самый координатор. Сейчас он выглядел на месте. Планшет в руках, очки на носу, рубашка чистая.

— Это новая смена? — спросил он.

— Да, сэр, — ответил Дэвис.

Ричард кивнул, снова уткнулся в планшет.

— Хорошо. Брифинг завтра в десять ноль-ноль. Всем быть.

— Есть, сэр.

Дэвис закрыл дверь, повернулся к группе.

— Вопросы?

— Где туалет? — спросил Джейк.

— Гальюн — первая палуба, носовая часть. Душ там же. Горячая вода по расписанию, с шести до восьми утра и с шести до восьми вечера. В другое время холодная.

— Интернет есть? — спросил Трэвис.

— На мостике. Для личных нужд не давать. Только рабочая связь.

Трэвис скривился.

— Телефоны работают?

— Если поймаете сигнал. Ближе к берегу ловит, в открытом море нет.

— Ясно.

Дэвис посмотрел на часы.

— Всё. Разбирайтесь. Обед через час. Маркус, брифинг завтра в десять, доведи до смены.

— Понял, — ответил Маркус.

Дэвис ушёл, тяжело топая берцами. Группа осталась стоять в коридоре. Маркус закурил, прислонился к стене.

— Ну что, мужики, — сказал он. — Дома нет, но тут привыкнете. Судно старое, но надёжное. Вопросы?

— Часто выходим? — спросил Рено.

— Раз в три-четыре дня. Зависит от заявок. Иногда чаще, если жарко. Длительность — от двух дней до недели. Бывает дольше, если конвой большой.

— Потери были? — спросил Михаэль.

Маркус затянулся, выдохнул дым.

— Были. За два года трое погибло, пятеро ранено. Но не у меня в смене. Я людей не теряю.

— Как это у тебя получается? — спросил Трэвис с ухмылкой.

Маркус посмотрел на него жёстко.

— Слушают команды. Не геройствуют. Стреляют, когда надо. Не лезут в жопу, когда не надо. Ты понял?

— Понял, — Трэвис перестал улыбаться.

— Отлично. Тогда идите, устраивайтесь. Завтра брифинг, послезавтра первый выход. Будьте готовы.

Группа разошлась. Пьер вернулся в кубрик, достал из рюкзака вещи. Разложил на койке. Футболка, носки, запасная форма, термобельё. Кольт положил под подушку. Артефактный нож на пояс. Сыворотку спрятал в рюкзак, застегнул на замок.

Сел на койку, оглядел помещение. Тесно. Душно. Пахнет потом и металлом. Гудит вентилятор. Скрипят койки. Храпит кто-то наверху — Джейк, наверное.

Пьер лёг, закрыл глаза. Судно качало. Мерно, монотонно. Убаюкивало. Он чувствовал вибрацию двигателей через матрас. Слышал гул голосов за стеной, чьи-то шаги в коридоре.

Корабль-база. Плавучий штаб. Дом на полгода.

Неплохо. Он видел и хуже.

Зона была хуже.

Пьер открыл глаза, посмотрел на потолок. Трубы, провода, ржавые пятна. Лампочка качалась. Свет тусклый, жёлтый.

Завтра брифинг. Послезавтра работа. Красное море, пираты, пули. Обычная война. Другая декорация, та же суть.

Он закрыл глаза снова. Дышал ровно, глубоко. Засыпал.

Волк отдыхал перед охотой.