Салли Шеппард, демонолог и другие

Глава 8

Прозвенели колокольчики над дверью, демонолог и Салли вошли в рекомую перекусочную.

— Здесь перекусывают? — спросила девушка, оглядываясь.

Помещение одновременно походило и не походило на трактир господина Сквопа. Здесь было больше места, больше столов. Светильники горели намного ярче, чем в «Тисовом луке»: господин Сквоп резонно полагал, что, во-первых, посетители приходят сюда есть, а не читать, во-вторых же, чем меньше света, тем меньше посетители будут разглядывать то, чем их кормят.

— Нет, — доктор уверенно повел ее к широкой стойке, — Перекусывают в закусочной.

— А здесь?

— А здесь закусывают.

— Логично.

Над отполированной стойкой, у которой выстроилась небольшая очередь желающих подкрепиться, висел портрет до безумия рыжего человека с широкой, немного клоунской улыбкой. Под ним был выведен вычурными буквами девиз заведения: «Желудки правят миром».

— Раньше, — негромко сказал Инген, — девиз звучал немного иначе. «Желудок правит людьми». Но потом мэр Тенебрума потребовал, чтобы его изменили. Чем-то ему девиз не понравился.

— А это, — указала Салли на портрет, — кто такой?

— Это Рэндольф. Это он придумал перекусочные.

— Так чем они все-таки отличаются от закусочных?

— В перекусочных наливают спиртное.

— Понятно.

Очередь подошла к ним:

— Что будете заказывать, почтенный доктор? — широко, хотя и несколько натянуто улыбнулся человек за стойкой. Его волосы отливали все той же ярчайшей рыжиной, как и волосы Рэндольфа-основателя.

— Три сумчатых пирожка: два с жареным мясом, луком, соусом и один — со сливочным мороженым, — начал заказывать демонолог, — два шоколадных кекса с черносливом, два несладких нурдских чая, и стакан лисовиски. Ах, да. Пакетик яблочных семечек.

— Сейчас принесут, — улыбка рыжего слегка сползла набок, он повернулся в сторону кухни и проорал — Два кармана с огородной свиньей, один карман с туманом, два липких, два по одному и хвост!

— Принял, — донеслось от дверей, из которых валила плотная смесь кухонных запахов, — Лед красный?

— Льдинка с глазом! — рыжий повернулся с довольно-таки противной улыбкой, — Ваш заказ скоро принесут. Располагайтесь.

Еду в перекусочной готовили настолько быстро, что Салли с доктором только-только успели сесть за столик, как возле него появился подавала с подносом. Портреты рыжего Рэндольфа были на каждой тарелке. И на кружке. И на подносе. И на вилках с ножами.

— Пирожок с мороженым лучше съесть сразу, — предупредил демонолог, — а то начинка растает.

Сочетание горячего теста с холодным мороженым было восхитительным.

— Ешь, ещь, — доктор отпил глоток из стакана с огненно-оранжевым напитком, слегка флуоресцирующим, — Лисовиски Рэндольфа. Отличная штука, согревает так, что прямо прожигает насквозь. Гениальный малый, хотя и сумасшедший на всю голову…

— Почему оно такого цвета?

— Магия.

— А почему здесь все разносчики — рыжие?

— Парики. Требования Рэндольфа.

— А почему все они улыбаются? Им же не весело.

— Требования Рэндольфа.

— Почему они ему подчиняются?

— Он платит. Деньги правят миром.

— А разве не желудки?

Демонолог рассмеялся:

— Возможно. Никогда не задумывался над этим вопросом. Выпей чаю.

Он отхлебнул еще немного виски. Салли с интересом покрутила в руках кружку с темной дымящейся жидкостью, затем посмотрела на лежащий рядом на блюдце кусочек сахара:

— Зачем сахар? Ведь вы просили несладкий.

— Это же нурдский чай. В него нужно положить кусочек сахара, чтобы он стал несладким.

— А если не положить, он будет сладким?

— Нет. Просто невкусным, с неприятным привкусом.

— Забавно.

— Разве ты никогда его не пробовала? Это самый распространенный напиток к Тенебруме.

— Нет. Я ведь не отсюда.

— А в «Тисовом луке»?

— Там его никогда не подавали. Не знаю, почему…

Чай на самом деле с сахаром оказался лучше: Салли попробовала сначала совсем без сахара, а потом — с ним.

— Вкусно.

— Ничего, — подмигнул доктор, — Вот станешь студентом и еще возненавидишь этот чай. Многие студенты только его и пьют, считается, что нурдский чай очищает мысли и улучшает память…

— Почему вы так уверены, что я стану студенткой? Я ведь могу и не пройти испытания.

— Чем больше я с тобой общаюсь, Салли, тем больше понимаю, что ты имеешь все шансы. Вот подумай: у тебя есть страшная тайна?

Салли подумала:

— Есть.

— Вот видишь. И у меня есть. И у всех демонологов. Ты не слышала, что АД называют иногда Складом Скелетов?

— Нет. А почему?

— Что такое скелет?

— Набор костей внутри человека.

— А что такое «скелет в шкафу» ты знаешь?

— Набор костей внутри шкафа?

— «Скелет в шкафу» — это страшная тайна, спрятанная от других людей. Есть… не знаю, примета, поверье, легенда… что у каждого, кто приходит учиться в АД есть за плечами некий жуткий секрет.

— А…

— На будущее: никогда об этой тайне не спрашивай. У демонологов не принято расспрашивать о прошлом. Если человек захочет — он сам тебе расскажет. На первом курсе студенты-демонологи играют в такую игру, «Покажи шкаф», называется.

Они закончили еду и посидели за столом, наблюдая, как грязная посуда поднимается в воздух и плавно летит в посудомоечную.

— Ну что ж, Салли, пойдем? Я покажу тебе, мою квартиру. Правда там… слегка неприбрано…

— Ничего страшного. Доктор…

— Называй меня Ричард.

— Ричард, я буду жить у тебя до первого девкабря? А что я буду делать?

Лицо доктора прибрело озадаченное выражение вечно занятого человека, для которого неделя ничего неделания — уже праздник и предел мечтаний.

— Мда… А что бы ты хотела делать?

— А можно я буду работать?

— Где?

— Здесь.

— Здесь⁈

Доктор обвел рукой перекусочную.

— Да. Мне здесь нравится.

— ну, не знаю… Тех, кто работает в перекусочных Рэндольфа не слишком-то уважают…

Салли хитро улыбнулась:

— Но ведь у демонологов не принято спрашивать о прошлом?

В открытую форточку, часто махая крылышками, влетела… нет, не птица. Салли проводила непонятный предмет взглядом. Похоже на птицу, только сложенную из листа бумаги, вроде тех, которые любят мастерить и запускать дети.

Бумажная птица сделала круг над спящим Ингеном, скомкалась в аккуратный квадратный пакетик и упала, щелкнув демонолога по лбу. Доктор слегка пошевелился, но не проснулся. Вчера он, приведя девушку к себе домой, занялся неким механическим проектом и уснул далеко за полночь, прямо за рабочим столом. По крайней мере, когда утром Салли вышла из комнаты, демонолог спал, откинувшись в кресле, ястребиный нос глядел в потолок.

Девушка влезла с ногами на другое кресло и огляделась.

Квартира доктора Ингрена выглядела как типичное холостяцкое гнездо, где порядок и уют принесены в жертву удобству хозяина.

Узкая прихожая, в которой можно только поставить обувь, повесить верхнюю одежду на массивные крючья вешалки — выглядели они так, как будто на них вешают не одежду, а нежеланных гостей, по три-четыре штуки на каждый крюк — и протиснуться дальше.

Маленькая кухня с похожим на крепостную бойницу окном, небольшой плитой, холодной, как надгробие, заставленной разнообразной посудой, от фарфоровых чашек, до толстостенного стеклянного котла, закопченного с одного боку. Еще на кухне стояли два табурета и стол, на котором мирно стоял огромный медный чайник.

Две спальни, в каждой из которых стояла кровать и… И все. Больше в этом помещении, смахивающем на пенал, не помещалось ничего. Разве что несколько полок и квадратное окно под самым потолком. Потолки, надо признать, в квартире были высокие футов в десять, а то и пятнадцать.

Самым же главным помещением и основным обиталищем доктора была большая комната. Здесь стоял рабочий стол, с различными деталями, детальками и деталюшками механизмов, до разработки которых Ингрен, судя по всему, был сам не свой. На стене в идеальном, хотя и непонятном постороннему взгляду порядке располагались еще более непонятные инструменты. На одной из стен. Вдоль другой стоял огромный шкаф, висели полки с книгами и просто предметы, вроде двух гигантских рогов или пустой птичьей клетки. Из корзин на полу торчали свитки, а может и чертежи. Рядом с креслом, в котором устроилась Салли, стояла большая стеклянная банка с серой полужидкой массой, которая иногда всплескивала и как будто пыталась перелезть через край. В углу стоял скелет с расставленными в стороны руками и слегка кривовато приделанным черепом, из-за чего костяк выглядел так, как будто собирался развести руками и вздохнуть «Вот незадача…».

Судя по всему, именно в этой комнате доктор Инген и существовал большую часть своего нахождения в квартире. Здесь он ел (пустая тарелка на подоконнике), здесь он спал (раскинувшийся в кресле доктор слегка всхрапнул), здесь он работал (все остальные предметы) здесь он и… Салли подняла завалившийся под стол кружевной предмет женского туалета. Судя по всему личная жизнь демонолога проходила тоже здесь. Правда, непонятно, где именно… И была ли находка следом личной жизни или остатком от какого-то эксперимента. Девушка с подозрением посмотрела на скелет. Тот стоял, как стоял. Салли растянула ажурную тряпочку на пальцах и тут же выяснила, что к скелету она отношения не имеет: в ней могли одновременно поместиться и Салли и скелет, стоя плечом к плечу. Похоже, доктор предпочитал женщин с крупными формами…

В форточку влетела еще одна бумажная птичка. Точно так же скомкалась и щелкнула Ингена в лоб. С тем же результатом. Демонолог не проснулся.

Салли посмотрела на скелет. Тот ничего не сказал. Серая масса в банке тоже промолчала.

Непонятно.

В следующие минут пятнадцать в комнату влетели еще пять птичек, последние две — почти одновременно. Разбудить мирно спящего Ингена не удалось ни одной. Салли наблюдала за нашествием бумажных летунов со все возрастающим недоумением.

Очередная птица отличалась от своих товарок: она была крупнее и сделана из ярко-красной бумаги. Птичка сделала круг на посапывающим демонологом и открыла бумажный «клюв»…

— ИНГЕН!!!

Сердце Салли два раза глухо стукнуло в животе, возвращаясь из пяток. Она поняла, что на секунду забыла, как нужно дышать. Рев, который издала, «птичка», выбивал из колеи. Да что там из колеи — Салли чуть из одежды не выпрыгнула.

Подскочивший демонолог пару раз взмахнул тростью, намереваясь поразить некоего неизвестного врага. Враг под удары не подвернулся, поэтому доктор остановился и, наконец, открыл глаза.

Красная птичка прыгнула ему в ладони и развернулась в листок бумаги с коротким текстом.

— Светлые силы! — охнул Инген, прочитав написанное. Он подпрыгнул на месте, похоже, попытавшись пойти сразу в трех различных направлениях и тут увидел сжавшуюся в кресле Салли. Доктор секунду посмотрел на нее, потом закрыл один глаз. Открыл его и закрыл второй. Судя по всему, он пытался понять, не мерещится ли ему.

— Салли Шеппард. Светлые силы, я про тебя совсем забыл… ты уже проснулась? Как спала?

Инген качнулся, явно вспоминая что-то очень важное.

— Вот, держи, — он кинул девушке ключи от квартиры, — Меня срочно вызвали… профессор Фраус прислал записку… — доктор пересчитал бумажные комочки на полу, — восемь записок! Короче, я тороплюсь, захочешь сходить в город — закрой дверь, я тороплюсь… В «Турбид»… ай… — он махнул рукой и скрылся за закрывающейся дверью.

Салли задумчиво покачала туда-сюда дверь в квартиру демонолога. После его неожиданного ухода, она послонялась по квартире, позавтракала чаем с кексами, которыми можно было забивать гвозди, а то и пробивать крепостные стены, полистала книги, заглянула в чертежи, полюбовалась на различные интересные предметы… Наконец, ей надоело сидение в четырех стенах и она решила отправиться погулять по Тенебруму. И зайти договориться о работе на ближайшие недели.

Экскурсия началась и пока застопорилась у двери. Очень, надо признать, любопытной двери. Выглядела она как самая обычная: филенки, петли, ручка, замочные скважины, вот только открывалась так туго, как будто была цельносвинцовой. И с обратной стороны была плотно покрыта узором, в котором без труда угадывались антидемонические чертежи. Демон не смог бы не только пройти через эту дверь (не говоря уж про СКВОЗЬ нее), но даже приблизиться к ней. Доктор Инген, при всей своей странноватости, все ж таки оставался демонологом.

Разумеется, воры, как правило, не являлись демоническими сущностями и если девяносто девять процентов из них не стали бы даже смотреть в сторону квартиры демонолога, которые считались людьми мстительными и неприятными, то все равно оставался один процент, который полезет в жилище именно демонолога чисто из воровской удали. От таковых ухарей квартиру защищали замки, ключи от которых Инген ей и отдал. Судя по форме ключей, замки тоже были необычными и как бы не личным изобретением доктора, который специализировался на механике. Конечно, на ее применении в демонологии, но если человек может создать механизм, помогающий в охоте на демонов или в их призыве, то что мешает ему придумать замок?

Обдумывая эту мысль, Салли защелкнула оба замка и принялась спускаться по лестнице.

Пик.

Девушка остановилась.

Пик.

Пищало в кармане платья. В том самом, в котором лежали ключи. Салли достала связку. Два ключа, один с фигурной бородкой и второй, прямая пластина с многочисленными просверленными отверстиями. Ключи висели на кольце с брелком в виде совы из вороненого металла. Один глаз совы был хитро прищурен, во втором был вставлен маленький красный камушек.

— Пик, — сказала сова, в камушке мигнул красный огонек.

Салли с интересом покрутила брелок. Наверняка писк — не просто так. Но что он должен означать?

Пик.

Поразмыслив как следует, девушка осторожно нажала на мигающий совиный глаз. В двери щелкнул потайной засов. Хитрый доктор Инген…

Поход по городу Салли начала с перекусочной. Ей обрадовались, с сожалением заметили, что буквально два дня назад они заняли все вакансии, но попросили не расстраиваться, а зайти через пару деньков — место обязательно появится.

Нисколько не расстроившаяся девушка вежливо поблагодарила и отправилась гулять по улицам столицы и осматривать город.

Кому-то менее притязательному Тенебрум показался бы мрачным и неприятным: узкие каменные улицы, с булыжниками, несмотря на сухость, выглядевшие влажными и склизкими, мрачные темные дома, которые, казалось, наклоняются вниз и с неодобрением смотрят очками-окнами на прохожих, одетых преимущественно в черное и серое… Если где-то и мелькнет зелень, то, скорее всего, это будет пятно окислов на бронзовом пожарном гидранте… Высокие трубы, из которых стелятся лисьи хвосты перегоревшей магии… И над всем этим — низковисящая багровая пелена.

Но Салли с интересом оглядывалась по сторонам, находя что-то любопытное и интересное, то, что, скорее всего, давно стало для жителей Тенебрума скучным и обыденным, но привлекало внимание того, кто оказался в городе впервые.

Попадающиеся изредка буровато-красные будки с застекленными дверями. Салли видела, как в одну из таких будочек заскочил человек в пальто и шляпе-котелке. Он раскрыл книгу, лежащую на полке, что-то быстро написал, вырвал лист и бросил его в воздух. Лист плавно качнулся, на мгновенье повиснув… Сложился в уже знакомую бумажную птичку, которая полетела вдоль улицы.

Полицейские в темно-синих мундирах, в блестящих начищенных медных касках. На поясе у каждого покачивался магический жезл, из которого, в случае надобности могла вырваться морозящая магия, останавливающая любого беглеца, а то и убийственная молния.

Торчащие посреди каждого перекрестка квадратные кирпичные столбы с циферблатами, чтобы каждый, кому это нужно мог узнать, сколько сейчас времени, в каком знаке Зодиака находятся светила, а заодно — месяц и год.

Решетчатые витрины многочисленных лавочек, в которых продавалось все, что угодно, от свежих булок до старинных книг и археологических редкостей. Иногда — совершенно неожиданные вещи: над одной из дверей подмигивала разноцветными буквами вывеска «Громоотводы на любой вкус».

Цокая железными копытами, по улицам степенно катились металлические лошади, тянущие за собой пролетки с пассажирами. Бока лошадей лоснились вороненым металлом и смазкой, глаза горели красным огнем, из ноздрей иногда вырывались струйки перегоревшей магии.

Или вот, например…

Огромное, массивное здание с колоннами. Вдоль всего фасада тянутся огромные медные, чуть потускневшие буквы «Турбид-Банк». Над буквой «Р» — символ банка: сидящий на берегу реки юноша, закинувший удочку в воду и ловящий рыбу.

Любопытное здание. Вдвойне любопытное тем, что возле него толпились люди, что для банка, согласитесь нехарактерно. В особенности, если большую часть этих людей составляют полицейские, официальные лица в строгих черных пальто, одинаковые, как грачи, и демонологи.

Салли остановилась на противоположной стороне улицы, с интересом рассматривая происходящее. Как мог убедиться любой прохожий, в банке что-то произошло, о чем недвусмысленно говорил крученый черно-желтый шнур, окружающий банк по периметру. Наверное, этого шнура принесли целую катушку. Прикатили.

— Салли!

Девушка удивленно присмотрелась. От обсуждавшей что-то толпы отделилась знакомая фигура в кожаной куртке.

— Салли, — удивленно поднял брови доктор Инген, подходя ближе, — А ты что здесь делаешь?

— Гуляла, — пожала девушка плечами, — А вы?

— Работаю, — вздохнул доктор, — Сейчас прокураторы очистят здание, или убедятся, что демонов в нем нет, и наступит моя очередь как эксперта. Придется объяснять, каким это образом демон сумел проникнуть в здание мимо всех охранных систем…

Инген кивнул в сторону других демонологов. Салли только сейчас обратила внимание, что они отличаются от преподавателей Академии тем, что на левой руке каждого светится синяя повязка. В остальном — точно такая же одежда: кожаные куртки, широкополые шляпы, трости…

— А что делают прокураторы?

— Очищают от демонов. Изгоняют их.

— А я думала, этим вы занимаетесь.

— Занимаемся. Только каждый должен делать свою работу. Наше дело — демонов изучить, исследовать, препарировать… Дело прокураторов — их изгонять.

— Доктор Инген, почему вы не на месте? — раздался мерзкий голос, похожий на скрежет разрываемого металла.

К ним подошел человек в кожаной одежде демонолога. Широкоплечий, однако худой настолько, что куртка болталась на нем так, как будто под ней вместо тела был проволочный каркас. Шляпу он держал в руке, так, что на всеобщее обозрение была выставлена голая абсолютно лысая голова. Обтянутое кожей лицо, с впавшими щеками и выступающими скулами, как у голодающего или долго болевшего. На этом лице выдавался вперед крупный острый нос, похожий на топор. Темные, почти черные глаза буквально впились в Салли.

— Кто это? — скрежетнул он.

— Моя знакомая, доктор Клейн, — спокойно ответил Инген. Хотя было заметно, что спокойствие далось ему не очень-то легко.

— Со знакомыми нужно общаться в свободное время.

— В настоящий момент я более чем свободен.

— О вашем поведении будет доложено профессору Фраусу, не сомневайтесь, — неприятный незнакомец наклонился к демонологу, до крайности напоминая слегка раскинувшего крылья грифа-стервятника.

— Не сомневаюсь, — процедил Инген.

Незнакомец развернулся и ушел, постукивая тростью по мостовой.

Доктор Инген сжал набалдашник своей трости:

— Вот мерзкий тип…

— Кто это был? — выглянула из-за его спины Салли.

— Доктор Аверсанд, наш новый преподаватель безопасности, вместо покинувшего нас доктора Бизи. Он появился у нас всего неделю назад, но успел уже достать всех. Откуда он только взялся, колж еоталглмвц…

Салли тихонько улыбнулась:

— Представляю, как будут любить его студенты… — сыронизировала она.

— А ты не боишься, что он тебя невзлюбит?

— Вы забыли. Я ничего не бою…

Девушка вздрогнула. Опять появилось неприятное ощущение, что за ее спиной стоит черная угрожающая фигура. Окружающий мир начал стремительно глохнуть и терять краски.

Приступ Черноты вернулся…