Салли Шеппард, демонолог и другие

Глава 20

Салли мрачно смотрела на саму себя. Ее лицо на гравюре-магографии было вычерчено резкими штрихами, отчего она казалась более взрослой, более худой, с колючими глазами и больше походила не на студентку Академии демонологии, а на разыскиваемую преступницу.

Гравюра висела в коридоре общежития, на первом этаже, там, где жили первокурсники. Вообще, логика, по которой в АД помещались такие вещи, была несколько странноватой. Расписание, к примеру, висело в столовой.

Над гравюрой красовалась надпись «Чемпионы первого курса». И можно было бы испытать гордость… Если бы не одно обстоятельство: здесь висели портреты тех, кто набрал наибольшее количество очков. И портрета было два. Один — того, кто получил наибольшее количество положительных баллов, и второй… И лицо Салли было именно на втором.

Наибольшее количество отрицательных баллов.

После первого занятия — по основам магии — к ним пришел старшекурсник, высокий, худой, в круглых очках, с взлохмаченными волосами и слегка растерянным взглядом человека, которого запихнули в клетку с мартышками. Старшекурсник объявил, что его зовут Джек Натаниэль, что он — их временный староста, до тех пор, пока по итогам первого месяца не будет назначен староста уже с их курса. После этого Джек оставил на столе стопку желтоватых листков и исчез. Даже не сказав, где его искать и в каких случаях его вообще полагается искать. Старшекурсники вообще старались не общаться с первым курсом, как будто он находился на карантине…

Листки оказались табелями успеваемости. Упругая, как тонкий стальной лист бумага — если табель скомкать, то он тут же распрямлялся, не оставляя на своей поверхности ни малейшей складки — сверху вычурным шрифтом внесено имя и фамилия ученика, номер курса и два поля: количество баллов, как положительных так и отрицательных. Ниже шел перечень предметов с фамилией преподавателя.

В табеле Салли весело подмигивали ярко-красным цветом два числа: двадцать семь положительных баллов и восемнадцать отрицательных — три балла ей достались за опоздание на лекцию по демонскому языку. Этот предмет вел доктор Робур, худой, бледный, постоянно выглядевший чем-то напуганным, но строгий до невозможности. По общему мнению первого курса, доктор сам больше всего походил на демона. В особенности, когда шипел: «Илдспьб…».

Цифры баллов в табеле менялись сами, стоило только преподавателю объявить о зачислении. Почему нельзя было заодно вписать в табель расписание, которое само собой показывало бы, какие предметы будут предметы, когда и сколько осталось до начала — чтобы не опаздывать — никто не объяснил. Как предположила неунывающая Электра — получившая вместе с Салли те же три балла, за то же самое — чтобы первокурсникам не показалось, что им будет слишком легко.

Пока ничего легкого в учении заметно не было: прошла всего неделя занятий, а у Салли иногда возникало ощущение, что она учится здесь уже полный год. Занятия начинались в половину седьмого утра и заканчивались в семь вечера. Обеда не было, вместо него был двойной перерыв между занятиями — аж целых двадцать минут — во время которого можно было выпить кружку нурдского чая — как правило, несладкого — из стоящего в коридоре магомата. Все остальное время было занято лекциями и занятиями, после которых появлялось только одно желание — упасть на кровать лицом вниз и не вставать до самого утра…

Салли еще раз посмотрела на свою мрачную гравюру, вздохнула и покосилась на стоявшего рядом с ней Рика Маттиса. Рик был не менее хмур, чем сама Салли, и даже не читал книгу, хотя его гравюра висела здесь по другой причине: юноша, обладавший абсолютной памятью, отвечал на все вопросы преподавателей и теперь был чемпионом по количеству положительных баллов… и первым кандидатом на звание старосты курса. Судя по всему его такой карьерный рост не радовал…

— Какие занятия у нас следующие? — спросила Салли.

— Сейчас — фехтование, потом — безопасность.

Вот еще одна «приятная» новость. Первое занятие по безопасности. То есть, два часа удовольствия от общения со стервятником Аверсандом, который, разумеется, не упустит возможность поиздеваться над одной первокурсницей, подкинув ей еще парочку отрицательных баллов…

Рявкнула сирена. Двадцатиминутный перерыв закончился.

Высокая мускулистая преподавательница фехтования Морган Ламина прошлась перед неровным строем первокурсников, выстроившихся во дворе АД.

— У вас — резко произнесла она, — первый урок по фехтованию. Кто-то, — повысила голос она, хотя никто и не пытался ничего произнести, — может задать вопрос…

Судя по металлическим ноткам в голосе, задавший вопрос — ЛЮБОЙ вопрос — проживет ровно столько, сколько ей понадобится, чтобы доктор Ламина повернулась к нему лицом.

— … зачем нужно фехтование? Ведь есть магия, есть демоны, которые верно служат тому, кто сумел их пленить и при этом оказался достаточно умен, чтобы не слишком сильно верить в верность демона… Тогда зачем нам уметь фехтовать? Отвечаю!

Морган порывисто повернулась, полы кожаной куртки хлопнули как взметнувшиеся крылья. Первокурсники чуть отшатнулись.

— Магию можно блокировать. Демонов можно лишиться. Поэтому умение фехтовать может остаться единственным способом победить противника. Чем можно фехтовать? — бросила она вопрос.

Все дружно посмотрели на Рика, но тот молчал, как солдат, внезапно осознавший, что первый ворвавшийся во вражескую крепость обычно получает самые пышные похороны.

— Шпаги, — робко произнес кто-то из шеренги.

— Хорошо, — кивнула Морган.

— Мечи.

— Неплохо.

— Ножи.

— Необычно.

— Топоры.

— Неожиданно… Так, а теперь скажите мне, чем будете фехтовать ВЫ?

Первокурсники огляделись. У них не было ни шпаг, ни мечей, ни, тем более, топоров.

— Я чувствую, кто-то из вас хочет сказать «Но у нас же ничего нет…». Так?

— Да… Ай!

Трость преподавательницы взлетела в воздух и с силой ударила неосторожного по плечу.

— У вас есть ваши трости!

Студенты посмотрели вниз. Действительно, у каждого из них была трость демонолога. К ней успели привыкнуть так, что о существовании трости просто забывали.

— Меч можно потерять, шпагу — забыть, но трость демонолога всегда с ним!

— Фехтовать этими деревяшками? — разочарованно протянул Виктор Максимус, плечистый и лысый красавчик, на которого уже успела положить глаз — а в укромных уголках Академии и руки — стервочка Алисия.

— А вы бы предпочли волшебный меч короля Годрика?

— Ну… Почему бы и нет? — белозубо ухмыльнулся Виктор.

— Меч я вам не обещаю… Синус!

Морган повела рукой и достала из воздуха шпагу.

— Держите!

Виктор поймал шпагу и взмахнул ею, разрубив пространство крест-накрест.

— Вы готовы к бою?

— Да! А я получу поцелуй, если вы проиграете? — улыбающийся Виктор послал преподавательнице воздушный поцелуй и сделал красивый выпад. Столь же красивый, сколь неэффективный.

Морган отбила его тростью, нанесла серию ударов, гулко отозвавшихся в наступившей тишине, потом молниеносно перелетела через голову Виктора и, подбив ему колени, уронила юношу на землю. Шпага отлетела в сторону, студент покатился по сырой траве.

— Сдаетесь?

— С… кххх… стаюсь… — кончик трости уперся в кадык Виктора.

— Что вы скажете теперь?

— Я не умею летать…

— Уверена, Светлые силы учтут это обстоятельство, когда вы предстанете перед ними с клинком в спине.

Виктор сел на траву:

— Похоже, мне придется очень сильно потрудиться, чтобы получить этот поцелуй… — похоже, унывать этот парень просто не умел.

— Итак, — доктор повернулась к студентам, молча смотревшим на картину короткой битвы, — в демонологическое фехтование входит умение летать. И сегодня…

Морган Ламина медленно взмыла в воздух на высоту человеческого роста:

— … мы научимся это делать.

Аудитории АД и без того не отличались особой светлостью и легкостью, но кабинет, в котором преподавалась безопасность, побивал все рекорды. Все тот же тусклый светлячок-светильник, колышущийся в воздухе и еле-еле освещающий сам себя, все та же полумгла, вот только никаких лавок для студентов тут было не предусмотрено. Первокурсники сгрудились в центре, опасливо поглядывая на стены, которые были заняты стеллажами с многочисленными сосудами. Стеклянные, бронзовые, глиняные, самых разнообразных цветов и фасонов, эти сосуды содержали в себе плененных демонов. Изредка то один, то другой из сосудов чуть заметно подпрыгивал, или где-то в темноте под потолком вспыхивал багровый огонек пентаграммы на стенке пузатой бутыли, из которой пытался вырваться какой-то заключенный обитатель Нижних Планов.

— … и запомните, — своим неприятно скрежещущим голосом закончил свою речь доктор Аверсанд, — тот, кто не сможет получить на экзамене по безопасности максимальный балл — тот не сможет перейти на второй курс.

Суть его, достаточно длинной, речи сводилась к фразе «Вы все — недоумки, но так и быть, я попытаюсь научить вас хоть чему-нибудь».

— Доктор, можно задать вам вопрос? — поднялась робкая рука.

— Можно. Я на него даже отвечу.

— Сколько студентов обычно получает максимальный балл?

Аверсанд задумчиво дернул плечами:

— Да обычно все.

— Все⁇ — у большинства закрались внушительные сомнения в том, что трижды уважаемый доктор будет настолько добр, что выставит хорошие оценки абсолютно всем.

— Конечно, все.

— А…

— Все, кто выживет, конечно.

— Бывает, что и не выживают⁇

— Разумеется.

— И что в таком случае происходит?

— Что-что… Хороним. На заднем дворе. Хватит: я обещал ответить на один глупый вопрос. Взгляните на вот это замечательное собрание…

Он широким жестом обвел высящиеся полки.

— Здесь хранятся не самые сильные демоны, но любого из них достаточно для того, чтобы убить неподготовленного человека в мгновение ока. Я хочу, чтобы вы поняли и в полной мере осознали, с какой силой вам придется встретиться, если вы однажды столкнетесь с демоном…

Аверсанд остановился и недовольно взглянул на прижавшихся друг к другу студентов:

— Я не понял… Я сказал взглянуть! Возьмите каждый в руку емкость с плененным демоном…

Никто не двинулся: после слов доктора никому особенно не хотелось не то, что брать сосуды в руки, но даже приближаться к ним.

— Я сказал — подойдите и возьмите! Пять баллов за смелость.

Салли отодвинула в сторону Монтгомери Лейса и шагнула к полкам. Протянула руку к широкогорлой банке из толстого коричневого стекла. Кривоватого наклеенный ярлычок уведомлял, что внутри находится аруад, дата фиксации — 13.07.47 года, инв. номер 97911012. Пентаграмма засветилась.

— Молодец, Шеппард, — криво улыбнулся Аверсанд, — Три балла.

Следующим шагнул Умбра, задумчиво проведший пальцами по целому ряду одинаковых бутылочек. Постепенно к полкам подходили все остальные, осторожно трогали сосуды, но в руки брать не решались.

— Смелее! Пока на емкости находится защитная пентаграмма, демон не вырвется.

— А если бутылка разобьется? — Электра тряхнула рыжими кудряшками и тихонько щелкнула по высокой пробирке ногтем.

— Пока на бутылке пентаграмма — разбить ее невозможно.

— А если случайно стереть ее?

— СЛУЧАЙНО стереть пентаграмму невозможно. Только с желанием выпустить демона. Еще глупые вопросы есть?

Салли поставила бутылку на полку и отошла в сторону. Как-то не было у нее желания рассматривать всю эту коллекцию… Ее взгляд скользил по стеллажам, вверх, вниз…

За спиной девушки лязгнула и разбилась вдребезги бутылка.

— Кюнц жнаслнек! — прогрохотал незнакомый никому голос.

Взревела сирена.

К чести Аверсанда стоит отметить, что он действовал быстро.

— Все вон!!! — поднимая трость, рявкнул доктор, его крик заглушал рев сирены… а может быть, уже и не сирены вовсе…

С низким утробным рыком над темными осколками поднимались густые толстые струи черного тяжелого дыма, сплетаясь в массивную фигуру с горящими глазами.

Андрас. Демон-убийца. На свободе.

Кричащие студенты успели выскочить из кабинета. Все. Кроме Салли.

Девушка осторожно прижалась спиной к стене, как будто пытаясь раствориться в темноте.

Демон пошевелил огромной головой. Посмотрел на Салли… На Аверсанда…

От кого бы демон не получил приказ, выполнять он его не собирался: первое, что ненавидит каждый демон — это другой демон, сильнее собратьев демоны ненавидят людей… Сильнее любого человека демоны ненавидят демонологов.

Из туши демона выросли и метнулись к Аверсанду клубящиеся щупальца.

Доктор выбросил вперед руку и атакующие конечности демона наткнулись на щит заклинания.

Замершая Салли наблюдала за схваткой демона и демонолога.

Демон бросался вперед и вперед — андрасы не отличаются большим умом, это даже не именные демоны — раз за разом натыкаясь на защитные заклинания Аверсанда. Доктор стоял, как скала, твердо опираясь на трость, демон клубился вокргу него, пытаясь прорваться к ненавистному существу.

Отбитое заклинанием щупальце смахнуло с полок сосуды, с грохотом посыпавшиеся на пол. Ни один больше не разбился.

Демон, возможно, и не отказался бы выпустить своих собратьев, да вот беда: чтобы снять защиту, нужно иметь тело, а не только проекцию. К тому же демоны — страшные эгоисты.

Демон взмыл, вытягиваясь, вверх, как атакующая кобра… и забился в плотной сетке пленяющего заклинания. Аверсанд улучил подходящий момент и поймал андраса. Долго удерживать демона не смог бы ни один демонолог, но доктору это и не было нужно. Ему было достаточно лишь остановить его на несколько секунд.

— Ч, жнилглдлш, ротепхвая `нюн, — Аверсанд поднял трость, — рлжстгтмб игн т алцжт а маля 'яобик!

Завывающего демона, упакованного в сверкающее плетение заклинания, как колбасу в сетке, затянуло в набалдашник-накопитель, вспыхнувший на мгновение ярким светом.

Стало тихо, только с еле слышным стуком катилась по полу темно-зеленая стеклянная банка.

Все сражение заняло секунд десять, от силы.

Девушка медленно отошла от стены.

— Салли, ты в порядке?

— Да.

— Испугалась?

— Нет. Я ничего не боюсь.

— Ничего?

— Ничего.

— Вот и отлично, — Аверсанд расслабился и стал похож на самого себя, — Пять штрафных баллов.

— Да за что⁈

— За то, что чуть не позволила убить себя.

— Но ведь не позволила же!

— Поэтому пять, а не десять.

Чуть позже, когда все первокурсники успели обменяться впечатлениями, Салли спокойно обдумала произошедшее.

Две вещи, которые надо обсудить с кем-нибудь. Например, с Электрой.

Когда демон вырвался на свободу, в аудитории не были испуганы только четыре присутствующих. Доктор Аверсанд, Крис Умбра, сама Салли — по понятной причине — и… Тот, от кого подобной смелости ожидать было труднее всего.

Монтгомери Лейс.

На лице толстячка не было ни грана страха.

И второе. То, что произнес никем не опознанный голос на демонском языке.

Кюнц жнаслнек!

«Убей девчонку!»